Купола

   

           Вера Потаповна после помолвки (ну, просто застолья по поводу предстоящего бра-ка), всю ночь проворочалась на постели, убиваясь душой над памятью о непутевом Аркадии, а утром отправилась в церковь ставить свечку за счастье Анечки. Озабоченная и торопливая женщина в киоске их маленькой церквушки недалеко от речки с ивами (они постоянно кланялись на ветру) посоветовала Вере не ограничиваться свечкой, а заказать сорокоуст о здравии и помощи Божией. И лучше всего – в Лавре.
– Как в Лавре? Это ведь далеко!
– Да разве далеко? – церковница перестал спешить и потеплела глазами.  С Курского до Ярославского – одна остановка. А  там час двадцать. Не в Иерусалим же я вас посылаю! А русские люди туда пешком ходили.

         Вера как-то легко, чего не ожидала от себя, решила ехать. О прославленной Лавре теперь часто говорили по телевизору, показывали монахов, рассказывали о Сергии Радонежском.
          Она и раньше подумывала о такой поездке, но как о чем-то несрочном. А сейчас наступило самое время. В сердце таяла льдинка, будто отец ждет. Неужели правда – ехать предстоит к Отцу?! Сердце ахнуло: так может быть, это верно? Есть Бог? ! Надо вынуть бабушкину икону из кладовки. В богословские мысли Вера не углублялась, слышала только сердце. Оно толкало: поезжай.

    В электричке на Сергиев Посад по соседству с Верой устроилась стайка щебечущих де¬тей из художественной школы. Они спорили, какого цвета купола на соборе Успения:
– Берлинская лазурь!
–Королевская синева!
– Блокитный, кубовый, милори! – сыпал эрудицией быстроглазый мальчик в кепке с большим козырьком
– Индиго, гаити, парижская синь! – сипло парировала (мороженого переела?)  лохматая девочка-каланча в желтой кофточке.
– Васильковый – тихо предположила самая маленькая и самая задумчивая художница с аккуратными светлыми косичками.

      Когда вышли на перрон, Вера удивилась, что пассажиры растеклись во всех направле¬ниях. Она думала, что все пойдут в Лавру. Но ведь это город, здесь живут! – напомнила себе. Купола Успенского собора – синие, со звездами, еще больше растопили в душе ту си¬ротскую льдинку, а когда запели колокола, Вере захотелось уткнуться в чье-нибудь плечо и поплакать.

   В церковном магазине скромно подождала своей очереди. В сторонке русская девушка-экскурсовод уговаривала иностранку накинуть на голову платочек, повторяя: «Ю а бьютифул».

              Вера поймала взгляд женщины со светлым лицом в киоске треб и тихонько воскликнула: Людмила!!!

              Да, это была та самая Людмила, которая много лет назад звалась Люаной и сыграла добрую роль в судьбе Веры и Ани.

Продолжение http://www.proza.ru/2014/07/15/1175