Партия Не верный выбор

 
        Олег тщательно, не пропуская ни одной складки, гладил рубашку. Доведённая отбеливателем до слепящего белого цвета ткань постепенно сдавалась натиску утюга. Начищенные новенькие ботинки и штаны с прямыми несгибаемыми "стрелками" уже заняли место на кровати, терпеливо дожидаясь звёздного часа выхода.
        Чтобы добиться совершенства в своей внешности Олег встал до рассвета. Он не спешил, считая, что время затраченное на безукоризненный внешний вид дороже того нетерпения, с которым родители давно дожидались его в соседней комнате. Оттуда периодически доносились лишенные какого-бы ни было остроумия шутки отца и деланно-весёлый смех матери. Последние десять минут шум, издаваемый родителями Олега, стал чересчур громким, это говорило о том, что ему пора поторопиться, но парень не спешил, оттягивая неудовольствие от неизбежной наставительной речи отца. К тому же у него была веская причина медлить – сегодня ему исполнилось 18 лет.
        Когда волнение родителей уже не позволяло им спокойно сидеть на месте, Олег соизволил выйти из своей комнаты и предстать перед ними в ожидании восторженных возгласов, которые последовали незамедлительно и даже были слегка преувеличены.
        - Мой мальчик! – взревел срывающимся голосом отец.
        - Сынок! – пустила слезу мать. Она хотела было разрыдаться основательно, но благоразумно сдержала порыв и лишь звонко всхлипнула.
Последовала незапланированная пауза, слегка смутившая Олега. Он понял, что родные ждут от него каких-то ответных реплик или даже действий, но он не мог думать ни о чём, кроме своей отутюженной рубашки.
        - Сынок! – поспешил исправить неловкий момент отец. – В этот торжественный день твой внешний вид говорит сам за себя… - отец замялся, по-видимому, забыв слова заготовленной речи.
        - Твой вид – образец торжественности, - повторился он на иной манер и ничуть не смутившись продолжил. – Как любой законопослушный гражданин, сегодня ты ни словом не жестом не запятнаешь честь избранной тобою партии. Вступив в ряды "партийных", ты испытаешь нечто большее, чем осознание исполненного гражданского долга, ты приобретёшь вес и значимость в обществе, как личность.
        Видя, что Олег еле сдерживает зевок, отец заторопился:
        - Наверняка, ты уже успел определиться с направлением своей дальнейшей жизни и сегодня смело войдёшь в Зал Выбора, чтобы использовать предоставленную государством возможность и избрать партию, которую ты способен возвеличить и которая способна возвеличить тебя.
        Официальная часть семейной церемонии, к радости Олега, подошла к концу. Ему не терпелось отправиться в Зал Выбора, но ещё предстояло высказаться матери.
        - Ты сегодня такой красивый! – улыбнулась она. В отличие от отца, её речь не сочинялась заранее. – О, это так волнительно! Я надеюсь, ты сделаешь правильный выбор… Тебе ведь известно, что партия твоего папы гарантирует хорошую работу?
        - Дорогая, - мягко вмешался отец, - мы не должны влиять на выбор мальчика. У него было время для принятия верного решения. В нашем государстве множество достойных партий и каждый ребёнок с малых лет имеет полный доступ к информации о них.
        Это были фразы из буклета, которым снабжали начальные классы школ. Олег с раздражением подумал, был ли в молодости его отец таким же приторным оратором, выдающим чужие мысли за свои или партия "перековала" его на свой лад?
        Ему порядком опостылели елейные лица родных, он мечтал, как можно скорее оказаться на улице и глотнуть воздуха лишённого их "фимиамов".
        "Твёрдость характера", - твердил про себя Олег одно из главных требований избранной им партии, стараясь вытерпеть окруживший его натиск эмоций.
        Когда же отец, не смея дружески хлопнуть сына по плечу, пожал ему руку, а мать клюнула-поцеловала в щёку, Олег с еле скрываемым облегчением поспешил на улицу и его настроение сразу же улучшилось. Он испытывал чувство схожее с радостью зверя освободившегося из капкана. По дороге в Зал Выбора это чувство сменилось тревогой – как-никак сегодня решается вся его дальнейшая жизнь, но Олег усердно подавлял неприемлемое волнение и в распахнувшиеся перед ним стеклянные двери вошёл с видом уверенного, готового "творить" карьеру человека.
