Июль 15го

(сомниваюсь что когда-нибудь вернусь к этому поэтому публикую так как есть. Орфография сохранена на момент написания)

Настя


Я опять повис над тетрадью с очередным словом. Никак не мог подобрать то чувство которое испытывал когда то давным-давно, три месяца назад. Это только кажется, что три месяца это буквально вчерашний день. Но время тянулось больно и медленно, вытягивая мое сердце тонкими, рваными лоскутами.
Я склонился над памятником своей любви и не как не мог выразить в нем  то, что  болело в груди.
На тетрадь упали капли с волос. Я только из душа.
Я отбросил назад мокрые волосы, включил погромче магнитофон с записанной кассетой «Нашего…» радио. Закрыл глаза. Что то витало на языке, перед глазами, у сердца. Но я не мог рассчувствовать, ухватиться за это.
Сквозь мысли до меня докатились чьи то  голоса. Я сразу распознал нашего начальника.  По идее я должен бы подскочить, кинуться к рабочему месту, поздороваться. Но никакого желания либизить не было. Я законно отдыхал. У меня перерыв на ужин.  Который немного затянулся. Буквально минут на пять.
Я опять отбросил назад волосы, слез с кровати, зашнуровал кроссовки, и положив на плечо бондану, которую одену как только высохнут волосы, вышел к нему.
- Почему не работаем?
- Клиентов часа два не будет – обычный спад. Сейчас все прихорашиваются, готовятся к дискотеке. Я не понимал почему мне нужно объяснять ему это каждый раз.  – поэтому у меня ужин.
- Вот знакомься, Настя. Она будет здесь работать.
Сердечко немного екнуло. Я конечно хотел как можно быстрей закончить сезон, но сейчас это было не вовремя. Касса у меня не сверенная, ее подгонять и подгонять, а мне хотелось получить свою зарплату круглой и без вычетов.
- Хорошо, - я сдерживал свое волнение. – когда начнешь? – спросил я у нее.
- Она уже работает – объяснил начальник.
Я не понял. Вернее просто не хотел понимать. Мне просто не хотелось  верить, что можно вот так глупо попасться. Сколько раз твердил себе что записи надо постоянно подгонять под оставшиеся деньги, но руки так не разу и не дошли.  И вот теперь мне остается лишь сдать деньги и кассу и молиться что бы они не обнаружили недостачу которую я не покрывал уже неделю.
А просто не было смысла. Начальство к нам не заглядывало.
- Не понял…
- Что тут не понятного? Ты же сам жаловался что постоянно травишься. Вот Настя теперь будет вам готовить.
Я старался не показывать изменений в настроении.
- А, ну хорошо… - пробормотал я отвлеченно.
Начальник поставил сумку, и огляделся. Все было в норме. За неделю здесь ничего не сломали. По крайней мере все выглядело так как и было.
- Ну и как у вас дела?
Он как всегда начинал издалека.
- Все как обычно.
- Сколько за сегодняшний день?
- Три с копейками.
- Хорошо, принеси.
Я вернулся в спальню и достал из под матраса деньги. Все складывалось как нельзя лучше. Я пересчитал, не хватало еще лишние отдать, и вложив их в учетную тетрадь вышел к нему.
- Вот.
Он осмотрел внушительную пачку.
- А что-то толстовата…
- Мелочи полно.
Он быстро пересчитал деньги, и положив во внутренний карман еще раз посмотрел на меня.
- Сверяться будете? – я не волновался, прекрасно зная его ответ. Хотя чем черт не шутит, вдруг возьмет и проверит, и выясниться, что заработали сегодня, не три, а четыре с копейками. Остальное уже успели потратить.
- Нет, тороплюсь.
- Ну ладно. – казалось, я сейчас засвечусь от удовольствия.
Я посмотрел как он вышел, услышал звук захлопывающийся дверцы. Шевелиться еще рано. Я достал сигарету. Просто хотелось успокоить нервы.
Конечно, курить мне нельзя, но он на это закроет глаза. Ему это даже понравиться. Нет, не моя дурная привычка, а то что я не отлучаюсь с рабочего места.
Я услышал как отъехала его машина. Звук ее двигателя я ни с чем не спутаю. Я докурил, и взяв винтовку с оптикой вышел на воздух.
Уже давно стемнело, но видимость была отличная, шоссе прекрасно просматривалось. Я вскинул винтовку и приложившись к прицелу начал высматривать знакомую машину.
- На кого охотишься?
Никогда не мог расслышать шагов «Кента» - омоновца, который летом подрабатывал и по совместительству отдыхал здесь.
- А ты догадайся.
Тихо произнес я, стараясь сильно не тратить воздух.
- Начальство?
Скорее даже не спросил, а утвердил он.
Я плавно кивнул. Крестик оптики слегка качнулся вверх-вниз. Но я никак не мог найти его.
- Близко смотришь, - подсказал «Кент».
Я потихоньку повернулся на час.
- Поймал,  - тихо сообщил я – на выходе из поворота.
Я старался не говорить в метрах, градусах, минутах, в которых часто ошибался.
- Огонь, - скомандовал «Кент»
На выдохе я дотронулся до курка. Раздался характерный звук незаряженной винтовки.
- Все труп, - продолжал «Кент».
Я расслабился. Начальство точно уехало.
- Ты к брату?
- И к брату, и пострелять.
Мы вернулись в тир. Я поставил винтовку обратно на стеллаж.
- Под зарплату?
Охрана всегда стреляла у нас лишь под зарплату, но надо отдать им должное никогда не забывала о долгах.
Я пошел в спальню за пульками.
- А бесплатно нельзя?
- Можно… почему нет?
Я положил обратно в рюкзак коробку своих пулек и взял брата. В конце-концов это его гость.
- А где брат? – спросил «Кент», зарядив  пистолет.
- Не знаю. У тебя хотел спросить.
- Гуляет, значит – довольно улыбнулся охранник.
Из кухни вышла девушка. Я и совсем забыл про нее.
- Здравствуйте девушка. Как вас зовут?
«Кент» совсем забыл о пистолете, который, готовый выстрелить, глядел в потолок, грозя устроить еще одну дырочку в шифере.
- Настя, - скромно представилась она.
«Точно, Настя, надо запомнить» - подумал я.
- А кто это?
«Кент» в упор не хотел вспоминать о пистолете. Еще немного, и нежный курок спуститься от его отвлеченного усилия пальца. Мне не хотелось думать куда полетит этот маленький кусочек свинца. Может устроит дырочку в потолке. Может отрикошетит и в стену. А может в «Кента», или в меня.
- Ты выстрели вначале.
Не отвлекаясь он стрельнул в сторону мишени сбив патрон двенадцатого калибра.
Настя в изумлении даже слегка присвистнула. Ни я, ни «Кент» на это не обращали внимания. Она просто не видала как три пьяных омоновца стреляют по спичкам на спор с любого положения. Вот это было шоу, вот это были эмоции. А это детское баловство.
- Так кто это? – переспросил он.
- Помощница, - он не понял, - я готовить не умею. А с лапши китайской уже тошнит.
- Так ел бы в кафешке.
Он вновь зарядил пистолет и целился, наверняка в сигарету или спичку. На остальное он бы и не посмотрел.
- Не на мою зарплату.
Сигарета упала, перерубленная посередине.
