Чёрная всадница Часть XXVI

Художник Эдвард Роберт Хьюз
Картинка из интернета

                КОСТЁР   ИНКВИЗИЦИИ
 
       Спустя неделю после прибытия дочек Витольда священник согласился обвенчать Хартмана с Идан и Дитфрида с Тересией. После их побега Ганс с Витольдом съездили к бабушке сестёр и предложили ей переехать в наш замок. Она вначале не соглашалась, потому как на деревенском кладбище были похоронены её дочь, муж, родители. Но Ганс ей объяснил, что это нужно сделать ради внучек. Скоро, со смертью Манфреда, священники кинутся искать беглянок и первым делом заглянут к ней. Под изощрёнными пытками поднаторевшей на казнях инквизиции любой невиновный заговорит. Потом Ганс добавил, что хозяева замка имеют возможность отправить её внучек с мужьями в другие земли к своим дочерям, чтобы их след, вообще, затерялся. Родной отец Идан и Тересии, работающий в замке управляющим, тоже считает, что так для них будет безопасней. Пока что девочки находятся в замке, где опытная экономка обучает их работе камеристок и горничных, чтобы они при новых хозяйках знали работу по дому.
       Бабушка, наконец, согласившаяся с доводами, принялась связывать в узлы свои нехитрые пожитки, а Ганс и Витольд переносили их на телеги. Её козу привязали к телеге, поскольку бабушка не желала расставаться с кормилицей, домашний  пёс тоже был привязан, а короб с курами-несушками поставили на телегу. Бросив последний взгляд на родное жилище, бабушка вытерла слёзы.
        При выезде из деревни им навстречу вышел священник, который властно спросил, куда она собралась.
        – Перейду к сестре свой век доживать. Дочь умерла, внучки покинули. Может, теперь её внуков понянчу.
       Священник смерил всех подозрительным взглядом и, остановив его на Витольде, вдруг визгливым голосом вскричал:
        – Ты ещё жив, проклятый ведьмак?
        Витольд, ничего не ответив, стегнул лошадь вожжами и помчался, что есть силы, вперёд. К счастью, священник не успел разглядеть находящиеся в телеге вещи бабушки, его взгляд остановился на телеге Ганса с животными.
        – Кто этот человек? – задал он вопрос Гансу, который немножко замешкался от неожиданности.
       Но, быстро собравшись с духом, Ганс ответил:
       – Не знаю, святой отец, в дороге с ним случайно повстречался, и как будто в одну сторону ехали, вот и болтали о делах житейских, чтобы время скоротать.
       – Откуда ты знаешь эту бауэрин?
       – Да мы не знакомы. Просто я проезжал мимо, а она стояла на обочине и ждала попутной телеги. Телега моего попутчика была занята, а я налегке, вот и решил бабушку подвезти.
       – Поклянись мне на Библии, что не лжёшь! – вымолвил священник последнее веское слово .
       Ганс замялся, не зная, как поступить. Он верил мне безоговорочно, но давать ложную клятву на Библии не решался. В эту минуту с дерева стремительно слетел ворон и клюнул священника в лысину. Священник начал от него отбиваться Библией, забыв, что она священна, и начал звать на помощь. Но и ворон не хотел отступать.  Следом за ним подлетела стая сородичей, чтобы ему помочь. Священник рванул наутёк, забыв о Гансе.
       Когда все прибыли в замок и Ганс подробно рассказал о случившемся, у меня защемило сердце от предчувствия чего-то нехорошего. На некоторое время воцарилось молчание: каждый молча размышлял, как быстрее и безболезненней развязать начинающий затягиваться узел на нитях судьбы. Витольд высказал свои соображения, что пока есть время, нужно поскорее провести обряд венчания и отправить молодые пары к дочерям Йохана в другие земли, на которые власть местных священников не распространяется. Йохан согласился с этим. Он тоже прекрасно понимал обстановку, и чем она грозит.
