Жди меня, Родина, кн3 ч3 гл9-10

16+


IX


В психологии, как в любой науке, много условностей. Сайрус знал это. Знал, что в природе характер каждого человека обычно представляет собой смешанный тип темперамента, например, сангвиник и холерик, или холерик и меланхолик, меланхолик и флегматик.

Однако одного чистого сангвиника Сайрус знал совершенно точно, и здесь не было места ни для каких условностей.

Это был начальник одной из оперативных групп их ведомства Леони Детрони.
Сайрус знал его вот уже несколько лет, встречал на работе в течение дня по много раз, и никогда не видел его чем-то расстроенным, или сердитым, раздраженным.

Казалось, ничто и никто на свете не в силах вывести Леони из равновесия спокойной, доброй и искренней, полушутливой веселости, никого не оскорбляющей, от одного вида которой у любого, даже помимо его воли, улучшалось настроение.

Сайрус и Леони считали друг друга друзьями, если можно было назвать дружбой их частые совместные холостяцкие вечеринки на службе, в кафе или ресторанах, и общие неразборчивые знакомства с девушками.

В тот день у Сайруса образовалось «окно» - только перевалило за полдень, а все запланированные на сегодня дела уже были сделаны, документы подписаны и разосланы. Можно было, конечно, приниматься за дела следующего дня, но прежде Сайрус решил во что бы то ни стало передохнуть.

Помня давнишнее обещание Леони достать расхваленную коллегами новую компьютерную программу релаксации сотрудников спецподразделений после боевых операций, в том числе, шпионских и антитеррористических, Сайрус двинулся в оперативный отдел, надеясь, – была не была, - что друг на месте.

-...а ты говоришь, кому нужны эти занятия по электронике! Ведь если б тот таможенник ни черта не смыслил в микросхемах, стал бы он докапываться, чего это там какой-то чел нарисовал себе на модной майке?

Подумаешь, какая-то микросхема! Мало ли чего теперь там рисуют. Я вот видел даже..., - Леони с улыбкой понизил голос, и его коллега захохотал так, что Сайрус даже за прикрытой дверью поморщился, оттого что заложило в ушах.

-А, привет, близнец, заходи, – прежним тоном, весело продолжал Леони, не спуская глаз с компьютерного монитора, но приветливо махая Сайрусу рукой.

-Ну, и чего тот мужик с микросхемой на футболке? – сидевший рядом оперативник из любопытства требовал окончания истории.

-Чего-чего, - с доброй ворчливостью передразнил Детрони. – Взяли его там же, в аэропорту, тепленького, и осудили, если память не изменяет, по сто первой, пункт три, к высшей мере, за попытку шпионажа, а именно – вывоза за государственную границу особо секретных данных об устройстве новейшей военной навигационной системы. Ведь так, Сайрус? Память не изменяет? – Леони весь светился изнутри этой своей детской сангвинической радостью.

-Не изменяет, - подтвердил Сайрус, освежив в собственной памяти дело, о котором только что говорил Леони. – Год две тысячи восемьдесят пятый.

-Ну, вы даете, мужики!   - поразился оперативник. - Вот память!

-Тренировка, - весело морщясь, отмахнулся Леони.
Он сидел за рабочим миникомпьютером и все то время, пока говорил, успевал еще печатать какой-то очередной отчет-таблицу для начальства. – Вот иди, дружок, и тренируйся, в жизни все пригодится.

Когда оперативник ушел, Сайрус по-хозяйски уселся на угол стола Детрони и усмехнулся:
-Ну, дорогой близнец, - их близкие знакомые в глаза звали близнецами – оба были яркими, черноволосыми, тонкокостными.
Только у Леони, в отличие от Сайруса, не было усов.

-Гони программу релаксации, как обещал. Устал я, - Дайто притворно закатил глаза, хотя про усталость – это было правдой.

-Сам возьми, там, - Леони, не оборачиваясь, не глядя, не отрываясь от отчета, почесал усталую спину под неснятым ремнем, на котором в кобуре над бедром висел пистолет, кивнул на маленький сейф позади своего кресла и положил рядом с Сайрусом электронный ключ.

-Ты что, сдурел? Сам мне достань, я не мастер по чужим сейфам промышлять.
Да и камер тут с жучками…понатыкано…

-Сайрус, глупый, плевал я на них. Я тебе больше, чем себе доверяю.
Ну, сам глянь, там нанодиск на верхней полке.
Он маленький один такой, не ошибешься.
А мне вот эту заразу добить надо, - Леони весело впился черными глазами в экран монитора, будто собирался не скучную бюрократическую работу доделать, а доиграть в увлекательную игру, причем непременно – с победой.

Сайрус фыркнул, открыл сейф, одним взглядом скользнул по полкам – бумаги на нижней и средней, на верхней – действительно, диски, кучкой, и один – отдельно от других, у самой стенки, с краю.

-Нашел, премного благодарен.

-Лучше бы девчонку себе нашел, - крикнул ему вслед Детрони, по-прежнему не отрываясь от отчета.

Закрывшись в своем кабинете, Сайрус с удовольствием, смакуя, почти лег в удобное кресло, закинул ноги на стол, приятно пустой от бумаг, сунул диск в миникомпьютер, в уши – наушники, и блаженно чуть прикрыл глаза.

Ему обещали, что эта программа погружает в рай на земле – необыкновенной красотой того, что показывают на экране, и гармонично подобранной звуковой дорожкой.
Кто-то под эту программу представлял себя счастливым ребенком, кто – в постели с любимой, и т.д. Но для каждого это, безусловно, был рай.

Однако монитор у Сайруса после запуска программы остался темным, а в наушниках послышались странные звуки, напоминавшие его искушенному слуху помехи наружной «прослушки».
Он с удивлением открыл глаза.
Вдруг на темном экране появилась запись:

«Сверхсекретно. Оперативный отдел. Л.Детрони. 15 января 2092 года. Запись частной беседы госсекретаря США Миллера и посла особого назначения республики Командория в США Оуфери. Вашингтон, США. Подлежит уничтожению».

«Это что – розыгрыш?» - Сайрусу стало весело, и он внимательнее прислушался.

А потом он услышал приглушенную, но отчетливую человеческую речь. Говорили двое.

