***

Грязно-жёлтая луна отражалась в бесконечном пути из луж бензина, и её частицы взлетали с каждым всплеском от моих тяжёлых ботинок. Последние вывески, покорёженные так, что уже ничего нельзя было разобрать, светили надоедливым красным неоном и вызывали тоску, хотя когда-то тут кипела жизнь. Дарк-джаз в наушниках добавляет атмосферы, а я продолжаю отмерять километр за километром по центру четырёхполосного шоссе, по которому когда-то гоняли на роскошных кадиллаках заправилы местных борделей и казино. Их приторно-тяжёлый запах, состоящий из дорогой туалетной воды и сигарет по 20 долларов за штуку, вся эта ядерная смесь до сих пор висела в воздухе еле ощутимым туманом, и приходилось иногда откашливаться от всей этой грязи в лёгких.
Мир качнулся. Луна стала ближе, Венера была видна невооружённым взглядом и всё говорило о том, что скоро всему будет конец. Но у всех ощущение конца вызывало совсем не панику или безутешную скорбь, совсем нет. Немало страсти родилось под впечатлением от всей этой атмосферы и нередки были целые ночи, когда из-за криков и скрипов нельзя было сомкнуть глаз, хотя многие и привыкали. Кто-то выходил курить на крышу невысоких домов и наблюдал за падением спутников, которые проносились словно кометы. Какие-то сгорали сразу, какие-то падали на землю. Жертв почти не было, но и их не считали. На всё смотрели как на вещь, которая должна произойти в любом случае. Как изгнание дьявола, как очищение огнём. Это было больно, но этого нельзя избежать. И дальше будет лучше.
Мир, всегда еле державшийся на таких хрупких основах как мораль, религия и закон теперь безвозвратно катился вниз, туда, к китам, черепахам и слонам и ничто уже не могло удержать его. Если бы Архимед родился сейчас, даже вряд ли бы он крикнул "дайте мне точку опоры, и я удержу мир". Гении были бессильны, и лишь глупцы, прожигающие свою жизнь могли насладиться последними минутами существования всего и вся.
Наступала новая эпоха, пусть и незаслуженно короткая. Эпоха Эпикуреизма. На тонущем корабле, если шлюпки закончились и помощи ждать неоткуда твой последний шанс за "удачную смерть" - найти кого-нибудь противоположного пола, хотя и необязательно, и провести последние минуты, секунды своей жизни более чем незабываемо. Это просто. Ожидаемо, если хочешь. Пока храбрецы, чья отвага граничит с безумием, будут стараться в одиночку выдержать целый мир, задержать его хотя бы на несколько мгновений, эпикурейцы будут наслаждаться остротой ощущений, зная, что второй возможности уже не будет. Это как забираться на самый высокий мост и знать, что оттуда уже не сойдёшь. Ты смотришь вниз, смотришь вперёд, назад, направо, налево - кругом целый мир, но уже через секунду ты сорвёшься. Или целый мост рухнет с десятками таких как ты. Всё, что имеет начало, имеет и конец.