        Благодаря взносу на ремонт храма и тому, что ввиду болезненности деревенского священника, Йохан как врач часто помогал ему, священник, не откладывая дела на потом, обвенчал молодых людей. Мы весело отгуляли свадьбы. Молодых поселили в небольшом строении, примыкающем к замку со стороны нашего зелёного огорода. Слева от них находился доходящий до речки луг с пасекой, и чуть дальше мельница. Место оказалось очень удобным.
        В один прекрасный летний день за воротами замка раздался звук горна. Это приехали, как и обещали, дочери Йохана со своими мужьями и детьми. Радостный отец выбежал их встречать. Ганс с братьями подошли к каретам, чтобы помочь им выйти. С ними прибыл отряд оруженосцев и пажей, которых Агна и Витольд повели разместить в специальном для этого случая крыле замка. Агна была особенно счастлива, что, наконец, снова видит своих воспитанниц и их детей, которых нянчила с пелёнок и по-матерински обожала. Сама Агна была не только разумной экономкой, но и великолепной воспитательницей, как скажут, от Бога. Послушные Идан и Тересия были в её полном распоряжении, и она их также с большим удовольствием и пристрастием учила новым обязанностям, давала им знания по ведению хозяйства, кухни и другое, особенно когда было решено, что они переедут к одной из дочерей Йохана.
        Дочери Йохана пришли в восторг, когда я им рассказала о похищении сестёр. Единственно, что мне пришлось умолчать о колдовстве и своём участии в этом. Изабель оказалось не только прекрасной светской дамой, но и разбиралась в хозяйственных вопросах. Она сказала, что в их имении мельник уже стар, силы уходят, наследников не имеет, поэтому, если Витольд хорошо обучил братьев, можно забрать их с собой вместе с жёнами, бабушкой, козой, собакой и курами. Братья  займутся мельницей, потому как прислуги, конюхов и кузнецов в их имении предостаточно. Когда я добавила, что Витольд обучил ребят работать с пчелиным хозяйством, Изабель заинтересованно спросила:
      –  А могут ли они сами смастерить ульи и всё другое, необходимое для этого, потому что у нас никогда не было ни пасеки, ни пчёл?
       – Всё сделают наилучшим образом, уверяю вас, госпожа, – сказал появившийся Витольд.
       Йохан показывал зятьям имение, я и Агна сидели с дочерьми, а внуки с любопытством бегали по территории усадьбы с маленьким Йоханом и другими деревенскими ребятишками. Из прибывшего отряда рыцарей зятья решили отобрать воинов, чтобы несли службу в нашем имении. Когда размещение стражи было окончено, я предупредила, что если до меня дойдут слухи о соблазне крестьянской девушки кем-то из них, заставлю жениться. После чего мужчины расхохотались.
        – Давно я так не смеялся, госпожа баронесса! – воскликнул граф Ангельберг. – А если по обоюдному согласию?
        – Только с вдовами! Они за себя отвечают. А девушки на выданье ещё не ведают, что творят.
        Время пролетело быстро. Каждый день был наполнен шумом и весельем. Погостив у нас месяц, гости засобирались домой. Граф Ангельберг предложил нам погостить у него. Идан и Тересия слёзно попрощались со своим отцом, о котором очень мало знали. Я думала, что Витольд поедет с нами, но он сказал, что у него много незаконченных дел, лучше он поедет в гости следующим разом. Когда мы садились в карету, он обратился ко мне
        – Фрау Ильзе, не откажите в моей просьбе. Этот пакет передайте человеку в чёрном плаще с капюшоном, который подойдёт к вам вечером на стоянке.
        С чувством гнетущей тоски у меня защемило сердце. Предчувствуя беду, захотелось остаться дома. Но граф успокоил меня: его рыцари – надёжные воины. Ганс сел на облучок и повёл карету. Остальные двинулись за нами. Расстояние до имения графа Ангельберга было неблизким, и наш обоз остановился на ночлег. Слуги разожгли костёр, начав готовить еду. Вдруг, в лесу раздалось грозное уханье филина, и из темноты вышел незнакомец в чёрном плаще с капюшоном, лицо которого нельзя было разглядеть непосвящённым. Дочери начали с перепугу креститься, а рыцари схватились за мушкеты. Но он невозмутимым шагом подошёл ко мне и отчётливым голосом попросил передать пакет Витольда. Я достала тяжёлый свёрток из под своей накидки и отдала, после чего человек в чёрной одежде словно растворился в дымке.