«М.: Президент Вилсон хочет видеть вас на своем приеме.
О.: Я буду, если он полагает удобным говорить в такой обстановке.

М.: Да, приглашено много гостей, вы будете в безопасности, вне всяких подозрений.
О.: Мы с вами должны обсудить план этой встречи?

М.: Вы должны быть предельно кратки с президентом. Скажете, как есть: что ваш нуждается в наших средствах, как в воздухе.
О.: Вилсон, думаю, без нас знает это.

М.: И что? Ему надо, чтобы это признали вы, чтобы он знал, что вы – и ваш – признаете наше превосходство.
У Командории нет другого выхода. Хотя, видимо, пока еще есть время на что-то повлиять.

О: А вы шутник, господин Миллер. Не ожидал от такого бесстрастного человека! Надеюсь, я не ошибусь, думая, что если коммунисты попытаются организовать еще один переворот, Вилсон поможет нам военным путем?

М.: Вилсон – не знаю. ЭмЭс (Мировое Сообщество) – наверняка, они любят поддерживать чужую демократию.
Но Вилсон может предоставить обеспечение. Вот об этом вам и следует детально с ним поговорить.
Но, вы же понимаете, это не бесплатно. А внешний долг Командории уже достиг двухсот миллиардов…

О.: Черт побери! Миллер! О чьем спокойствии вы печётесь? Ведь только о своем!

М.: Зачем так категорично? И о вашем – тоже.
Коммунистическая зараза мешает всем нам, согласитесь. Эта игра стОит свеч. И командорских алмазов – тем более.

О.: Да, нам, действительно, стОит поставить на Вилсона.

М.: Как вы думаете, сколько Борелли протянет на нынешних позициях?

О.: Конечно, если вы будете заинтересованы в перестановках в правительстве, в заменах – для него это не проблема, его авторитет как радикального демократа у людей по-прежнему велик…

М.: Не надо успокаивать меня и ничего объяснять по поводу дальнейших прогнозов. Если он не бросит пить, мы найдем способ устранить его.

О.: Я говорил с ним. Он знает. Кто возможен в качестве преемника?

М.: Вам я этого пока не скажу, хотя реальные мысли уже есть.
От себя лично хочу посоветовать вам повлиять на него в отношении ускорения конверсии и армейской реформы. Вы отстали от намеченного…»

Далее запись обрывалась. Сайрусу подумалось, что, возможно, ее пытались уничтожить, но вышло только с конца.
Зачем? Кто?

«Вот тебе и рай. Ничего себе – релаксация!».

В первые минуты прослушивания Сайрус не верил, не мог поверить, и только пытался про себя просчитать, кому в его ведомстве понадобилась эта дезинформация.
Спросить у Леони?
Пусть обругает, но ответит, зачем так обманул с релаксацией.
Или это, действительно, всего лишь заранее спланированный дружеский розыгрыш?

Скорее повинуясь привычке все важное перепроверять, чем сомнениям в подлинности записи, Сайрус, оставив попытку расслабиться, поднялся из кресла и отправился в отдел проверки информации.

Здесь, как думалось Сайрусу, работали самые красивые девушки в их ведомстве. Парочку из них он знал довольно близко.

-Сайрус, красавчик, что такой серьезный? - заворковали они прямо от своих столов в приемной.

-Вообще-то, товарищи лейтенанты, я вам – товарищ подполковник, - с усмешкой поправил Дайто.

-Фу, как официально! Вы за это ответите! Что сюда привело?

-Как всегда, проверить. Это, - он поиграл нанодиском между пальцами. – Как всегда – без регистрации в журнале. Сам.

Так было не положено. Но они всегда разрешали Сайрусу.

-Ты же с нами не расплатишься, - засмеялись девушки, заигрывая с ним весело и беззаботно.

-Все, что хотите, - решительно и великодушно ответил Сайрус, раскланиваясь перед ними. – Я ваш весь вечер.

-Мало! Мало! Ишь, хитрый какой! И вечер, и ночь! И непременно – до утра. С двумя – справишься?

-Да с удовольствием. Согласен.

В затемненной комнате, напичканной аппаратурой спецсвязи, Сайрус огляделся – но здесь никогда не было камер внутреннего наблюдения.
Он подключил нанодиск к сетевому компьютеру, нашел в папках для внутреннего пользования образцы записи голосов официальных политических лиц Командории и США.
На первой же минуте прибор выдал совпадение более 99 процентов.

Сайруса прошиб холодный пот.

Подполковник с трудом собрался мыслями, пытаясь вернуть на лицо прежнее малоозабоченное выражение, чтобы не испугать девушек.

-…так у тебя? Или у нас?...

Он улыбнулся им, но их словно не расслышал.


Дверь в кабинет Детрони он открыл ногой.
Леони стоял перед раскрытым сейфом.
Сайрус никогда бы не подумал, что этот сангвиник может быть до такой степени растерян.
До степени отчаяния.

-Ты, что, ЭТО слышал?... А здорово я тебя разыграл, - на лицо Леони возвращалась прежняя блаженная радость.

-Не надо, Лео. Ты хоть и умеешь отлично притворяться, но я проверил, это не фальшивка.

Лицо Леони снова посерело, но, перестав быть растерянным, стало опять же непривычно жестким.

-Идем, - он быстро направился к двери.
-Куда?

Детрони не ответил, но Сайрус повиновался.

Они вышли из здания, потом за ворота, прошли немного по улице, молча свернув к маленькому уличному кафе.
Здесь бойко играла тупенькая музыка, после обеда народа практически не было.

Детрони с размаху сел за дальний пустой столик, Сайрус, по-прежнему молча, - рядом.

-Нам два кофе, и можете не торопиться, - официант кивнул Леони и удалился. – Давай, - это уже относилось к Сайрусу, вместе с требовательно протянутой рукой. - Давай сюда, говорю, и забудь, что ты это слышал. Если ты мне друг, давай.

Сайрус смотрел на него ясными глазами, пытаясь разгадать, чего тот хочет в действительности.

-Раз ты внутренней прослушки испугался и увел меня сюда, значит, ты боишься и нашего начальства, и, значит, эта операция проводилась помимо него. Тогда кем?

-Тебе лучше не знать, Сайрус. Как друга прошу, просто отдай диск, - уже примирительно сказал Леони.

