Водоворот - глава 1

1. ВСТРЕЧА В АЭРОПОРТУ. НЬЮ ДЕЛИ

Я встречаюсь с ней - то есть, с героиней этого рассказа – где бы вы думали? В аэропорту Нью Дели, в Индии. Индия... у них там то горные перевалы для перехода закрываются, то растаявшие ледники мосты сносят, то поезда не ходят, то самолеты не летают. В аэропорту Нью Дели нам объявляют задержку рейса – сначала на час, потом на три, потом уже даже и неизвестно  на сколько. Словом, мы оказались перед лицом очередных неблагоприятных метеорологических обстоятельств, на которые так богата индийская зима - но ни она, ни я этому уже не удивляемся. Так и получилось, что мы просидели всю ночь в аэропорту, и за эту ночь она успела рассказать мне эту  историю - я бы сказала,  историю довольно странную.

Знала ли я ее раньше? Да, и с давних времен: мы вместе учились в универе в Киеве. Что она делает в Индии? Работает. Преподает в местном университете. Я же в Индию залетела только на десять дней, и это значит, что я в отпуске: решила переключиться с холодной и слякотной киевской зимы на тепло и солнце, заполняющие пляжи в Гоа.

Рано утром объявили посадку – и сразу по аэропорту прокатилась волна движения. Люди резко, безо всякого перехода вышли из состояния вязкой дремоты, стали громко переговариваться друг с другом, осматривать и ощупывать свои чемоданы и баулы. Только сейчас, когда объявили посадку на мой рейс и завес безвременья упал; сейчас, когда часы на стене снова стали громко и беспощадно отщелкивать минуты, словно передвигая бусинки на счетах абаке, и каждая бусинка бесследно сливалась с бесконечностью, которая тянулась по обеим сторонам от каждой отмерянной минуты, я внезапно задумалась, почему она мне поведала свою историю. Историю давнюю и в то же время такую настоящую, что не знаешь, где в ней вымысел, а где быль - и где в ней прошлое, а где будущее. 


Было ли безвременье задержки рейсов единственной и решающей причиной, что побудило ее поделиться со мной историей своей жизни? Времени на догадки оставалось мало, мне надо уже давно было мчаться к воротам посадки, и я понимала, что вряд ли когда еще наши дороги пересекутся таким же странным образом, как в эту ночь. Что-то дополнительно узнать или прояснить в этой истории - такой возможности у меня больше не будет никогда. Только сейчас я могла надеяться получить такой ответ, который рождается, если смотришь, не отрываясь, глаза в глаза.

И тогда я ее спросила:

- Зачем?

Ее глаза как испуганные птицы рванулись вверх, потом опустились, словно рассматривая почву под ногами, потом снова поднялись и сцепились с моими.

– Какой у тебя имейл? – вместо ответа спросила она.

- Аабб89 в джимейле.

Несколько лет тому назад я специально завела этот альтернативный имейл: его легко воспринять на слух, когда обмениваешься имейлами вот именно так, на ходу.

– Знаешь что... - сказала она, словно в этот момент решалась на что-то. - Я пришлю тебе свои заметки. Я коротко записывала этапы моей истории по мере того, как она развивалась. Кратко... знаешь, как в конспекте. Делая каждую новую запись, я не знала, последует ли за ней следующая. Так что кроме голых фактов, разрезанных на лоскуты времени, там ничего нет. Но все, что там пропущено и что скрепляет записи в одну цельную историю, я тебе уже рассказала. Сегодня... только что. Я слышала, что ты писательницей стала - вот и напиши об этом. Только ничего сильно не растягивай, но и не зауживай и не в коем случае не искажай. Напиши все так, как я тебе рассказала, безо всяких особых вольностей в истолковании.

Насчет того, что я писательница, это она, мягко говоря, сильно преувеличивала и выдавала желаемое за действительное. Да, действительно, иногда я писала эссе, и если редактор находил их достойными внимания, то их публиковали в одной из центральных киевских газет. Но не более того. Других прорывов на литературном фронте за мной не наблюдалось.

- Но зачем? Зачем? – снова спросила я.

- Напиши – и увидишь.

Мне такой ответ не понравился. Я слегка наклонила голову, откинула волосы с глаз и выразительно посмотрела на нее поверх очков: я всегда так смотрю на своих детей в моменты наших критических разборок. Тогда она неохотно сказала:

- Я верю... да, верю, что таким образом мы создаем нашу реальность. Индивидуальную, субъективную... но реальность.

Заявление это было достаточно спорным, и я, скорее всего, должна была воспринять его в штыки. Но вместо этого моя мысль совершила непонятный и совершенно неконтролируемой мной кульбит, и, вместо того, чтобы про себя посмеяться, а вслух вежливо отклонить предоставленную мне честь стать ее бытописателем, я озадаченно спросила:

- А как же так? – почему-то сразу обращаясь мыслями уже непосредственно к техническим аспектам осуществления порученного мне проекта. – Если я возьмусь описать события, то писать ведь буду по-русски. А твой летчик-монах говорит только по-английски. И вообще, как эта книга может попасть ему в руки? Книга – в Украине, он – в Канаде...

Она посмотрела на меня с легкой улыбкой, с которой взрослый обращается к несмышленому малышу.

– Ты думаешь, что там, где творится реальность силою мысли, там язык, на котором написана книга, будет иметь значение? И ее обязательно при этом держать в руках?

Тут снова ожил громкоговоритель и со скрипучей назойливостью оповестил пассажиров авиалинии «Изигоу» номер 563, что посадка на мой рейс заканчивается. И впрямь, мне нужно было торопиться. Я схватила с сидения свою дорожную сумку, кивнула своей приятельнице на прощание и, не теряя больше ни секунды, рванула к выходу на посадку.

Вот эта история. Я старалась как можно ближе придерживаться фактов, не знаю, насколько мне это удалось, ведь даже в самый объективный рассказ мы ухитряемся непостижимым образом втиснуть свое личное мнение и свое отношение к тому, что описываем. Хотя, наверное, ничего тут странного для нас уже быть и не должно: и квантовая механика нам сейчас говорит о том, что само присутствие наблюдателя уже влияет на исход эксперимента - так что же говорить о действительности, которую мы описываем и создаем своими словами?

Для простоты повествования я буду вести рассказ от лица моей приятельницы, а кроме того, мне так будет легче слиться со своей героиней, тем более, что она меня настойчиво к этому и призывала - в надежде, что так мне будет легче придерживаться изложенных ей фактов.