Перерыв на обед

Тишину палаты 3-А центрального госпиталя едва слышимо нарушало тихое пикание белоснежного кардиомонитора, рядом с которым, облокотившись на рукоять своего меча, тихо сидел Влад, задумчиво глядя на неподвижное тело, лежащее на кушетке перед ним. Чуть прислушавшись, он повернул голову навстречу открывающейся двери в палату, и на пороге появился доктор, который, заложив руки за спину, едва заметно поклонился школьнику.
-Господин Владислав. Рад видеть вас в добром здравии. Как на счет переодеться и помыться? По одному только запаху я узнал, что вы здесь, подойдя к двери.
-Доктор. – Тот кивнул.
-Вы принесли деньги?
-Конечно. – Вытащив из кармана толстенную пачку стодолларовых купюр, он бросил ее на противоположный край кушетки, ближе к доктору. – Вот. Сто двадцать тысяч за медицинский уход.
Тот лишь удовлетворенно кивнул.
-Я заберу эти деньги незамедлительно, но, господин Владислав... Жалких сто двадцать тысяч едва хватает, чтобы покрыть месячные расходы.
-Да, я в курсе. Ее отец передаст следующую оплату, как только сможет.
-Не сомневаюсь. Я возьму все деньги, и не центом меньше. – Доктор улыбнулся, и, развернувшись на месте, собрался выйти. – Это моя гордость – получать именно столько, сколько стоят мои услуги. Даже если ты – сам Дракон. Даже если моя пациентка – племянница самого Дракона. Однако, до тех пор, пока счета вовремя оплачиваются, я несу полную ответственность за своих пациентов. – Он сунул руки в карманы и полуобернулся. – И я, Виктор Франкенштейн, гарантирую безопасность своих пациентов, кто бы за ними ни охотился.
-Глава тринадцатая, часть восьмая кодекса ассассинов. – Владислав улыбнулся. – Центральный Госпиталь Виктора Франкенштейна не может являться зоной ведения боя ни при каких условиях.
-Верно. – Виктор едва заметно кивнул, поправив очки. – Все могут пораниться, все могут заболеть. Будь то простой обыватель или сам глава банды. Дело в другом – мои услуги обходятся недешево. Но я всего лишь нейтральная зона во время войны. Моя работа – лечить пациентов. Однако... Я убью тех, кто решил нарушить это правило.
-Я вам верю, Доктор.


Ночной воздух трепал деревья, создавая лишний шум, который так мешал Слиппи наслаждаться куревом. Сделав затяжку, он ткнул дотлевшей сигаретой в бетон под собой, вдруг заметив, как от маленькой торцевой дверцы в сторону края крыши больницы метнулась тень, которая замерла, встав на каменные перила крыши. Он присмотрелся, тяжело выдохнув.
-Самоубийство?
Девушка, стоявшая на бордюре, резко дернулась и обернулась, только сейчас заметив Слиппи, который коротал время в ожидании Владислава. Сунув руки в карманы, он маниакально улыбнулся.
-Не подходи ко мне! – Выкрикнула вдруг она, плохо отдавая себе отчет в том, что Слиппи, похоже, даже не собирался сдвинуться на сантиметр с насиженного места. – Оставь меня в покое! Я спрыгну, клянусь, я спрыгну!
-Ой, да ладно тебе. – Пожал он в ответ плечами. – Кому ты нужна... Хотя, если подумать, я ни разу не видел, как кто-то совершает самоубийство. Так что вперед, покажи мне. – Он дико засмеялся, и на лице девушки появилась странная смесь эмоций, которая довольно точно передала бы фразу «да ты издеваешься». И, если подумать, Слиппи действительно над ней издевался, получая максимум удовольствия от сложившейся ситуации. – В конце концов, я не могу тебя остановить. – Он встал, сделав несколько шагов к ней. – Хотя нет! Подожди! Не делай этого!
-Почему это? – Недоверчиво ответила девушка.
-Потому что ты выглядишь куда милее, чем показалось на первый взгляд. – Слиппи подошел еще ближе и сел на бордюр возле ее ног, вновь вытащив сигарету и закурив. – Другими словами, я не могу позволить тебе умереть. Ты – важный актив общества, оно просто не имеет права потерять такую красоту.
-Ты кто вообще такой?
-Ну... как сказать. – Слиппи потер шею. – Я вольный стрелок.
-К...кто?
-Вольный стрелок. Ну, человек, который убивает за деньги.
-Ты начинаешь меня пугать.
-Слушай, а почему ты хочешь убить себя?
-По...потому что...
-Ты призналась кому-то в любви, а тебя отвергли, и теперь ты не хочешь жить?
-Да.
-Ты, ****ь, издеваешься? Ты хочешь убиться потому что тебя отвергли? – Он засмеялся, откинувшись назад, и девушке показалось, что еще миллиметр – и он свалится вниз. Не свалился. – О боже, это самое отвратительное, что я слышал в своей жизни. Ты такая жалкая.
-Нет, ты все не так понял!
-А как мне тебя понимать?
-Я прыгну! Я прыгну я прыгну я прыгну!
-Уймись ты! – Слиппи едва успел схватить ее, прежде чем она сиганула вниз. – Успокойся успокойся успокойся!
-Ты не понимаешь. – Она поникла. – Он опозорил меня. Мол, смотрите, что эта девчонка мне сказала. Я не могу так жить.
-Так вот почему ты ревела, будто маленькое дитя, и попыталась свести счеты с жизнью? Ну что за дура... Так, ладно. – Слиппи вытащил из кобуры пистолет и, проверив обойму, протянул его рукоятью вперед девушке. – Иди убей его.
Слиппи видел, как она сглотнула, борясь с искушением, и, наконец, взяла непомерно большой для нее пистолет в руку.
-Иди. Только не забудь его вернуть, он жутко дорогой.
Она кивнула и, на негнущихся ногах спустившись на крышу, направилась к выходу. Не дожидаясь, когда девушка исчезнет, Слиппи вытащил второй пистолет, направив его в ей в спину.
-Такие девчонки являются обладательницами трех невероятно важных черт. – Пробормотал он себе под нос. – Большая редкость... И если ее не убить сейчас, она станет большой головной болью для общества. Это так, ****ь, круто. – Он маниакально улыбнулся, и, дождавшись, пока она выйдет, опустил оружие. – Мне даже завидно.