Откуда тут трамвай?!

Откуда тут трамвай?!

Сколько открытий можно сделать путешествуя! Нет, даже не по России, не по заграницам, а по знакомой, суетно-несказочной Москве.
Не было ощущения зноя в летнем вечернем воздухе, только собственная усталость после целого дня ходьбы по улицам и дворам столицы. Июньский день вообще выдался нежаркий, хоть и солнечный. Четкие тени деревьев легли на рябь пруда, которую медленно пересекала пара лебедей. В моем воображении Патриарши пруды представлялись несколько иными, поэтому в памяти сразу возникает распустеха Аннушка:
- А где трамвайные пути?
- Нет здесь трамваев.. - действительно, ничего напоминающего рельсы, турникеты. Разочарование кольнуло куда-то в неосязаемую область — а ведь в книге-то остались эти приметы старой Москвы. Красный трамвайчик, со звоном проносящийся мимо сквера и прямоугольного пруда, остался где-то далеко.
- Обрати внимание, пруд только один. Второй давно засыпали, но говорят о Патриарших по-прежнему во множественном числе.
Вдруг за стволами деревьев со звоном колокольчика промелькнуло что-то красное.
- Откуда тут трамвай? - запоздало проводили его взглядом.
Но ничто, кроме вечернего солнца, отражающегося в больших окнах верхних этажей, не напоминало о действии булгаковского романа, ни персиковой газировки, ни клетчатых субьектов — даже прогуливающиеся под липами москвичи равномерно распределились по всем четырем сторонам пруда без исключения. Да и бронзовый Иван Крылов в сопровождении басенных животных — это скорее компания для Летнего сада, а тут должен стоять памятник другому писателю. Когда-то шли разговоры о его создании, да и проект вроде бы был — Булгаков, сидящий на полуреальной скамье (наверное, по аналогии с Пушкиным), уходящей в небытие. Так где Михаил Афанасьевич-то?
Недалеко. Прямо по проулку, а там по широкому тротуару Садового кольца. Совсем рядом здание с массивной черной надписью - «Булгаковский дом», чуть ниже на стилизованной полукруглой табличке, чтобы было видно прохожим то же — черным по белому. Под аркой проход во двор-колодец. Дом «покоем»? Садовая 30-бис? Откуда такие суеверия, вернее, легковерие? Адрес у дома-музея вполне нормальный, современно-московский. Да и входя под неосвещенную арку, главное - не испугаться грохота железных листов под ногами. Первым-то делом хочется рассмотреть рисунки на стенах — а это сложно сделать в полутьме, да и в самом дворе-колодце было по-вечернему сумрачно.
На плиточном пяточке под страшноватыми барельефами расположилась бесноватая компашка — Коровьев и Бегемот с обязательным примусом, исправность которого пока вопросов не вызывает. «Нехорошая квартира» притягивала и как-то пугала. Если честно, нам просто было по пути к станции метро, а в арку заглянули из любопытства. Во дворе пила что-то похожее на пиво молодежь в рваных джинсах, дредах. Обычная такая молодежь. Не позавидуешь жителям соседних домов, ведь открыт музей до одиннадцати вечера.
Между тем дом уже жадно раззявил двери, крутая лестница с языком — красной дорожкой — уводила на второй этаж, где за маленькой конторкой, увешенной и заставленной сувенирами, сидела девушка.
- Вы на спектакль?
- Нет, - мы вообще-то ни на что не рассчитывали, время прогулки на целый вечер вперед было распределено едва ли не по минутам, но мы еще укладывались в график.
- Покупайте билет, спектакль начнется в восемь. Через десять минут.
- Нет, спасибо. А можно в музей пройти?
- Проходите... - так как интерес к нам был утрачен, прихватив брошюрку, прошли дальше по коридору, темному и тесному, с телефонным аппаратом на стене, со скрипучими крашеными половицами —  представлялись московские старинные коммуналки, переделанные из дореволюционных квартир. По музею слонялась публика, ожидающая спектакля. Подготовка к нему шла за единственной закрытой дверью. Вся остальная квартира была открыта обозрению. Скульптура импозантного Булгакова в окружении многочисленных афиш спектаклей по его пьесам, высокий старинный шкаф с фолиантами, корешки которых отсвечивают позолотой букв. Конечно, ящик для любовных посланий у ног автора романтической пары, Мастера и Маргариты. В соседнем зале, превращенном в мини-кафе на пять столиков, везде присутствовал кот — над барной стойкой, в рисунках, фотографиях и на футболках. Красный бархат, узкие двери, афиши повсюду, тусклое освещение, тихие разговоры — мы действительно попали в закулисье, где ожидают начало спектакля. Еще не придя в себя от смеси удивления и везения, спустились по ковровой лестнице вниз, мимо неопознанного вначале чугунного (кажется почему-то, что именно чугунного) Воланда-Мефистофеля со шпагой.
А во дворе уже стоит тот самый красный трамвай — на деле стилизованный под него небольшой автобус. Вот он-то и был тем видением на Патриаршьих.
- Надо же. А мы совсем не собирались сюда заходить. Занесла нелегкая, - удивляемся и рассматриваем брошюру: «Вход в музей 200 рублей».
- Это, наверное, с экскурсией.
В таких вот смутных впечатлениях, отряхивая обувь от песка, мы и вышли обратно к Садовому кольцу.

(2012)