Недетская игра

Сидя за небольшим кухонным столом, нашей съёмной однокомнатной квартирки, мы смотрели друг другу в глаза, улыбались и пили чай.   
 Это было исполнением нашей мечты, мы наконец-то вырвались из-под родительской опеки и обзавелись хоть и съёмным, а всё же отдельным жильём.
 Мне двадцать семь, ей двадцать пять, мы уже давно знакомы, но собственный угол нам понадобился не столько из-за возраста или смущения перед родителями, а потому что мы с ней творческие люди, она художник, а я писатель.
 И хотя никто из нас пока не может похвалиться ни выставкой, ни публикацией, мы искренни верим, что у нас всё получится, а для этого, по моему мнению, просто обязательно нужен хоть и маленький, но всё же свой угол.
 Это наш первый день в съёмной квартире, а посему, на столе дорогие конфеты и немного фруктов.
 Сидя спиной к духовке, я вижу на холодильнике, за спиной Маши, не дорогой ноутбук, орудие моего труда, а на Машином запястье, пятно засохшей краски, след её недавней работы, и это согревает мою душу куда лучше, чем горячий чай.
- Представляешь, - говорю я довольный пришедшим в голову озарением. – Ведь теперь мы можем не спать допоздна и вставать когда захотим.
 Маша берёт ещё одну конфету и закидывает её целиком в рот.
- А ты разве любишь поздно ложиться? 
- Э - да нет, - отвечаю я смутившись. – Говорю же, если захотим.
 Она хихикает и одобрительно кивает, но потом мрачнеет, и отводит глаза в сторону. Так с ней бывает всё чаще, особенно в последнее время.
- Ты думаешь у нас получиться, так жить?
- Конечно, - удивился я, - Конечно получиться. Мы оба работаем, вдвоём однокомнатную потянем легко, да и со счетами, думаю быстро разберёмся.
- Да я не об этом, - печально произнесла Маша и посмотрела в окно. – Думаешь, мы сможем реализоваться? Ведь охранник не работа, а кассир не должность.
Тут я конечно помрачнел, и даже немного разозлился. Она ведь и сама прекрасно понимает что тут всё сложно. И что не возможно одновременно строить карьеру, и реализовывать свой творческий потенциал. А диплом она между прочим, как и я, давно забыла куда дела. Учились-то не по сердцу, а по необходимости, или по настоянию.
 Взяв меня нежно за руки, и взглянув прямо в глаза, она с надеждой заговорила:
- Помнишь, ты когда то сказал, что мы с тобой как дети. Мы ещё тогда с тобой посмеялись. Но знаешь, теперь мне от этого не по себе, ведь ты прав.
- А что тут плохого? – не понимал я. – Мы потому и сняли эту квартиру, чтобы быть собой, не смущаться и не оправдываться, чтобы следовать своему сердцу.
- Тут ты конечно молодец, захотел и сделал, но…
- Да что но?
- Да то, что мы с тобой оба из таких людей, которым нужна поддержка, и не столько моральная, сколько… тут она запнулась и отвела глаза.
- Сколько финансовая, да? Это хотела сказать?
- Да это, - спрятав руки за стол, горячо сказала Маша. – Я не хочу вздрагивать по ночам и бояться, бояться, что могу остаться у разбитой мечты, как у разбитого корыта.
- Ты в себя не веришь?
- Да в том-то и дело что верю. Все мои силы уходят на эту веру. Но одно дело верить, а другое знать. Знать, что кто-то сильный всегда тебя придержит, не даст упасть, или поможет подняться.
 Пока ты не снял эту квартиру, пока мы не стали жить вместе, я этого не замечала, а сейчас просто не могу молчать. Ты предлагаешь наслаждаться тем, что мы с тобой как дети. Но дети не способны о себе позаботиться. То, что нас с тобой связывает, нас и погубит, если мы останемся в одной связке.
 Не выдержав, я вскочил со стула.
- Так ты хочешь меня бросить, да?
 Маша в нерешительности замотала головой.
- Я не знаю. Мне страшно.
- Да я же тебя от всего уберегу, - стал я умолять, упершись руками о стол. - Со мной ты нечего не должна бояться. Мы всё сможем, вот уведешь. 
- Нет, я так не могу.
- Потому что мы одинаковые?!
- Потому что мы дети.