- Так брат же ест.
- Ты хотел сказать его кормят, - поправил я его.
- Ну да…
Таков уж братишка. Как то сразу он нашел общий язык со всеми, и теперь просто отдыхал. Наверное, в тайне, я завидовал его способности легко заводить приятельские отношения.
- Эх, старею, - «Кент» наверняка промазал, - пойду я.
- Еще увидимся.
Он козырнул и скрипнув половицей ушел.
Я подошел к позиции и зарядив винтовку припал к прикладу. Дыхание мерно двигало винтовку, немного вверх, чуть-чуть, вниз. Я не торопился с выстрелом, прекрасно зная что попаду по алюминиевой банке. В другое не было смысла даже пытаться. С пятнадцати метров промахнуться во все что крупнее баночки из под кока-колы просто не реально. Конечно можно попробовать в спички или сигареты, но был один маленький минус. Я их просто не видел. Просто и тупо не видел. Вот он, минус моего здоровья. Даже с очками с пятнадцати метров я не замечал сигарету.
Девушка сзади что-то хотела спросить, или просто ждала когда я выстрелю.
Я бы стрельнул, но уже слишком долго целюсь. Попасть в банку просто смешно, а рисковать и стрельнуть по чему-нибудь более реальному  я не решался – боялся опозориться.
Я обернулся и как не в чем не бывало предложил ей
- Попробуешь?
- Нет, нет. Что ты…
Обычная реакция девушки. Самая обычная. Самая милая. Почему-то, но девушки которые с радостью хватаются за цевье не вызывали у меня такого восторга.
-  Не бойся, попробуй.
Я подошел к ней, и протянув винтовку отошел давая шанс самой все сделать правильно.  Левая ладонь обхватила дуло, а правая, после небольшого замешательства легла на рукоять. В полнее нормально. Для первого раза вполне ничего. Можно и так стрельнуть если она умеет стрелять от бедра.
- Нормально?
Она обернулась ко мне.
Я инстинктивно немного дернулся. Черный круг ствола опять смотрел мне в живот. Никогда не мог привыкнуть к этому.
- Сойдет, если ты собираешься меня пристрелить…
- Ой извини.
Опять немного задергалась, но все же развернулась в  сторону мишеней.
- Во что целишься?
Мне всегда было интересны ощущения людей стреляющих в первый раз.
- Во что попаду.
«Значит в стену.»: с сарказмом подумал я, но сказать не решился. Не стоит отвлекать человека перед выстрелом.
Пуф! Едва заметное облако выбилось из дула винтовки – воздух гонящий машинное масло. Пуля нехотя вырвалась из него, и медленно ускоряясь исчезла в воздухе, оставляя за собой едва заметный след все того же машинного масла.
Я обожал первые выстрелы из свежее смазанной винтовки. Из-за смазки становится виден полет пули. И из-за этого кажется что время на момент выстрела замирает. Этакий BulletSlow.
Но естественно это не так. Когда в винтовке закончится запас заводского машинного масла она станет привычно плеваться пулями, немного не аккуратно и криво.
Пуф!
Раздался глухой удар о дерево.  Все как обычно. В стене стало больше еще на одну пулю.
- Куда я попала?
Я подошел поближе.
- В стену, - ответил я без особых эмоций.
Я зарядил винтовку и дав ей на этот раз поправил.
- Нет. Ладонь  сюда, - я взял ее левую ладошку и положил на цевье, - так, правильно. А это вот так. – я показал как надо обжимать рукоять, - да, правильно. – я поправил ее пальчик, который немного непривычно ложился на курок.
Пуф! Пуля улетела в сторону открытого окна.
- Ой!
Я улыбнулся. И такое бывает. И чего они так сильно жмут на курок?
- Криков вроде не раздалось… - я сделал вид что прислушиваюсь. – все нормально.
- Давай заново.
Я опять зарядил винтовку. Опять поправил ее левую ладонь, хотя причины не было. Она все так же  лежала, практически не сместившись. Просто это безумно приятно.
Поправил ее пальчики обжавшие рукоять.
- Не надо так хвататься. Расслабься.  – тихо произнес я практически  на ушко. Просто я сзади стоял.
- Молодец.
Я держал ее ладошки в своих ладонях.
- А теперь   приклад вот сюда.
Я прижал приклад к ее плечу, теперь уже полу обнимая ее.
Я чувствовал как напряжена ее спина.
- Расслабься.  – тихо сказал я ей на ухо, - ты вся напряжена,
Ее спинка расслабилась. Я отпустил ее левую ладонь и медленно коснулся щечки. Она лишь слегка вздрогнула, наверное инстинктивно отшатнувшись.
- А теперь  сводишь планку и мушку.
Я опять дотронулся до ее щечки.
- Наклони голову.
Она послушно прижалась щекой к верхней кромке приклада.
- Свела?
Я опять обнял ее левую ладонь.
Она сглотнула.
- Нет.
- Смотри… - правой ладонью я наклонил ее голову, -  и смотришь через планку на цель.
- Да…
- Теперь сравняй мушку с планкой.
- Как?
Наверняка у нее в голове все смешалось. Меньше всего для нее это походило на урок стрельбы.
-  Что бы они были на одном уровне.
- Хорошо.
Я посмотрел через ее плечо куда ж она целиться. Если верить винтовке то она явно не питала теплые чувства к полторалитровой бутылке.
- Ты что в бутылку целишься?
- Да. – обрадовалась она. Ей наверняка было приятно что она все делала правильно.
- Нет, это же для детей.
Я опять обнял ее и навел прицел на алюминиевую пол-литровую  банку из-под какого то пива.
- Ты что, я не попаду.
- Попадешь, - уверил я ее.
Она вновь прижалась к винтовке.
- Дыши ровней.
Но она никак не могла успокоиться. Ствол винтовки дрожал в такт ее дыханию. Наверняка она с ума сходит пытаясь успокоить мушку.
- Вдохни.
Я почувствовал как ее спинка слегка приподнялась и замерла.
- Закрой глаза.
Я подождал секунду. Мне не хотелось выпускать ее из столь нелепых объятий.
- Выдохни.
Ее спинка опустилась.
- Еще раз.
Ее ладони немного вспотели. Ствол меньше гулял.
- А теперь открой глаза.
Я немного подождал.
- Видишь цель.
- Да.
- Во время выдоха плавно нажмешь на курок.
Она кивнула.
- Аккуратно и нежно. Как будто срываешь виноградину.
Я еще раз посмотрел на банку через прицел винтовки.  Если она  выстрелит то если и попадет, то лишь в нижний левый край.  И то если не дернется во время выстрела.
Я нежно, незаметно поправил винтовку на центр банки, и сильней обхватил ее левую ладонь держащей на весу винтовку, и правую – лежащей на рукояти.
Секунда тянулась невероятно долго. Я смотрел на эту банку и ждал когда же раздастся выстрел, обнимая ее уже лишь для того что бы она попала, а не из-за своих эротических фантазий.
Я отвлекся, что бы посмотреть на ее лицо, что бы понять, почему она так долго не стреляет.
Но в этот момент раздался выстрел. Я обернулся на мишень что бы увидеть куда она попала.
По всему тиру загремела банка, падающая с верхней полки, сбивая мелочь с полок ниже.
- Молодец, попала. 
Я отпустил ее, и она полушагом, полу бегом побежала к своей первой сраженной мишени.
«А она милая»: подумал я.

