Философская поэтосказка Может перевернетесь?

              Может, перевернетесь?
                Часть первая.
            «Неразворачиваемый»

Есть такое поверье – если корабль ни разу не садился на мель, значит, капитан корабля болен однообразием.  Почему? Наверное, потому, что повар на таком корабле абсолютный однолюб, боцман со всех сторон однобок, а священник на всю голову неисправимый одновер.  Да и команда такого корабля однозначно – сплошь одни однофамильцы, одной нации, веры, группы крови и анализа мочи. Такой команде, капитану, священнику, коку и боцману плавать только в Параноидальноразумном Океане, где нет ни рифов, ни айсбергов, ни китов, ни акул, ни дельфинов, ни других кораблей. А зачем они им, если с кораблями они не столкнуться, акул и дельфинов  переловят для увеселительных и военных бассейнов, китов поместят в салотопливный  приемник,  рифы сравняют, а айсберги растопят. А это уже далеко не философская сказка, друзья. Сегодня я написал для вас сказку о Маразматическом Океане и предлагаю вам вместе со мной босиком  походить по его маразмонеобъятным, неведомотугодумносвежескошенным  сказочным просторам. 
     Как и все океаны мира, Маразматический Океан подпитывает свои могучие силы вполне разумными притоками, речушками, ручейками, родниками и клоачными стоками. Вот по одному из таких вразумительносудоходных притоков и плыл на плоту главный герой сказки, вполне вменяемый поэт неудачник Поплавок. Фамилия у него была Валерьянов, имя Джон, патроним Валерьянович. Почему Джон? Потому, что папа у него был особосекретноненавистным  врагом ВВВС (Вечно Воюющих Вооруженных Сил) Маразматического Океана. Почему поэт неудачник? По той же самой причине, что родился Джон в патриотозаборолучесветоностном  приемнике- академии для детей особосекретноненавистных  врагов ВВВС Маразматического Океана и обучался там Джон по особосекретнопатриотической программе, в которой время для гармоничнопоэтичноживописноскрипичного развития души юных курсантопатриотов выделялось  особосекретномизерно. Писать стихи, рисовать, музицировать и даже просто делиться своими эмоциями в любой области искусства бритым курсантам разрешалось только в свободное от учебы время т.е. после отбоя. Но Музы в патриотозаборолучесветоностном  приемнике- академии к курсантам приходили только на рассвете, за несколько минут до подъема, вот по этой простой житейской причине курсанта Джона Валерьяновича Валерьянова академики и называли поэтом неудачником, да и сами посудите, друзья, разве можно эти невыспаннокрасноглазоизмученные строки прыщавого неказистого курсантопатриота назвать высокой поэзией?
      
Достопочтенные дельцы
Даруют девушкам дворцы.
Добросердечно дураки
Даруют девушкам духи.

Догматик дарит договор.
Диезы дарит дирижёр.
Дарует дактиль декабрист.
Дентином делится дантист.

Дарует доктор депрессант.
Доверие дарит диверсант.
Дорожник дарит дождевик.
Дефолтом делится должник.

Детей дарует донжуан.
Дипломом делится декан.
Дорогу дарит донкихот.
Даруют диллеры дисконт.

Дебош дарует дебошир.
Дарует дискомфорт дебил.
Даруют доллары, дукаты,
Депеши, диалект, доклады.

