Глава 2

Глава 1 :http://www.proza.ru/2014/07/17/524


                НЕ_МОЙ КРЕСТ


                Глава 2



  Вот мы уже и в вагоне. Поезд тронулся и постепенно набирая скорость, начал постукивать на стыках рельсов, выбивая колёсными парами чечётку - жду тебя, жду тебя, жду тебя. Впрочем, в этом перестуке каждый пассажир ловит свою мелодию и закомуфлированные слова. Мы быстро освоились с соседями по купе, вернее соседками, одна из которых, как выяснилось, тоже как и Вера, работник лёгкой промышленности и так же молодая бабушка, едущая в Москву к внучатам, чтобы подменить родителей на время отпуска. Нету нашим бабушкам покоя ни в молодости, отдавая себя детям, ни под старость, помогая им присматривать за внуками. Но это не обуза, а скорее бальзам для души, побыть со своими кровиночками. Ведь это наши потомки, наша перспектива.

  Чтобы не мешать женщинам знакомиться и делиться своими маленькими тайнами, и секретами, я вышел в тамбур. Мне, привыкшему за многие годы к размышлениям в одиночестве, так спокойнее. Стоя у дверного окошка и слушая перестук колёс я наблюдал леса, селения, полустанки. На проплывающих мимо полях и подворьях селений работали люди, техника. Погода  соответствует этому. Солнце, яркими, весенними лучами, обнимает окрестности. Весна, горячая пора для сельских тружеников. Округу оглашает рычание тракторов, где-то пашущих землю, где-то сеющих будущий урожай и изрыгающих в небо, от натуги, столбы чёрного дыма. Полчища грачей, чаек, среди которых выделяются своим грациозным белым одеянием аисты, сопровождают технику с плугами, культиваторами, сеялками. Пресыщенный наблюдениями за пейзажами, я мысленно вернулся к своему прошлому которое, как заноза, не покидает меня многие годы. Это прошлое в своё время втянуло меня и чуть не испортило жизнь молодого, толком не окрепшего организма. Вырвавшись на волю после многолетнего «воспитательного процесса» я, как в омут, окунулся в самостоятельную жизнь, как мне казалось, взрослого человека. Создавалось впечатление, что лучшими собеседниками,  понимающими и сопереживающими, могут быть сотоварищи по застолью.... Так, постепенно пристрастился к «зелёному змию». Но к счастью, вовремя понял свою ошибку и остепенился. В какой-то момент мне стало страшно от осознания того, что могу повторить тот сценарий, по которому рос сам. И уже много лет, десятилетий, одно лишь упоминание о спиртном вызывает во мне отвращение, напоминая тот кошмар, через который пришлось пройти в малолетстве. Жизнь нам даётся не для того, чтобы мы усугубляли ошибки прошлого а наоборот, исправлять и дополнять чем нибудь хорошим. А годы моего детства оставили осадок боли, страха, постоянного морального напряжения, сбросить с себя которые я не мог много лет.

  Вот только один пример из многих, оставивший навсегда свой след в моей жизни. Но сыгравший хорошую роль напоминая, как нельзя поступать: - « Лёша! Иди домой. Нужна твоя помощь.» - позвала меня мама. Оставив игру с друзьями я побежал помочь. Уладив все дела и поужинав, стали ожидать отца, хотя по времени на часах ничего хорошего это не предвещало. Ходики, висящие на стене, отсчитывали минуты, часы, а входная дверь по прежнему молчала. Это означало лишь одно — отец будет сильно пьян, а итог предсказуем. Во взмахах маятника на часах и тикании механизма  читались в напряжённой, зловещей тишине, слова обращённые не то ко мне, не то к маме: « Кто ты, кто я. Что вы, вот я! » Сердца наши сжимались от предстоящего... Время перевалило за полночь и мама заставила меня лечь в постель. Сама же осталась сидеть в кресле. Под монотонный звук часов я незаметно уснул, пригревшись под одеялом.
 