-Не могу, - спокойно вздохнул Сайрус.

-Ты... его..., - лицо Леони даже здесь, на хорошо освещенной солнцем уличной веранде, стало страшным, мертвым.

-...скопировал и только что отправил спецпочтой по определенному адресу. Сейчас, наверное, уже подъезжают.

-Идиот..., - простонал Детрони, закрываясь рукой. – Я идиот! Что же ты сначала хотя бы со мной не поговорил!

Сайрус усмехнулся.
-Что с тобой говорить, если ты – идиот и все равно ничего не рассказываешь.

-Пошли назад, быстро. По дороге скажу, - Детрони по пути к выходу выложил на стойку перед ошеломленным барменом деньги за два неполученных кофе, и вышел на улицу.

-Пару лет назад меня завербовали в некую подпольную организацию, назовем ее организацией справедливости.
Она была создана в недрах нашей спецслужбы еще во времена Берми, а теперь разрослась до международной.
Мы занимаемся «чисткой». Собираем действительный, нелиповый компромат на официальных лиц, уличающий их в преступлениях.
Наши агенты действуют по всему миру, во всех странах.
Нет, не по закону. По морально-нравственному закону.
Гомики, педофилы, воры, взяточники, изменники Родины, взявшие власть…
Мы заставляем их изменить свою жизнь.

-Как – изменить?

-По-разному. Кто уходит сам – с поста или из жизни, кого приходится подтолкнуть…

-Вы... убиваете?

-Какой же я идиот, Сайрус! – Леони был разбит окончательно и рассмеялся. - Неужели я сказал тебе – на верхней полке?
Ведь эта твоя релаксация и сейчас лежит на средней!

Зачем ты его послал по почте? Куда?
Откуда тебе знать, что, добывая эту информацию, пятеро наших погибло!
И мы с тобой, считай, теперь тоже не жильцы, - Леони кричал шепотом, и цвет его лица на солнце менялся почти ежесекундно.

-Кто ваши боссы?

-Я не знаю. У нас, почти как у масонов, каждый знает лично не более двух других сотрудников.

-Но почему бы вам просто не обнародовать эту информацию с диска? – Сайрус был потрясен.

-Рано, бесполезно, народ не готов ее принять.

-Чушь! Вы даже не пробовали!

-А-а, и решил попробовать ты! Самовольно, самолично! – саркастическим  шепотом воскликнул Детрони. – Короче, слушай меня, Сайрус. Все это очень серьезно.

Наши – не  звери, и, я уверен, все поймут, даже помогут нам с тобой отсидеться где-нибудь в тихом месте, даже денег дадут на такое житье.

Ты честный парень, ты мой друг, и я сделаю все, что смогу, чтобы спасти тебя, - он посмотрел на Сайруса проникновенно, но во всем его виде не осталось и следа от той беззаботной сангвиничности, которая так нравилась Сайрусу. – Диск, думаю, я смогу перехватить даже у спецпочты.
Но, боюсь, это может сделать еще кое-кто. Кто, помимо наших, тоже в игре.

-Кто?
-Неважно. Тут у всех – свои цели.
Главным образом и у большинства – это деньги. За шантаж.
И мы не в силах пока их остановить. Вот это-то и ужасно.
Помнишь главную заповедь нашего ведомства? «Не лезь не в свое дело – оно может быть последним».
Поэтому и ты, и я – нам нужно на время исчезнуть из страны. Раздельно.
Иди домой прямо сейчас, никуда не заходи и не выходи, до связи со мной.
Скоро найду тебя сам, понял?

Сайрус кивнул, как во сне, и быстро пошел к перекрестку с улицей, по которой ходили автобусы – к центру, к его дому.
По пути вынул из кармана и бросил в попавшуюся урну мобильный телефон – чтоб не отследили.

-И ничего не бойся, близнец! – крикнул ему вслед Детрони. – Я вытащу тебя из этого дерьма, обещаю! - но тот уже не оглядывался.


У дома Сайрус не заметил ничего подозрительного.
Разве что одинокий автофургон на ближайшей стоянке, напротив. Но он казался совершенно безжизненным.

Дома Сайрус закрыл дверь на все замки, зашторил окна, посмотрев – фургон стоял на прежнем месте.

Потом шумно включил воду в ванной и кухне и погромче – радио и телевизор, на всякий случай - вдруг и тут слушают.

Наконец, выложил на стол проклятый нанодиск, который он, конечно, еще никуда не успел отослать. Видимо, зря.
Надо было отдать его Леони. Так было бы спокойнее, честнее.

Словно это не он, Сайрус Дайто, а кто-то другой вместо него, вставил диск в свой микрокомпьютер, скопировал, разослал по ряду известных ему адресов независимых газет, потом подумал еще пару секунд.

Ему вспомнилась рассказанная сегодня Леони история о поимке шпиона, который пытался провезти секретную микросхему через границу, отпечатав ее на собственной футболке.

«Да, всего сложней отгадывать самые простые загадки», - Сайрус горько усмехнулся, ввел пришедший на ум шифр – созвездие Близнецы на древней латыни – попробуйте теперь, откройте без меня! Это сможет только Леони.

Вынув закодированный диск, Сайрус запечатал его в обычный почтовый конверт и надписал знакомый и любимый им адрес в Тузе, в Морском городке – на улице Славы.


Прошло не более получаса с того момента, как Сайрус с Детрони вышли из своего ведомства и направились к кафе.

Компьютер подал звуковой сигнал – на электронную почту пришло новое сообщение. От Леони.

«Немедленно уезжай. В каждом из аэропортов на разные имена забронированы билеты сразу на несколько разных рейсов в любой угол земли – на твой выбор.

Номер отсека камеры хранения, где лежит биопаспорт, деньги и липучки с новыми отпечатками пальцев, везде один – 1835.

Жаль, что ты обманул меня со спецпочтой, но наши все равно не в обиде. А вот те, другие, нас уже приговорили.
Но я найду тебя, когда будет нужно».

В углу экрана мерно мерцала надпись: «самоуничтожение сообщения после прочтения и закрытия».