        Зал Выбора – огромное круглое помещение с недавно отштукатуренными стенами, по над высоким потолком украшалось агитационными плакатами, но мало кто обращал на них внимание. Парни и девушки, успевшие к моменту открытия, с важным видом прохаживаясь по серому плиточному полу, предпочитали не задирать головы, а разглядывать вывески и лозунги на шатрах всевозможных партий, что располагались по над стенами Зала, образовывая полукруг. В центре Зала, отдельно от остальных партий, возвышался шикарный шатёр "Толстосумов". Его кричащая роскошь моментально приковывала к себе взгляд каждого входящего, а высокомерные лица представителей партии, наоборот, напоминали о дистанции.
Трепет прошёл по телу Олега. Он на секунду остановился восхищённый бархатно-алой обшивкой шатра и золотыми колонами. Грудь тут же сдавила зависть: он желал стать членом партии "Толстосумов", но это привилегия для отпрысков богатых родителей.
        Вплотную примыкавший к шатру "Толстосумов", словно рыба-прилипала к акуле, бледно-зелёный шатёр партии "Подхалимов" выглядел весьма убого: ни дать, ни взять – крашенная ворона рядом с павлином. Отец Олега — вот уже 20-ать лет состоял в партии "Подхалимов" и много раз давал понять сыну, что следовать по стопам родителя – чуть ли не обязанность каждого ребёнка. Своими недвусмысленными намёками отец полностью скомпрометировал "Подхалимов" в глазах Олега. Он прошёл мимо, но неожиданно натолкнулся на препятствие: его путь пролегал мимо партии "Не верный выбор". Другие, имевшие несчастье получить место по соседству, партии сторонились дырявого шатра "Не верный выбор", словно прокажённого. Его представители – двое мужчин, бесцеремонно впивались наглым взглядом в каждого прошедшего мимо и зачастую делали оскорбительные замечания, тут же громко хохоча над своим "остроумием". "Не верный выбор" – бельмо, которое много раз пытались извести добропорядочные партии из Зала Выбора, но парламент оставался непреклонен – граждане должны воочию видеть, что их ждёт, не прояви они старания. Если новичок в течении двух лет не сумеет попасть под "стандарт" избранной им партии, то будет изгнан и автоматически причислен к "Не верному выбору". Дальнейшая его судьба – судьба заклеймённого "неудачника" вынужденного существовать без государственной помощи и льгот, лишённого общественной поддержки. Члены партии "Не верный выбор" ставили своим единственным условием для пополняющих их ряды, лозунг: "Каждый выживает, как умеет!"
        Олег направился в другой конец Зала, чтобы обойти пугающее место – поступок недопустимый для человека с твёрдым характером, но он быстро нашёл оправдание собственной трусости: "Неудача, как болезнь, может быть заразна". Олег остался равнодушен и даже не взглянул на партию "Лицемеров", облюбованную политиками, проигнорировал шатры "Себялюбцев", "Сквернословов-сплетников" – колыбель журналистов, "Тугодумов" – партию матери; возле "Прожигателей жизни" пришлось слегка задержаться из-за толкучки. Партия "Прожигатели жизни" предоставляла юношам и девушкам самую малопривлекательную работу, доход от которой позволит им не умереть от голода, и ежемесячные пайки наркотиков + алкоголя, для ведения беззаботной жизни.
        Шатер с представительницами "Сластолюбия" – двумя пышногрудыми девицами, привлёк внимание Олега помимо его воли и он приостановился, стараясь как можно незаметнее разглядеть порно-моделей. Его действие не укрылось от девиц и одна из них – блондинка властно поманила его пальцем. Олег не нашёл в себе сил сопротивляться.
        - Сегодня у тебя день рождения, да? – промурлыкала блондинка. Её напарница – жгучая брюнетка, промолчала, но посмотрела на Олега таким томным взглядом, что он моментально вспотел.
        - Какой хорошенький! – зазывно улыбнулась блондинка. – Не хочешь вступить к нам в партию?
И интимно понизив голос так, что Олегу пришлось наклониться к ней, окунувшись в сладкий запах духов, зашептала:
        - Открою тебе секрет: у нас не хватает мужчин. Пройти собеседование можно прямо сейчас.