Она заняла кухню, и всякий раз меня прогоняла, твердя чтобы я не мешал.
Я сел за стол, за которым изредка коротал с кем-нибудь время партией шахматишек.
Уже давно стемнело. Народ тусовался на дискотеке по соседству. Смысл включать магнитофон не было – мои слабые колоночки не перебили бы шум дискотеки. Глаза предательски слипались – последствия каждодневнего раннего подъема.
Я положил голову на руки, уж слишком тяжела она стала для шеи. Предательски вырвалась зевота. Я понимал, что спать еще рано, что нужно отработать хотя бы до трех, но выбить сон я не как не мог.
- Еще раз зайдешь – получишь половником по голове – звенело у меня в ушах.
- Я просто хочу кофе, - тихо сказал я, сквозь полусон, полубытие в ответ за ее заявление.
Глаза закрылись. Я все еще слышал шум музыки, но уже приглушенней. По телу разлилась приятная слабость. Я уже не мог, и откровенно говоря не хотел открывать глаза.
- Нужно работать, - спорил я сам с собой, - Вставай!
- Я уже отработал… я работаю с девяти утра до девяти вечера. Потом должен работать брат.
На том и договорились. Я полностью отдался Морфию…

Кто-то дотронулся до моего плеча, нежно, не решительно. Я лишь устроился получше, слегка шевельнувшись.
- Аууу… - раздалось у моего уха.
Я не хотя открыл один глаз.
-  Твой  кофе…
Все еще сонный я не сразу узнал Настю, и лишь вопросительно кивнул.
- Твой кофе.
- Аааа.
Я сел. Потянулся. Она присела передо мной.
- Давно я сплю?
Она пожала плечами:
- Минут двадцать, может меньше.
Ей не удобно было признаваться, что она забыла о моей просьбе, и вспомнила лишь когда закончила возиться у плиты.
- Кто-нибудь заходил? – уж не знаю зачем спросил я. Начальство в это время никогда здесь не появиться. А редкие посетители, увидев меня спящего лишь развернулись бы. А может особо наглые и разбудили бы.
- Нет…
- Вот и хорошо, - я еще раз зевнул, и взяв чашку с осторожностью попробовал кофе.
Он был отвратительно слаб.
- Спасибо, - улыбнулся я, и взглянув на часы обреченно добавил – еще два часа работать.
В ее глазах читалось удивление.
- А во сколько открываться?
- Ни во сколько, - я поставил чашку на стол, - мы открыты постоянно.
В глазах все явней и явней читалось недоумение.
- С девяти утра работаю я. С девяти вечера – мой брат. Вот и получается, что тир должен быть открыт постоянно.
- Но это лишь в теории, - добавил я отхлебнув кофе, - на практике я закрываюсь часа в три. Но не волнуйся, тебя это не касается. Если хочешь можешь ложиться спать хоть сейчас.
Мне безумно не хотелось чтоб она сейчас отправилась на боковую. За последние две недели я устал коротать ночи в одиночестве. Мне просто надоело находиться в пустом тире наедине с самим собой.
- Нет, спасибо, - зевнула она, и лишь заметив свой зевок улыбнулась и встав добавила.
- Пошли есть?
- Пошли…
Впервые за тридцать дней я ел жаренную картошку. 


Я опять взглянул на часы, наверное в десятый раз за последние пять минут. Время тянулось до противного медленно.
- Блин, братишка где-то потерялся…



Я пересчитал деньги, вырученные за день. Сверился с записями. Ну чтож все сходиться. Практически. На разницу в сотню с мелочью можно не обращать внимания – привык. Никто не относился серьезно к этой работе. В общем никто этого и не требовал. Слишком много бы пришлось менять. А так все шло спустя рукава. В день появлялись недостачи в три сотни, часть я закрывал, за другую нас опять журили, грозя уволить всех к чертовой матери, и затем пожелав спокойной ночи оставляли нас наедине с ночными клиентами.
Я взял деньги и отнес их в комнату. Не то что бы их мог кто то украсть, за все время пока я здесь этого не разу не случалось. Просто было спокойней. И касса не должна быть до верху забита - глупая примета. 
- Что у нас на ужин?
- Курица – донеслось с кухни, - еще минут десять и готово.
Курица это хорошо. А если судить по тому чем питался в этот месяц вообще царское блюдо. Я взглянул на настенные часы. Нормально. Минут через десять курица будет готова, минут через тридцать меня должен сменить брат.
Я опять склонился над тетрадью в которой должен был записать сколько положил денег, сколько потратил и на что.
Она обняла меня сзади, отвлекая от работы.
- Ты скоро?
- Еще минут тридцать, - сказал я пытаясь сосредоточиться. Наверное я один более менее серьезно относился к работе.
- Может покурим? – она не отставала, прекрасно помня что время на перекуры это тоже рабочее время.
- У меня кончились
- Я возьму деньги из кассы?
- Да, я ща исправлю
Она вернулась в комнату, отстав от меня, а я закусив кончик ручки принялся искать куда же можно списать деньги. Не то что бы это было сложно, но просто не стоит постоянно списываться на одно  и тоже, так и подозрения могут возникнуть, и тогда плакал мой чудесный отдых.
Она прошла мимо меня, пряча деньги в задний карман джинс.
- Сколько взяла?
- Сотня.
- А нафига столько?
- Возьму нам еще пива, - сказала она улыбнувшись.