  Поздние возвращения отца, после выездов по районам, были для нас серьёзным испытанием на прочность духа. Работа включала периодические рейды с проверками и, как следствие, застольями. Домой, в нетрезвом состоянии, возвращался совершенно иной человек. Так и в этот раз проснулся я от скандала, сопровождаемого рыданиями матери: " Как же мне всё это надоело если не сказать больше. А мне ведь всего десять лет! И я уже видел кровоподтёки на теле матери и своём. Ножевую рану на маме, из которой струилась кровь. "
  Но чтобы не предавать огласке происходящее, мама никуда не обращалась, чтобы не подпортить репутацию порядочного человека. С божьей помощью залечивала раны сама. Опыт фашистского рабства, а потом фронтовой  медсестры, помогал ей... И мне доставалось не по детски. По всякому поводу и без, избивался жестоко. Отец, словно пытался за что-то отомстить. И слёз своих я показать не имел права, захлёбываясь болью! Иначе он зверел и в воздухе свистела пряжка от ремня.
 
  За стенкой, в соседней квартире, жили мои друзья-двойняшки. На них тоже покрикивали, но до рукоприкладства никогда не доходило. Так, пожурят немножко. Ну, в крайнем случае, получат по подзатыльнику, посмеются и опять всё хорошо. Ведь самое большое унижение ребёнка, избиение близким тебе человеком, причём практически регулярное:" Как же я завидовал своим друзьям!- по своей детской наивности думал; " Если бы я был не единственным в семье, мне меньше доставалось."
  Но слыша плачь и слёзы матери, я шёл на её защиту, словно мог чем-то остановить озверевшего, здоровенного мужика. Всё заканчивалось тем, что мы, избитые, в очередной раз оказывались на чердаке дома, или в сарае, на сеновале. А назавтра опять маме на работу, мне в школу. Так что профессию психолога пришлось осваивать не на кафедрах института, а с малых лет, в семье. Ведь надо было на опережение просчитать непредсказуемость отца в неадекватном состоянии и постараться что нибудь предпринять для безопасности матери и себя. Ходить по инстанциям и жаловаться, в те времена, было не принято. И не пошла бы на это гордая, мужественная женщина. Да и отец был заслуженный, как фронтовик, как Кавалер многих орденов и боевых медалей, человек. Но, видимо, пережитая война а затем  и болезни, сделали с ним своё подлое дело. В какой то момент он попросту сломался духовно. Каждый праздник очередное испытание. Мама плачет прижимая меня к груди, но ничего поделать не может.

  Теперь, с возрастом, я её понимаю. Спесь бы с него сбили но семейная жизнь от этого не улучшилась. И уехать некуда. Всех её родственников забрала война. А сама чудом выжила в фашистском рабстве. За всю жизнь она даже не намекнула об ужасах пережитого в Германии а я, словно чувствуя эту трудную для мамы тему, никогда не задавал вопросов. Лишь много лет спустя понял - почему отец так не любил свою жену и меня. Её за то, что в результате перенесённых издевательств, не могла иметь детей. Меня же за то, что заболев, посчитал нежелательным приёмышем. И избавиться от груза ответственности не мог. Репутация оказалась дороже. А я, в те незабываемые времена, стыдливо пряча глаза от друзей, шёл в школу. И чем больше я боялся получить тройку в дневник, тем чаще они там появлялись. Невольно получался замкнутый круг, хотя преподаватели видели моё старание. Сидя на занятиях, вместо впитывания знаний думал: " Какой же «сюрприз» преподнесёт день грядущий...".
 
  Вернувшись в купе, заметил в глазах попутчиц заинтересованность. Видимо Вера уже поделилась, куда и зачем мы едем. Но тут постучалась проводница и предложила горячий чай. На некоторое время воцарилась тишина, иногда нарушаемая позвякиванием стаканов в подстаканниках и случайными репликами женщин.
  А стыки рельсов всё твердят своё: - Жду тебя, жду тебя, жду тебя.

Глава 3:http://www.proza.ru/2014/07/23/671