Вам посылка от Деда Мороза

                Любите своих друзей, цените время, проведённое с ними -
                это ресурс невосполнимый…
                ( В основе реальные события)

Со школьных лет их было двое, она - одна.

Всё проходило совместно: уличные игры, уроки, проказы, спорт; и, хотя, предпочтения в интересах к старшим классам несколько разошлись и обособились, каждый из них знал другого не только по характеру поведения, но и по образу мышления, чувственному восприятию и жизненным целеустремлениям. При всём при этом троица не замыкалась сама в себе: обширный круг общения в различных сферах составлял несколько десятков общих друзей, подруг, знакомых.
 
Со стороны всем казалось, что они просуществуют не разлучаясь всю предстоящую жизнь, но впереди лежал период взросления, уготовивший пробуждение влюблённости, интимных чувств и желаний. Теперь каждый из ребят находил повод встречаться с Ириной наедине, и она поощрительно относилась к пренебрежению традициями дружеского треумвирата.

Как-то весной - троица преодолевала первый год студенческой жизни - Вадим пришёл по приглашению Ирины к ней под вечер под предлогом совместной работы по одной из академических дисциплин. С самого начала, прекрасно зная Ирину и её способности, Вадим осознавал, что причиной приглашения не являются вопросы озвученного предмета, что родители Ирины на несколько дней в отлучке и встреча обещает раскрыть много неизведанного.

Легко преодолевая первое смущение, они перешли от неумелых поцелуев к взаимным ласкам. Когда Ирина, чуть отстранившись, ожидающе заглянула ему в глаза и позволила уверенно коснуться груди, он понял, что одежды ей уже мешают. Вадим долго расстёгивал пуговки на её ажурной блузке, а она смотрела ему в лицо и плутовски улыбалась.

- Чему ты так улыбаешься?

Она провела руками по его бокам:
- Не обращай внимания.

Потом он начал мучиться с крючочками бюстгальтера, и улыбка подруги стала несколько ироничной.

- Что?

Ирина улыбнулась ещё откровеннее и прижавшись к нему прошептала на ухо:
- Да, не знаток женского белья...

Фраза, как дополнение его собственной неуверенности, задела самолюбие больше, чем можно было ожидать.

- Саша проделывает это более уверенно?