        – Кто это был? – спросил граф Ангельберг.
        – Право, не знаю, граф. Витольд просил меня передать ему этот свёрток.
        Утром мы продолжили свой путь. Граф Ангельберг послал в замок своего скорохода, чтобы к нашему приезду был готов обед. Когда мы подъехали к замку, охранник, стоящий на смотровой башне затрубил в рог, известив о нашем приезде. Навстречу нам вышли графские слуги.
       Замок и имение были очень большими, даже огромными, так что наш родной замок по сравнению с ним казался карликовым. На столе нас ждал поджаренный на вертеле олень, заправленный горячим перцовым соусом, всевозможные закуски, салаты, вина и прохладительные напитки. А на десерт слуги подали фрукты и пирожные. Изабель нам показывала имение, поля, заливные луга, стада коров, лошадей. Как я поняла, она нашла своё счастье. Старый мельник вначале поворчал, увидев новую смену. Но когда приехавшие помощники с умением принялись за хозяйство, успокоился. Идан с Тересией вычистили и вымыли его старенький дом, начали готовить обеды, печь вкусные пироги, а их мужья починили дом, после чего принялись строить свои собственные.
       Мы с Йоханом собирались погостить около месяца. Прошло три недели. Утром ко мне заглянули дочки Витольда и принесли кувшинчик свежего дикого мёда из дупла и молока, которое надоили от своей козы. Сочные травы близ мельницы пришлись козе по вкусу, и она хорошо доилась. Внезапно, мой взгляд привлёк медальон на шее Идан. Я узнала медальон – подарок Белой Дамы маленькому Витольду. А взглянув на руку Тересии, увидела магический перстень, завещанный Витольду покойным Вольфгангом фон Штайнбергом перед смертью. Я молниеносно вспомнила свёрток Витольда, который я передала человеку в чёрном.
       В тот момент я не думала о его содержании. Теперь я поняла: в свёртке находились таинственные семь ножей, с помощью которых Витольд принимал облик зверей. Они хранятся в их братстве и передаются по наследству достойным. Значит, Витольд готовился к смерти. Я не хотела пугать его дочек, но от этих мыслей у меня начала кружиться голова, и я чуть не упала на руки стоящей рядом Идан. Усилием воли я попыталась взять себя в руки. Но в это время около замка раздался звук рога, извещающего о приезде нового гостя. Да, я точно почувствовала надвигающуюся опасность. На взмыленном коне примчался в замок один из рыцарей, оставленный графом Ангельбергом для охраны нашего замка. Оказалось, в наше отсутствие в замок прибыл большой отряд стражников из Крефельда и забрал Витольда. Рыцари и слуги пробовали оказать им сопротивление, мотивируя тем, что без распоряжения хозяев не допустят в замок. Но силы были неравны, и теперь раненые охранники лежат и ждут смерти. Со мной началась истерика, а около меня зарыдали Идан и Тересия. Услышав наш плач, слуги позвали графа и Йохана, а те, в свою очередь, не знали, как нас успокоить.
