Жизнь - чудо...

Жизнь - чудо…

        (БУЗОТЁРЫ)
       Сами по себе, - явление вполне обычное,
       достаточно прижившееся. Где-то с пользой, где-то…Как бы - по разному и в себе не умещаясь!..  Так и оказалось, -

        Давно уж бродило вовсе рядом Нечто, Объёмно Важное, насущно
Необходимое, да Временем согласоваться с пространством из-за Планка, а
может - Бойсмана, (физики, - чтоб им!…) оказалось не в состоянии, потому
и медлило с проявлением а, пока что, - сталась…
        Одна, прелюбопытная встреча, ни снизу, ни сверху не запланированная, но,  такая-эдакая, - ни объехать справа, ни обойти слева!
        Встреча по местному и ещё по какому-то другому, мало известному нынешней физике времени.
        Сезоном, слегка и суховатым, но, в пору росистым, от того грибным-ягодным, угощало в тот год всякого в меру его усердия и расторопности, - женщины по болотам клюквенным, зады чуть не выше голов приподнимая, передними конечностями кочки  ошаривали, да в мешки Её Сиятельство,  Клюкву, - набирали, мужики опушкми отслеживались. Там - и грибы белые
с чёрно-сизыми головами (не скажу на что похожими), и грузди бело розовые, словно женские локотки, - пялились десятками, а подосиновиков брали только «младенчиковых»…
        Золотое время, - собственный прок осуществлять, да земными подарками отовариваться! Так-то вот, однажды ближе к вечеру, с полными пестерями грибными, да мешками на плечах клюквой хрустевшими, возвращались восвояси и на выходе из леса, оно это самое - Объёмно Важное, и - приключилось…
        Баб наших много, мужиков (нас имею ввиду) - тоже числом порядочно,
а их, - чудных до смеха весёлого, - трое с половиной и сразу увиделось: мы для них, - чуть не гром с ясного неба, - трясёт страхом нешуточно, второй за первого прячется, третий за второго, первый же чуть не на коленках и поскуливая, - Боже мой! Чур нас… Чур…Кто это вы, да ещё так неожиданно…Откуда вы!?..