Ирина отступила:
- А при чём здесь Александр?
Установилось тяжёлое молчание. Вадим почти физически ощущал её обиду и негодование, но она молчала и просто смотрела на него широко раскрытыми глазами. Если бы… если бы он тогда попросил прощения, признал себя дураком, снова обнял её и прижал к себе насколько хватало сил, всё могло бы быть иначе. Но он тоже молчал, отведя глаза в сторону. Ирина медленно начала застёгивать блузку: всё кончилось. Вадим подхватил пиджак и не прощаясь вышел.
Кое-как он закончил семестр. Встречаться с Ириной в институте стало для него мукой: она оставалась для него столь же привлекательной, но при встрече он постоянно испытывал стыд и горечь потери, которые частенько переходили в злость.
Полина — одна из близких подруг Ирины — попыталась воспользоваться случаем и сблизиться с Вадимом, который ей давно нравился, но безуспешно: далее прохладно-дружеских отношений он её не допускал.
Под конец лета Вадим подошёл к отцу и заявил, что хочет уехать учиться в область.
Отец, отличавшийся природной проницательностью, внимательностью и логическим складом мышления, что позволило ему в своё время вкупе с соответствующим образованием занять ключевой пост в службе госбезопасности города, задал прямой вопрос: не продиктовано ли его желание размолвкой с Ириной и Александром.
— Пап, с чего ты взял?
— Раньше я вас часто видел втроём, а последние несколько месяцев ты один.
— Это так, но я хотел бы сменить и специальность — перевестись в медицинский.
— Значит, отдаёшь другу девчонку добровольно? Я бы не уступил.
— Уже поздно что-либо предпринимать.
— Тебе жить, а моё дело — помогать тебе жить нормально.
Вадим объяснился с Полиной в невозможности построения совместной жизни, приложив все свои дипломатические способности, и уехал, в одночасье исчезнув из поля зрения всех бывших друзей.
Время студенчества заканчивалось. Вскоре состоялась свадьба Ирины и Александра. Разбирая свадебные подарки на другой день, молодожёны обнаружили небольшую, изящно исполненную и упакованную подарочную коробку.
— А это от кого? — вопрос оставался без ответа до распаковки: никто не помнил и не знал, как и когда появилась столь заметная коробка среди прочих подарков. В коробке оказалась шкатулка из полированного розового бука, а в шкатулке десертная серебряная ложка с инициалами Ирины, золотая зажигалка с инициалами Александра и короткая записка:
«Счастья, достатка, любви! Иринка, когда будешь пить чай, и ты, Саша, каждый раз прикуривая, вспоминайте меня без неприязни, как и я вспоминаю вас, и тогда мы будем вместе, как раньше.» Подписи не было.
— Мог бы не выпендриваться и приехать, — рассматривая записку пробормотал Александр.
— Наверное, не мог, — грустно отозвалась Ирина.
Прошло два года. Оплот мирового социализма — СССР — готовился к встрече новогоднего праздника, население в предчувствии хорошего отдыха от поднадоевшего трудового подвижничества отоваривалось водкой, традиционными закусками и апельсинами, радуясь появившемуся в продаже африканскому фрукто-деликатесу. В одной из квартир уральской столицы — городе Свердловске раздался телефонный звонок.
— Вадим? Добрый день, это Полина.
— Рад тебя слышать, и тебя с Новым годом, счастья в новом году, здоровья, благополучия и всего самого наилучшего.
— Спасибо, Вадим! Только я по другому вопросу. Ребёнок Ирины, ему вот месяц исполнился позавчера…
— Ну да, ты мне в прошлый раз об этом сообщила…
— Он очень болен, его положили сегодня в стационар.
— Что с ним?
— Сепсис.
— Причина сепсиса?
— Стафилококк.
— Это серьёзно, но в стационаре должны помочь.
— Они не могут помочь, антибиотики не действуют, у ребёнка на них аллергическая реакция, а нужного препарата у них нет. Говорят, можно надеяться только на чудо.
— Чудеса, Поля, мы устраиваем сами, когда этого хотим. Извини, мне надо срочно кое-что сделать!
— Кто это, Вадим, что случилось?
Молодая красивая женщина, уловив в тоне супруга тревогу, смотрела озабоченно.
— Это Полина. У Ирины в опасности ребёнок. Срочно нужен антистафилококковый гамма-глобулин.
— Вадим, этого препарата нет даже в областном аптечном складе.
— Знаю, но он должен быть в наличии воинского фармсклада. Ты, кажется, проходила практику под руководством начальника этого подразделения!