        Олег проглотил ком в горле. В голове вертелась слабая мысль: "Уходи!", но оторвать взгляд от декольте девицы было весьма трудно. Рубашка прилипла к телу и это неприятное ощущение вернуло Олегу способность мыслить.
        - Нет, спасибо.
        Девица тут же разочарованно отвернулась от него, а Олег отошёл в сторону терзаемый мыслью про упущенную возможность, но и гордый силой проявленной воли. Неожиданно он вспомнил, что забыл платок дома и этот промах не на шутку его расстроил. Чтобы хоть как-то успокоиться, Олег подошёл к скромному шатру оливкового цвета и попытался сделать вид, что внимательно изучает плакаты под потолком, а сам между тем совершал глубокие вдохи и быстрые выдохи – нехитрый приём для обретения самообладания. На седьмом выдохе девичий голос окликнул его. Досадуя, Олег обернулся к скромному шатру и увидел, как симпатичная рыженькая девушка, с внимательным и в то же время весёлым взглядом, протягивает ему платок. Он взял предложенное даже не успев подумать о своём действии. Платок был у него в руке, а он стоял, как истукан, во все глаза глядя на вывеску шатра. "Милосердие" – гласила она.
        - Не за что, - неожиданно произнесла девушка.
        - Спасибо, - тут же спохватился Олег.
        Он принялся старательно обтирать свой лоб, стараясь скрыть смущение.
        - А, ты молодец, - похвалила его девушка. – Вырвался-таки от красоток.
        Олег, решил, что она издевается над ним, хоть и не расслышал в её тоне сарказма.
        - Я уже два месяца работаю здесь, - продолжала меж тем девушка. – К "Сластолюбцам" подходят часто, а потом, говорят, многие отправляются в "Не верный выбор".
        - А, к вам, можно подумать, часто подходят? – спросил Олег, тут же смутившись от неприкрытой грубости вопроса.
        - Редко, - ничуть не обидевшись ответила девушка. – Кстати, меня зовут Ира, а тебя как?
        Олег ответил.
        - Раньше на этом месте стоял шатёр "Чревоугодцев", но парламент убрал их из Зала Выбора – члены партии малопригодны для работы.
        - И для вас освободилось местечко? – Олег снова поразился ехидству в своих словах.
        Ира не стала отвечать, а лишь грустно улыбнулась и Олег, стремясь смягчить чувство охватившего его колючего стыда, спросил:
        - Наверное тебе тяжело приходится?
        - Почему? – Ира удивленно приподняла брови.
        - Ведь ваша партия… Как сказать? ...
        - Не популярна?
        Олег мысленно выругался на себя: что бы он ни произнёс, всё выходило "криво и косо". Он вошёл в Зал, стремясь поразить окружающих видом самоуверенного, сильного человека и вот его старания практически разбиты об обаяние хорошенькой рыжей девушки.
        - Я не хотел тебя обидеть, - слегка пристыженно признался он.
        - Я не из "обидчивых", - поспешила заверить его Ира. – К тому же, мне приятно просто поболтать, "проветрить" язык, - девушка на секунду показала кончик розового языка и рассмеялась.
        - Никак не ожидал увидеть ваш шатёр, - мягко, поддавшись её настроению, произнёс Олег. – В том году о вас все газеты "трубили".
        - О, да! Месяца два нашу партию склоняли по всем падежам! Шутка ли: большинство священнослужителей переманили "Толстосумы"! Твердили, что за неимением представителей, "Милосердию" наступил конец.
Ира говорила почти весело, но Олег чувствовал, что слова даются ей тяжело. Опять он выбрал неудачную тему разговора.
        - Конечно, хорошего было мало, но газеты не упомянули о том, что помимо священников, у нас состоят врачи, учителя и многие другие. Даже юристы пополняют наши ряды.
        - Юристы! – поразился Олег.
        - Им так же свойственно милосердие, - серьёзно заметила Ира. – К тому же, у партии очень скромные требования: быть милосерднее к окружающим и до, известной степени, к самому себе.
        Хотя, есть и у нас личности, которых трудно назвать "милосердными", как те сбежавшие священники. Им только деньги нужны.