        От слов таких, да картины эдакой, мы, не то чтоб, - оторопели! Что
и ответить - не знаем… Бабы смех в платки хоронят, мы - в бороды, Егор- бобыль, кузнец наш, - мужик в рыжину, осанистый и ладный, шапки не снимая, пестерь, грибов полный, с плеча сняв да к ноге поставив, -
с усмешкою, но ласково вполне, - Одичали что ли сильно!? Мы - люди,
когда вам знать занадобилось, идём из самого, что ни на есть, обильного, рождённого земною природою, - леса… Возвращаемся к месту проживания, отохотились на сегодня, запаслись к зиме, чем лес пожаловал, на добавок к огороду, а вот вы-то, извините, - кто такие!? Мы тут со всем, что вокруг на пол сотню вёрст обитает, - обстоятельно знакомы, другое многое известно, но с такими чудными существами никогда не встречались…
        - Мы, честное-благородное, - тоже люди… Это Егору - тот, что на коленки упал, отвечает, - Мы тоже настоящие люди! Несколько, как бы - заблудились… Пообносились, как видите… Космос когда-то осваивали! Сколько лет, - теперь и не вспомнить, да вот, - незадача случилась… Что за мной, да позади меня, - они тоже люди… Сослуживцы по конторе, - в одном главке работали!
        Вроде, - разумно объяснил. Мы всем сообществом своим пёстрым только посмеиваемся. Егор начал разговор, он его и продолжил, - Осваивали космос этот, похлёбки что ли ради!? Что-то уж больно какие-то неладные… За вами-то, худобойными, - что там такое растянулось… Тряпки какие-то, -
За той ёлкою и ещё чуть далее…
- Документации! Технологии! Когда-то сверх современные, да секретные… Для ЭВЭМ, Транзисторов, полупроводников… Для модемных дел, антенны всякие! Временем не задалось! Само по себе Время не виновато…Всего не предусмотреть. Как бы, - не в ту сторону стрела его наконечником своим повернула, - всё и зачахло, да поперхнулось без этого прежнего, естественного направления… Приземление случилось. Не мягкое…
С ущербом технике и здоровью. Ещё и потерялись, - не знаем уже, где находимся. Земля сделалась непонятною, - не то, что из Космоса!
        Егор ему на то разумно объясняет, - С вами такое от того, что топором либо плохо, либо вовсе не владели. Земля наша в естественном своём состоянии на три четверти лесная! Надо было больше кое чем  подножным владеть, лучше же всего и полезнее всего - деревом! У нас всё в полном порядке, - и в домах, и в головах. «У кого топорики, у кого и - топоры, пилы прячем до поры». Топором владеть следовало, он без гвоздей, которые ржавеют, сотворяет такое, что и во сне иному не приснится, а у вас ведь - болты, да гаечки и ещё, что поленивее, вот вам и аукнулось…
        И, куда же это теперь вы, такие, не лихие, да неладные, - подадитесь!?
Вам теперь нигде места своим технологиям не сыскать. Всё везде
в нормальном и не вредном для Земли понимании! Смешить разве что мужиков по праздникам, - так ведь этим до сыто теперь не прокормиться. Поняли человеки, что к чему и почём, - всё само по себе и остепенилось. Космос-то, извиняюсь за вопрос, - в каком после вас теперь состоянии!?
        - Грязновато… Не мы, технологии виноваты… Да и - питания никакого.
Только что с Земли прихватишь… С космосом завязано. Придётся Землёй обитать, ею кормиться…
        На это ему Егор опять вполне резонно, - Энергетикой Вселенской не догадались попользоваться!? Про такое и не слыхали! Технологии виноваты!? Так ваши же они - технологии эти… Только-только Земелюшка наша воспрянула от вашей технологии, а вы и опять - тут как тут! Кушать
Хочется… Ну. Топоры-то я вам справлю и денег не возьму, по поводу навыков, - сами набирайтесь, леса вполне хватает. Но, вот, - коли опять технологиями обзаводиться начнёте, - тогда будет по нашей Теперешней Конституции, - Референдум, а там - как свезёт: может колодки, может клеть просторная, может и хирургическим способом головы по иному и в другую сторону направим… На сегодня всё! Хотите есть, - за нами ступайте. Тут недалёко. Банька - возле каждого дома. Ежедневная. Пропитание, на первых порах, -  тоже! Исстари обусловлено, пока в разумные навыки не войдёте, - умереть не оставим…
……………………………………………………………………………………..

     - Что это!? Увертюра перед торжественным поднятием занавеса!?
     - Чем пожелается, тем пусть и зовётся а, покуда, - Ещё, - Некое, для подобающего продолжения…

     День, по началу благополучный, кончился чуть ли не безобразной ссорой.
     Всегдашний Посиделок, кое какие, обычные разногласия, но - на этот раз недостаточно убедительные аргументации, прочие неожиданные недоразумения, иное многое, крайне досадное и, как следствие: неразбериха
в голове и душе, - не давала покоя ногам, требовала отвлечённого, спокойного обдумывания, от того и сталось это позднее, пешее возвращение к давно уже ожидавшему меня дому…
        Тут ещё малым дождём покапало, сначала - сочувственно, после припустило основательнее, - пришлось занырнуть под пластиковый навес автобусной остановки и присоединиться к уже сидевшему там на скамейке какому-то недоразумению в шапке ушанке и тёплом пальто, несколько ранее меня оприходовавшему это дождевое укрытие…
     «Недоразумение» (в летнюю пору  зимние шапка и пальто) не только не спало, оно периодически бормотало что-то не очень внятное по поводу какого-то Дона Педро и его четырёх верблюдов! Дважды повторилась одна и та же фраза - «И я совершил бы такое же чудо, - будь у меня четыре верблюда». Второй рефрен был, определённо, адресован именно мне, как бы подразумевая встречный вопрос, но я не хотел разговаривать.
        Я промолчал, что, однако, не спасло меня, потому что сосед по скамейке самым деликатным образом тронув меня за локоть, обратился теперь уже ко мне совершенно определённо, - «Не желаете ли, сударь, знать, - какое Чудо совершил некий испанский гидальго ещё в конце 17 века!?»… Дождь усиливался, нечего было рассчитывать на его скорое прекращение, молчать становилось уже невежливо и я пробормотал что-то вроде, - Что же такое там случилось с этим испанцем!?
        Недоразумение удовлетворённо хмыкнуло, стянуло с себя меховую шапку и оказалось вполне удобоваримым, полыселым, но вовсе не старым человеком с удивительно располагающей к нему улыбкой. Ответ был обстоятельным и несколько неожиданным, Некий гидальго с именем европейски укороченного варианта: Дон Педро, на купленных им четырёх верблюдах за пять с небольшим лет объехал весь наш Солнечно-Подлунный  Мир! «И, - это ли не Великое и Настоящее, совершённое им Чудо!? Разве не такой должна быть Жизнь, которую следует называть Чудом! Вы со мной согласны!?»…
        Трудно было не согласиться и мы проговорили на эту тему не менее, а, возможно, и - более часа, покуда не начало светать, и не пошли первые, утренние автобусы. Беседовать помогало пиво, которое удалось приобрести
рядом, в круглосуточно торгующей точке. На прощание мы обменялись телефонами, которыми, впрочем, оба, благоразумно, не воспользовались, но утверждение моего ночного собеседника, что всякая  жизнь - некое путешествие, которое почти всегда, по своему, - Чудо, - осталось во мне, потому и счёл разумным начать давно шевелившееся, очередное многострочие предельно просто:

        Жизнь чудо…
        Во всех отношениях, даже если и с подзатыльником…
        Что, где, как, и кем сотворяется, не всегда понятно, течёт сама по себе, -  потому и…
        случается иное «некое», что и содержанием ещё не окончательно сподобилось, но просится быть не только осмысленным, - ещё и быть
в слово упакованным!
        Замечено так же, - коли в написанном что-то уже состоялось достаточно органично, - оно начинает существовать самостоятельно до такой степени, что становится чуть ли и неуправляемым. Начинает жить собственными  характерами, цветом, запахом. Продолжая начатое, невольно начинаешь подталкивать это чужеволие в заготовленное тобой ранее русло, тут-то…
        Как тоже - довольно часто бывает: чуть ли не за спиной кто-то, вдруг вполне отчётливо и достаточно громко: «Вали, - подталкивай!.. Сам и пожалеешь, - начнётся аналитика, тут и конец географии, и начало разоружению характеров, прочего, что вполне состоялось…
        А, раз состоялось, - пусть само по себе гуляет, ты только помоги, - приодень, да подбери обутки, и увольняй только совсем уж лишнее»
        Что ж, может быть - действительно так…
        Тогда вот птица, пожалуй, лишняя… Та, которая «Незнакомая -
ни голосом, ни опереньем, а уселась…» (Да, уселась ли!?) «На верхнюю, полупустую от книг полку твоего (твоего ли) книжного шкафа». Там, за книгами (а,  это уже точно, - твоё), - пакостным образом затаилась от жены «заначка», - на треть отпитая бутылка её любимого коньяка! Не ёжится ли душа всеми своими нежными извилинами от собственной пакостности!?
        Долой!.. 
        И, - птицу, и шкаф… Да, и - себя самого туда же бы не мешало…
        Не сумеешь по своей инициативе и лично - пригласи что ни будь ирреальное, - бурю, первую попавшуюся!.. Правда, и бури не всегда бывают очень уж разрушительны. И злы - не обязательно! Бывают с юмором, даже. Сам, лично, наблюдал однажды, как поднятое такой вот бурей, - над испуганно взъерошенным полем, среди прочего, чего-то более мелкого, - летало пустое, стиральное корыто! Вот до какой степени созорничала,  не лишённая юмора, природа…
        Корыто это, после, - скособоченное и мятое, нашли местные деревенские мальчишки, в дальнем, заросшем бузиной и крапивой, - неглубоком овраге.

