Мокрое счастье

1.

Последние два дня  Лена жаловалась на частую тошноту, но врач, что был на судне, успокаивал:
- Это всего  лишь качка, Леночка. У вас «морская» болезнь, она наблюдается  почти у каждого третьего человека. К тому же, вы беременны. Это нормально. Советую не сидеть в каюте, и дышать и еще раз дышать воздухом. Вот вернетесь в свою Москву и надышитесь выхлопными газами. Так что милая, дышите, – он погладил молодую маму по плечу.  – Дышите. 

Муж Леночки – Геннадий, был военным в отставке. Он служил на печально известной подводной лодке «Курск»,  вторым мичманом, но по определенному замыслу Божию, его отправили  в госпиталь, потому что подхватил некую чужестранную болезнь и пробыл почти месяц в тяжелом состоянии. Но так он не погиб, и вот, наконец, ждал первенца.

Леночка с Геннадием  этим летом решили отправиться в свадебное путешествие, хотя давно уже женаты. Но, то одна война,  то другая, то обстоятельства….  И надо, же такому случиться, что Алешка,  их сын  решил родиться, именно тут, на теплоходе.

- Ой, Геночка, чего-то мне совсем не хорошо. – держа под ручку Геннадия, жалобно простонала Леночка. Они прогуливались по палубе и  любовались  закатом.
- Зря мы затеяли эту поездку. Зря. Я так и знал, что тебе плохо будет.
- Нет, мы столько раз собирались, и все никак. То твои командировки, то мама твоя, то война, то еще …
- Прекрати! Я же о тебе волнуюсь! Первый  и последний раз  тебя послушал. Вот тебе крест, - и широкоплечий мужчина  с  тонкими усами, поспешно перекрестился. –Никогда  больше слушать не буду тебя. 
- Мы бы никогда не выбрались… Ты все время в море, а я… А я мечтала о твоем море! И вот… - начала Леночка,  чуть не плача. Леночка - женщина высокая с вьющимися до плеч рыжими волосами, синими глазами и похожа музу, хрупкая и  нежная.  Она крепче схватила мужа за руку и наклонилась вперед. - Ой, Геночка, я рожаю, кажется! - останавливаясь на палубе, хватаясь свободной рукой за низ живота, расставила ноги Леночка.

По палубе забегали матросы, и вскоре прибежал дежурный врач. Мужчина-еврей в годах почти седой склонился к женщине и взял ее за руку.  Леночку и Геночку  тут же обступили такие же отдыхающие, как и они. Одни женщины шептались, другие поспешно уводили своих мужей подальше от места происшествия. 
Леночка стала кричать, и неуклюже опустилась на палубу. Геночка был бледен и на просьбы  врача не реагировал. Он впал в ступор, и заворожено смотрел на Леночку. Помогали  случайные прохожие, которые оказались стойкими и не боялись вида крови.

Крик младенца разрезал мрак позднего вечера и вызвал бурю аплодисментов сторонних наблюдателей. 

Мальчик  весом в три пятьсот родился  раньше срока на целых  три недели. Его родители находились в свадебном путешествии и плыли на теплоходе «Белинский»  из  Самары в  Петербург.

2.

Когда мальчик подрос, он стал, как и отец в его годы, грезить морем. Леночке не нравилось стремление сына. Она всячески отговаривала Алешу, плача и причитая, что не хочет остаться на старости лет одной. Но Геночка защищал сына, и готовил к поступлению в мореходное училище. 

Вскоре Алексей закончил с отличием мореходку. Без помощи отца, который имел связи, был взят на  военный корабль, и ходил  в дальние рейсы. Он привозил уже постаревшим родителям заморские сувениры. Прошел всю вторую мировую, хранимый, молитвами матери и тогда еще молодой невестой Александрой. 

В одна тысяча девятьсот сорок пятом отпраздновали победу. И Алексея назначили капитаном.  Он ходил в своей красивой форме в театры с Александрой.  Та гордилась мужем перед подругами. Геночка и Леночка умилялись своим сыном, и всем при удобном случае говорили, что он самый лучший сын, который может быть.  И не раз говорили, что сыну уготовлена  великая судьба море-путешественника.
Но однажды, весной, семьдесят пятого года, по возвращению с очередного рейса Леночка и Геночка с повзрослевшим сыном Алексеем и его женой Шурочкой, поехали на дачу. Старая дача принадлежала Леночкиному папочке, который погиб впервые дни блокады.  Прогуливаясь среди грядок и цветочков, семейство наслаждалось видом открытого финского залива.

- Красиво тут. Ты клубнику будешь рассаживать? – идя по тропинке, спросил Алексей. Он встал на грядку одной ногой, нагнулся и оборвал пару длиннющих «усов» клубники. Мужчина выбросил «усы» к забору, и посмотрел на ясное небо, сделал пару шагов назад, и одной ногой снова вступил на грядку. Алексей почувствовал, что наступил на железную тарелку и затаил дыхание.
- Иди сюда! Что там стоишь как вкопанный?  Будем картошку сажать. Давай, сыночек, тащи мешок, что в гараже стоит,  - позвала его мать-Леночка. Женщина сильно поправилась за годы, и ей было тяжело нагибаться.

Алексей вспотел.

Он знал, что это мина. Он знал это. Нога, на которую он опирался начала затекать. Тысячи иголок вонзались в икру и стопу Алексея. Заметив, как отец-Геночка спешит через грядки к нему с граблями, крикнул: - Папа, стой!  Стой же!  - Геночка остановился и  непонимающе посмотрел на сына. – Тут мина! – крикнул Алексей.
- Мина? – выходя из домика, испуганно спросила Александра.
- Боже мой! Там мина! – поднесла руки ко рту мать-Леночка. – Алешенька! Не двигайся сынок. Я иду!  – сказала она и поспешила к сыну. 
-Мам! Стой! Нельзя! Уйди! – замахал руками сын, - Убьешь меня и себя! Уйди! – но Леночка была уже глуховата, и продолжала широкими шагами по грядкам идти к сыну. Жена Алексея, Александра, смотрела то на отца-Геночку, то мать-Леночку и не знала, что ей делать. Она стояла  у дома, и нервно дергала  в руках снятый с головы цветной платок.

3.

Взрыв оторвал  ногу Алексею. Вскоре ему дали инвалидность и списали с корабля.  Его списали на сушу, а душа его бредила морем.  Он стал выпивать, а потом и пить.  И у бабы Вальки, что была соседкой по даче, покупал самогон каждую среду.  Он пил стаканами один и с друзьями, также списанными на сушу.  А когда перебирал, выпивал лишнего, нет, он не начинал распускать руки, не начинал гулять по бабам, и не бранил жену. Он брал свой костыль, выпиленный собственноручно из дуба, и ковылял на обрыв, с которого видно Черное море.  Прибежит, погрозит тростью морю, и начинает махать всем судам, которые увидит у горизонта.  Он знает, его, вряд ли заметят, но все равно Алексей махал добросовестно, пока костыль, на который  он опирался, не уходил в землю под тяжестью тела. А потом начинал скакать на одной ноге, чтобы сохранить равновесие.   А к вечеру прибегала уже заметно постаревшая Александра, брала его под руку и уводила домой.

- Вот, оно,  твое мокрое счастье – вздохнула Александра, - и зачем тебя в море родили?

---
СПб, 2009