До дефлорации девчат
Доводит дулом дуэлянт!
Дурнушкам, дурочкам долдон
Души дарует домофон!!!
     - Ваши познания в высокой поэзии, курсантопатриот Джон Валерьянов, настолько мелкодискомфортнодактильнодекабристские, что печатать ваши стихи в нашей Литературнопатриотосветоностной газете – моветон неслыханнопасквильноантигосударственный! – Выдал свой справедливый вердикт на заседании литобъединения академик Лютикоаляписторакетнонезабудкин.
     - Ваши опыты в словесности, в частности в жанре тавтограмма ничтожнодомофоннодефлорациодолдонны, курсантопатриот Джон Валерьянов, если бы ваш отец слышал это, он бы не знаю, что с вами сделал. Просто дал бы Джону дождевик и сказал бы, двигай, дорогой Джон дальней, достойной дорогой, доходить до дуэли для дефлорации девчат дурнушек дело достойное долдонов, дегенератов, дровосеков, да дворников древеснодубоводекадентных. – Довершил достойно доклад декан Мотыльковскоистребительнокрупнорогатский.
     - И вообще, любезный наш горепоэт Джон, я бы посоветовал вам после ухода из приемника -  академии  взять псевдоним Поплавок. Беспечно, не в такт качаться на волнах разумопатриотовоинскодоблестной тематики академии – это единственное, что вы научились делать в совершенстве.  – Закончил прения сторон академик Ракосвистнокрокодилосоловьев и вытер Джону свим свежевыстиранным платочком его свежевыстраданные слезы.
      По поводу критики в свой адрес курсантопатриот Джон Валерьянов не обижался.
     - То, что я неудачник, это очевидно, а то, что не поэт – это еще надо доказать, уважаемые академики. – С легкой душой выйдя из академии, антикурсантопатриот Джон построил плот и решил плыть к своей Мечте самостоятельно. Что было его мечтой он не знал, а вот куда плыть знал как и все неудачники вполне конкретногеографическикартографично – это Маразматический Океан.
     Плот был сбит из свежеспиленных осиновых стволов, парус сшит из роскошного нового тюля, рулем служил стальной водоворонепроницаемый кейс, а вместо весел в долгий путь рассудительный поэт взял огромные ласты, которые сразу же, еще на суше прибил к корме плота огромными оцинкованными гвоздями.  К плоту Поплавок прозаическирассудительно пристегнулся  катапультноштормобайдарочными  ремнями безопасности.
     - Когда плывешь по течению, парус и весла вряд ли понадобятся, самое главное на корабле – это его название, а назову я свой корабль «Неразворачиваемый». – Закончил приготовления  поэт – мореход и, прибив к носу плота табличку с названием, оттолкнулся пяткой от родного пирса и романтично отвалил в долгий путь к Маразматическому Океану.
     Неуклюжеплатформобескрылый плот Поплавка постоянно относило к берегу, но серебристый водоворонепоницаемый кейс предусмотрительного мореплавателя каждый раз помогал  разруливать купюрами направление и глубину хода его необычного плавсредства.  Денег в руле было много, эмоций от общения хоть отбавляй, а  свежий встречный ветер дружелюбноутонченно трепал безропотный тюль на парусе поэта неудачника, не причиняя вреда ни плоту, ни капитану, ни проплывающим мимо кораблям и даже крыс в их трюмах мелодичное хлопанье паруса совершенно не беспокоило.
     - Разве это можно назвать плаванием? – На третий день после очередной доллароцентовой буксировки измученный мрачными мыслями Поплавок попросил седого моряка продать ему двух крыс из их трюма.
     - Зачем тебе две крысы на борту, поэт?– Добродушно интересовались бывалые моряки у капитана «Неразворачиваемого»- Решил написать оперу - дуэт для крысиного короля Маразматического Океана? Продадим при условии: опера твоя, а дуэт наш! Денежки пополам!
     - Не угадали, уважаемые, я пишу партитуру к оперетте трио с оркестром. – Хотел пошутить Поплавок, но сообщил лишь о том, что крысы ему нужны для того, чтобы знать, когда его корабль начнет тонуть. 
     Обаяние серебристого кейса сделало свое дело и палуба «Неразворачиваемого» заскрипела по-новому от веса золотой клетки с тремя огромными усатыми крысами в ней и от крика говорящего попугая, сидящего на привязи на верху клетки.  Попугая моряки подарили Поплавку в довесок к крысам с условием, что при встрече в Маразматическом Океане Поплавок порадует их своими произведениями в исполнении чудо квартета.
     Мимо «Неразворачиваемого» с грохотом проносились скутеры, катера, эксцентрично проплывали байдарки и лодки, дамы приветливо помахивали одинокому поэту платочками, морские волки нагло заливали его бревенчатую палубу волнами, а камикадзе на миниподводных лодках мирно щекотали нервы и днище его неуклюжего плота своими минообразными перископами. Дамам на его продуманнообдуманноограниченном судне не было места, морским волкам он при встрече философски выкидывал белый флаг и семафорил «МИР ВАМ», а на перископы камикадзе после встречи всегда наклеивал несмываемым клеем свои визитки. Несколько дней в пути при безконфликтнопрогулочноштильном плавании на борту «Неразворачиваемого» никаких особых происшествий не произошло, не считая того, что крысы прогрызли золотую клетку и сделав в бревнах себе норку начали учиться плавать, а попугай перекусил веревку и во все горло принялся петь песни о свободе на корабле. С этими проблемами Поплавок очень быстро справился, для крыс он при помощи гвоздодера освободил ласты и попросил их научиться плавать с ластами не хуже водяных крыс за двойную кормежку. А для попугая поэт написал такие слезнокошельковые песни о свободе, что немного опустевший кейс тут же наполнился пожертвованиями душевных морских путешественников с проплывающих мимо кораблей. Но когда крысы вновь возвратились в свою золотую клетку, а попугай снова сел на привязь неунывающий капитан почувствовал приближение беды. После того, как крысы в клетке заговорили, Поплавок понял, что беда пришла настоящая.
