Стёпка

По-моему тот август предоставил мне почувствовать на своей коже множество черствых противных разочарований. Только вспомнив, что творилось внутри меня я начинаю судорожно пытаться спрятать мои мысли поглубже. Я смотрела в чистые светлые небеса, что пророчили только счастье, но я в них не могла в тот момент углядеть хоть единую радость. Все вокруг казалось отвратительно лживым. Этот августовский прекрасный день преподнес узнать правду и разочарование в тех людях, в которых я не сомневалась ни на грам. Как только я услышала то, что от меня скрывали вот уже несколько лет, в тот же момент все разрушилось. Мне 26 лет. А я все до сих пор, как маленькая верю. Верю тем, кого подпускаю ближе к сердцу. А оказывается так, что в этом нет необходимости. Все расставляется по местам и все уходит. Вот так-то… 

Я бродила по городу, будто бы я могла выходить себя в этих  импровизированных километрах. Так только нет. Просто так боль не отпустит. Я смотрела по сторонам ничего не выискивая, но в тот же момент я ловила на себе взгляды будто я молила о помощи, да и не то чтобы молила, а наверное кричала, чтобы меня, наконец-то, спасли. А внутри пустота, да такая, что разрывала легкие и я начинала вдыхать жадно и не спокойно частицы грязного нашего истоптанного кислорода. И чем чаще я вдыхала, тем больше меня разрывало. Для меня этот день сохранился в памяти как, что ни на есть самое отвратительное, что происходило со мной в жизни, но в тот же самый момент я протестую. В тот август, теплый и приятно ласковый, именно в этот же день я нашла того маленького человечка, который спас меня. То есть получается то, что меня разрушило, привело меня к тому, что внутри меня тут же выстроилась великая стойкая крепость. И маловероятно, что ее когда-нибудь сломят.

Тишина ломала меня по ребрам. Усталость хлестала по моему телу. А то, что поместилось у меня внутри,  напоминало что-то вроде истерики душевнобольного из психушки. Я упала на ближайшую скамью. Я была на окраине города. Моего родного и нелюбимого города… Автобусная остановка, скамья, а на скамье я. Больше на этой остановке никого. Это была первая отправная для проезжих автобусов.  Народ не ходил, далековато от жилых домов. Только я. Закатное солнце, слоняющиеся автобусы, ветер теплый обнимал меня за плечи  и обещал мне успокоение, да только его обещания тут же испарялись на моих губах. Мысли мои, они сворачивались в конверты, а в конвертах лежали мои исчерпанные надежды и веры, мои рассказы о том, что меня окружало. Несколько лет моей жизни  я провела, оказывается, в иллюзиях, что у меня в воображении. Бывает и такое… Я сидела на этой обшарпанной старой скамейке и улыбалась, в эти минуты я чувствовала, как черствость пробирается ко мне под кожу, а я улыбалась и поражалась своей глупости. Вдруг мои руки начинали сжиматься в кулаки, а ногти впивались в ладошки, и боли совсем не чувствовалось. Мне вдруг хотелось стать такой же грубой, такой же ледяной, какой  я никогда не была. Никогда вдруг обратилось во время настоящее.

Вечерняя тишина и тусклые постукивания сердца. И вдруг мое нежданное одиночество разорвали. Этим храбрецом оказался мальчишка лет девяти - десяти. Он будто из-под земли вырос. Ничего не спрашивая, он присел на скамейку. Мы сидели на разных концах. Думаю, мы наблюдали за одним и тем же закатом в одинаковом настроении. Меня отвлекло от мыслей чувство взгляда на себе. Чистые такие глаза голубые, будто читали все то, что я творилось у меня в голове. Мальчик был очень симпатичным и крепеньким в телосложении. Темно-русые волосы были пострижены в стиле шапочки, курносый, пухленькие губки. Он вдруг улыбнулся мне, и меня это порадовало. Мальчишка был такой загорелый, словно жил на юге. Но я в этом сомневалась, одежка, что была на нем, говорила о бедноте.

; Здрасьте! Меня зовут Стёпа, - сказал мальчишка и протянул мне ладошку, чтобы пожать. И я уже не могла спастись от миллиона улыбок. Пожав ему руку, я произнесла и свое имя. От этого маленького человечка веяло добротой и счастьем, и запах вокруг стал такой радостный и верный. А мальчишка смотрел в глаза так честно и безотрывно.

; А вы чего здесь сидите? Кого-то ждете?- продолжил разговор Стёпка.
 
; Нет, совсем никого не жду. Уже некого ждать, - отвечала я. – Ну-ка! А ты чего тут? Встреча какая деловая?

; Нет, что вы, - мальчик отвел глаза от меня. – Я прихожу сюда каждую неделю, когда отпускают. Мне здесь нравится. Тут никого нет никогда. Ну, кроме автобусов.