        Было решено: граф поедет на приём к королю, а Йохан попробует подкупить линнских инквизиторов. Идан и Тересия захотели ехать с нами, но я им сказала решительно: «Нет!», так как Витольд умолял меня укрыть их подальше от хищных глаз священников, и графское имение во Франконии – единственное место в Германии, где их не смогут обнаружить. А граф и Йохан сделают всё возможное, чтобы вытащить Витольда из тёмных подвалов мрачного замка. Мы спешно покинули гостеприимный дом. Я быстрее бы долетела на метле, но я не могла раскрывать свои тайны перед окружением родных людей. По моей просьбе Ганс хлестал коней, и наша карета мчалась без остановок. Когда мы добрались до имения, наши храпевшие взмыленные до предела лошади едва волочили ноги. По приезду нас встретили перепуганные слуги и корчащиеся в муках умирающие. Среди раненых находились и братья Анетт, первыми кинувшиеся на помощь рыцарям. Тут уж Йохан и я бросили все свои силы, чтобы поднять их на ноги. Во мне проснулась сила Гудрун, и я поочередно подходила к каждому раненому, поила настоями из трав, разбивала над головой яйца и читала заклинания. По дому летал и кричал покинутый Хугин, а ночью около замка выли приходящие из леса Гери и Фреки и им горестно подвывал Вольф. В перерывах между уходом за ранеными, спрятавшись в каком-нибудь углу замка, я звала на помощь Чёрную всадницу. Дни проходили в страшном ожидании. Йохан отвозил в замок Линн наши ценности, которые священники с алчными взглядами принимали для блага церкви, обещая помочь; но потом объясняли, что ничего не помогает, потому как Витольд – чёрный колдун, и место его на костре. Я держалась из последних сил. Граф Ангельберг добился аудиенции у короля, который обещал помочь. Но даже королю не под силу было справиться с инквизиторами, подчинявшихся не ему, а Ватикану.
       Однажды ночью я не выдержала и, намазав виски, полетела к зловещему замку. Замок был окутан чёрной энергией, как пеленой, и мне не удавалось в него проникнуть. Я сделала несколько безуспешных попыток. Потом, вдруг, в одном месте я увидела тонкую дорожку света и, уцепившись за её луч, проникла в замок. По коридорам замка летали и шипели злобные тёмные сущности – лярвы, жаждущие новых жертв, и, поэтому, ревностно охраняющие свою кормушку. Это души убийц, преступников, самоубийц, которых не принимал ни рай, ни ад, и они злобные и неприкаянные летали по Митгарду, питаясь жизненной энергией земных людей во время войн, пыток, неизлечимых болезней, скандалов.
        По углам подвалов гнездились чёрные духи, питающиеся грязью немытых людских тел и нечистот. Эти духи сильно плодились из-за того, что святые отцы церкви настойчиво требовали от прихожан поменьше мыться, а то и вообще не мыться, как это делали святые старцы-отшельники. Напротив, белые ведьмы и приверженцы старых языческих религий тайно по ночам бегали к водоёмам и там с наслаждением купались, сбрасывая с себя как грязь, так и вредную пыль чёрных духов. Эти злобные сущности пробовали кинуться на меня, но безуспешно.  В одно мгновение я завернула себя в астральный кокон и они бились о него некоторое время снаружи, лязгая страшными жёлтыми зубами, и улетали прочь.
       Услышав стоны около камер пыток, я влетела вовнутрь. Перед моими глазами предстала жуткая картина. Десятки жертв корчились под орудиями пыток в судорогах, прося смерти как избавления. К дыбе был подвязан истекающий кровью Витольд, которого палачи пытали раскалённым железом. Мои нервы были на пределе, и я подула им в глаза со всей мощью ведьмы. Они истерически заорали, так как я направила в их глаза лучи перстня Гудрун.
       – Тушите пламя, грешники! – зашипела я змеиным голосом. – И немедленно отнесите всех пленников в камеры, иначе нашлю на вас ослепление и безумие.
       Как все палачи-садисты, сами инквизиторы были трусами, смелые только с жертвами.
       – Мария! Йезус! – завопили они истошно. – Спасите нас, безгрешных, от беды!
       – Выполняйте немедленно, что сказано! Сию же минуту отправлю к фрау Хёле! Давно вас черти в аду поджидают! – зашипела я снова и сбросила с себя покрывало. –  Или, может быть, вам по чести будет быть растерзанными адскими псами во время Дикой охоты! Приближается Самайн! Это заявляю вам я – Лилит, жена самого Диавола!