     - Мы много раз плавали на корабле Непотопляемый» по этому каналу к Маразматическому Океану, и каждый раз недосчитывались десятков своих собратьев. -  Крысы забились в угол клетки и нервно морзянили  по клетке хвостами.
     - Я тоже много раз здесь плавал вместе с вами! – Истерично жаловался на судьбу попугай наверху. – Но одно дело плавать в клетке и совсем другое плавать на свободе! 
     Крысы приоткрыли клетку и впустили нахохлившегося жалобщика внутрь. Как только попугай оказался за золотой решеткой он гордо распустил все свое оперенье и важно заходил по спасительному закрытому пространству.
     - Так что же все - таки происходит, объясните мне, почему усилилось течение, почему нас отказываются буксировать и почему столько паники? – Капитан корабля ждал от своей говорящей команды вразумительного ответа. 
     - Все просто, капитан Поплавок, - Представившись, начали разговор крысы.
     – Меня зовут Крус, я помощник капитана корабля «Непотопляемый», капитан первого ранга.
     - Я старшина второй статьи, впередсмотрящий Крис.
     - Мое имя Крес, я главный кок на корабле «Непотопляемый», капитан второго ранга.
     - Ну, а я Прайд, боцман «Непотопляемого», старшина третьей статьи! – громко доложил капитану «Неразворачиваемого» взъерошенный попугай.
     - И где же сейчас ваш легендарный «Непотопляемый», господа офицеры? Утонул?
     - Не утонул, это мы утонули, вернее нас всех связанных утопили в трюме корабля «Непотопляемый» воины Маразматического Океана, воины без чести и совести, для которых война всегда была и будет единственным средством для благополучной жизни. Корабль переименовали в «Недосягаемый», а нас, выживших из команды корабля, превратили в крыс и оставили доживать в трюме родного корабля.  Боцману Прайду повезло больше остальных, во время колдовского обряда он напился рома и во всю глотку орал песни о свободе…
     - А сейчас, капитан, мы с вами подходим к самому опасному месту - пойме Маразматического Океана. - Я, как бывший боцман корабля «Непотопляемый», старшина третьей статьи с полной уверенностью сообщаю вам, капитан, что это самое коварное место во всех реках, каналах, притоках и ручейках, впадающих в Океан. – Угрюмо качая головой и мудро хлопая глазищами, начал доклад попугай Прайд. – Если в обычной пойме обычная река расширяется и мелеет, то в пойме Маразматического Океана все его притоки идут на сужения и глубина у них катастрофически увеличивается перед впадением в Океан. 
     - Здесь глупо ждать помощи от кого либо, нас никто не отбуксирует и не спасет, здесь каждый выживает самостоятельно. – Крысы глубже забились в угол клетки. – Теперь мы одна команда и спасение наше только в наших руках и в этой золотой клетке.
     Между тем течение усилилось настолько, что плот понесло по сужающемуся судоходному каналу, как парусное судно при хорошем  ветре. Капитан попытался ластами притормозить движение плота, и чуть было не выпустил их из рук на сильном течении. Ветер усилился, огромные волны захлестывали палубу «Неразворачиваемого», с неба пошел град, все вокруг грохотало, сверкало и скрежетало.
     - Как я умещусь в клетке, Прайд? -  Капитан уже не слышал ответы ни Прайда, ни Круса, ни Криса, ни Креса, их голоса тонули в адском грохоте разбушевавшейся стихии. – Я же пристегнут к плоту катапультноштормобайдарочными ремнями безопасности.
     Внезапно огромная волна перевернула плот, и беспомощный Поплавок оказался в непривычной зловещей тишине, без света, без воздуха и возможности что – либо предпринять. Приоткрыв в воде глаза, капитан очень удивился новому положению вещей. В освещенной, сухой клетке, как ни в чем не бывало, спокойно сидела его говорящая команда и даже позволяла себе шутить в его адрес.
     - Капитану  корабля
       Трудно править без руля.
       А без воздуха ему
       Править вовсе ни к чему.
Импровизировал в тему боцман Прайд, браво расхаживая по полу золотой клетки, до краев наполненной живительным чистым воздухом.
     - Капитан, без промедления надевайте ласты, которые вы так крепко держите в руках и скорее залезайте к нам в клетку! – Приветливо замахали капитану корабля Крус ,Крес и Крис.