        - При чём тут овраг, какое-то корыто, (Опять - тот, за спиной, всё ещё не отпускающий меня голос)… И с бурей не вполне понятно!? Чем потом кончилось!? Дивертисмент с облаками и танцующими листьями!?.. Привилегия новой писательской современности, - темнить и таинственно недоговаривать!
        - За нас во всякую погоду кое кто трогательно и усердно договаривает!
        - Недавно что ли читанное, или шум посторонний!? Скобление жестяное, чуть не вечное. Ритмично ухает, но не музыка… То ли в голове, то ли - с улицы!?
        - С улицы! Двадцатый Век… Он и кончился, но отыскивает всё ещё свободных от него человеков, чтобы повязать своей коварной и жестокой технологичностью.
        - Что-то больно непочтительно о двадцатом-то веке!?
        - Так, - душитель же… Душил всё ещё кое где остававшегося от него свободным человека, убивал остатки его человеческого характера. Думаю иной раз, - а нет ли во всём этом некой «Заданости  Сверху»…За ради расширения сферы вульгарного благополучия и дурманящего души потребительства!?  Сам-то Человек - не по вещам и не для вещей! Он Соработник Всевышнего. Перестанет  соответствовать назначенной ему функции, - будет уволенным от земного существования,
Как когда-то были уволены динозавры…

        Перечёл. Засомневался. Это-то - на начало серьёзному повествованию!?
        Уж, лучше, - о Лужайке, вовсе далёкой и почти забытой!
        Не кошенной, не полотой.
        Солнце июньское непокрытые наши теменья припекает, на лужайке же этой и кругом - чего только не имеется! Речка малая, именем «Воря», - чуть не ручей, но рыбищи-то в ней! Рыбищи!.. Непринуждённое, от души, - цветение самых изобильных разнообразий, вперемешку с птицами и стрекозами. Вот-вот земляника пойдёт, чуть позднее грибы, да костяника, а покуда - щавель! Как не прячется в густую, праздную нетопырь, - на щи надёргаем. Варим, да едим, молоком забелив… С хлебом! Чёрный! По куску на каждого, а недели через две - кое что в собственном огороде поспеет, - даром что ли, - на дню трижды в полив вёдер несчитано таскаем от речки…

        А, вот здесь… Оступился будто бы. Тут не только чуть ли уж не вовсе темно, - ещё и ветер какой-то простудный, а они…
        Они по снегу, да и - босиком!
        - Который из них!? Говори - который…
        В темноте, ещё и спиной ко мне…
        Разве  тут же и угадаешь!? Но энергетика… Энергетика - его! Как говорится, - «В долгу у интересов, не Истины». Логика вполне современная. Народ побеждают не враги. Его убивает его собственный общественный характер, а слово менталитет, - чуть ли не запрещённое словечко. Жаль. Многое бы высветилось, стало бы отчётливее и без излишних реверансов…
        (Сон что ли!? Если и сон, то обещающий быть во всех отношениях - невесёлым)

        Но, - стряхнулось, как и не было совсем. Возникло же, в виде компенсации за мелькнувшее, но не успевшее освоиться, ещё и ответило слегка деланным, таким знакомым, хорошо поставленным, баритоном, - Помолчи ко сам в себя. Это будет твоим, в мою сторону, - реверансом… Забыл, видимо, о моей национальности!?
        - Помню. И вашу, и - батюшки вашего (это вслух… Про себя же, - а по когда-то в глаза мои вперившимся, «совершенно секретным» документам, - одиннадцать расстреляны, остальные, общим числом двадцать четыре, - сосланы на сроки…А, ведь все они были просто напросто - глупо молоды, к тому же талантливые актёры, а кое кто и - поэты…) И, поправляя пояс просторного банного халата, - Не хотите ли ещё раз попользоваться нынче такой роскошной и, в меру прогретой, сауной!?
        - Нет-нет… Ступайте один.  Мне надо…
        Надо сегодня же побывать ещё в двух местах по важному делу. всего доброго… Уезжаю через десять минут!
…………………………………………………………………
        Ну и было же, - Времечко ли, «временье». Всё смешалось и сделалось сплошной угарно-чумовой неразберихой! Кафешки богемные, - «Бродячая собака», «Весёлый лоботряс»! Артисты, чуть не в гриме, чекисты в неизменных своих чёрных кожанках, фрачные поэты, богатенькие, бриолиненные немпачи, тут же агентура ОГПУушная…
        Только ли в «Собаке»!? Чуть ли не прямо на улицах, - фокстрот и политика, всё в сплошном табачном угаре, а кокаином торгуют в каждом сортире любого заштатного кафетерия. Разогретые шампанским, - неостывные порывы борьбы с собственной разочарованностью
в  революциях тут же, скорее фарсовый, - «Союз Русских Националистов», некое «предложение от органов», - Отказаться ли!?
        Не разобрать, - где просто нервы, а где и, - действительное, психическое заболевание!? Где предательство, где жалкая, минутная слабость!?
        И, - трупы…
        Чуть не в каждом овраге, как только снег сойдёт…Сауна!?
Проснуться бы, да под душ ледяной, и - ни о чём никогда не думать… Нет-нет…
         Ступайте один… Всего доброго, мне, действительно, давно пора ехать…Через десять минут уезжаю…
……………………………………………………………………………………….
        Разумеется, - Море!
        Где-то близ Симеиза, - «Отшельник», «Козни дьявола» и ещё, что-то добро творящее (имени не запомнил), - три скалы и, - поздне-сентябрьское, всё ещё тёплое, Винноцветное, Чёрное Море, а на обратной дороге к оставленному и чуть было вовсе не позабытому дому, - хотя это, по существу, вовсе было не так-то уж и важно…
        Гораздо важнее было то, что, вообще, случилось задолго до этого, когда ещё не было никаких революций, не было ни Симеиза, ни поздне-сентябрьского Чёрного моря…