        Мои глаза горели адским пламенем, а длинные густые волосы рассыпавшиеся по моим обнажённым плечам, довели их до такого животного страха, что они, быстро потушив огонь, понесли Витольда и других пленников в их камеры пребывания.
       Когда они уложили истерзанного Витольда на солому и удалились, я сошла с метлы и подсела к нему.
        – Госпожа, – вымолвил слабым голосом Витольд. – Меня спасти не удастся. Инквизиторы и горожане жаждут кровавых зрелищ. Я мог бы сам беззвучно вылететь из своего тела, то тогда их ненасытные сущности кинуться искать моих дочек. Я обменялся с дочерьми нитями судьбы, передав им свои амулеты, чтобы их обезопасить, а с ними часть своей силы и, поэтому, стал уязвим. В свёртке, который вы передали одному из членов нашего братства, были волшебные ножи, доставшиеся нашему братству от самого Фрейра. Теперь они попадут по наследству его новому избраннику. Напрасно вы влетели, подвергая себя опасности. Я приму казнь как избавление от земных мучений, выпавших на мою долю. В последние годы вы были лучом света в моей тяжёлой жизни. Я привязался к вам так же, как в своё время к Идан. Я всего лишь горбатый старик. А ваше сердце принадлежит Йохану фон Штайнбергу. Будьте с ним счастливы столько, сколько вам осталось. Я думаю, хозяин догадается не допустить вашего присутствия на моей казни, чтобы не травмировать вашу нежную душу.
        – Витольд, я встретила Йохана раньше тебя и, потому, моё сердце полностью принадлежит ему. Но Йохан – барон. Он из другого сословного ряда. Он – достойный человек, ein Adliger* до кончиков ногтей, один из немногих людей его круга, лишённых лицемерия. С тобой, Витольд, я всегда чувствовала себя легко, на равных. Никто из мира Митгарда не сможет понимать так, как мы друг друга – без слов. С тобой вместе, когда мы прочёсывали лес, я чувствовала своё соучастие в земной жизни Митгарда, чувствовала себя нужной Митгарду, свободной и не скованной придуманными формами этикета на вечеринках среди знатных, титулованных особ, у которых сердца в большинстве своём фальшивы и лицемерны. Ты был всегда настолько добр со мною и с другими, что я твоего физического недостатка просто не замечала. Как я теперь буду жить без тебя?!
        Из глаз Витольда полились слёзы:
        – Госпожа, после ваших слов я умру счастливым. Такие же слова мне раньше говорила моя Идан. Она уже ждёт меня на пороге Вечности. Когда придёт ваше время, мы вместе с Идан встретим вас в нашем мире, в котором мы проживём до нового рождения. Примите от меня мой последний дар. Он взял мою руку в свою, и я почувствовала, как его огромная сила переходит ко мне. Мне хотелось плакать. Но, увы! Моя бестелесная ноющая душа этого сделать не смогла. Я начала заговаривать кровь на израненном теле Витольда, и его раны начали затягиваться.
        – Не надо, Госпожа, меня на днях поведут на казнь, сохраните силы для раненых, которые пробовали меня защитить. Увидев неизбежность, я остановил сражение и сам вышел навстречу стражникам, иначе они подожгли бы всё ваше имение и перебили всех его жителей. Но теперь вы сможете наложить вокруг него заклятие, как это делал раньше я. Сможете также вызывать бури, гром, дожди. Или же их остановить. А ваш амулет – кольцо Гудрун.      
        Начинало светать. Я, поцеловав Витольда, полетела обратно. Я увидела, как перепуганный Йохан пробовал разбудить моё безжизненное холодное тело, так как не знал, в чём причина. Но, влетев в него, я открыла глаза, из которых потоком потекли слёзы.
       – Эльза, что случилось? Кого ты увидела во сне? И почему так горько рыдаешь?
       – Скоро Витольда поведут на казнь, и мы не в силах их остановить!