     У капитана Поплавка не было возможности спросить о том, как он оденет ласты, будучи пристегнутым к плоту ремнем, в полной темноте. Он просто взял и решительно отстегнул катапультноштормобайдарочный ремень и подхваченный сильным течением не менее храбро и ловко надел на ноги спасительные ласты. Вокруг все стало светло и ясно, как днем, а ноги его заработали как лодочный винт, он передвигался против сильного течения, как бадминтонный волан против легкого ветра. Навстречу ему на огромной скорости неслись подводные лодки, затопленные скутеры, перевернутые корабли, из иллюминаторов которых спокойно наблюдали за подводной стихией бывалые моряки и капитаны. Поплавок без особого труда уходил от смертельной опасности, и очень быстро отыскав свой перевернутый плот, уверенно заплыл в открытую друзьями золотую клетку. 
     -  Друзья мои, спасибо вам за спасение! - Капитан Поплавок крепко пожал лапы крысам и попугаю и заметил, как болезненно  они принимают его рукопожатия. – Каковы мои дальнейшие действия, друзья?
     - Капитан, сначала посмотрите сюда. – Прайд протянул капитану свое зеркало. – И без лишней суеты и истерики скорее привыкните к новой для вас обстановке.
     - Я стал настоящим морским волком. – Изумленный Поплавок хотел улыбнуться, но в отражении лишь разошлись в стороны толстые усы и открылись на обозрение мощные волчьи клыки. – У меня крепкие клыки, вместо зубов, острые когти на руках и быстроходные ласты на ногах.
     - На лапах, капитан Поплавок, теперь вы хоть и морской, но волк и нам, вашей команде даже сам черт не страшен с таким отважным вожаком. – Прайд, Крус ,Крис и Крес стояли по стойке смирно перед своим новым отважным капитаном корабля. – Теперь мы ждем вашей команды капитан…
     Не успел Прайд договорить, как огромной силы удар отбросил всю команду к краю клетки, на месте оставался стоять только капитан корабля, мёртвой хваткой вцепившись сквозь золотую клетку острыми когтями в осиновые бревна перевернутого плота.
     - Слушай мою команду! – Уверенным басом давал указания капитан, словно за его плечами были сотни морских походов, тысячи побед в морских поединках с врагами и миллионы поцелуев восторженных поклонниц на берегу. – Боцман Прайд, доложить обстановку на корабле! Помощник капитана Крус, доложить о курсе корабля и обстановке за бортом! Впередсмотрящий Крис, доложить обстановку на пойме Маразматического Океана, на самом Океане и на близстоящих на рейде военных кораблях. Кок Крес, когда же, наконец, вы порадуете нас отборным балыком из осетрины и прекрасным итальянским кьянти, три тысячи акул вам в потроха!
     Уже через несколько минут вся команда и капитан, запивая осетринный балык волшебным кьянти знали, что застряли они на плоту, на самом выходе из  поймы в Океан одним, уцелевшим от плота бревном. На этом бревне чудом удержались и парус, и кейс, и спасительная золотая клетка, не было только таблички с названием корабля, её смыло в Маразматический Океан. 
     - На горизонте Маразматического Океана с этой высоты просматриваются только три военных корабля, капитан! – доложил обстановку последним впередсмотрящий, старшина второй статьи Крис. – И все они дружелюбно семафорят нам одно и то же: «Может, перевернетесь?»
     - Что это может означать, капитан Поплавок? – в один голос, словно матросы новички Прайд ,Крус, Крис и Крес перестали жевать, глотать, дышать и даже переваривать пищу, всецело обратившись в слух.   
     - Это означает только одно, - продолжая невозмутимо жевать балык и икая от удовольствия и наслаждения чудесным вкусом кьянти, капитан незаметно для глаз нервно подергивал своими толстыми морскими усами. – Они нагло спрашивают у капитана корабля и его храброй, доблестной  команды «Может, вернетесь?»
    - Что-о – о? - От возмущения и негодования Прайд чуть не потерял оперение на голове и хвосте, а Крус, Крис и Крес чуть не прогрызли новый выход из спасительной золотой клетки.
     - Старшина второй статьи Крис, просемафорьте ответ военным кораблям: «Неразворачиваемый» никогда не переворачивается!» Всем остальным слушать мою команду! Помощник капитана, капитан первого ранга Крус, ваша задача перегрызть застрявшее бревно корабля так, чтобы не пострадали при падении в Океан ни парус, ни рулевое управление, ни золотая клетка! Главный кок корабля, капитан второго ранга Крес, ваша задача обеспечить после падения в Океан весь личный состав корабля необходимыми для жизнедеятельности медикаментами, запасом воздуха, еды и питьевой воды. Старшина третьей статьи Прайд, ваша задача при падении корабля в Океан, благополучно вылететь из клетки, зорко оценить военную обстановку на поверхности Океана, отвлечь на себя при необходимости воздушный удар противника по кораблю. После всплытия «Неразворачиваемого» доложить обстановку  и принять активное участие в обеспечении его жизнедеятельности в нейтральных водах Маразматического Океана. Моя задача, вместе со своей храброй командой постараться в кратчайший срок собрать в глубине Океана все останки корабля, соединить их крепче, чем было, и обеспечить успешное всплытие корабля на поверхность Океана. Задача всем ясна? Тогда по местам! До погружения в Океан осталась ровно минута! Время пошло!