        Была ночь! Во дворе кордегардии - большой, ярко горевший костёр для обогрева свободной от дежурства солдатни. Среди гревшихся, судя по одежде, была ещё какая-то женщина, и несколько, не военного ремесла, простолюдинов. Один из них, высокого роста, плохо стриженный, небрежно одетый, с закрытыми глазами и нервно подёргивающимся ртом, сутулясь, беспокойно мялся  несколько далее от остальных от обогревающего огня
и движениями то одного, то другого плеча, - поправлял складки плохо державшегося на нём, сползавшего со спины хитона.
        Холодная, мрачная и беспокойная ночь перевалила уже на свою вторую половину, где-то в отдалении начали петь первые петухи…
        Услыхав третьего петуха, - Он схватился за голову!
        Потом ушёл от костра в самую дальнюю часть двора, туда, где была ещё почти полная темнота и - плакал горько…
        Предательство!? Минутная слабость!?

        Спустя много лет, в уже заметно отцветающем, всё ещё довольно солнечном, но уже шагнувшим к своему, почти последнему серьёзному ущербу, Риме, - Он же, ведомый на казнь.
        Шёл, чуть пошатываясь, глядя лишь себе под ноги, ни на что и ни на кого не обращая внимания, только беззвучно шевеля старчески синими губами…
        Бежавшие возле и вокруг всю дорогу до места казни, - босоногие, весёлые, загорелые, не умолкающие ни на минуту уличные мальчишки фигурою пальцев показывали ему «нос», - весело и дружно на все голоса кукарекали!
………………………………………………………………………………….
        И СДЕЛАННОЕ В ТЕМНОТЕ – НЕ ОСТАЁТСЯ СОКРЫТЫМ
        ПРО СЕБЯ СКАЗАННОЕ – НА ВЕСЬ МИР УСЛЫШИТСЯ
        ВНУТРИ ДОМА РЕШЁННОЕ – С КРОВЛИ  ДОМА ТОГО
                ОГЛАСИТСЯ
……………………………………………………………………………………