        Поражённый её откровением, Олег спросил:
        - Ты не боишься, что за эти слова тебя отчислят из партии?
        - Не боюсь. У нас никого не изгоняют.
        Ира с улыбкой глядела на изумлённое лицо Олега и спокойно продолжала:
        - Если ты стал милосердным, то это навсегда. Наши "старожилы" уверяют, что в молодости многие из них осуждали окружающих и даже злились, а потом партия помогла им научиться терпению, пониманию, доброте.
Поэтому с меня малый спрос - ведь я новичок, и мне всё ещё становится не по себе при мысли о предательстве.
        - Не жалеешь о своём выборе?
        - Ни капли. Когда я впервые вошла в Зал, меня трясло от страха: я никак не могла определиться со своим будущим, а потом увидела название - "Милосердие" и меня сразу потянуло к шатру. Понимаешь? Конечно, этот шаг был импульсивным, но когда я поставила подпись и вышла на улицу, земля словно запела под ногами. Это такое чувство, когда ты делаешь правильный выбор.
        Она замолчала в странной нерешительности и Олег неожиданно понял ещё до того, как Ира осмелилась спросить, о чём будет её вопрос.
        - Ты уже сделал выбор?
        - Да, давно.
        - Может, вступишь к нам? – словно не услышав его ответа спросила Ира и протянула Олегу синюю с серебряным колпачком ручку. Олег уставился на ручку, как на диво. На пару секунд он будто отупел и все его чувства сконцентрировались на блестящем, покрытом мелкой сеточкой царапин, колпачке.
        Ира стояла перед ним, с робкой улыбкой протягивая пишущую ручку, а он не дышал и не двигался. Ему показалось, как его рука поднялась, нашла руку Иры, так ребёнок в темной комнате находит свою постель, и ставит подпись, слишком мелкую для той партии в которую он намеревался вступить, но, несомненно, значительную и долгожданную сейчас.
        Кто-то громко заговорил за спиной у Олега и наваждение рассеялось. Неожиданный гнев сдавил его грудь.
        - Ты в своём уме?! – закричал он и Ира от неожиданности вздрогнула. - Разве я похож на слабака?!
        Возомнила, что взмахнёшь ресницами и я распишусь в идиотизме? Дура!
        Покрасневшая Ира в смятении глядела на Олега, неприкрытая ярость его слов поразила её. Откуда ей было знать, как весь прошедший год, избрав партию, он трудился, развивая в себе ряд необходимых качеств. Как много раз мысленно входил в Зал и твёрдым шагом шёл к избранному будущему?
        Олег резко отвернулся и более не глядя по сторонам, оставив позади Иру с её предложением, направился к пепельно-серому шатру с вывеской "Карьеристы". Единственный представитель партии – мужчина в деловом костюме, равнодушно посмотрел на Олега не переставая подтачивать пилочкой холёные ногти.
        - Назови лозунг нашей партии, - потребовал мужчина.
        - "В достижении цели не взирай на средства!", - отчеканил Олег.
        - Тебе бы к военным податься, - заметил мужчина.
        - У меня есть все качества для "карьериста": твёрдость характера, беспринципность, находчивость…
        - Ладно, ладно… Ставь подпись. Приятно видеть в наших рядах столь целеустремлённого юношу. "Карьеристы" – это дорога в "Толстосумы". Добро пожаловать на правильный путь!
        И мужчина крепко пожал Олегу руку. Он ответил менее твёрдым пожатием.
        Его волнение мешало сосредоточиться на мысли о достижении долгожданной цели. Для того, чтобы успокоиться и не выдать эмоций, Олег торопливо пошёл к выходу и не заметил, как угодил в поле зрения "Не верного выбора".
        - Эй пацан! – крикнул худой с опухшим лицо мужчина, представитель ужасающей партии. – Меня зовут Димон, а моего друга – Витёк! А тебя как?
        Олег втянул голову в плечи, сетуя на свой промах.
        - Что, язык проглотил?! – загоготал Димон. – Ничего, через два года познакомимся!
        Последние слова долетели Олегу вдогонку, когда он уже переступал порог и обожгли спину, словно удар хлыстом. Парень ускорил и без того быстрый шаг, с отчаянием вслушиваясь в землю: он надеялся расслышать её пение.