Ну чтож ладно. Я опять пробежался ручкой по строкам цифр. Блин, на редкость скучным был день, и списать то некуда. Ну и фиг с ним – брошу пока свою сотенку, затем отработаю.
Я закрыл тетрадь и вышел на улицу.
Темнело. Солнце пряталось за горами на западе, озаряя озеро богряно-оранжевыми линиями. Со степей опять несло летней травой. Сейчас бы в палатку и свалить отсюда. Не мучаться больше с сравнением кассы и записей. Не оправдываться перед начальством. Не прикрывать братишку, который по-моему уже слишком сильно загулял. Подальше б отсюда. Пусть даже в глушь. Но туда где спокойно, и никто не будет напрягать.
Она протянула мне бутылку пива. Абаканское. Странно, но здесь оно стоит тридцатку. Не понимаю почему. Но все были готовы платить. Хотя за эти деньги можно купить другое, порасскрученней. Но наверное это и есть долбанный патриотизм. В городе журишь его, предпочитая какое-нибудь другое, а здесь покупаешь лишь его. А может это просто долбанный понт. Покупать абаканское, пить его. Литрами.
Хотя я этого не понимал. Просто не привык пить его литрами. Я как то к коктейлям пристрастился, тем, глупым, дешевый сок смешанный с водкой. Глупость редкостная, но чем то цепляет. 
Стоять и ждать когда же прийдет брат не было никакого желания, и я наплевав на все вернулся к Насте. Она сидела за домом, в тени от ламп, зажженных по всему поселку.
- Как красиво, - она кивнула на курорт раскинувшийся от нас в семи – десяти километрах.
Я прикурил сигарету и присел рядом.
- Где-то там работает мой Коля.
Дым прошелся по моему горлу. Не хотелось курить. Разумом. Именно разумом. Я начал замечать что курю слишком много. А душой? Душой мне было наплевать. Она, натуженная и обожженная от Саши  ничего не требовала, оставив мое тело и мой разум на мое попечение. Наверное этого мне сейчас не хватало – ни о чем не  думать, ни о чем не сожалеть. Просто быть и наслаждаться тем что получается.
Она прижалась к моему плечу.
- Я скучаю по нему.
Я кивнул. Не хотелось продолжать этот разговор. Она скучает по Коле, я… а я скучал по Саше. По моей милой Саше. Где-то там, в городе она сдает вступительные экзамены. А я здесь.
- Не, слушай хватит.
Я встал. Не было больше сил сидеть вот так вот и грустить. Достало! Ну сколько можно расклеиваться сразу как вспомню ее.
Я протянул ей ладонь.
- Пойдем лучше поужинаем.
Она поднялась, и отряхнув штаны не понимающе посмотрела на меня.
- Достало ее вспоминать. Настроение сразу пропадает. – виновато объяснил я.
Мы прошли на кухню. Я поставил недопитую бутылку пива и включил чайник.
Не хотелось ни о чем думать, тем более о Саше, и о том как у меня сразу портиться настроение как вспомню ее.
И какая то обида на то что я так серьезно влюбился. Что постоянно ее вспоминаю. Что я так слаб.
А она стояла, отперевшись о стол с каким то оттенком обиды на лице.
- Что с тобой?
Я отмахнулся.
- Паршиво как-то на душе. Опять ее вспомнил.
Она усмехнулась, как-то корящее, пренебрежительно посмотрев на меня.
- А ты не когда не задумывался что это просто противно? Вспоминать при других свою «любовь»?
Да, наверно она права. Я затушил очередную сигарету в банку из под кофе, которую мы приспособили под  пепельницу.
Но не хотелось просто так сдаваться. Не хотелось что бы последнее слово оставалось за ней. Это просто игра. Это просто развернутый флирт.
- Странно слышать это от девушки которая постоянно вспоминает своего парня, - съязвил я.
- Ну я же девушка, - улыбаясь парировала она.
Меня это немного рассмешило. На лице появилась небольшая улыбка от предстоящего приятного разговора.
- Значит тебе можно…
- Да, - произнесла она почти шепотом, сексуально близко, - а вот ты мужчина.
- И должен быть как камень, - тихо, уверенно произнес я подражая ей, дразня, не поддаваясь на ее игры.
- Ну не камень, - она обняла меня сзади, - Ты просто должен быть выше этого.
- Ну прям как твой Коля, - задел я ее за живое. Он работал в соседнем поселке и ни разу ее еще не навестил.
Я почувствовал как ее грудь колыхнулась. Она вздохнула.
- Давай ужинать.
Она отпустила меня.
- Задел?
- Да.
Она открыла кастрюлю и вопросительно посмотрела на меня.
- Наливай сколько влезет.
Она улыбнулась.
- Как В ТЕБЯ столько влезает?
Я сделал вид что не понял. Но это и для меня был большой секрет.  Для своего телосложения я мог есть слишком много.
- За месяц что я здесь, ты первый человек который готовит нормальную пищу.
Она улыбнулась, и  охотно закивала, но в этом отчетливо и не прикрыто читалось: «льстишь ты мне, льстишь»
- А как же кафешка в которой пропадает твой братец?
- Я жадный
Она чуть не рассмеялась:
- Ты жадный?
Я охотно кивнул.
- Посмотрела бы я на тебя когда ты щедрый.
Я взял тарелку.
- А ты помолодей года на три – подколол я ее.
Она хлопнула меня ложкой по лбу.
- А мне говорили «вежливый мальчик. Культурный», - она присела напротив меня.
- А разве не так?
- Язык бы тебе обрезать, - и еще раз хлопнув меня по лбу добавила, - ешь давай «джентльмен». 