Сайрус нажал «закрыть» и вытер пот со лба. Потом кинул в легкий кейс смену белья, бритвенный прибор, несколько международных кредитных карт на подателя.
Оделся в новый костюм, табельный пистолет заправил за ремень под пиджаком. Снова из-за штор незаметно выглянул в окно – фургон был всё там же.

Выйдя из квартиры, Сайрус быстро посмотрел вверх и вниз по лестнице – было тихо. Сбежал несколько пролетов пешком, нагнал внизу соседку – старушку-божий одуванчик, вдову известного революционера, жившую в их подъезде, она тоже любила ходить пешком по лестницам, даже вверх, на свой шестой этаж – берегла здоровье. И опять словно кто-то подтолкнул Сайруса.

-Я ужасно спешу, и был бы вам очень признателен, если бы вы опустили это письмо в почтовый ящик…

Она, конечно, с удовольствием согласилась – ведь она как раз идет в сторону магазина, банка и почтового отделения.

Она принялась, было, перечислять нескончаемые дела, которые ждали ее в магазине, банке и почтовом отделении, но «милый Сайрус» галантно поцеловал ей сухонькую ручку, улыбнулся даме и выскочил из подъезда на улицу. Ее "Сайрус, голубчик, куда же вы так спешите?" осталось где-то позади.
И даже стоящий фургон уже не казался ему таким подозрительным, как раньше.

Такси – в международный аэропорт Командона, где Сайрус быстро обналичил все кредитные карты и выбросил их в общественном туалете.
Потом – на автобусе в международный аэропорт Туффиса, оттуда – уже скоростным поездом – в международный аэропорт Якоря и, наконец, снова такси – в аэропорт Туза.
Вереницы автомашин, серая гладь бесконечных шоссе.
Сайрус проверял, и, ему казалось, слежки за ним не было. Но он ездил между аэропортами,запутывая свои следы.

Было около девяти вечера. В тот самый момент, когда Сайрус выходил из такси в аэропорту Туза, высокий, крепкий и красивый молодой человек в темных очках и костюме, улыбаясь в короткие, стильные, темные усы, покачивая кейсом, уже сходил по трапу в одном из малайзийских аэропортов. Даже родная мать вряд ли признала бы в нем Леони Детрони.

А Сайрус направлялся к терминалу мимо стоящих на парковке автомобилей, как вдруг на него накинулись двое, заломив руки, втолкнули в какую-то машину.

-Кто вы и что вам надо?! – успел крикнуть Сайрус скорее от боли, чем для получения ответа.

-Узнаешь, - дверцы захлопнулись, погружая внутренность салона авто в мрак сильно тонированных стекол.

Голова раскалывалась от боли, по переносице с разбитого лба текла кровь – крепко же приложили его наручниками на его же руках два жлоба, сидевшие по бокам.
Передние сидения от них отделяла непроницаемая стенка с маленьким закрытым окошечком, через которое едва было видно, что рядом с водителем сидит еще один пассажир.
Хотя тот не оглядывался, Сайрус понял, что это заговорил именно он – по встроенному устройству.

-Где нанодиск?
-Кто вы?
-Здесь я задаю вопросы.

Его голос был Сайрусу очень знаком, только он никак не мог вспомнить, где и когда…

Он почувствовал укол в бедро, и сознание стало медленно, казалось, бесконечно медленно уплывать куда-то, как красивое облако, а он будто бы ловил его прямо руками, на которых почему-то уже не было наручников, по всему расширившемуся до размеров комнаты салону, и никак не мог поймать.

-Где Детрони?
-Не знаю…Улетел…

-Куда?
-Не знаю… А-а, больно, сволочи! – слезы рефлекторно навернулись ему на глаза, Сайрус откинулся на спинку сидения, но его снова ударили, и он усилием воли заставил себя держаться по возможности прямо, чтобы хоть как-то избегать лишних ударов от жлобов.

-Где диск?
Сайрус блаженно улыбался. Его укололи еще раз. Теперь стимулятором, словно электротоком.

-Где диск?
-О-то-сла-ал, - еле протянул он, заваливаясь на одного из жлобов.

-Электронные письма мы перехватили. Где сам диск? - снова укол.

Будто каждую мышцу его тела крутили, выворачивали в тисках.

-А-а-а!... больно!!! Господи, боже мой, как мне больно!!!



Он очнулся, как понял чуть позднее, в какой-то тюремной камере, или карцере. Здесь были металлические нары без постели, раковина и помойное ведро. Здесь всегда горел свет. Но Сайрусу так хотелось спать, что ему было все равно.

Он не знал, какой сегодня день, сколько времени, день теперь или ночь.
Два раза ему принесли похлебку, подали через узкую щель окошка в металлической двери.

Когда он только начал было приходить в себя от вкачанных в него наркотиков, когда вспомнил и почему-то поверил в то, что Леони обязательно поможет ему, как и обещал, и пусть неизвестно когда, но вытащит его отсюда, в камеру по-хозяйски вошли двое, по виду – уголовники.
Сайрус привстал на своих нарах.
-Эй, ребята, вы ошиблись номером, тут одиночка.

Вместо ответа он получил страшный удар в лицо.
-Сукины дети! – все накопившееся в последнее время в душе: горечь, ненависть, отчаяние, гнев – плеснуло из Сайруса. – ПолучИте!

Он бил, его били, он снова отвечал.

Сайрус умел драться, владел одним из видов рукопашной борьбы.
Но этот бой не был ни честным поединком, ни даже пьяной дракой в подворотне.

Эти двое были посланы сюда специально для того, чтобы избивать методически и
ровно столько, сколько было нужно.

-Помогите! Меня убивают! – Сайрус успел застучать ослабевшими руками по двери, его ударили сзади, и он сполз на холодный и яркий, металлический пол.

Дверь медленно раскрылась, показались надзиратель, двое охранников и, видимо, врач – приятный мужчина в белом халате. Уголовников увели.

Врач склонился над Сайрусом, ощупал пульс.
-Как вы себя чувствуете?

-Почки, - неслышно прошептал одними губами Сайрус, не имея сил ни выплюнуть заполнившую рот кровь, ни даже проглотить ее. – Мои почки…

Потом он почти не помнил. Приходили белые халаты без людей и делали ему инъекции, после которых он летал в космос с этими безголовыми ангелами и даже куда-то дальше. Они о чем-то спрашивали его, он что-то отвечал.