— Да, я с ним знакома, но вероятность его помощи по моему ходатайству ниже нуля.
— Почему? Ты же у него значилась как лучшая практикантка?
— Как женщина я ему нравилась ещё больше; настолько больше, что однажды в хранилище, где мы оказались наедине, начал подъезжать с непристойным предложением.
В общем, я ему нахамила в издевательской манере.
— Это как?
— Я сказала, что ему — старому сатиру, — несмотря на всю военную подготовку, ни за что не справиться с девственницей, так что пусть даже не пробует, чтобы не насмешить своих сотрудниц.
— Да! Ну, не такой уж он и старый, судя по сплетням, но да-а… придётся искать другой путь.
Вадим решился позвонить отцу. Он никогда не просил его о помощи, когда дело касалось его лично, предпочитая выбираться из неприятностей своими силами, но сейчас не видел другого выхода.
— Пап, мне нужна помощь. У тебя есть в знакомых в Свердловске кто-нибудь из серьёзных персон.
— Мой старый друг по академии и товарищ по работе. Кстати, мы поздравляли друг друга буквально перед твоим звонком, двенадцать минут назад.
— Нужно, чтобы он попросил начальника областного воинского фармацевтического склада выдать один препарат на нужды гражданского лица.
— Я попробую, жди — тебе перезвонят.
У начальника фармсклада зазвонил телефон, настойчиво, без перерыва. «Ба, кому-то приспичило трезвонить по городской «вертушке», — удивился начсклада.
— Федотов у телефона.
— Здорово, дружище! С праздником тебя, всех благ и всех баб! Да не входи в ступор — линия защищена! Узнал?.. Узнал! Ну вот и чудненько. У меня к тебе просьба: требуется антистафилококковый гамма-глобулин. На городских складах, сам понимаешь, его быть не может.
— Да запросто! Только бы мне какое-нибудь обоснование сварганить под отпуск препарата — отчётность, знаешь ли.
— Ну, за этим дело не станет. Сейчас получишь рапорт, что двое оперативных работников нашего ведомства на тренировке по дзю-до в спортзале наткнулись на ржавый гвоздь по два раза подряд.
— Хм! Им прививку от столбняка сделать бы надо!
— Надо — так сейчас прибудут.
— Да ладно, мне достанет простого запроса под Вашей подписью.
— Договорились! Напряги там быстренько своих ревизоров, провизоров или как их там у вас именуют? Жду!
Через минуту подчинённый начсклада запинаясь докладывал начальству, что отпустить требуемый препарат, конечно можно, но, что его в наличии всего десять ампул и срок годности уже истёк.
— Давно истёк: неделю, месяц, два?
— Год и три месяца…
— Что? То есть Вы мне сообщаете, что данного препарата в наличии нет? А если бы он потребовался для наших нужд, что тогда? Ты вообще понимаешь, чем это пахнет?
— Да сколько здесь работаю — он не требовался ни разу. Ну, давайте отдадим, что есть, может поможет?
— На кой чёрт делать что-то ради самого действия, мы что, отчёт в Минздрав составляем!? Нужен гарантированный результат! И не ищи бестолковых оправданий, сегодня же рапорт с объяснением вашего разгильдяйства мне на стол.
Быстро успокоившись, начсклада набрал московский номер.
— С Новым годом! Выручай по старой дружбе: нужны четыре ампулы гамма-глобулина.
— С Новым годом, с Новым годом! А у тебя что, нет что ли?
— Просрочен!
— Во как! Давненько, похоже, я к тебе проверяющих не засылал. Жди, будут!! Подчинённых подготовь, чтоб не обижались потом!
— Размакинтош я им уже устроил, и ещё добавлю! Выручай, прошу под Новый год, очень прошу: четыре ампулы, ну и на мой склад упаковку, а потом приезжай со своей проверкой — в баньке попаримся, чебаков в озере потаскаем, коньяк у меня пропадает — «Мартель», натуральный французский, ну?
— Что, так прижучило? Когда нужно-то?
— Сейчас!
— ? Прикажешь ВВС для доставки задействовать?
— Нет! У тебя заберут четыре ампулы, а упаковку пришли в обычном порядке.
— Ну, ты — мастер устраивать праздник старым друзьям! Ладно, присылай курьера! Всего!
У Вадима зазвонил телефон. Прошло всего двадцать минут после разговора с отцом, но он уже не находил себе места.
— Вадим? — уверенный тон собеседника сразу помог успокоиться. — Я друг и старый соратник твоего отца из аналогичного ведомства здесь, в Свердловске. Требуемый препарат находится в Москве. Его готовы отправить курьерской доставкой, назовите адрес.