Через час пришел брат. Ни обоснования, ни желания ругать его за опоздание не было. В следующий раз я опоздаю на час.
- Там курица, - сказал я зашнуровывая  потуже кроссовки, - можешь съесть.
И встав добавил.
- Блин, и пожалуйста деньги сильно не трать. Мы седня опять в минусе. А если ты тут еще устроишь то вообще будем неделю без денег сидеть. Трать свои.
Из комнаты вышла Настя с рюкзаком на плече.
- Привет, - улыбнулась она брату. - Ты слишком сильно не гуляй, а то прошлой ночью не могли уснуть из-за ваших криков.
- Интересно, - оживился братишка, почувствовав что нашел чем меня поддеть, -  это во сколько вы не могли уснуть?
- Часа в три – ответила Настя не замечая подвоха.
Он хотел уже что-то сказать мне в ответ на мои «бессмысленные» просьбы, но я опередил его:
- Ты опаздываешь и слишком много тратишь из кассы, а я слишком рано закрываюсь и трачу деньги из кассы – квиты?
Он согласно кивнул.
- Но я еще добавляю в кассу из своих, что бы не быть сильно в минусе, и, ты же помнишь, что мы должны работать посуточно – сутки я, сутки ты. А как получается у нас?
Он как всегда молчал. Сказать ему было не чего.
- А получается, что я здесь сижу целый день, и через день позволяю тебе уговорить меня отработать за тебя. И это за одинаковую зарплату.  Поэтому, ты молчишь обо мне, я молчу о тебе. И всем хорошо.
Брат молчал. Наверное я был слишком резок. И правда не стоило ждать от пятнадцатилетнего пацана нормальной работы. Я тоже так же отрывался два года назад, когда в первый раз устроился сюда работать. На меня постоянно орали. Читали лекции. Но по окончанию очередного сезона хвалили за хорошую работу.   
- Понятно?
Он кивнул.
- Какой строгий, - усмехнулась  Настя, и ткнув мне рюкзак сказала братишке, - не переживай.
- Да я привык.
Я устало посмотрел на нее.
- Ну что? – улыбнулась она.
- Я пытаюсь ему мозги вправить, а ты… одобряешь его.
- Да ну тебя.
Она сорвала цветок, росший не  далеко от дома, и понюхав добавила.
- Ты посмотри – Лето, бархатная ночь, теплое озеро. Ну неужели тебе охота работать?
- Нет, - помахал я головой, - совсем не хочется, но если кто то из нас не будет, то весь наш отдых закончиться.
- И поэтому мы должны терпеть твои упреки… - подвела она итог.
Я пожал плечами. Не хотелось об этом думать. Может я действительно не прав и слишком серьезно ко всему отношусь. Хотя… куда же еще разгильдяйней? День считался нормальным если мы уходили в минус рублей на семьдесят. На сто, сто пятьдесят? Да не проблема. Ну а если сотни на три, что случалось довольно часто, то … опять ничего. Мы просто выслушивали все от начальства и пару дней действительно работали. Но потом все возвращалось на прежние русла. Пиво по вечерам, недостачи в кассе, частые перерывы.
Вон они даже Настю наняли на кухню к нам, после очередной ссоры с начальством, во время которой я сорвавшись высказал им все, и потребовав расчет, сказал что бы они искали других мазохистов готовых терпеть этот «курорт», и эту тупую быстро растворимую химию.
- Если хочешь то пусть все будет по-твоему.
- В смысле?
Она остановилась не понимающе смотря на меня.
- Теперь ты следишь за кассой и тратишь деньги.
- Ok!
Я слегка улыбнулся. С моих плеч свалилась гора ответственности.
Но все равно было как то тревожно – справиться ли?