«Что я им говорю? И как они меня слышат, если у них нет ушей?»

Иногда он выпадал из своего тягучего сна на несколько секунд, в ужасе смотрел на свою красную мочу, думая, что это длится все тот же страшный сон, и снова проваливался в него.

Его снова спрашивал тот же знакомый голос – о диске, но Сайрус, как заведенная машина, повторял одно и то же: «отослал».

-Кому?
-Не помню…

И снова – укол. Жестокая тисковая боль с выламыванием всех мышц туловища и конечностей, до потери сознания.

Потом – снова какой-то стимулятор, и Сайрус почти подскакивал, как ужаленный.

-Леони подставил тебя. Он наш человек. Это была провокация. Где диск? – со всех сторон, словно из стен звучал этот голос, а белые халаты, окружавшие Сайруса, хотя и не имели лиц, почему-то приветливо улыбались.

-Я не помню.
И снова – укол. И снова – страшный сон.



Он открыл глаза, потому что в камере опять кто-то был.
-Ирен?!

Неужели это ее глаза, это странно чужое, но все равно прекрасное, горячечное лицо – тоже всего лишь сон?!

Она тоже уколола его чем-то, отчего в голове через несколько секунд стало ясно, как после того, как хорошо выспишься.

-Тише, Сайрус. Я в гриме. А это стимулятор. Его должно хватить, чтобы тебе дойти до машины. Переоденься.


Она тоже была в белом халате и шапочке, как те ангелы, что приходили к нему иногда. На плохо узнаваемом, длинноносом лице ее были крупные очки и толстые губы – вульгарная красотка, на таких на улице оглядываются.
Добротный темный костюм, сорочка и очки для Сайруса лежали во врачебном чемоданчике, который она принесла с собой.

Они вышли из камеры – у двери на стуле сидел надзиратель, спокойно дыша, не двигаясь и тупо глядя перед собой.

-Миорелаксанты нового поколения, кратковременно действуют на определенные группы мышц, - шепнула Ирен и положила электронный ключ от камеры Сайруса, которым она только что открыла дверь, в нагрудный карман надзирателя.

Ирен сняла халат и шапочку, спрятала в кейс, и беглецы быстро пошли по коридорам, больше не разговаривая.
У дверей, ведущих мимо молчаливых охранников в другие зоны, вкладывали идентификационные карты в щели, светившиеся изнутри фантастически красным.
Он менялся на зеленый, который, раскрывая перед ними все эти двери, приближал их к свободе.

Во дворе ярко светило солнце – было позднее утро. Ворота они также безболезненно преодолели с помощью идентификационных карт.

Такси стояло за поворотом.

-Это же тюрьма Каррадо, - оглянувшись возле машины, удивился Сайрус, словно еще не веря в то, что всё происходит по-настоящему.
-Да.
-Леони?
-Да.

Такси, дожидавшееся Ирен, довезло их до Якоря, где беглецы петляли по улицам еще на четырех разных авто, потом поймали попутную машину до Туза.

По дороге, незаметно для водителя, Ирен пришлось сделать Сайрусу еще одну инъекцию стимулятора из шприц-тюбика – он чувствовал себя все хуже, слабел. В остальном, они ехали молча, лишь Ирен при посадке в очередную машину, как заведенная, называла какие-то, видимо, первые пришедшие на ум адреса.

В Тузе уже другая попутка довезла их до Морского городка.

Перед этим Ирен ненадолго завернула в какой-то двор, чтобы, сняв с лица очки, накладные нос и губы, сняв почти невидимые тонкие перчатки, выбросить вместе с кейсом в мусорный контейнер все то, что ненадолго сделало ее тюремным врачом.

КПП Морского городка стоял заброшенным – правительство давно узаконило открытость этой когда-то кастовой территории.

«Не было бы счастья, да несчастье помогло!» - Сайрус усмехнулся про себя.
Через этот КПП в свое время он не мог пройти даже по своему удостоверению СГБ.

А теперь только частные, личные владения на территории Городка пока еще требовали от посещавших их либо разрешения самого хозяина, либо пропуска, подписанного в Адмиралтействе.

Машина затормозила у небольшой, единственной в Городке гостиницы и, весело газанув, скрылась из виду.
-Номер двадцать пять, - сказала Ирен.

Сайрус кивнул и остался стоять поодаль у подъезда, за деревьями.
Ирен прошла внутрь, скользнув глазами по лениво развалившемуся в кресле охраннику, быстро направилась к стойке ресепшен.

-Помогите, пожалуйста, прошу вас! – она просила так жалобно, что не откликнуться было невозможно. – Там кошка, кажется, застряла в вашем заборе. Бедное животное! Так жаль! Я из вашего номера двадцать пять. Там, на улице никого нет. Некому помочь. Прошу, пожалуйста! Пойдемте, вместе вытащим ее, – этой просьбой проникся даже охранник.

Он встал и направился к выходу, а молодой человек с ресепшн также с готовностью вышел из-за своей стойки и, улыбаясь красивой женщине, пошел за ней на улицу.

-А…где же кошка?
-Наверное, убежала, - Ирен улыбалась благодарно.

Охранник пожал плечами. Молодой человек покраснел.
-Вы…
-Я хочу попросить вас сегодня пропустить ко мне доктора Доньолу, - серьезно и доверительно сказала Ирен, легонько касаясь его дрогнувшей руки, - у нас важная деловая встреча.
И очень прошу вас не распространяться об этом, - она многозначительно посмотрела и на охранника. – Мой муж в курсе, он тоже скоро будет. В остальном – всё как всегда.

-О да, госпожа Кресси, понял вас, - он слегка поклонился, и Ирен увидела поверх его склоненной, аккуратно стриженой макушки, что Сайруса за деревьями уже не было – он прошел внутрь.


X


Когда вчера на электронную почту Ирен пришло письмо от какого-то Леони Детрони, она чуть не удалила его.
Но в заголовке послания стояло: «Сайрус», и Ирен его прочла.

«Пишу Вам, потому что знаю, что Вы – его лучший друг.
Больше ни на кого в Командории я рассчитывать не могу.
Знаю, что Вы – смелый и сильный человек и способны на то, что я собираюсь Вам предложить, что вы поверите мне, что это не провокация, и тем более не розыгрыш, хотя для Вас поначалу это, возможно, покажется безумием.