В Домодедово работник госбезопасности, предъявив удостоверение, поинтересовался у администратора наличием мест на ближайший рейс требуемого направления. Мест не было, многие пытались вернуться по домам из столицы в преддверии Нового года, билеты были распроданы за несколько недель до этого.
— Если бы была заявка, ну, хоть бы за день, мы могли бы организовать, — оправдывался администратор.
— Мне необходимо быть там с этим рейсом, — настаивал работник, — и меня вполне устроит откидное место бортпроводницы.
В аэропорту назначения самолёт приземлился на удивление без опоздания. Стюардесса пожелала пассажирам хорошего Нового года и пригласила к выходу. Первый из них не успел пройти и половины пути от заднего ряда до выхода, а по трапу уже спускался человек к подкатывающей прямо по лётному полю чёрной «Волге» с затемнёнными стёклами. На миг опустилось окно, короткое приветствие, незамедлительная передача небольшого пакета, — и вот уже машина сорвалась с места, устремляясь в выезду.
Зимой темнеет рано. Включив дальний свет и противотуманки, водитель на предельной скорости, какую только позволял развить форсированный двигатель, гнал по заснеженной неширокой трассе. Пушистый снежок вихревым шлейфом сопровождал машину, которая не снижая скорости обходила редкие попутки. Водитель хорошо знал своё дело, он давно отвык лихачить, исходя из пустой мальчишеской бравады, но сегодня брал от вверенного ему авто почти всё, что мог.
Инспектор ГАИ на посту нудно разбирался с нарушителем. Машин было не много, новогодняя ночь на посту всегда бывает чрезвычайно длинной — ну хоть какое-то развлечение.
— Так, не пьян! — констатировал он.
— Ещё только добираюсь!
— Это хорошо, а куда гоним на такой колымаге под 80?
— Не 80, а 70. И машина у меня нормальная, люфта нет, идёт устойчиво.
— Здорово! Но здесь ограничение — 40! Так куда спешим?
— Да что ты пристал, ей богу! Домой тороплюсь, Новый год скоро. Здесь всего — ничего, но мне ещё машину поставить, до дому добраться, вымыться с дороги, ну и за столом уже ждут.
— Ждут — это замечательно. Но, ничего, подождут; дырку в талоне колоть уже негде, и всё за превышение скорости. Составим протокольчик об изъятии прав и — езжайте себе куда угодно.
— Да ладно тебе, не порть праздник — возьми штраф.
— У меня штрафные талоны кончились, вот ведь невезуха.
— Ну а этот вот куда несется!?
— А это мы сейчас… — гаишник шагнул на дорогу, преграждая жезлом путь черной «Волге».
Машина, несколько раз мигнув фарами, резко взяла на встречную полосу, прочертив по накатанному снегу затухающую синусоиду, выровняла курс и прибавляя ходу скрылась во вздыбленной снежной завесе.
— И ни хрена себе, — ошарашенно пробормотал водитель-нарушитель. — Ну и что? — обратился он уже к инспектору.
— Машина со спецномерами, — задумчиво пробормотал тот, — но почему-то без сирены.
— Ладно, езжай, — сказал он, возвращая водителю права. И добавил: «Счастливчик!»
— Что? — не понял нарушитель.
— Встречать Новый год будешь дома, если доберёшься, конечно, а мне тут куковать — ни веселья, ни радости!
В стационаре перед боксом реанимации на стуле сидела молодая женщина, комкая в руках мокрый от слёз платок. Супруг бесконечно измерял шагами длину и ширину коридора, бессмысленно переворачивая в руках золотую зажигалку и периодически вставляя и вынимая изо рта незажжённую сигарету. Предъявив на вахте удостоверение, неприметной внешности человек в ладно сидевшем на нём костюме прошёл к реанимации.
— Вам посылка от Деда Мороза, — произнёс он буднично-канцелярским тоном, протягивая Ирине пакетик с ампулами, — и добавил, указав кивком головы на дверь: «Не мешкайте!»
Когда Ирина поспешно скрылась за дверью, он повернулся к Александру: «Распишитесь в получении»…
Далее долго всё было по-прежнему. Седое время неспешно, но неумолимо продолжало свой путь: менялись горы, леса, равнины и реки, росли города, старились материалы, из которых они были сложены, ещё быстрее старились люди…
И только через 17 лет в дверь квартиры Вадима и Лики постучались. Открывший дверь в двух взрослых признал гостей из детства, остальные, как он догадался, были их детьми.
— Вы разрешите войти? — несмело спросила Ирина и в следующий момент крепко обняла удивлённого Вадима.
— Как вы меня нашли?
— Это я привезла их, — с порога объявила Полина.



ridero.ru/books/skazki_bezvestnoi_shaluni/