139. Иллюзионисты. Одна старая леди

                139. Одна старая леди

Мария Эдуардовна Клейнмихель, вдова крупного чиновника и собственница большого доходного дома на Николаевской – сановница в летах и настоящая дама, вот уж ничем не походила на иллюзионистку.

Локончики, выглядывающие из-под чепца, батистовый платочек за кружевным манжетиком. Старушка-цыпленок, вся субтильная, с нежными косточками. «Мухи не обидит» и «мизинцем перешибешь».

Это, впрочем, в старости. А еще лет, эдак, тридцать-сорок назад была она вполне карнавальной фигурой, вполне в духе нашей «улицы Маскарад».

Хор современников:

… О балах-маскарадах Клейнмихель долго вспоминать будут. Теперь уж таких в свете нет. По тысячи рублей на один костюм выбрасывала...

Костюмы шились по эскизам Бакста и Бенуа.

Исида. Афродита. Принцесса Турандот. Впечатляло.

Ко всему, божий одуванчик увлекалась оккультными науками. Вертела столы, вызывала духов. Говорят, однажды приглашенные ею духи до того расшалились, что один из них сорвал с ее головы парик и открыл тайну ее плешивости. После этого случая она прекратила практику спиритизма.

… Каким-то образом ей удавалось все знать про всех, сокровеннейшие семейные  тайны…

…Ее многие опасались…
 
Из светских сплетниц и, особенно, спириток выходят превосходные шпионки.

Мата Хари могла брать у бабуси уроки – она виртуозно добывала в одной ей известных местах и ловко сбывала немцам русские военные секреты.

Так, мобилизационный план российского правительства Марья Эдуардовна передала врагу «в коробке с шоколатом». Бонбоньерка – не для бонбошек, для бомбочек.

Вдовушка-агент, питавшая в душе девичью, институтскую любовь к Германии (варварскую Россию не жаловала) – «на дружеской ноге» не с Пушкиным, нет – с императором Вильгельмом и его министрами.

Знаменитый мемуарист генерал Игнатьев («50 лет в строю») однажды в Берлине прогуливался по королевскому  парку с неким очень хорошо информированным атташе российского посольства. Проходя по Аллее Побед, дипломат изрек:
 
- Всем здесь поставили памятники, а вот старуху Клейнмихель
забыли… А уж она перед немцами заслужила!