Это послание самоуничтожится без следа после того, как Вы его закроете, поэтому прошу – если хотите спасти своего – и моего друга, запоминайте сразу и не смейте потом ошибиться.

Если же в Вас нет этой веры и решимости, прошу – не читайте дальше и не вините себя.
Не Ваша вина в том, что Сайрус был обречен.

Частью именно я виноват, что Сайрус попал в очень скверную историю из-за информации о политиках, которая пока не может быть обнародована, и мне пришлось уехать из страны.
Жаль, он не успел, хотя для этого все было подготовлено в самый короткий срок.

По спутнику моим товарищам удалось отследить, что его содержат в тюрьме Каррадо, зона 5, камера 504.

Это сверхсекретная зона, куда обычно помещают тех, о ком обществу предлагается просто забыть.

Когда Вы проникнете туда, скорее всего, Сайрус будет в таком состоянии, что не сможет самостоятельно выйти с Вами на свободу. А потому – строго соблюдайте следующие инструкции.

К восьми часам утра Вы доберетесь до железнодорожного вокзала Туза, в ячейке 35 камеры хранения, шифр 504, найдете медицинский чемодан-кейс, в котором лежат деньги, тонкие кожаные перчатки, которые лучше надеть сразу же.
В кейсе также лежат врачебный костюм и небольшая маска-грим для Вас, которую следует одеть там же, на вокзале, в туалете. Она поможет вам в случае, если кто-то будет сверять контуры вашего лица с целью опознания. В этой маске компьютерная программа различения лиц никогда вас не опознает.

Белый халат и шапочку Вы наденете позже. Советую Вам также взять из дома костюм Вашего мужа и темные очки и упаковать их в этот чемодан – для Сайруса.
Почему – объясню ниже.

В кейсе также лежат шприц-тюбики с необходимыми для всего предприятия препаратами.
Внимательно ознакомьтесь, в каком тюбике что находится: стимуляторы – для Сайруса, миорелаксант – для тюремной охраны, не убьет, а лишь нейтрализует на то время, которое потребуется вам с Сайрусом для того, чтобы выйти с территории тюрьмы.

В чемодане также есть электронные кусачки, в желобок которых вставлена одна из пустых идентификационных электронных карт, назначение которых я объясню ниже. Вторую такую же карту Вы найдете рядом с кусачками.

С вокзала Вы возьмете такси или попутку, доедете до поселка Каррадо, попросите остановить в начале улицы Ниорино (это за квартал до тюрьмы).

Скажете водителю, что должны встретить друга, а также попросите подождать Вас.

У самого поворота на улицу Каррадо, ведущую к тюрьме, за палисадом частного домовладения № 15, есть неприметный с виду столбик, он стоит в высокой траве и похож на те, что имеются на парковках.
В столбике – металлическая дверка, код доступа – 138754.

За дверкой, внутри столба – сгусток разноцветных проводов. Вам нужен провод темно-синего цвета, маркированный как Z56087NT.
Вы перекусите его кусачками в любом месте и, зафиксировав их в этом положении, увидите, как на идентификационной карте, вставленной в желобок кусачек, меняются фото людей, которым разрешен доступ в тюремную зону 5.

Не думайте долго, но постарайтесь выбрать того, вернее, ту, на кого Вы хотя бы отдаленно похожи (ваш грим поможет – он рассчитан на среднюю внешность).

Для выбора просто дотроньтесь до экрана карты, и информация на ней сохранится.

Если же Вы передумаете, то нажмите еще раз, и информация снова начнет меняться.

Сохранив информацию на Вашей карте, выберите подходящую кандидатуру для второй карты – для Сайруса, ни в коем случае не отнимая кусачек от провода.

Обязательно оставьте кусачки на месте, чтобы не вызвать замыкания, дверь столбика закройте до щелчка.

Не позднее девяти утра Вы должны быть у тюрьмы.

В половине десятого все сотрудники обычно уже на работе, в том числе, медики, и та, чью роль вы будете играть. Поэтому вам следует успеть.

На входе, на пункте проверки охрана заставит Вас пройти через металлоискатель и пропустит Ваш чемодан через такой же контрольный аппарат.

Ведите себя естественно. Не бойтесь. Старайтесь идти быстро, можно прямо, по любым коридорам, не бойтесь заблудиться, просто всегда уверенно идите вперед.

Там много указателей, и, в конце концов, они быстро приведут Вас к зоне 5.

При переходе из зоны в зону, в коридорах Вам придется преодолеть много дверей, которые открываются простым вкладыванием Вашей карты в точно такой желобок, как на кусачках.
Но постарайтесь запоминать дорогу, чтобы было легче и быстрее уходить уже с Сайрусом.

В самой зоне 5 ориентируйтесь по номерам камер. Повторяю, Сайрус в камере 504.

Она – в отдельном коридоре, и возле нее единственной дежурит постоянный надзиратель.

Больше Вы там никого не встретите, потому что тот, кто упрятал Сайруса в это мерзкое место, для допросов приезжает не раньше одиннадцати утра.

Медицинский халат, шапочку и перчатки Вам следует надеть непосредственно в коридоре, ведущем к камере. Ведите себя уверенно.

Подойдя к надзирателю, по его просьбе Вам придется открыть чемодан, чтобы он посмотрел на его содержимое.
Быстро берите заранее отмеченный Вами (положенный в специальный отсек) шприц-тюбик с миорелаксантом и просто хлопайте им по бедру надзирателя. Можете сделать вид, что хотите его погладить, заигрывая с ним.

Через секунду он будет обездвижен. Электронный ключ от камеры – в левом нагрудном кармане надзирателя. Просто вставьте его в желобок на двери.

В камере сделайте Сайрусу инъекцию стимулятора. Одной дозы хватит на пятнадцать минут. Потом, в машине, по мере надобности, дозу можно повторять, но не более пяти раз.
Сайрус должен переодеться в костюм, который Вы принесете с собой в том же кейсе, надеть очки. Как я уже говорил, лучше взять костюм Вашего мужа – если  потом, много позже Вас все-таки обнаружат, это поможет скрыть следы того, что с Вами был именно Сайрус.