       И, действительно, день спустя, ранним утром следующего дня к замку подъехал глашатай, оповестивший нас о предстоящей казни Витольда. Йохан стал собираться в дорогу вместе с Гансом, а Анетт и Агне велел запереть меня в доме и не спускать с меня глаз. Я вначале прикинулась паинькой, а когда Агна присела, я начала тихо её усыплять. Вскоре она крепко заснула на своём кресле. А Анетт не посмела мне возражать.
        Я выбежала в конюшню и, оседлав любимого чёрного коня Витольда, помчалась изо всех сил. Казнь была назначена на 31 октября, и я начала призывать все силы – и светлые, и тёмные. На небе начали появляться облака и огненные точки. Я знала, что сегодня ночью начнётся Дикая охота. Псы - ступающие по воздуху, с пылающими глазами. А за ними проскачет, сзывая мертвых, древний Владыка, чья голова увенчана оленьими рогами - Повелитель Дикой Охоты...
       Остановившись около полуразрушенной хижины Витольда, я заскочила в неё, предварительно наложив вокруг хижины заклятия. После этого я намазала свои виски и лоб коня волшебной мазью. Мы оба вылетели из своих тел, у моего доброго росса выросли крылья. Взлетев в небо, я увидела Фрейю в окружении свиты из сонма злых духов. А возглавлял эту процессию Древний Охотник с оленьими рогами и черепом вместо головы. Я вспомнила, как покойница Гудрун, втыкала в это время иголки в дверные косяки, с ей одной ведомыми заклинаниями
        – О, Великая и Могущественная Фрейя, умоляю, помоги мне! – вскричала я.
        – Я всё знаю и заберу Витольда с наименьшими мучениями, а эти жалкие инквизиторы ещё узнают силу древних богов! – угрожающе произнесла Фрейя. – Мы с отцом и братом из ванов, и хорошо владеем колдовством.  Поэтому я вызвала диких охотников из Аннуина**, чтобы помочь Витольду. Скачи вперёд и капни на Витольда из этого пузырька в тот момент, когда они подожгут под ним солому. Увидишь всё сама.
        Мой верный конь стремительно, как стрела из арбалета, понёс меня на крыльях в Крефельд. Я увидела огромную толпу зевак, которые выкрикивали в сторону Витольда всевозможные ругательства и проклятья. На помосте стояла группа священников. Главными обвинителями Витольда были два сына его мачехи. Одного из них я видела в свите епископа на вечере у бургомистра.
       – Покайся перед народом, проклятый колдун! – крикнул один из них.
       – Мне не в чём каяться! Я всю жизнь делал  добро, лечил людей и животных!
       – Своими бесовскими зельями ты толкал их в пучину греха и разврата!
       – Это вы своим мракобесием толкали людей в грязь и наводили на них тяжёлые болезни. Это вы – невежественная инквизиция, следуя книге «Молот ведьм» – бесчеловечному руководству двух  жестоких авторов, обвиняете в колдовстве женщин, которым из поколения в поколение передаётся учение бабушек о лечебных травах, благодаря которым они излечили от недугов многих больных людей.
        – Твоя мать умерла после твоего рождения, так как ты был порождением диавола. А наша мать, благодетельнейшая из женщин, заменила тебе её. Но ты довёл до смерти своего отца, а потом и её.
        – Не лгите! Вы знаете, что мой отец погиб в соляной шахте, когда там случился обвал. А мачеха меня избивала и кормила объедками, несмотря на то, что я приносил ей из лесу полные корзины ягод и грибов.
        – Тебя изгнали жители из твоей семьи и деревни, так как ты портил им продукты и наводил порчу на домашний скот!
        – Я сам ушёл, поскольку они были глупы и невежественны, не умели жить в мире с лесными и домашними обитателями, которые жили здесь ещё до прихода людей. Это их земли, а мы – пришельцы.
       – Ты вступал в связи с ведьмами из ада. Одна из них прилетала в твою камеру, и довела до сумасшествия верных служителей дела Господнего!
