Мост

Голос моста звал. Стекая сладкой музыкой в уши, он вызывал экстаз и тело буквально несло к нему. Красный, с опорами в виде одной дуги он пролегал над большим каньоном, по которому неслась быстрая, глубокая, но неширокая река. По берегам росли кусты и трава. То там, то сям пробивались какие-то красные и жёлтые цветы и вид был достаточно живописный, откуда ни посмотри.

Голос моста звал. Обещал самое утешительно, самое достойное в сложившейся ситуации. Он ломал все мои доводы пока я их только формировал в голове, он разрушал всю мою защиту. Он был сильнее меня. Я брёл по дороге, опустив голову. Мимо пролетали машины. Каждый водитель куда-то едет, к своей цели. Домой, на работу, отвозит пиццу или мебель, наконец. Я шёл без цели. Уже вторые сутки, обедая на заправках я шёл по этому шоссе к этому мосту.

Он постучался ко мне случайно. Я не успел ничего предпринять. Я сидел в тёмной комнате и прислушивался к ночи. Недалеко смешивался звук железной и гравийной дороги. Умиротворяющий рокот. Начало двадцать первого века во всей своей аудио-красе, полное уверенности и желания двигаться дальше. Я сидел и смотрел на ночной город. Восхищался им. Переносился по нему со скоростью света в своей голове и чувствовал себя небожителем, ощущая каждое дуновение. Никогда ещё я не был настолько живым. И через мгновение всё сломалось. Он постучался.

Он забрал моё тело, оставив лишь маленький краешек сознания. Приложи бы он хотя бы немного больше усилия, а силы у него были, он бы и его затмил, но он оставил его как игрушку. Он играл со мной. А я боролся, хотя и понимал всю ситуацию. Мост становился всё ближе и ближе. Я уже слышал голос реки. Спокойный, но мощный. Она была словно сестра Мосту. Старшая сестра. Напевала свою песню, могла казаться дурочкой, но в ней чувствовалась сила. Она была сильнее Моста и он её боялся. Но я принадлежал ему, а Реке было плевать. Пока я не попаду к ней. Или в неё.

Иди и смотри, мой друг, иди и смотри. Он заставил меня, вернее моё тело, взбираться по широким пологим опорам вверх, на самую высокую точку самого себя. Я знал, что это конец, и уже почти не сопротивлялся. Я стоял на самом верху.

Мир колебался. Я чувствовал колебания воздуха всем телом, глазами, буквально всеми фибрами, реальными и не очень. Всё замедлилось. Грохот изредка проезжающих машин стал отдалённым, глухим. Он раздражал. Послышались крики про каких-то спасателей. Мне они были не нужны. Ему они были не нужны, да и поздно уже. Мир представал во всём своём ярком, но досадно последнем великолепии. Не думал, что это будут мои последние мысли.

Словно на мои глаза набросили белую тонкую ткань. Всё было прежним. Солнце всё так же било в левый глаз, цветы внизу всё так же были неизвестны и были жёлтыми и красными. Но всё стало немного тёмным. Ноги начали дрожать. Он заговорил.

Он говорил, что не я ли сам хочу этого. Не я ли сам втайне мечтал об этом. В минуты сладкой слабости, когда так хочется прекратить сопротивление. Когда ты слишком сильно думаешь, что это уже конец. Когда хочешь умереть. Красиво. Чтобы помнили. Восхищались. Втайне, но всё же. Он обещал мою судьбу многим. Предлагал стать своеобразным пророком. Забавное предложение, когда стоишь на краю и всё твое тело принадлежит паранормальному голосу.

Он почувствовал, что я слабею и дал, нет, вернул кусок моего сознания. Пелена чуть спала. Я напряжённо думал. Было очевидно, что ему нравится чувствовать это. Моё старание. Как мышь пытается сбежать от кота. Как жертва варана после укуса чувствует хищника рядом, так и я чувствовал его дыхание. Я буквально ощущал, как он лижет мой мозг, наслаждается мной и от этого было ещё больше соблазна лишить его еды. Вперёд, поближе к небесам.

Нет. Не сегодня. Я воспользовался его "подачкой" и панически стал перебирать все случаи, когда я был счастлив. Он услужливо вызывал в моей памяти лишь случаи вины. Но я был зол. В какой-то момент чувство эгоизма смешалось с самосохранением и я заорал у себя в голове, что плевать я хотел на всё то, что он мне приписывает. Моя одноклассница бросилась с крыши. Он говорил, что это я не досмотрел за ней. Раньше, пытаясь безуспешно успокоить себя фразами про то, что был ещё целый класс, учителя, я лишь оборонялся. Против того, кто придёт снова. Пусть не Мост, пусть кто-то другой. Я оборонялся и с жалким видом готовил следующие оправдания, не осмеливаясь зайти вперёд. Он приписывал мне чуть ли не все смертные грехи. Раньше я лишь оборонялся. С садистским чувством ждал его прихода чтобы снова почувствовать себя виноватым. Почувствовать, что позволительно быть слабым. Прощать себе от мала до велика и наслаждаться своей ничтожностью. Раньше. Он почувствовал, что я перехватываю инициативу и дернул меня вперёд. Я вцепился руками в край моста. Странное ощущение, когда борешься сам с собой.

Я засмеялся. Не так, как обычно. Это был сиплый, гортанный смех больше походивший на предсмертный хрип. Плевать я хотел. На тебя, Мост. И на твою старшую сестру. Ты не заставишь меня прыгнуть. И тут я прыгнул.

В жизни каждого из нас есть моменты, когда хочется замедлить время. Чертовски. Это случается, когда вас застукали за изменой, когда вы проливаете сок на важной конференции, когда вам хочется исчезнуть. Но всем плевать, и от того, что наши ожидания расходятся с реальностью нам начинает казаться, что мир ускорился. Но мне повезло. Впервые за двое суток проведённые почти в забытьи мне повезло. Я вцепился пальцами в трос, зная что это сожжёт мои руки и вряд ли оставит хоть что-то до кости. Я смеялся как сумасшедший. Сожалею перед людьми, которые видели меня таким. Я не чувствовал боли, хотя пока я опирался на руки чтобы встать натекла небольшая лужа. Я посмотрел вверх, на то место, где я стоял минуту назад.

Голос замолк. Никто не аплодировал в моей голове, никто меня не обвинял. Пустота. Я снова засмеялся.

Никакой слабости к себе. Только вперёд. Никакие Мосты, Реки и прочие не смогут уже изменить меня. Я сыграл в игру со смертью и выиграл. Я заставлю каждый из этих голосов замолчать. Для себя, для других. Пустота и Свобода. Две сестры. Я снова засмеялся. Да, за эти два дня моё чувство юмора заметно ухудшилось.