 
Настя сидела напротив меня и смотрела как я уплетал недавно приготовленный ею борщ.
- Вкусно?
Я кивнул.
Такой вкусный суп я ел в первый раз, и поэтому сейчас лишь кивал или махал головой на все ее вопросы.
- Соли хватает?
Я кивнул.
- Обычный вроде суп, что тебе в нем нравиться?
Я зло посмотрел на нее. Настолько зло на сколько мог. Но наверное вышло лишь смешно, и она рассмеялась.
- Ну ешь, ешь.
Я выскоблил последние капли.
- Я как раз закончил. – и облизнул ложку.
- Быстро
- А ты почему не ешь?
- Не хочу…
Я отрицательно помахал головой. Я мог бы поверить если бы не пирожные которые она попросила убрать подальше от нее. За три дня я успел понять какой сладкоежкой она была. Я бы поверил, если бы не видел, как она сегодня целый день пьет чай и кофе.  Я бы поверил, но мне просто не верилось.
- Ну правда не хочу…
Я опять помахал головой, и запустив руку под стол достал оттуда тарелку со спрятанными от нее пирожными.
- Ну Платон.
- Ты же не хочешь.
- Хорошо! – резко сказала она закрыв глаза, - я на диете, - и открыв, довольная тем что так быстро все объяснила потребовала, необычайно резко:
- А теперь спрячь их!
Я улыбнулся и убрал обратно в стол.
- Спрячь так что бы я не нашла.
- Потом перепрячу, - уверил я ее.
И хлебнув свой кофе чтобы работалось лучше спросил:
- А на фига ТЕБЕ эта диета?
Она посмотрела на меня как на идиота, который не понимает самых простых вещей.
Но я правда не понимал зачем ей эта диета.
- Я бы лучше тебе даже добавил, - продолжил я поставив чашку на стол.
Она вопросительно посмотрела на меня.
- Здесь. – я провел ладонью по ее бедру, что бы  наглядней объяснить.
А она  смотрела, ничуть не возмущаясь, и к сожалению никак не реагируя,  внимательно наблюдая за моей ладонью.
- Здесь, - я обвел контуры ее груди.
Она так же внимательно следила.
Но я остановился. Больше ей не где было поправляться. Она скрестила на груди руки:
- Намацался?
Я невинно улыбнулся, и мелко закивал.
- Да… может тебе показать где не надо полнеть?
- Нет уж. Спасибо.
И встав добавила.
- К твоему сведению диеты не только для похудания.
Наверное не стоило мне так нагло распускать руки. Но я уже просто не мог, жить с девушкой в одной комнате и сохранять лишь деловые отношения. Тем более как мне казалось мы нравимся друг другу.
Я вздохнул.
- Прости.
Она стояла за моей спиной. Раздались шелчки зажигалки. Третий, четвертый. Я достал Zipp’овскую зажигалку и выбив огонек протянул ей.
Блин! Как мне было паршиво. Я достал сигарету. Она вернула мне зажигалку. Я прикурил, выпустив в потолок дым.
Она нагнулась, погладив подушечками палец под моим подбородком, и сказала на ухо.
- Да ладно тебе, не грузись. Я сейчас выйду, а ты спрячь пирожное.
Я улыбнулся и кивнул.
Она вышла, а я оперевшись на кулаки просто смотрел куда то в стену. Смотрел до тех пор пока не обжегся сигаретой истлевшей до фильтра.
Я очнулся, и подув на обежженый палец вспомнил про пирожное. Которое надо еще придумать, куда спрятать.
Я окинул взглядом всю комнату.
- Куда ж тебя спрятать?
- Решай быстрей
Тут еще и Настя за дверью стоит.
- Да ну тебя – тихо сказал я пирожному и бросил в сумку где хранились супы быстрого приготовления. Все равно туда никто сейчас не лазит. 