        Большой, грузный, с крупным, бородатым, львиногривым, неподвижным лицом человек, - будто ничего не видящими глазами, много часов не меняя позы, - глядел в тёмное, ночное, полу прикрытое занавеской, окно.
        Ночь постепенно сворачивала своё непроницаемое, плотное, сырое покрывало, становясь ранним, тусклым, словно бы простуженным - утром.
Где-то неподалёку фыркали, всё ещё не видимые в тумане, мирно пасущиеся лошади, много ближе и осмысленнее, - прогремели по булыжной мостовой колёса какой-то неприкаянной телеги, процокали копыта с трудом, видимо
в подъём, - волочившей эту телегу лошади и, - снова: прежняя, вязкая, томительная тишина…
        Прежнее, тревожное ожидание чего-то, чего, как бы, ещё и - нет, но,
вот-вот, - будет. Просто по какой-то, ещё неизвестной никому причине, - опаздывает…
        О чём же тому, кто всю ночь, не зажигая огня и, чуть ли не мигая, - напряжённо глядел в это, полузанавешенное от улицы окно… О чём думалось, чего так упрямо и упорно хотелось!
        Да, вовсе малого, - остаться живым…
        Ему, столькими уважаемыми и во многих кругах хорошо известному, - хотелось продолжать оставаться окруженным этими людьми таким же, как
и прежде, - вниманием, но для этого следовало отказаться от того, что явилось следствием одной неожиданной, как бы невзначай случившейся накануне встречи-ловушки… Вполне разумно, тем не менее, - невозможно, ибо это значило бы подписаться под таким, от которого уже не отмыться никогда и ни на каком свете! Всё так! Разумеется, но в чём же тогда найти это, всем внутренним естеством желаемое, - Спасение…
        В себе самом!?.. Подумай хорошенько, - что там говорить: неудачно получилось, но и не переиграть!
        «Неудачно»…
        Да, - в самом смешном и неприглядном виде, ещё и при всевеликом, бело-розовом, кружевном параде, со всеми дядюшками, тётушками…
        Спасение…Как же хотелось этого спасения…
        А, тому, другому - «ему»!?.. Хлыщ велеречивый! Фазан, во взрослое перо ещё не одевшийся… Ну дал по морде! Ну, да, - неловко получилось, - народу кругом порядочно… А ты не возводи напраслину на барышню только от того, что обиду на неё возымел! Теперь ему «стреляться» угодно! От чего не на дубинах помахаться, - вот бы перьев фазаньих-то полетело…Знает, фигляр, что я ни разу в жизни ни из чего не стрелял. Вот, - в первый раз возьму пистолет и самого застрелю, - пусть только кто ни будь покажет, за что дёргать и как целиться…
…………………………………………………………………………………..
        Не погрешу, сказав, что тут случай особый. Уважаемые во всех отношениях в литературных кругах личности и, - Не грех кое кому сподобиться, как бы, -¬ за Господа Бога, да измыслить что-то, навроде, - вовсе случайного спасения. Например, спланированный по правилу самой вульгарной математики, - обоюдный, неожиданный промах!?
        Давно случившееся, что скорее смешным, нежели серьёзным происшествием называть следует. Не знаю, - Как и чем впоследствии их обоюдные обиды кончились, знаю лишь по дневниковым записям тех, которые, не преуспев в деле примирения, - пистолеты им заряжали, - заложили они им в каждый пистолет по двойной накладке пороха! В те времена только «чёрным порохом» пользовались, - резкость удивительная,
и, - при перегрузе стволов не разрывало, только выстрел, даже и у отличного стрелка при таком заряжании, приходился значительно выше и правее от намеченного места.
        Время-времечко!  Что ни кружевная, бальная юбка, то и - любовь! Любовь, да без пощёчины!? Увольте!.. Раз пощёчина, то и дуэль!

        И, ночи звёздные в слезах проходят мимо,
        И лики тёмные отвергнутых Богов
        Зовут и требуют неумолимо…

        Румяные возбуждением, пламенно возвышенные! «Скинуты ментики, ночь глубока…»   Вольные, тем более спьяну, - разговоры, но больше  болтовня пустая… Стишки, шампанское…
        - Популярности искали. Не истины, - вот властью их, чуть не всех, в своё время и пропекло, - бузотёров пустопорожних…
        - А, ведь и серьёзные люди среди них были. Настоящим, которое их окружало, - тяготились, всей сущностью внутренней стремились в Светлое, да Великое!
        - Всё равно - бузотёры. Ничего более. Пообтёрлись бы временем, да делом настоящим бы занялись!

