Последние каникулы. Глава3. Двойной портрет

               
 На этом последовательное изложение тех далёких событий прерывается, так как в блокноте не хватает с десяток выпавших когда-то страниц. Из-за хранившихся в нём марок корешок лопнул, и тетради расползлись, я их подклеил, видимо, плохо. Восстанавливать дальнейшие события тех лет по памяти, наверное, было бы неправильно, некорректно. Не взыщите.



                1

  -  Именно эти трагические события и вызвали паническое бегство Леманна.
 
Директор школы осторожно закрыл изрядно подёрнутый плесенью ларец и, повернувшись к нам, гордо заявил:
  -  Для меня самым замечательным здесь является разгадка того, как ларец с гербом Бахметьевых оказался у Леманна.

-   Кого - кого? Бахметьевых? Как, разве это не герб Леманна? – выпалил я и… замялся: – Тут от герба одна рука осталось и та… может, ещё кого-то?.. Не понимаю!

-  В этом все и дело! Не может! Не смущайся! Я тоже не сразу разобрался. Естественно, первая мысль была, что на крышке герб Леманна, а когда перевел написанное тушью,  вижу, ошибся. В дневнике ясно сказано, что единственным достоинством ларца является то, что им дорожила grand-mere Базилевского.   Казалось бы, еще немного - и  все встанет на свои места, даже интрига пропадать стала. Оставалось лишь уточнить по гербовнику, но он находится в Ленинграде в Государственном историческом архиве, и на него так просто не взглянешь. Правда, письменный ответ получил довольно быстро.  И вот тут ждал сюрприз! Хотя можно было бы предположить. 
 
 Мы недоуменно уставились на директора. Ему это, видимо, понравилось, и он  теперь уже привычным тоном учителя продолжил:

-  Отец Петра Базилевского – Александр Петрович - собрал потрясающую коллекцию христианского искусства с первого по шестнадцатый век. Его дом на улице Бланж в Париже притягивал историков и знатоков искусств, ценителей древностей со всей Европы. Двери для них были открыты по понедельникам, а каждую пятницу любой желающий мог ознакомиться с "коллекцией чудес" - название дали газетчики. На Всемирной выставке 1878 года под нее был отведен отдельный зал. Собрание было исключительным по высочайшему качеству экспонатов, благодаря целенаправленности и жесткому ограничению  в выборе предметов. На такое способны лишь очень немногие энтузиасты. Коллекция  произвела фурор! Газеты сообщали, что зал господина Базилевского не может сравниться ни с чем - это музей в музее. Среди множества экспонатов там были и шкатулки резной кости, и знаменитый “ларец святой Валерии”, другие реликварии. Однако, в 1884 году граф из-за банальной нехватки средств решил расстаться со своими сокровищами. Пресса домыслами накаляла атмосферу, знатоки и простые обыватели  с замиранием сердца ждали аукциона века, но неожиданно история приобрела иной поворот. Представьте, всю коллекцию приобрёл на собственные средства Александр III, который, ещё будучи наследником, в 1867году был в Париже по приглашению Наполеона III и осмотрел её с восторгом. Император разбирался в искусстве, ведь он учился живописи и сам собирал картины. 
     В 1885 году экспонаты, купленные за 5,5 миллионов франков, прибыли в Петербург и были размещены в Старом Эрмитаже. Это приобретение одно из самых удачных за всю  историю музея!
    Конечно же, Анна-Луиза-Фридерика Леман - супруга потомственного почетного гражданина Москвы - знала об этой коллекции и, думаю, видела её. Наверное, она высказала свои восхищения Петру Александровичу Базилевскому, поэтому, когда тот решил купить её дом, то часть денег и преподнёс в этом ларце. Это в 1898 году было, в начале лета.
   Замечу, что  великолепный дом в псевдоготическом стиле по проекту одного из лучших архитекторов стиля модерн -  Эрихсона - был построен всего лишь за два года до этого. ЧУдная стилизация под старинный западноевропейский замок: высокие разновеликие кровли, белокаменная резьба на фоне краснокирпичных стен,  стрельчатые окна...  Впрочем, каждое из помещений было отделано в разных вкусах. Здесь и белый зал в классическом стиле, и синяя гостиная в подражание готике, ну и тому подобное. Наверх вела широкая деревянная лестница с вычурными светильниками...
    Любовь к роскошным строениям - это, пожалуй, наследственное!  Так в парижском районе Трокадеро Базилевский старший выстроил  особняк, который в 1868   продал испанской королеве Изабелле II, прожившей в нём 36 лет. Изабелла переименовала особняк  в Кастильский дворец. Вилла жены Базилевского в Кутильяно, построенная в 1896 году, ныне используется как гостиница . Ещё одно имение, «Зелёный Дуб» в Плуэр-сюр-Ранс, он подарил своей любимой певице Марии Элуа, выступавшей под псевдонимом La Ferrari...
      
