Мысль 94 трагедия в метро 15. 07. 2014

Страшная трагедия  произошла в московском метро 15 июля 2014 года.

Не хотел я писать об этом – больно.

 Больно всем: пострадавшим, их родным и близким, всем, у кого есть сердце,  – всем.

Сухие слова о случившемся,  думал я позавчера, не могут ничего изменить.

Но вот прошло двое суток, и я почувствовал, что  не могу молчать.

Я вспомнил, что через два часа после трагедии СМИ рапортовали о  признании следственными  органами  отсутствия признаков теракта.

Еще людей выносили из завалов, еще медики боролись за пространство на московских дорогах, чтобы вовремя оказать врачебную помощь пострадавшим, еще уцелевшие в катастрофе люди сами выходили по туннелю на свет Божий, а в СМИ чиновники говорили о техногенном факторе   катастрофы как о реальности  и вновь отрицали возможность теракта.

Через сутки те же СМИ обнародовали, что следственные органы нашли виновных в метрополитеновской трагедии, и эти ужасные люди уже задержаны и дают показания.

Ими оказались (только не смейтесь) два стрелочника, которые против всяких технических норм и инструкций коварно прикрутили железнодорожную стрелку к путям проволокой.

Я не железнодорожник, но знаю, что соединение двух параллельных рельсов с такими же другими рельсами  (а тем более, через стрелку) обязательно проверяется при помощи спецтележки  со всевозможными индикаторами (я прошу прощения, что не владею профессиональными терминами). И проверяют стык при помощи спецтележки несколько человек.
Как в этом случае можно не заметить прикрученную проволокой неизвестно к чему стрелку?
 
А как можно пронести на рабочее место моток проволоки и там незаметно для всех многочисленных рабочих  примотать проволокой стрелку к рельсам?  Шпалам? Тюбингам?


То, что сразу же после трагедии официальные службы отвергли возможность теракта, а через сутки эти же самые  официальные службы  посчитали виновными не кого-нибудь, а стрелочников, говорит только об одном: в московском метро была произведена диверсия, был совершен террористический акт. 

И об этом официальным властям было очень хорошо известно в первые минуты после диверсии.

Мне – больно, испытывая боль, я и написал этот текст. Надеюсь, он не нанесет никому морального ущерба.

Мне будет отрадно, если кто-то фактами докажет мне, что  в своих суждениях и выводах я оказался не прав.

17.07 2014 г.