Итак, выйдя из камеры с Сайрусом, закройте дверь, снимите халат и шапочку, спрячьте их в кейс.

Верните ключ в левый карман надзирателя и уходите из зоны прежним путем.  Старайтесь не разговаривать с Сайрусом, коридоры могут прослушиваться. В камерах «прослушки» нет.

Весь путь по тюремным зонам в оба конца должен занять у Вас не более двадцати минут.

Выйдя за ворота тюрьмы, быстро идите к машине, которая должна ждать Вас на прежнем месте. Деньги за услуги не жалейте, можете платить всем водителям с небольшой переплатой – не беря сдачи, там хватит.

В пути до Туза Вам следует сменить не менее пяти разных автомашин – такси или попутных.

В Морской городок, к гостинице, Вас должна доставить только попутная машина, поскольку ее передвижение сложнее отследить, чем официально зарегистрированного такси.

Врачебные принадлежности вместе с чемоданчиком и перчатками выбросьте в мусорный бак так, чтобы Вас по возможности никто не видел, или видели очень немногие случайные люди, на одном из Ваших мест пересадок.
Там же Вам следует удалить грим.

Ваш муж, Ирен, за то время, пока Вы будете вывозить Сайруса из тюрьмы, должен помочь Вам в трех моментах:

1. снять хороший номер на двоих в гостинице Городка (как я уже сказал, деньги у Вас будут);

2. если вы доверяете доктору Доньоле, о Вашей дружбе с которым мне говорил Сайрус, то, по возможности, следует связаться с ним, чтобы он осмотрел Сайруса перед выездом из страны и оказал необходимую помощь, если у Сайруса окажутся тяжелые повреждения;

3. договориться в порту с любым знакомым капитаном подходящего торгового судна, которое могло бы вывезти Сайруса из страны в тот же день в любую другую страну. ЗА ЛЮБЫЕ ДЕНЬГИ. Деньги – всё в том же кейсе, я уже говорил Вам, что там хватит на всё, можно не экономить.


У гостиницы Вы отпустите попутную машину, оставите Сайруса неподалеку, сама войдете внутрь и попросите дежурного и охрану на ресепшн помочь Вам чем-нибудь на улице, чтобы они вышли из холла.
Пока Вы отвлекаете их, Сайрус должен войти внутрь и добраться до Вашего номера.

Чем скорее Вы отправите Сайруса на корабль, тем лучше для всех.

Знайте, что всё, что я предлагаю Вам здесь, смертельно опасно для Вас, Вашей семьи и, конечно, для Сайруса. Решать – только Вам.

Но я верю, что это возможно – спасти его. Он ценный сотрудник, настоящий друг и человек. Он нужен всем нам. Живой. И вместе мы – справимся.

Простите, но так говорят – дуракам и новичкам везёт. Заранее благодарю Вас за всё.

С уважением, Л.Д.»


Ирен прочла письмо несколько раз. Сердце утробно билось где-то ниже пупка.

В комнату вошел усталый и довольный Александр – он только что получил от клиента хорошую плату за отремонтированный телевизор.

-Что, Ирен? – увидев ее состояние, Трильи беспокойно уставился на жену.
-Сайрус, - только и сказала она…



В холле гостиничного номера-люкс Доньола бегло, но внимательно осмотрел Сайруса, бледного, в поту, полулежавшего на диване.

-Ирен, выйдем на минуту. А Сайрус пока отдохнет, - тот устало прикрыл глаза и откинулся на подушку, не имея сил даже застегнуть пуговицы на рубашке, которые сам Доньола расстегнул, чтобы осмотреть его грудь и живот.

-Спасибо, док, - чуть улыбнулся Сайрус.
-На здоровье, - сдержанно ответил Доньола.

Выйдя в прихожую, доктор плотно прикрыл за собой и Ирен дверь, заговорил вполголоса:
-Думаю, ты сама видела, - Ирен молча глотала подступавшие слезы, сдерживая внутреннюю дрожь от непреходящего напряжения, овладевшего ею с самого утра, когда она выехала из дома на вокзал.

-На нем живого места нет. Ирен, я не могу утверждать на сто процентов, это был только беглый осмотр, я не могу провести даже минимальные исследования. Но… Всё очень плохо, Ирен. Думаю, надо приготовиться к самому худшему. Он долго не проживет.

Она вздрогнула, хотя ждала, что он скажет это.
-Мы собираемся вывезти его из страны.
-Морем? - Ирен кивнула.

Доньола покачал головой:
-Может не пережить.

-А здесь его точно ждет мучительная смерть.
-Скажешь ему правду?
-Да. Он такой человек, которому нужна именно она, и ничего другого он не примет и не простит.

Доньола озабоченно кивнул.
-Ну, что ж, решать вам. И ему. Вы ведь тоже в большой опасности. Потому что – с ним…
Вот препараты, тут все написано, как вводить. Это все, чем я могу помочь.

Будьте осторожней с анальгетиками, не передозируйте, его почки и печень не выдержат – слишком сильно дало по ним это ужасное чередование наркотиков, транквилизаторов, стимуляторов, крампигенов. Последние вообще ряд экспертов относят к биохимическому оружию.
Они – только для экспериментальной биологии, для моделей очень болезненных спазмов мышц, когда их будто выкручивают, зажав в тисках.
Ужасно, - Доньолу передернуло. – Так что колите ему анальгетиков только столько, сколько тут написано, - он отдал Ирен листок. – А за меня не бойтесь, меня не посмеют тронуть.
У вас же, если кто-то будет домогаться, зачем я тут был, скажи, что мы с тобой обсуждали возможность предстоящей операции Сандро со стволовыми клетками.
Он-то не хочет, но мне не дают покоя рубцы на его спине, хочу спасти красоту для потомков, - попытался пошутить Доньола, и его пожилое, озабоченное лицо на миг помолодело от улыбки. – Удачи, друзья.

-Спасибо.

Ирен вернулась в комнату, Сайрус лежал с закрытыми глазами.
-Больно? Сайрус, милый, уколю тебя, ладно? Доктор велел, - прошептала она.

Он застонал, кое-как сел, прислонившись к спинке дивана.
-Он сказал, всё плохо?