               













                Часть вторая.
  Дерзкое погружение в Маразматический Океан.

     Как и подобает всем доблестным морякам, никто из команды «Неразворачиваемого», как и сам капитан, не суетился в эту последнюю минуту перед страшным погружением в воды враждебного Маразматического Океана. Каждый думал о своем и все вместе размышляли о судьбе двух родных кораблей «Непотопляемый» и «Неразворачиваемый». В минуты особого напряжения время замедляет свой ход, как бы давая возможность попавшим в безвыходное положение найти то единственное правильное решение, и справится с бедой. 
      - А кто был капитаном «Непотопляемого»? – спросил у команды Поплавок, когда все были готовы и до погружения оставались десятки секунд.
     - Капитаном «Непотопляемого» был и остается до сегодняшнего дня адмирал мирного флота Валерьянов. – В один голос ответили капитану храбрые моряки.
    - Валерьянов Валерьян Викторович?
    - Так точно, капитан.
    - Это мой отец…
    Помощник капитана, капитан первого ранга Крус перегрыз последнюю точку опоры «Неразворачиваемого» на вершине пойменного канала и корабль, подхваченный грозным ревом воды, полетел в бездну Маразматического Океана. Старшина третьей статьи, боцман Прайд, как и полагается боцману верткой чайкой выпорхнул на лету из золотой клетки и оценив новую обстановку принял на себя воздушный обстрел противника. 
     - Ах, какое огорченье -
     Мимо бьют снаряды цели!
     Воины наверно пьяны
       В том маразмоокеане!
     Распевая  на весь на весь Маразматический Океан сатиристические песенки о доблести и порядочности местных воинов, старшина третьей статьи, боцман Прайд, ловко уходя на лету от пуперреактивнонадрывнопоражаемых снарядов противника, продолжал отвлекать удар на себя до тех пор, пока «Неразворачиваемый» полностью не скрылся в зловещей глубине Маразматического Океана. К трем военным кораблям присоединились по тревоге еще восемнадцать кораблей ВВВ (Вечно Воюющих Войск) Маразматического Океана. Теперь шквальный огонь заставлял летать в небе боцмана Прайда не ласточкой, а соколом.