        Бузотёр: широко распространённое в быту просторечье
         Обозначает человека, создающего «бузу»,
         Мешающего настоящему делу.
                (Толковый Словарь Ожегова) 
 
     - Занялись после, да опять, видимо, - не совсем тем, каким нужно бы. Всё те же ночные бдения, дым коромыслом… При свечах полюбилось собираться. Дамы чуть ли не нагишом, - «качались в гибком танго и обнажали пудренную плоть». Кокаин в каждой виноградной ягоде, пепельницы (зелёного уральского камня малахит), не пепельницы уж, - пейзажи затейные, инкрустация… И, всё-то в окурках, - мундштуки кармином помадным измазаны и , опять, - спьяну: стишки, да такие вольные и остроумные разговоры! Под утро, извозчики, - вовсе невменяемых, по апартаментам отсыпаться развозили…
        - Ну, и - грязища же! Нет бы, - Делом! Настоящим Делом Заняться!?
        - Наконец, - занялись…
        Делом уже и настоящим…Правда, некоторое время опять впустую прошуршало! Оторопи звёздные, иное некое… Кое что ушло на переподготовку, да на выработку характеров, но теперь - порядок!
И, не у нас одних, - во всём Подлунном Мире! Сами собой, собственным внутренним наитием, без какого либо подкорма с Неба Всевышнего, - произросли, да в стаи оформились, точь-в-точь собачьи, со всеми собачьими атрибутами, - вожаки, охрана, прислуга всякая, мужеско-женская, - Элиты!
        - Удивил! Элиты… Они испокон веков везде свою прописку имели, - правящая, культурная, торговая…
        - С тех пор воды же утекло, куда - не определить! Время в своём сумасшедшем разбеге достигало предельного напряжения. Хрустальные подвески самых дорогих, парадных люстр тревожно и жалобно вызванивали не сказать, чтобы что-то очень уж весёлое. При неоднократных попытках найти такое необходимое общечеловеческому естеству, - Его Исключительное, Особенное, Внутреннее Звучание, - перебитым сталось неимоверное количество хрустальных, прочих, дорогого стекла, бокалов! Баккара, застольная аристократия,  пострадала в неимоверных количествах, а ты мне - «Удивил», «Элиты»…
        Существовало когда-то лишь слабое подобие, - гильдии - по роду деятельности, теперь же - эпидемия какая-то нахлынула, от того всё изменилось до неузнаваемости, - способ существования, характеры, одежда и, кое что, что одежды много серьёзнее, -  Главная Суть Человеческая…
        Эпидемия пока ещё и названия не имеет, но, ох - и навалилась!
        Народ, правда, несколько стороной держится, а вот население увеличилось числом и желает мучительно и срочно, чуть не до припадков, -  богатеть…Тут-то и сколотились эти Новые Элиты, и принялись они ловить и потрошить рыбу по своим правилам и порядкам, народу же…

        Народу, как и ранее, то сыру «выбросят», то селёдку «кинут»! Кое
какая «выдача»… День в день, но старым стилем календаря. Кому временем в настоящем отпущено не было,  разочарованные и, почти несчастные, - записывались на следующее, Будущее, полу бездельное своё, - Время, но если серьёзно, настоящего и главного у народа не наблюдается, а «видимое», - пустяки… Простуда мелкая, - несуразно и вкось, рыбьи же потрошители, - Они и рыбу потрошат исключительно на благо этого Народа, которого до них всё только обманывали…
        Трудяги! День без хорошего улова, - головная боль и бессонница! Потрудись ко… Флаги должны быть белые, рыба - крупная, лучше всего ловится в мутной воде, - поди, ещё и грязи раздобудь, да замути воду покруче!
        Тут кто-то, мимо быстро пробегающий, - Ох, и - злобствуешь! Самому не перепало!? Заработали пацаны! Не схотели делиться - уже и обида! Ты, вот, - пеший, а они на тачках, какие гедельберьги не видели! Своя Гордость!
        - Гейдельберг! Кастовая гордость! «Почём шампанское!? Ящик! Сдачи не надо!», только вот - стрижка под уголовника…
        - Модная! Уважают! По утрянке плёснёшь водой, -  раз в рожу, два раза на теменье, прыг в иномарку и - кати в дело!
        Кто сказал, что деньги не пахнут!?.. Ещё как пахнут! Не спи, дуралей! Открывай «солнечный мир красоты и аромата», - катай по загранкам, - Эксклюзивные и самые продуктивные виптуры
………………………………………………………………………….