    Директор неожиданно умолк и продолжил, как мне показалось, лишь спустя минуту.   

    -  Простите, я несколько отвлекся. Иногда, знаете ли, заносит... Итак, перед эмиграцией Анна некоторые мелочи раздала дальним и ближним родственникам, знакомым - на память. Вот так ларчик к Леманну и попал; его матушка с Анной дружны были, если я правильно понял.
 
       Директор зачем-то приоткрыл и тут же закрыл щербатую крышку и отодвинул ларец подальше от себя.

   - Жаль, что дневник в плачевном состоянии… Как меняется человек. Сначала пишет китайской тушью на немецком и, в общем-то, о мелочах, затем чернилами на русском, прочесть невозможно, всё расплылось, отпечаталось на соседних страницах, и последние, самое важное, карандашом второпях. Впрочем, криминалисты разбираются, сказали, если нет ничего для них интересного, вернут. Между прочим, бОльшая часть однофамильцев Леманна писалась с одним “н” на русский манер, с двумя - это на немецкий. Это так, для справки.
   Кстати, Леманн и Базилевский встречались в конце сентября 15-го года на чрезвычайном дворянском собрании, на котором Базилевский был избран предводителем, и имели беседу о делах на фронте  - так в дневнике отмечено.
 
Он на мгновение задумался и, улыбаясь, продолжил:

  - Вы, я вижу, не совсем в курсе дела. Так вот, Базилевский Пётр Александрович -  личность примечательная! Последний предводитель дворянства Московской губернии! Ротмистр лейб-гвардии гусарского полка в отставке, действительный статский советник, шталмейстер и прочее, прочее. Крупный землевладелец! А растил его дед Бахметьев Николай Федорович, к тому времени уже вдовец. Родители  были разведены и жили большей частью не в России: мать в Италии, отец в Париже - и воспитанием единственного сына не занимались. Словом, при живых родителях был сиротой.   После революции Пётр Александрович остался в Москве и умер в 20-м году у родственников в нищете. Смелый человек!
     Купленный им дом, вернее, городскую усадьбу в 18-м реквизировали и скоро расположили там Главный штаб сухопутных войск Реввоенсовета, потом, кажется, канцелярия французского посольства была и ещё что-то, теперь это Центральный дом архитектора.
А вот почему бабка Базилевского дорожила ларцом – загадка. Впрочем, скорее всего, это лишь “фигура речи”. Судите сами, ведь в девичестве она была Лопухиной. Той самой Варенькой Лопухиной!

Историк окунулся в свою стихию. Лицо его просияло! Мы же - напротив, в растерянности молчали.

  - Варенька Лопухина! Варвара Александровна! Любовь Лермонтова! Правда, об этом узнали лишь спустя десятилетия после гибели поэта. Вспомнили? Ей он посвятил поэму “Демон” и многие стихи, написал несколько её портретов и подарил свой. Теперь вспомнили?.. Всё-таки плохо мы ещё учим… мммм…да!

Он смерил меня косым взглядом. 