- Спрятал?
Я виновато посмотрел на нее.
- Да.
- Пива?
Я потянулся. День заканчивался. На улице уже долбила дискотека. А мне еще до двух за братца работать. Зачем я позволяю ему уговаривать себя?
- Да давай.
Она подошла к кассе. Как мы вчера и договаривались она заправляет финансами. Она записала что-то в тетради, пересчитала деньги. Часть положила в задний карман джинс, а остальные унесла в комнату. Наверняка под матрас, где я раньше их прятал.
- Какие-нибудь особые пожелания будут?
Я задумался на секунду.
- Купи мороженное. Брикет. Большой такой. Килограммовый. Но только без мармелада.
Она удивленно посмотрела на меня.
- Не уверенна что такое здесь есть…
- Ладно, обойдусь пачкой Bond’а синего.
Она меня не понимала. По крайней мере сейчас.
- У меня сигареты кончаются.
Она посмотрела на меня с укором.
- Ладно, пива и пачку сигарет.


Минут через пятнадцать она вернулась.
- Что так долго?
Я сидел на скамье и докуривал свою последнюю сигарету.  День сегодня не особо ладился и я просто пытался снять напряжение. Глупо, но я начинал понимать что уже завишу от них. Не будет сигарет, и не будет спокойствия. Будут подшаливать нервы. Не смогу концетрироваться. Но это потом.
А сейчас я просто снимал стресс скуривая одну за одной пока ее жду.
Она остановилась в проходе, как бы не решаясь войти.
А я смотрел на нее, не в силах отвести взгляд.
За ее спиной, на улице, сверкнула молния, как в каком то дешевом фильме ужасов.
Люди с соседней дискотеки радостно взвыли.
Я встал и подошел к ней, и взяв бутылку пива выбил пробку о ручку на распахнутой настеж двери.
Она протянула мне свою бутылку. Я открыл и ее.
- Наверное скоро будет дождь, - вслух подумал я. 
Она лишь кивнула, и прижалась ко мне.
Я обнял ее.
По крыше забарабанил ливень.
Музыка на дискотеке резко стихла, и мимо нас побежали люди, стремясь спрятаться как можно быстрей в своих палатках.
- Пойдем?
Но она не ответила.
Дождь долбил по шиферу.
Она все сильней прижималась ко мне.
Впереди сверкнула молния, на миг осветив все вокруг – холмы, ночную степь, безмятежное, темное озеро.
- Как красиво…
Я лишь мысленно кивнул. Спорить с ней не было никакого смысла, тем более я и сам наслаждался происходящим, но пожалуй лишь по одной причине.
Весь «муравейник» лагеря наконец то стих. Стих настолько что был слышен шум капель дождя, шум ветра и ее дыхание, такое глубокое. Да! Я наслаждался происходящим, но лишь потому что я наконец то был рядом с ней наедине!
Мы стояли обнявшись под дождем казалось целую вечность. Я чувствовал как ее футболка промокла насквозь. Как она потихоньку начинала дрожать.
Но вдруг ударил гром, и лампочка висевшая сзади потухла.
Настя вздрогнула, и обернувшись ко мне прижалась.
- Испугалась?
Она отрицательно помотала головой.
Мое сердце бешено заколотилось. Я чувствовал, как она вслушивается в него, как считает удары.
- Ты вся дрожишь… пошли
Она чиркнула зажигалкой и скрылась в комнате, оставив меня одного со всеми замками и окнами.
Я на секунду выбежал, чтоб убедиться что свет вырубило по всему лагерю.
Минут через пять я на ощупь пробрался в комнату.
Я чувствовал ее дыхание, я знал что она рядом, но понять где не мог.
- Разденься, ты весь промок, - тихо сказала она.
Ее ладони стянули  с меня футболку, я скинул джинсы и кроссовки.
Мы медленно опустились на кровать. Каждой клеткой я наслаждался ее прелестным обнаженным телом. Ее губы не могли оторвать от моих, а я от нее.
Я накрыл нас одеялом.
Стих шум дождя, воды льющийся с крыши, лишь ее горячее тяжелое дыхание.
- Я так люблю тебя.   


 
Я открыл глаза. Утро. Новый день.  Вставать не хотелось. А потянуться не было возможности – Настя спала на плече.
Ох, как же все это меня достало… я вздохнул и аккуратно выбравшись из ее объятий встал. Вся эта работа - ранние подъемы, поздние отбои. Я хронически не высыпался.
Все еще сонный я плеснул в чайник воды из канистры, половину пролив на стол и пол, включил его, и борясь с зевотой вышел на улицу.
Солнышко слепило глаза и приятно ласкало кожу. Я с наслаждением потянулся. Легкий ветерок принес солоноватый запах озера. День будет чудесным. Конечно зря я так. Потом, зимой,  в холодном городе, я с наслаждением буду предаваться воспоминаниям об этих днях.
Но это будет потом. А пока я сходил с ума от этой  работы.
Проходя на кухню я мельком взглянул на часы. Десятый час.
Весь палаточный городок все еще спал.
Казалось, что лишь я встаю в такую рань.


