Проводины

 Проводины
 На  Октябрьские праздники нам умышленно не дали зарплату, т.к. начальство боялось, что мы напьёмся и сделаем Ч.П. не желательное никому - ни им, ни нам. А, куда попрёшь? Смирившись с таким оборотом дела, стали думать, где бы  поразжиться деньжатами? Дежурным по части заступил капитан Российский. Вчера весь офицерский состав «обмывал» в штабе присвоенные им звания, и много было оставлено посуды: - бутылки от водки, пива, и банки от огурцов и соков. За эту мысль мы зацепились основательно. Есть реальный шанс купить водки, если сдать стеклотару в магазине, в деревне, которая была совсем рядом в паре километров, если идти по железной дороге. После завтрака, пошли с «бурятом» в свою часть, чтобы посвятить «Зека» в нашу затею. Понятно, что после вчерашнего у него со здоровьем было не все в порядке, и он не стал отговаривать нас. Открыл штаб, где мы и затарили под завязку два больших кожаных чемодана стеклотарой. Все. Мы готовы были проделать этот непростой путь, который стимулировал всю тягость пути, с такими пухлыми, бренчащими и неудобными чемоданами. Договорились с часовым на периметре, чтобы не пристрелил нас, когда полезем через «колючку» напрямки лесом, поближе к железной дороге. И, про обратный путь его тоже конечно предупредили. И вот, по шпалам, бренча стеклом, шли,  молча, каждый думал об одном, чтобы поскорее закончился этот бренчащий стеклотарой этап нелегкого пути.  Холодный ветер тормозил наше передвижение, обдавая по лицам колючим снежным прикосновением, обжигая щеки, нос и уши. Приятного мало. Но, все  же мы дотащились до заветного магазина, который встретил нас неожиданно очень неприветливо, и в наших отчаянных глазах навернулись от злости и досады горькие слезы. На двери висел пудовый замок, и завораживающе, как удав притягивал наше внимание, издевательски убивая в нас последнюю надежду.  Злые, голодные и  уставшие, мы присели на крыльцо перекурить и пережить непоправимую утрату порожнего рейса, который проделали зря. Видно не суждено было нам отметить Красный Октябрь, как все люди. Придется топать обратно ни с чем. Решили закопать чемоданы за магазином в снег, что их обратно тащить? Может, после праздника сбегаем еще?  Но, что-то подсказывало нам не торопиться уходить, подождать, и понадеяться на чудо, которое мы неожиданно дождались. Из ближайшего двора вывалилась галдящая толпа молодёжи, и направилась в нашу сторону. Мы не ждали ничего хорошего от этой встречи, но и убегать не стали. Лучше умереть здесь и сразу, чем возвращаться с пустыми руками к ребятам, которые, в нас верили и с надеждой  ждали положительного результата нашего путешествия.  Наверное не пережить такого катастрофического состояния ни им, ни нам. Деревенские девчата и мальчишки приветливо с нами поздоровались, и, поняв наше огорчение, пригласили нас на проводы своего товарища в Армию, который был среди них. Такого оборота дела мы и не предвидели. И, куда все огорчения пропали?! Буд–то ветром нас сдуло с этого крыльца и мы уже знакомились со всеми приветливыми гостями предстоящего застолья.  Нас, посадил с собой рядом, отец призывника, который по - отцовски наливал нам самогон и подкладывал в тарелки жирные куски мяса. Было очень весело и уютно в этой компании. Шум, смех, гам. Помню, как выпросил я у хозяина пол-литра самогона, объяснив ему обстановку в нашем случае. Сытые и пьяные мы, попрощавшись со всеми хорошими людьми, подались домой в часть. Было уже темно. Идти решили по шоссе, а не через лес по снегу. Инстинкт самосохранения напрочь покинул нас и мы, распевая песни в обнимку, шли по деревне всем чертям назло. Падали, смеялись. Шапки катились под горку «колбаской», которые мы не в силах были догонять.  Наконец, мы выбрались на шоссе и стали ловить попутные машины, чтобы доехать до части, а не пешком топать. Но, никто не хотел помочь, все проезжали мимо, ослепляя светом фар не думая о том, что нам очень холодно, и плохо становится с каждой минутой. Кто будет тормозить, и связываться с пьяными? А, до части надо пройти ещё прилично, но ноги идти не хотели, и очень хотелось спать. Сильно замёрзли ноги. Но, как же обидно было, что, ни один коллега не хотел подвести нас, и войти в наше положение. В конце – концов,  нам улыбнулась удача, и возле нас  тормознул «Уазик». Через открывшуюся дверку из салона блеснули звезды на офицерских погонах, и все крупные, похоже - не ниже полковничьих. Я, быстро сообразил, что нарвались на крупного зверя, и что нам грозит от такого знакомства? Полный салон начальников ехавших в Ачинск из Назарова - наверное, были с проверками. Нам предложили места в салоне и пообещали подвезти до части.  Мы, на их уговор не согласились. Дружно и очень вежливо отказавшись, и во всю прыть  бросились прочь в тёмный лес, разгребая глубокий снег голыми руками, как вёслами, уходя прочь, подальше, в глухую непроглядную тьму. Скоростной темп спринтерской гребли и тройных прыжков скоро заставил нас остановиться, замереть и прислушаться. Стояла обманчивая гробовая тишина, которая хорошего нам ничего не сулила. Хорошо, хоть никто не гнался. Нас, наверняка  уже поджидали в дивизионной казарме, где выстроили весь личный состав, и делали перекличку. Звериным чутьём и своей шкурой, чувствуя западню, мы погребли дальше, вдоль колючей проволоки  по периметру до своей части. Скрытно и бесшумно постучали в двери ККП. Молодой боец, узнал нас и радостно впустил поздних посетителей, замёрзших до  самых мозгов.  Скинув с себя мокрую одежку и развешав ее сушить на батареях, стали отогреваться припасённым с деревни самогоном. Обессиленные и разомлевшие от тепла и горячительного, мы, свернувшись клубочками, и вскоре задремали. Сквозь дремоту слышали тревожный звонок «Зека», который  интересовался нашим появлением.   Молодой сказал ему,  что мы спим и все на этом прекратилось.  Так, закончилась наша «неудачная» командировка, о которой вспоминали долго.