Ленсовет. Глава 3. Собчак и депутаты

В те дни я много времени  проводил в Мариининском дворце. Я был внештатным работником мэрии, работал по-прежнему в ЛНПО "Буревестник", но после работы бежал в Мариининский дворец, где кипела жизнь до глубокой ночи. Помню, однажды нас из нашего помещения после полуночи выгонял усталый охранник. Я числился специалистом Комитета по экономической реформе, занимался разработкой законодательства  по приватизации и акционированию предприятий. По роду своей деятельности я общался и заходил во все основные депутатские комиссии и был знаком с их постоянными членами, бросившими свою прежнюю работу ради работы в Ленсовете. Многие депутаты, оставаясь на прежней работе, так же, как и я, сутками просиживали в Ленсоветете.  Комиссия по промышленности – Роберт Лопарев, комиссия по международным отношениям – Ленков и Карпов, комиссия по ВПК и конверсии – Олег Гапанович и Петр Копейкин, по экономической реформе – те же Сергей Васильев и Анатолий Карташов, депутаты Кирилл Смирнов и Юрий Деревянко, планово-бюджетная комиссия – Аленксандр Беляев и Александр Кирьянович Егоров ... Всех сейчас уже не вспомнить.

Комиссия по ВПК и конверсии находилась в самом углу Мариининского дворца – на углу Исакиевской площади и переулка Антоненко. Рядом с ней располагался буфет Мариининского дворца, и я заскакивал в эту комиссию обыкновенно либо до, либо после еды. В ней, в отличие от всех других депутатских комиссий, не было тесно – помещение было большое и одновременно уютное. Депутаты там собрались, искренне болеющие душой за оборонную промышленность, за армию и флот. Там было несколько военных, военпредов, моряков. Когда началась обвальная приватизация я по просьбе депутатов участвовал в многочисленных конференциях, рассказывая подробности законодательства. Надеюсь, что мои выступления помогли многим предприятиям избежать ошибок в те трудные времена.

Планово-бюджетная комиссия располагалась в большом подвальном помещении. В центре его стоял большой бильярдный стол, по легенде – еще царский, но играли на нем депутаты редко. Еще в этом помещении была сауна, в которой по легенде любил париться Ходырев. Стол всё время был завален многочисленными бумагами, законопроектами, проектами бюджета и бюджетных законов. Я в свое время очень сильно помог этой комиссии – когда из Москвы свалился Бюджетный кодекс и Налоговый кодекс, я помогал им во всем этом разобраться, сформулировал свои постатейные замечания и предложения. Это была огромная работа с итоговым документом на несколько десятков страниц.  Замечания и предложения писал не только я, все вместе. Но сводить все это воедино с комментариями довелось мне и еще двум-трем депутатам. Через некоторое время, в 1991 году глава этой комиссии Александр Беляев   занял место председателя Ленсовета.

В Ленсовете тогда царил демократический дух.  Депутаты ходили по парадным апартаментам Мариининского дворца в каких-то куртках и джинсах, по зданию бродили журналисты и просто случайные посетители – чьи-либо друзья. Иногда там можно было встретить Сашу Богданова – редактора газеты "Антисоветская правда", журналистов Веру Камшу и Льва Гольдштейна.  Депутаты звали друг друга зачастую по простому-по именам.

В 1994 году мне рассказали показательную историю. В Москве по зданию Государственной Думы (тогда уже была Государственная Дума) по одному из коридоров идёт вице-премьер правительства России Анатолий Чубайс. Вдруг он слышит за спиной голос: "Толик! Толик!" Чубайс решил не оборачиваться и пошёл быстрее – неудобно отзываться, всё-таки заместитель руководителя правительства великой страны.. Сзади раздается ещё громче: "Толик! Толик!" и слышатся быстрые шаги. Чубайс пошел еще быстрее, но тут его уже почти догнали. Анатолий Чубайс оборачивается – и видит чуть ли не бегущего к нему бывшего депутата Ленсовета, а в 1994 году – депутата Государственной Думы Александра Кирьяновича Егорова, которого все звали просто "Кирьяныч", чтобы, во-первых, как-то отличить от его тезки и моего бывшего сослуживца Александра Дмитриевича Егорова, а во-вторых, ну подходило к нему это обращение. "Кирьяныч" таки ж догнал "Толика", с которым был давно знаком еще по институту. В Москве встретились питерское панибратство и московская заносчивость.

Жёсткий авторитарный стиль, барственный тон Анатолия Собчака очень раздражали депутатов.  Во время обсуждения какого-то проекта, связанного с земельным законодательством, депутаты долго пытались убедить Собчака в чём-то очень очевидном. В конце концов один из депутатов произнёс совершенно гениальную фразу: "Анатолий Александрович, но Вы же должны это понимать, Вы же юрист!". И Собчак под общий смех зала вынужден был согласиться с предложением депутатов.