Я выключил чайник. Желания есть еще не было. Я все еще спал. Зевота никак не отступала.
Я заварил себе кофе и, выйдя из тира, сел на стол. Это стало уже моим ритуалом. Каждый день я начинал с того что заваривал себе кофе, и, выйдя на улицу, залазил на стол вкопанный в землю и прислонившись к стенке пил свой кофе потихоньку просыпаясь и размышляя о том что сегодня стоит сделать.
Хотя глупости все это… что делать?... И так все было ясно – будет еще один рабочий день. И завтра тоже. И послезавтра. И так еще двадцать – двадцать пять дней. До  конца курортного сезона. Потом сюда придут дожди. Я буду кутаться целыми днями в одеяло. Пить горячий кофе. И думать когда же приедет начальство и скажет что все закончилось.
От этой мысли я невольно улыбнулся. Потом я вернусь домой. Там будет солнечно и тепло. Будет два ОГРОМНЫХ праздника – моя днюха и День Города. Я потрачу на них все деньги которые заработал здесь.
Всего двадцать дней…

- Доброе утро
Я обернулся. Сонная Настя стояла в длинной футболке с чашкой кофе оперевшись о косяк двери.
- Доброе, - улыбнулся я, и пододвинувшись взглядом попросил сесть.
Она пристроилась рядом, положив голову мне на плечо. Я переложил чашку кофе в другую руку.
- Как ты встаешь в такую рань? – спросила она потеревшись о меня.
- Вот так.
- Ты мазахист – промурчала она
Я слегка рассмеялся:
- Пей кофе
- Оно горячее, - пожаловалась она.
Я поднес к ее губам свой уже порядком остывший. Она сделала небольшой глоток.
- Фууу! Ты о сахаре вообще когда-нибудь слышал? – встрепенулась она.
- Зато смотри как ты сразу оживилась. А представляешь что будет если ты всю чашку осилишь?
- Нет, спасибо, - она слезла со стола, - я как-нибудь сама.
Она соблазнительно потянулась, так что ее футболка оголила ее  прелестные ножки до белого кружева трусиков.
- Пошляк! – «обиделась» она заметив мой взгляд любующийся ее прелестями. – На, допевай мой.
Она поставила возле меня свою чашку кофе и ушла обратно в тир.
Я слегка рассмеялся, на моем  лице расплылась довольная улыбка, я потянулся.
В общем то, зря я так. День обещал быть чудесным. Уже только потому что Настя рядом.
- Что сегодня на завтрак?! – поинтересовался я.
- Не знаю!
- Ты братишку видела?!
- Нет!
Опять он где то спит. Блин, пора узнавать где здесь живут официантки, или продавщицы, уж не помню, с кем его там омоновцы поженили.
Да, мой братишка был нечто. Никогда не поверю что он перестанет гоняться за юбками. 
- А после вчерашнего что-нибудь осталось?!
- Тебя что склероз замучил?
Она стояла в дверях, и смотрела на меня с кокой то издевкой.
- Просто спросил…
- Ты же сам вчера все слопал! У меня дома кастрюли вареной картошки хватает на день, а ты ее за вечер умял
- Ну я же не за раз.
- Обжора, - улыбнулась она и кинула мне футболку – укрывайся, скоро солнце жарить будет.
- Нет, все, хорош загорать.
Я встал. У меня еще было куча дел.
- Так что у нас на завтрак? – спросил я вынося винтовки.
Настя все еще стояла в проеме. В ее пальчиках дымилась сигарета.
- Ну я то откуда знаю, - устало произнесла она, - у нас все продукты кончились.
- Блин, - опять переходить на супы быстрого приготовления и китайскую лапшу мне не хотелось.
- А может устроим сегодня выходной? Постелем на улице матрасы, закупим в магазине пиво, - я подошел к ней вплотную, - будем загорать, и пить пиво.
- Ты точно на солнышке перегрелся. А если начальство приедет.
- Пусть братишка работает.
- Вот когда он придет, я отправлю тебя в магазин.
- Ты что? До него  же семь километров, - начал возмущаться я, - я против.
Она лишь улыбнулась.
- Не хочу я – единственное, что нашел я добавить.
Она лишь сильней улыбнулась, и обняв меня сказала:
- Ну ладно, ладно… Вместе пойдем.
Наши губы уже готовы были сомкнуться в маленьком, сладком поцелуе, когда с нами поздоровались проходившие мимо пацаны.
Мы глупо опустили глаза, и я махнув рукой вышел к ним. Друзья ее Коли меня когда-нибудь доконают. Даже в такую рань мы не можем быть одни.    
????
 

Я затянулся. Мягкий обволакивающий дым прошелся по горлу.  Еще секунду я смотрел в звездное небе. Яркие звезды казалось горели ниже и ярче чем обычно. Дым вырвался. Становилось немного прохладно. Соленый ветер приятно бил в нос и будил практически никогда не засыпавший аппетит.
Я сел. Темное, черное озеро скрывало ее. Я замерзал. Укрывшись поуютнее в одеяле я посмотрел на сигарету. «Сигарета как сигарета»: подумал я.  И мягкий приятный дым опять прошелся по горлу. Голова слегка закружилось. Меня покачивало, неизвестно от чего больше: от странных сигарет, или от пяти часов сна за последние два дня.
Я откинул окурок и упал на покрывало.
Я с трудом раскрыл глаза. Она выходила из озера, отжимая длинные ухоженные волосы. Я представил себе как вода медленно стекает с ее мягкой, нежной еще не загорелой коже. Пошарив в рюкзаке, я достал полотенце, и положил рядом с собой.
Я сидел и смотрел как она медленно шла.
Она подошла и села на покрывало, прямо передо мной.  Ее глаза смотрели на меня. В них было что-то, похожее на издевку, на которую я не обращал внимание днем.
Я заметил как мокрые дорожки заблестели на ее груди. Я начал расправлять полотенце. Но она взобралась ко мне под одеяло.