Жизнь в кредит

Дай, Джим,на счастье...в лапу мне». (Почти по С.Есенину)

Как приятно брать в долг. Просто ниоткуда сваливаются вдруг деньги. Трать – не хочу. Бросай на ветер, покупай обновы, совершай турне по злачным местам. Возврат долга видится, как-то, неопределённо, в отдалённом будущем. Как говорят альпинисты: за горами. Все пытаются жить в кредит.

В одном из южных городов бывшего Союза, как рассказывали заинтересованные свидетели, преподаватели медицинского института сумели совершить качественный прорыв в будущее. Взятки абитуриентам и студентам можно было давать в кредит. Задолжавшие со своевременным погашением джентльменского долга рисковали вылететь с треском из храма науки или заиметь практически «вечные» неискоренимые хвосты.

Злые языки утверждали, что успеваемость в этом заведении долгие годы оставалась весьма высокой. Пока не пересажали весь преподавательский актив вместе с руководством. Но в настоящее время уровень знаний учащихся института значительно понизился. Вынут какой-то важный стержень. Нет стимулов у обеих заинтересованных сторон.

В начале шестидесятых, когда я крутил баранку грузового авто, обслуживая базу Военторга, работал там грузчиком один глубоко рыжий товарищ. На всю голову. Но не крашенный, как поголовно красятся в наши времена. Натуральный. Запомнилось, что он долгое время восхищался моими достоинствами, хвалил за внешний вид и аналитический ум.

Я вяло отнекивался, но сердце временами просто распирала некоторая гордость. «Ну, пусть, - думалось мне, - он не во всём прав. Что-то досочиняет. Но другим же не говорит такое. Значит, что-то есть во мне высокое, невидимое многим. А вот он сумел рассмотреть».

Однажды, в разгар своих восхвалений рыжий, как-то вроде и нехотя, попросил у меня в долг энную сумму денег. «Яша, - сказал он с улыбкой, - долг верну сразу же после получки. Можешь не сомневаться. Ты же ведь такой у нас. Сам знаешь». И так далее. Я, слабо отдавая себе отчёт в поступке и, попав в состояние какого-то опупения, вручил ему заломленную сумму.

Присутствующие при нашем разговоре грузчики как-то странно на меня взглянули, но от последующих комментариев воздержались. Меня такое слегка шокировало, но внимания постарался не обращать. В день получки рыжий подбежал ко мне с радостным лицом. «Вот, - бурно возликовал я, - а они ещё смотрели на меня. Взгляды бросали».

«Яша, - радостно завопил рыжий, - всё, как и обещал. Дай мне ещё червончик, и я буду должен тебе сразу четвертак. До круглой цифры». И снова на меня что-то накатило. Какое-то гипнотическое состояние души. Внутренне похолодев, я как-то безропотно вручил ему деньги. Правда, одолевали сомнения, почему двадцать пять рублей стали круглой цифрой.


После этого прискорбного, но весьма поучительного, эпизода я, практически, всю оставшуюся жизнь никому ничего не одалживаю. И даже в чём-то благодарен за это рыжему пройдохе. Как же его звали? Напрочь вылетело из головы. Не то Лёня, не то Шура. Да, и какое значение имеет это сейчас.

Отдавал долг он очень долго. Причём, получилось так, что просто-напросто подсел к нему на крючок. Старался в дальнейшем не раздражать, заискивающе глядел ему в глазки, поддакивал в разговорах. Как в анекдоте, где должник грозился своим кредиторам, что при их недостойном поведении они вылетят из списка тех, кому он должен.

Часть денег он однажды вернул …двумя термосами без колб. Но с пробками и крышками. То, что он их где-то подтибрил на базе, или в другом месте, не вызывало никаких сомнений. Причём, при вручении была названа несусветно высокая стоимость товара. Учитывая вечный дефицит таких предметов торговли, как термоса, обувь, одежда и продукты, долго спорить не приходилось.

Но что ещё запомнилось. Через некоторое время я как-то смирился с потерей своих кровных и перестал докучать ему жалобными напоминаниями о долге. Он несколько странно начал на меня посматривать. И…в один прекрасный день, отмечу, что не в получку и не в аванс, вернул полностью одолженное. За вычетом термосных денег. И сейчас помню: ощущение будто бы нашёл эти деньги. И некоторая лёгкость на душе, и страшные клятвы не поддаваться на подобные просьбы. Долг платежом красен.


К моей покойной маме как-то заглянула её сестра. Моя тётка, естественно. Дело происходило в конце сороковых. «Клара, - сурово произнесла она, - ты мне должна одолжить двести рублей. Я тебе, наверно, скоро верну эти твои деньги». Мама не менее сурово ответила, что как раз денег у неё и нет. Ни копья.

Есть немного на базар и всё. «Не буду же я держать голодным единственного сына Яню, - веско отпарировала она просьбу сестры, - молодой организм ежедневно требует своего. Что он голодный должен по улицам ходить». «Клара, - не растерялась тётя Рива, - я же тоже не дурная какая-то с провинциии. Я же тебе в залог золотое кольцо дам. Когда верну деньги, заберу обратно».

Мама подозрительно долго рассматривала ювелирное изделие и всё-таки отстегнула, как говорят витебские закройщики, двести рубчиков. Кольцо было немедленно водружено на палец кредиторши. Прошло довольно много времени. Мама уже навеки породнилась с кольцом. «Ты, что? – спрашивала она меня, - веришь ей? Этой болтливой Ривке? Какой долг. Она же ничего никогда не вернёт, - продолжала убеждать мама, - где ей взять такую сумму сразу»?

