Опознание

ОПОЗНАНИЕ

                Великое  предприятие  редко  удаётся  с  первого  раза.
                Луи  Бонапарт
       Окончательно уступая взвинчивающимся нервам, Васильев начинал совсем некстати выдыхаться, чувствуя, что одежда всё плотнее липнет к телу, а в мышцах рук нарастает тягучая ломота. Он трудился в наивысшем темпе уже минут двадцать, слой за слоем убирая мёртвые, пассивные энергетические сферы, чтобы попытаться добраться до живых и активных, впервые в своей практике интенсивно теряя надежды на возможный успех…

       …И вдруг в потную ладонь правой руки больно кольнула острая игла! От неожиданности Васильев даже вздрогнул, на десяток секунд замерев, но тут же руки его замелькали в яростных пассах, силы на которые подарила воскресшая Вера.

       …В обе ладони долгожданно вонзились сразу сотни острейших игл, но Васильев работал и работал, пока уровень нарастающей боли не превысил пределы его терпеливости.
       Застонав, он резко убрал руки и сделал несколько шагов назад.
       — Всё!!! — глухо крикнул Васильев через плотную марлевую повязку на своём лице. — Он пришёл!!! Он здесь!!! У нас есть только пять минут!!! Давайте первую группу!!!

       …Сквозь толстое, поляризованное в одну сторону стекло в пол-стены Васильев увидел, как в соседнюю комнату ввели шестерых мужчин с большими номерами на груди.
       — Смотри!!! — крикнул Васильев. — Кто из них тебя убил?!! Есть здесь такой?!! Смотри!!!
       Люди, повинуясь неслышимым отсюда командам, поворачивались лицом, спиной, левым и правым боком, но распухший труп в кресле даже не шелохнулся.
       — Нет!!! — нервно крикнул Васильев, явственно ощущая, как слабеет с таким трудом возрождённое им поле. — Это не те!!! Давайте другую группу! Скорее!!!
       Людей торопливо увели и появились ещё шестеро с такими же номерами на груди.
       — Смотри!!! — настойчиво требовал Васильев, стараясь не слишком часто глядеть на вздувшуюся полуразложившуюся плоть, но всё более чумея от запахов, прорывавшихся сквозь толстый фильтр. — Один из них тебя убил!!! Кто?!! КТО?!!

       …Труп в кресле вдруг отвратительно дёрнулся. Веки над опустевшими глазницами пошевелились, с тошнотворным скрипом слегка приоткрылся рот, отчего по сине-чёрному лицу мертвеца пошли трещины, из которых на пол потекли мутные ручьи.
       ОН  ХОТЕЛ  УВИДЕТЬ  И  СКАЗАТЬ...
       — Сто-оп!!! — дико заорал Васильев, из последних сил борясь с неотвратимой тошнотой. — Кажется, есть!!! Покажи!!! — велел он трупу. — Который из них?!!

       …Раздутое тлением тело снова отвратительно дёрнулось. С хрустом и чавканьем правая рука трупа поднялась и легла растопыренной кистью на лежащую перед ним на столе фишку под номером три. Кресло затряслось от вибрации, которая сотрясала мертвеца.
       — Всё!!! — Васильев выбросил вперёд руки, снова наткнувшись чувствительными ладонями на миллионы яростных игл. — Хватит!!! Я тебя отпускаю!!! Уходи!!!
       Рука погибшего со стуком упала на подлокотник, и осталось лишь журчание ручьёв из многочисленных трещин в мёртвом теле, да жуткая вонь, которую уже даже и не пытался сдерживать фильтр на лице…

       …Васильева всё-таки вырвало. Сдёрнув с лица слишком хлипкую маску, он на одном выдохе вывалил из желудка на пол всё, что смог, вылетел из плот-но забитой смрадом комнаты, захлопнув за собой тяжёлую дверь, и, закатывая глаза, сделал длинный хриплый вдох. У него ещё хватило сил поднять онемевшую руку и щёлкнуть пальцами.
       — Сигарету... — попросил он со стоном. — Ради всех святых и одного Дьявола!..
       Ему что-то торопливо сунули в рот и подожгли. Васильев сделал с десяток коротких судорожных затяжек, понемногу отходя, потом дрожащими пальцами вынул сигарету изо рта.
       — Третий номер во второй группе... — сказал  он, с наслаждением травясь никотином. — Кажется... Проверьте на всякий случай записи, а то я уже никакой…
       — Силён! — похвалил его Зуев, не скрывая своего глубокого уважения. — Видел воочию!
       — А я уж думал, что на этот раз ничего у нас не получится. Очень много времени прошло, Душа его могла уйти от него слишком далеко, чтобы отозваться...
       Васильев зло посмотрел на свои дрожащие руки, покрывшиеся белыми пятнами.
       — Чуть не отнялись, заразы! В самый ответственный момент. Во второй раз уж точно не получилось бы...
       Он сорвал со своей шеи мокрую марлевую повязку и брезгливо швырнул её в урну.
       — Третьего на тестирование, а этого можно хоронить. Я бы ему памятник поставил. Помог он нам, ох как помог! Абсолютно глухое было дело, без него нам  бы его не вытащить.
       — Мы ему цветов накупим, — пообещал Зуев. — От всего нашего благодарного управления. А с этим теперь будем разбираться. Проследим, где он в то время был, что делал, непременно найдём доказательства, тогда он и расколется. Ему ничего другого не останется, когда мы его прижмём к стенке фактами.
       Васильев с отвращением бросил остатки сигареты в вонючую урну, и сам зажёг новую.
       — Жуткое это, конечно, дело, ребятки... Я ещё не работал с мертвецами на такой стадии разложения. Вы уж извините, что я там нагадил, но не приняла душа...
       — Привыкнешь... — сказал Зуев. — Поработаешь у нас тут с полгодика и не к такому привыкнешь.
       — А кто вам сказал, что я буду у вас работать?! — Васильев вдруг почувствовал, что тошнота возвращается к нему рецидивной волной. — Слушайте, мы так не договаривались! Вы просили помочь, и я помог! В десяти случаях из десяти я нашёл вам убийц, чего вы ещё от меня хотите?! Насмотрелся я у вас тут всякого, хватит с меня! Я экстрасенс, а не эксгуматор по призванию, я тут у вас блевотиной изойду до смерти! Я эти два месяцы с вами блюю гораздо больше, чем ем, даже похудел на три килограмма! Да не буду я на вас работать ни за какие деньги!
       — Будешь, куда ты денешься... — сказал Зуев уверенно. – Не отвертишься, красавчик.
       — Заставите, что ли? — Васильев от неожиданности забыл, что его тошнит. — Под дулом незаряженного пистолета крупного калибра и за большие деньги?.. Да блевал я на ваши пистолеты с любыми деньгами, и плевал тоже!..
       — Сам придёшь... — Зуев загадочно усмехнулся. — Деньги ведь деньгам рознь. Тут на тебя не только мы, но и Интерпол уже имеет большущие виды, а у них, как ты, наверное, догадываешься, платят много, регулярно, и, что самое интересное, валютой...
       — Сколько, если это не государственный секрет?.. — лицо у Васильева экспромтом порозовело.
       Зуев что-то быстро написал на своей ладони фломастером и показал одному ему.
       — Это для начала...
       Васильев поперхнулся дымом.
       — Над этим надо очень хорошенько подумать... — сказал он, слегка откашлявшись, но по его тону было совершенно ясно, что он уже давным-давно всё решил… Секунды назад…

                Даже  на  Смерть
                лучше  смотреть
                с  любопытством,
                а  не  со  страхом.