   -  Так вот, в 20 лет она вышла замуж за Бахметьева, ему 37. Счастливы они не были. Муж был ревнивцем. Он не желал даже слышать имя поэта и обнаруженную корреспонденцию  сжигал! Незамеченные письма  Варвара Александровна тайно передала на хранение своей старшей сестре Марии Александровне, та после смерти сестры, к сожалению, сожгла их. Ещё были автографы стихов и рисунки Лермонтова. Она отдала их своей кузине – Верещагиной, та вышла замуж за барона Хюккеля и уехала в Штутгарт. После ее  смерти  что-то вернулось к нам, часть осталась.
    Варвара Александровна скончалась в 36 лет… Бахметьев на 33 года пережил супругу.   
Обо всем этом есть даже в нашей библиотечке. Я дам почитать. Так что дорожить подарком супруга  (а я думаю, что ларец это подарок)  было бы не слишком логично. Возможно, ларец с гербом был подарен не просто так, но с намёком:
 “Помни, к какому роду ты теперь принадлежишь! Меч карающий в моей руке!”
Вот на такие размышления навел меня герб Бахметьевых! Впрочем, это всего лишь догадки, предположения, не более того, а история - наука доказательная. Да…
Если бы не плачевное состояние, думаю, быть бы ларцу в музее.
 
Директор взял со стола пару листов и скороговоркой начал громко читать, вернее, вычитывать отдельные фрагменты :

 -  Заключение…  ларец...так... вот …фрагмент герба рода Бахметьевых...не представляет значимой исторической ценности. Бла, бла, бла…не целесообразно…так…не представляет художественной ценности... Так…ларец…бла, бла,  …ввиду крайне низкой сохранности… бла, бла…не подлежит реставрации. Вот… не представляет материальной ценности, за исключением ручки из серебра 84-й пробы массой…так…художественное литьё…
Ну, в общем, содержимое и ручку изъяли, и к ларчику интерес потеряли. Вот и справка имеется.
 
Он шлепком положил на стол документы.

-  Мой учитель постарался. Всех знакомых задействовал. Жаль все-таки, что к нему в аспирантуру не попал… Зато теперь прочно стою на ниве просвещения! Вот такие дела. Одним словом, ларец вернули.
 Откровенно говоря, я ради краеведческого уголка усердствовал, но мне сказали, что идеологически это неправильно... и вообще, гнилушки лучше не выставлять, тем более сомнительные. Такие у нас дела.

Директор достал платок и промокнул лоб.

Собственно, я вас для этого и пригласил. Забирайте смело!

-  Отдайте его мне! – снова выпалил я, и тут же подумалось - раньше надо было инициативу проявлять. Предложение сопротивления не вызвало.


                2

 
     Вот так я стал владельцем ларца. Настроение мне, правда, это не прибавило, тем более я хорошо представлял себе, что скажут друзья и родственники по этому поводу. И они будут правы. А более всего жаль, что я так и не увидел перстня!