Кто стреляет в Океане?
Воин трус, подлец коварный!
Лишь по птицам бить горазд
Косоглазый маразмат!
Через минуту к восемнадцати кораблям ВВВ присоединилось еще восемьдесят. Быстрее сокола старшина третьей статьи, боцман Прайд летать не мог, несколько десятков снарядов разорвавшихся на его пути заставили его самого трезво оценить обстановку и на время скрыться в безопасном Бездонном Небе Маразматического Океана. На память в руки врага летели с неба два красивых пера,   вырванных с хвоста боцмана взрывной волной особо опасного пуперлазаропронырливозаоблачного снаряда.
    Когда падающий «Неразворачиваемый» достиг глубины 200 км, на которой его словно щепку выбросило из мощного потока на тихую глубинную отмель, капитан Поплавок и его храбрая команда приступили к выполнению главной боевой задачи – отыскать на глубине остальные бревна плота, и, укрепив их произвести безопасное  всплытие в нейтральных водах Маразматического Океана.  Но как отыскать на такой глубине крохотные бревнышки не знал никто, даже капитан.
     - Я предлагаю захватить одну из подводных лодок ВВВ и на ней продолжить поиски останков корабля. – Предложил капитан первого ранга Крус, когда запас воздуха в золотой клетке оказался на пределе.
     - Я согласен. Я тоже. – Поддержали предложение Круса Крес и Крис.
     - А я хотел бы узнать, каким образом мы захватим боевую подлодку противника, не имея на борту даже игрушечного оружия? – Капитан «Неразворачиваемого» тяжело дыша, грозно скрипел клыками.
     - Ошибаетесь, капитан, у нас есть на борту самое настоящее ,самое грозное оружие в мире. – Улыбался ему в ответ бледный от усталости Крус.
     - И что же это по – вашему, Крус? Уж не водоврагонепроницаемый кейс ли?
     - Нет, капитан, не угадали, это ваши острые клыки, ваши сильные когти и мощные ласты настоящего морского волка.
     - Будучи крысами, мы сможем обойтись без воздуха целый час, мы отдаем вам весь резервный запас воздуха. С мощными ластами вы без труда достигните торпедного отсека подлодки. При помощи стальных когтей без проблем вскроете люк торпедного отсека и под угрозой взрыва подлодки заставите действовать противника выполнять ваши приказы. Воины ВВВ умны и хитры, но одновременно вместе с этим расчетливы и трусливы. Так что сбоя не будет, капитан. Под угрозой смерти, они отдадут нам, целую эскадру подводных лодок, торпедных катеров и эсминцев.
     Уже через полчаса одна из подводных лодок врага на расстоянии вытянутой руки внимательно изучала бревно с серебристым кейсом и тюлевым парусом. Когда электронные приборы вражеской подлодки добрались до золотой клетки с сидящими в ней крысами, габаритные огни на ней резко погасли, и она многозначительно легла на грунт, рядом с неведомым НЛО.
Когда Крус, Крис и Крес перешли на борт подлодки, капитан Поплавок рассказал им причину капитуляции эскадры