Тем большим ударом, буквально, громом среди ясного неба, оказался неожиданный визит тётки. Она таки, как назло, принесла деньги. И пришлось, чуть ли не слезами на глазах, возвращать залог. Вот и верь после этого людям. Да вдобавок своим родственникам.


Очень большое развитие получил, в своё время, так называемый кредит по кольцу. Смекалистые люди начали брать взаймы у своих друзей, сослуживцев, соседей деньги в расчёте на то, что можно, взяв в долг у следующего, отдать предыдущему. И так далее. С течением времени такие действия превратились в спорт. На пользу занятые деньги уже не шли. Взял – отнёс другому.

Но создавалась репутация честного должника. И вот вспоминается занятный эпизод. Наш общий знакомый Захар Борщевский, заимевший железную репутацию честного должника, насмыкал в одно прекрасное время у больше, чем десятка своих кредиторов, приличную сумму. Захар смотрел прямым взглядом прямо в лица своих благодетелей. «Вы же меня знаете, - убеждённо произносил он, - за мной не заржавеет. Когда я не во время приносил деньги? Вспомните и скажите мне прямо в глаза».

Благодетели понимающе вздыхали и лезли в безразмерные чулки, трёхлитровые банки, кубышки, а также другие места, где в те времена держали свои накопления трудящиеся. Через месяц прокатилась горестная весть, что Захар со всей мишпухой уже обитает в славном городе Большого яблока. А конкретнее, Нью-Йорке. По улице Брайтон Бич. Вроде бы, его там видели на набережной.

Как он рассчитался с оставшимся народом, нашли ли его приехавшие в Нью-Йорк по его следам кредиторы, что они ему высказывали и что он отвечал, покрыто тайной. Но есть убеждение, что ничего нового они не сообщили. Как правило, тексты в подобных случаях мало отличаются смыслом и содержанием.


А как люди доброй воли покупаются на «пирамиды»? Это ведь чистой воды кредит. Ты даёшь свои деньги, а тебя грузят сумасшедшими процентами. За счёт, естественно, других людей, ещё более доброй воли. Оторваться от такой кормушки чрезвычайно трудно, практически невозможно. Затем пирамида со страшным треском рассыпается, оставив с пустыми карманами злобную массу заёмщиков.

И все ведь прекрасно осведомлены об этом трюке, но раз за разом попадаются на него. Даже мудрые и доверчивые американцы ухнули в сети пирамидщиков. Они-то как? Наваждение какое-то. Но с американцами проще. Они всегда были доверчивыми.

А скольких жителей цивилизованного Запада насмешило до колик такое явление, как барская выдача денег в кредит. Давали всем! Бери – не хочу. Вылавливали возле мусорных бачков бомжей, каких-то малотрезвых негров и латинос. Нищим в поездах выделяли столько денег, сколько они могут унести с собой.

И остальных буквально силой заставляли брать кредит. От пуза. Пока окончательно не подавишься. Негры застенчиво улыбались и уносили кэш (наличку) в охапке. Как когда-то дрова для печки заносили, чтобы протопить хату. Даже мне, и не только, мне, но и таким же возрастным знакомым из бывшего «совка», начали приходить слёзные письма из немецких банков, в которых финансисты, ползая на коленях, умоляли взять кредит. Вначале все просто опешили. Подо что же брать в долг? Под социальную хижину? А если не верну, так что? В немецкую «зону» на пять лет поместят?


Слава Богу, в нынешний кризис всё кардинально изменилось. Сейчас никто никому ничего не выделяет. Бабки прячутся в самые укромные места. Такие, что потом спрятавший сам не может их отыскать. Так однажды мой знакомый, прикупив по блату и с переплатой дефицитный мотоцикл «Ява», решил оградить себя от угона железного коня.

Он приспособил столько противоугонных прибамбасов на мотоцикле, что в один прекрасный день перестраховка сыграла злую шутку. Соседи, выражая нахлынувшие чувства по поводу покупки, подожгли сарай, в котором припарковали «Яву», и пока он искал, как отцепить мотоцикл, всё закончилось. Печально. Еле ноги унёс, дабы самому не сгореть дотла.


Так что, сейчас словосочетание «дайте взаймы» вызывает неопределённую улыбку, и разговор немедленно переводится на другую тематику. Но один случай, который имел место быть пару лет тому назад в матери городов русских, а конкретно, городе Киеве, заслуживает некоторого внимания. В нарсуде Шевченковского района разбирали дело одного незадачливого грабителя.

Невезунчика выловили по месту его основной деятельности. В квартире потерпевшего, если говорить точнее. Довольно хлипкий на вид злоумышленник ухитрился нанести владельцу квартиры удар бутылкой по голове. На шум и грохот прибежали соседи и повязали агрессивного ворюгу. Адвокат, нанятый для защиты уголовника, не задарма отрабатывал свою пайку.

Вот коротенький отрывок из его речи. Приводится не дословно, но смысл сохранился. «Да! Согласен! Обвиняемый нанёс удар по голове праздношатающегося по своей квартире ответственного съёмщика. Но для чего он заглянул в это логово, в эти копи Соломона, спросите вы? Какие причины погнали бедолагу на это? И я отвечу: одолжить немного денег для своих насущных нужд.

Так получилось, что пришлось и руками помахать. С кем не бывает. Но хотелось бы особенно подчеркнуть, что полотенце, в которое подзащитный замотал бутылку из-под шампанского, было махровым. Очень толстым на ощупь, в отличие от простого вафельного полотенца. И это значительно самортизировало удар по черепной коробке несговорчивого клиента».

Срок воришке все равно подвесили. Видимо, аргументы оказались не слишком убедительными. Однако, не в этом суть моего довольно грустного рассказа. Не давай и не бери в долг. Живи по средствам, и всё будет хорошо. Но не сразу, и не всем 21-25.2.09. Любек.