     Я сидел на террасе и внимательно рассматривал некогда перламутровый ларец. Речной перламутр почти полностью осыпался, им был выложен какой-то затейливый орнамент, и теперь представить, как это выглядело изначально, было невозможно. Ножки сильно подгнили, отчего колченогий ларец производил особо жалкое впечатление. Крышка пострадала больше всего, при взломе (а ее крайне грубо взломали) она разломилась и еле держалось на ржавых петлях. Вместо ручки зияли отверстия, вместо врезного замка тоже. От герба остался один намек на руку с мечем в верхней его части. Все было покрыто плесенью. Внутри сохранность была лучше. Внутрь по бокам были вставлены тоненькие дощечки, обтянутые красным сафьяном, они проглядывали сквозь дыру в нем, видимо разодрали при взломе. Дно также было сафьяновым, об этом было написано в бумагах, которые заодно мне передали. Словосочетание "красный сафьян" следовало бы взять в кавычки, время и сырость  кожу  не пощадили. В общем, ларец производил удручающее впечатление, вот я и решил его “подновить”.
   Первым делом отделил ножки, они когда-то были резные, красивые, теперь чуть ли не рассыпались в руках. Затем стал аккуратно вынимать боковые дощечки. С трудом, но вынул их в сохранности, они были просто вставлены вовнутрь и взаимно удерживали друг друга, хотя казались приклеенными. Работа мастера! Дно надо было менять тоже. Дощечка с сафьяном и здесь оказалась незакрепленной, и достать ее не представляло труда. Ее удерживали боковые вставки. Когда я ее поддел перочинным  ножом, она сравнительно легко отделилась от дна.
   И вот тут у меня забилось сердце, под ней лежал небольшой желтый лист бумаги с чьим-то портретом! Я с максимальной осторожностью вынул листок. На нем, думаю, акварелью была изображена черноволосая женщина с огромными грустными глазами и родинкой на лбу, над левой бровью. Лицо, плечи в темной накидке - весь образ излучал сдержанную печаль. Я перевернул листок, на нем был карандашный портрет…Лермонтова! Скорее даже набросок - тщательно проработанными были лишь глаза. Спутать его с кем-нибудь невозможно! Я смотрел не отрываясь на лист плотной бумаги, пропитанной воском, и мысли неслись с бешеной скоростью. В голове всплывали и мгновенно таяли картины встреч с директором школы, командиром партизан, его сыном, Владимиром Кузьмичом, и, главное, рассказ директора о Бахметьевой! Он просто застрял в ушах и повторялся снова и снова. Конечно, это  её портрет!

    Я выскочил с террасы, чтобы лучше его рассмотреть. Солнце ударило в глаза, инстинктивно я прикрылся рукой. Рукой, в которой была находка.  И тут случилось чудо! На солнце на просвет желтый лист был полупрозрачен. Акварельный и карандашный рисунки наложились, совпали газа, губы… Портрет Лермонтова наполнился цветом, стал объёмнее, приглушённые краски добавили грусти и загадочности. Это был совсем другой портрет!
   Перевернул лист, и чудесные превращения продолжились: на молодом женском лице появились тени, они подчеркнули не то печаль, не то усталость, но, главное, выражение глаз  и… губы! Большие тёмные глаза словно ожили! В них появилась глубина! Удивительное сочетание томности, невысказанности и пронзительности.  А губы! Они дрожали! Не то полуулыбка, не то сдержанная боль или ещё что-то, я не знаю, но это действительно было чудо! Мне даже померещилось, что она дышит! Так вот зачем лист пропитали воском! И это, кстати, сохранило его. Не знаю, сколько я так простоял, покачивая рисунок, но оторваться было невозможно! В памяти сами собой всплыли строки:

                Мы случайно сведены судьбою,
                Мы себя нашли один в другом,
                И душа сдружилася с душою;
                Хоть пути не кончить им вдвоём!
 
 
     Н-Е-В-Е-Р-О-Я-Т-Н-О!

     Вот достойный ответ мужу – ревнивцу! Я представил  Бахметьева, с полуулыбкой  протягивающего свой подарок, и лицо супруги  вот с этой полуулыбкой… Да…на такое, наверное, способна только женщина.
     Снова в голову ударили предательски тщеславные мысли. Опять я почувствовал себя чуть ли не героем.

     Поверхность листа была шероховатой, матовой. И тут же родилась идея: её нужно сделать глянцевой – прозрачность увеличится, портреты на просвет станут более чёткими! Я кинулся к бабушке.

 -  Ба, у тебя утюг есть?

 -  Есть углевой! А тебе на что? Собрался, что ли, куда?

 -  Нет, ну это неважно!

 -  А ты им пользоваться умеешь? Тут аккуратно нужно, а то испачкать или вовсе прожечь можно. Это тебе не лектрический!

 -  Умею! Умею! Давай, не бойся!

 -  Ну, смотри! Ты мне утюг не испорти – это моё приданое, раньше-то это, считай, обязательным было! Теперь таких не сыщешь!