Ирен не смогла больше сдерживаться и заплакала в голос.

-Не плачь, Ирен. Это и так… просто фантастика, что всё… получилось.
Ты, Леони, Сандро, вы молодцы. Только, что же теперь со всеми вами…будет, а?

Господи, это же все из-за меня, я вас подставил… Зря вы это...
Я-то все равно отработанный материал, а вы..., - он горько закрыл глаза, отвернулся.

-Не говори ерунды! Леони сказал, тебя нужно спасти. Так надо.

-Отдайте меня им! – настойчиво вскрикнул Сайрус, тяжело дыша. – Не надо мне никуда уезжать! И они успокоятся!

Ирен покачала головой.
-Думаю, нет. Поэтому Леони прав – надо выжить.

Сайрус заплакал.
-Это Эннаби, Ирен, это он, его люди меня взяли. И в тюрьме допрашивал – он. Пять дней, значит… А мне показалось – вечность…

Я вспомнил, где слышал его голос. Он был помощником депутата от правительственной фракции на том съезде, выступал на какой-то пресс-конференции, что-то про их финансовое обеспечение.

Мерзавцы, они же всё продадут, всё, всё, Ирен! – он плакал.

Но не от физической боли – от боли рвавшейся, как от попаданий снарядов, души за всё, что произошло в последнее время.

-Не надо, родной мой, не надо так, - боясь дотронуться до него, Ирен едва коснулась его плохо выбритой в тюрьме щеки – бритой не им, а тюремным санитаром. – Всё будет хорошо. Когда-нибудь.

-Так будет, - тихо и проникновенно сказала она, глядя в глаза Сайруса. – Не знаешь? Без воли Бога ни один волос не упадет у нас с головы.

Он улыбнулся сквозь слезы, прошептал:
-Наивная ты…

Ирен обняла его, казавшегося теперь таким маленьким, жалким, беспомощным, без усов, сбритых еще в тюрьме, что делало его моложе, так что хотелось защитить его от всего, прижала горячую голову Сайруса к своему плечу.

-Как близко… ты… никогда, - он хотел отстраниться, но Ирен покачала головой и молча поцеловала его в губы.

-Зачем… Ирен? - Сайрус отвернулся, скорчился, как от усилившейся боли. – Все эти мои девчонки, и… зачем ты… теперь, когда я…такой…? Так еще больнее. Ведь это только жалость, Ирен!

-Прости, Сайрус, - шепотом воскликнула она, блестя на него слезами. – Но ты же знаешь, что это не так.

Дайто, не веря, горячо, пристально посмотрел ей в глаза.


Александр по домашней привычке, чтобы никого не тревожить, открыл входную дверь в номер очень тихо, повернулся – и увидел в зеркале прихожей, отражавшем диван посреди холла, как Ирен целовала Сайруса.

Он опустил глаза, вышел и так же тихо закрыл дверь, чтобы не мешать.

Выждав несколько секунд, Трильи негромко постучал.
Выскочила Ирен, с надеждой, любовью глядя на мужа, весь ее вид был – вопрос.

-Владивосток, Ирен. Отплытие – через сорок минут. Мне нужно отвезти Сайруса в порт. Доньола был? Как?

Она покачала головой, снова с трудом сдерживая слезы.
Трильи молча, с нежностью, сжал ее руку у локтя.

-Надо спешить. Я поймал машину, ждет за углом. А ты иди вниз, придется снова отвлекать парня и охрану на ресепшн.


*    *    *


Уже темнело, в порту было тихо, безлюдно. У трапа они обнялись.
-Вот мы и сочлись, Сандро, - тихо, грустно улыбаясь, сказал Сайрус. – Помнишь, алмазный прииск номер 15? Там я тебя спас.
Ты сказал, что мой должник, а я ответил, что не хотел бы получить от тебя этот долг никогда.
Вот, пришлось…

-Не бери в голову, Сайрус. Главное, верь, что ты доберешься, там тебя подлечат, Доньола знакомым позвонит, в их университет, - глаза Трильи блестели, горели этой верой, которая, казалось, своей силой одна уже могла бы исцелить Сайруса, убрать его боль.

Но Сайрус горько покачал головой.
-Как ты мог это позволить?! Сандро!
Я слышал, как ты вошел, как видел нас в зеркале.
Она же твоя жена! Как ты мог просто так…?

-Ты мой друг, и я верю тебе и ей, - отрывисто сказал Трильи.

-Какая разница, кто чей друг! Что за чушь ты несёшь?
Неужели ты так уверен, что я настолько немощен телом и крепок духом, что ничего бы не было в любом случае, а невинный поцелуй – он только невинный поцелуй?! – распинаемый собственной болью и отчаянием, почти прокричал Сайрус, задыхаясь.

-Нет, не уверен, - спокойно и тихо сказал Трильи. – Просто это не главное.

-А что? Что – главное?

-Иди. Тебя ждут. Береги себя. Вот, возьми, - не ответив на вопрос, Александр, неожиданно даже для самого себя, быстро снял с шеи свой старенький деревянный крест на тонкой бечевке и надел через голову Сайруса.

Тот стоял, оцепенев, не зная, что нужно делать.
Трильи на прощание крепко сжал руку Сайруса в своей.

-Сандро, - не отпуская его руки, словно боясь потерять этим последнюю опору в жизни, с перекошенным лицом прошептал Дайто. – Скажи мне, ведь это только жалость. Ее жалость. Твоя жалость.
Скажи, пожалуйста! Только жалость, больше ничего…

Трильи улыбнулся грустно, но с удивительным, непонятным светом, будто исходившим из него, и качнул головой:
-Нет. Что-то гораздо бОльшее, чем жалость…

Сайрус вспыхнул, повернулся, крепко зажав в ладони крест, будто теперь, вместо руки Александра, держась за него, с трудом прошел по трапу несколько шагов до палубы.

-Как же вы… теперь? Они же вас…, - Сайрус был так растерян, что покачнулся, но устоял. – И всё из-за моей глупости…

-Как Бог даст. Прощай.

-Прости и… спасибо за всё.

Александр едва заметно махнул ему рукой и поморщился, как от собственной боли, увидев, как Сайрус медленно, осторожно, по-стариковски, опираясь о фальшборт, идет вдоль по палубе.