И он замолчал. Стёпа так смотрел на закат, что я в его взгляде нашла что-то схожее со своей тоской. Он одиночка. Очень странно для такого малыша.

Внезапно он резко обернулся на меня и прищурился:

; Так! А вы что здесь делаете?! Я раньше вас тут не видел. Я, конечно, не каждый день сюда приезжаю, но все-таки?

И я ему рассказала сколько улиц я обошла за целый день, я рассказывала маленькому мальчику о тех людях, которых смутно видела, но только одного я так и не рассказала. Я не сообщила ему о щемящих сердце переживаниях.
; Это круто! Но вы, наверное, очень устали? А меня настолько не отпускают. Это слишком долго…

; Не отпускают? А вместе с родителями погулять?

; А их нет… - и Стёпка посмотрел на меня, на мой вдруг потерянный взгляд от его слов. О Боже! Что в этих глазах я увидела! Эта дикая кричащая тоска по тем, кого ты любишь, потому что это само по себе произвольно, но вот только эта любовь совершенно не нужная и не обязательная.

В моей голове прокрутилось множество вариантов, почему мальчишка оказался брошенным, но Стёпка все отбросил в несколько секунд:

; Как говорят воспитатели, мои родители меня потеряли. Я их не помню. Я был слишком маленьким, - он говорил, он открывался совершенно перед чужим человеком. А у меня в голове еле укладывались его слова. Стёпка рассказывал, что ему говорили воспитатели о родителях. Как я поняла, его мама оказалась алкоголичкой, которая потеряла реальный мир из виду. А про папашу даже ничего неизвестно. Слушая речь мальчугана, я уследила в его тоне, чуждую для его возраста, взрослость. А глаза его такие чистые, словно небеса голубые.

И что может быть хуже, когда смотришь ребенку, которого бросили, который никому не нужен, и ты смотришь ему в глаза и ищешь внутри себя объяснения. И то, что проснулось внутри меня даже каплей не было похоже на жалость, скорее это была боль, причем настолько тупая и она оттого что совсем не понятно. И в голове никак не укладывается, как это родная мама может вот так просто расстаться с сыном. Со своим маленьким комочком счастья. И это только безумно глупый человек способен променять  свое родное на что-то никчемное и порочное.

Степка все рассказывал как он поживает в детдоме. В словах его я не обнаружила сожаления. Будто он и не представлял другой жизни для себя. Его улыбка говорила о крепком духе, который был и без того закален. Я смотрела, н6аблюдала за его скромными повадками. Больше всего я молчала, я боялась задеть Степку лишним словом. А внутри я была готова разорваться еще больше. Я бегала глазами, то смотрела на мальчишку в серой бедной одежке, то обращала взор на закатное солнце.  Оно было уже на итоге. Темнело, а мне как никогда и ни с кем не было так хорошо и спокойно. И мне так не желалось прощаться со Степкой.

; Наверное, мы припозднились? – одумалась я. - Пойдем я тебя провожу…


Все бы да ничего, да только в его глазах я нашла свою частичку. Мальчишка совсем меня не стеснялся и не боялся, а мне так хотелось взять его за руку. Просто быть для него человеком, на которого можно положиться.
Шли мы не так долго. Через несколько дворов мы уже были на пороге детского дома. Серое здание с частыми повторяющимися окнами. Детский крик доносился до нас. Стёпка снова протянул мне руку, чтобы попрощаться:

; Я пойду, а то на меня ругаться будут, - он улыбался, и я как чувствовала – ему было уютно со мной. Опустившись на корточки, мне захотелось обнять мальчика.

; Стёпка, ты ведь понимаешь. Я приду к тебе еще, - я говорила, но голос мой запинался. Слова обрывались сами по себе. А Стёпка смотрел и молчал.
Как же мне не хотелось с ним расставаться. Я нашла сокровище, которое ничем не окупится. Маленькие ручки его вдруг потянулись ко мне и крепко меня обняли.

Я пошел. Ладно?

Мальчик Стёпа ушел, а я осталась со своими решениями. Что там рассказывать о килограммах моих потайных мыслей, что прятались в моей голове.

Через пару дней я приехала снова к Стёпке. Пройдя в комнату, где он находился, я сразу его нашла. Мальчик меня не заметил, он о чем-то разговаривал с другом.

; Стёпа, к тебе пришли, - окрикнула его воспитатель. А он обернулся и расплылся в улыбке.
 
; Ладно, потом поговорим. Ко мне мама пришла.

И, услышав слово мама, я почувствовала, как мое сердце сжалось еще сильнее.



Будьте искреннее. Совершайте добро.
Можно закрывать глаза на то, что происходит вокруг тебя, а можно трезво принять реальность такой, какова она есть и принимать уже какие-нибудь решения. Можно прятаться за своими отговорками и потрясаться оттого, что ничего не меняется. Тогда-то уж действительно ничего не изменится. Будьте добрее, и мир станет счастливее. Это элементарно просто, и это сильнее всего прочего…