   Конечно, я никогда не пользовался такими утюгами, но видел, как это делается. Здесь нужны раскаленные угли; много мне не надо. Я побежал к сараю, нащипал там лучины  и развёл небольшой костер. Еще нужно было найти что-то очень ровное и твердое, на чём гладить. К счастью, в сарае нашёлся большой осколок стекла. Пока горел костер, я вымыл его и принёс табурет. Сначала надо было бы попробовать на вощёной бумаге, однако мне не терпелось как можно скорее заняться портретами.   В этот раз меня просто бил какой-то озноб нетерпения. Хватит тянуть и откладывать! Наполнив углями неуклюжий утюг и чуточку подождав,  провёл им по бумаге: он полностью накрывал её. Никакого эффекта. Видимо, он ещё недостаточно нагрелся. Я стал им размахивать; полетели искры, пошёл дым. Я размахивал всё сильнее и сильнее. Потрогал  подошву; показалось, что теперь можно гладить, и я осторожно поставил утюг на вощеный лист. Только бы стекло не лопнуло. Только бы не лопнуло! Затем сосчитал до пяти и поднял его…бумага исчезла! Листок прилип к утюгу. Я ногтем поддел его, и он довольно легко отделился. Рисунок не стал лучше. Быть может, нужно подержать подольше? Снова опустил утюг и принялся  считать теперь уже до десяти. Как же это было долго! Подняв его, попытался, как прежде снять бумагу, но она теперь только рвалась под ногтями. Что делать? Я положил утюг боком на тропинку и кинулся на кухню за ножом. Там чуть не сбил с ног бабушку; схватил самый здоровенный нож - и бегом назад. У сарая меня ждала жуткая картина: сухая трава от выпавших углей загорелась! Дымное пламя лизало портрет на подошве утюга. Я поднял утюг и мгновенно затоптал огонь, затем с осторожностью, на которую был только способен, стал ножом снимать закопчённый лист. Это почти получилось, но тут я даже не заметил, как появилась бабушка. Она вырвала у меня злосчастный утюг и с силой провела им по земле.

 -  Игрушку нашёл! Ишь что удумал! Шалопут! И костёр затуши! У сарая костры жечь! Вот отец приедет, он тебе задаст!

 -  Б-а-б-у-ш-к-а!

Но бабушка причитая пошла к дому, впрочем, я всё равно уже ничего не слышал. Я был в шоке. Время вдруг перестало течь, как тогда на вышке, и опять послышался тот же голос:

 -  Ты нашёл его!

Скорее всего, я сам это произнес. Ну конечно!
Я очнулся, собрал с земли остатки бумаги, попытался было сложить из них целое… Прежние портреты были утрачены навсегда.
Медленно, по одному подкладывал я обугленные обрывки в догорающий костерок и не отрываясь смотрел, как вспыхивают язычки пламени.  Мне показалось, что от них пахнуло мёдом…

В конце концов, письма к Варваре Александровне тоже были сожжены.

Как знать: быть может, провидению было угодно именно для этого передать мне ларец?


 На этом дневник заканчивается, вернее, в нём есть ещё одна строчка, но она аккуратно зачёркнута: “заканчивался последний месяц последних летних каникул”.


Теперь, надеюсь, вы понимаете, почему я так долго молчал. Кстати, о ценностях ларца  в то время  сообщалось в "Известиях" и в "Вечерней Москве", однако каких-либо упоминаний о перстне или крупном бриллианте в них не было. В некотором смысле это логично. Ларец?... Он там, куда его спрятал Леманн. Вот так, брат ты мой. 


Рецензии
Очень интересная история.Немного грустная, но поучительная. (в смысле кругозора) Я стараюсь вчитываться в Ваши тексты с точки зрения построения литературного произведения. Учусь! Наверное чуть позже снова прочитаю.
Очень понравилось!
М.М.

Марина Митина   25.07.2022 11:26     Заявить о нарушении
Спасибо, дорогая Марина, за визит и теплый отзыв. Буду очень рад, если мои опусы чем-то Вам помогут. Мне самому еще учиться и учиться!
С теплом и искренним уважением, В.Д.

Владимир Дементьев 3   25.07.2022 21:25   Заявить о нарушении
На это произведение написаны 24 рецензии, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.