        – Она не ведьма, а мой ангел, и вам не место рядом с ней! Ваши зверства переполнили чашу терпения рая и ада. Вы истребили тысячи самых красивых и умных женщин Германии, сжигая на кострах по ложному обвинению в колдовстве.
        – Поджигай солому, палач!
        – Рано ещё! – закричали безумцы из толпы! – Пытайте колдуна! Не то мы снесём весь ваш помост и сами разорвём его на части!
       Но палач уже поднёс солому и начал её поджигать.
       – Что ж, я погибну в огне, мерзкие католики, но и к вам скоро явится возмездие! – прокричал Витольд. – Закончится ваша абсолютная власть. На смену идёт лютеранство, возглавляемое великим реформистом Мартином Лютером! Проклинаю вас до 14 колена! Ваши потомки захлебнутся в деяниях кровавого диктатора. Наше братство повернёт историю к нашим истинным Германским богам! А вы, сегодняшние палачи, сгорите в том же огне, который приготовили мне!
       В это время я влетела на площадь и выплеснула в Витольда весь пузырёк Фрейи. Душа Витольда вылетела из тела и, подлетев ко мне, села на круп Росса за моей спиной. Росс радостно заржал, почувствовал Витольда, который принял когда-то его на свет, когда мать, мучимая тяжёлыми родами едва не погибла вместе с ним. Но Витольд своими добрыми руками умело вытащил полузадушенного жеребёнка из чрева.
       Толпа, перепугавшись моего вида, помчалась в разные стороны, давя друг друга. Я увидела в толпе Йохана и Ганса и послала их лошадям знак ускорить бег, чтобы отвести их подальше от помоста. У священников и палача отнялись ноги. В небе раздались звуки подобные грому. Навстречу мчалась Дикая охота. Небо заволокло свинцовыми тучами, вниз полетели огненные стрелы в сопровождении громовых ударов. Они разнесли пламя костра, которое покрыло весь помост и не успевших отбежать самых падких до кровавого зрелища людей. Начались крики о помощи, но всех, кто требовал продолжения пыток Витольда, охватил огонь.
       Я помчалась вслед за Йоханом и Гансом, подгоняя их лошадей, так что у Ганса не было необходимости их хлестать. Они скакали во весь опор, а я силой своих мыслей гнала их всё дальше и дальше, чтобы их случайно не коснулось пламя Дикой охоты. По дороге в наш замок находилось небольшое имение, в котором проживал пожилой барон со своей супругой. Я силой вызвала его хозяев, которые вышли на дорогу и, остановив их, предложили Йохану и Гансу переночевать в их доме и переждать, пока не закончится ураган. А сама я полетела в хижину. Витольд, попрощавшись со мной, присоединился к свите Фрейи, которая коснулась рукой моего лба в знак благословения. После чего я и конь, вернувшись в свои тела, благополучно доскакали до нашего имения.
       Ранним утром, ещё до наступления рассвета, усевшись на метлу, я полетела к месту казни и, собрав в короб останки ещё тёплой золы сожжённого тела Витольда,  полетела к его лесной хижине, чтобы похоронить останки под бузиной рядом с его Идан. Ноябрьская земля немного промёрзла  и у меня никак не получалось её вскопать лопатой. Вдруг я услышала медвежий рёв. Это вышел из лесу большой старый медведь. Я отступила в сторону. Медведь подошёл к месту могилы и выкопал когтями яму. Постояв с минуту возле печального, оголённого куста бузины, он очень медленно, по-стариковски развернулся и побрёл в чащу. Я положила в яму короб с останками Витольда, и укрыла их землёй.
       – Милый добрый Витольд, мой дорогой Учитель! Пусть тебе земля будет пухом, а твоя душа после 40 дней встретится с душой Идан в вечном мире духов...
       Усевшись на метлу, я вернулась в имение. Когда я уже сидела в доме около жаркого камина, за воротами послышался топот копыт. Это Йохан с Гансом благополучно вернулись домой.

* Adliger(нем.) - Дворянин
**Аннуин - ад у древних кельтов