Тайна Феофана Книга первая, глава 12

Глава 12. Видения продолжаются. Воспоминания 02.
      Человек в кресле из одного мрака вернулся в другой. Определить, сколько прошло времени, было нельзя, но угли немного притухли в камине. И человек взял в руку каминные щипцы. Глаза сверкнули в темноте. И казалось, что в них блеснули молнии.
   Он щипцами перемешал в камине угли. Они брызнули искрами и на мгновение ярче осветили темную комнату.
   Рядом с креслом качалкой лежит большая черная собака. Она приподнялась на передние лапы и хвостом застучала по полу. В этой тишине, где только слышны потрескивания тлеющих головешек, хвост шуршал очень громко.
    Человек отложил щипцы, повернул голову к собаке:
   -Успокойся, Вельзевул, - проскрипел человек. И голос его оказался каким-то бесполым. Пёс покорно улегся на пол. А человек осторожно положил голову на спинку кресла. Голова так и осталась повернутой в сторону. Лицо было скрыто темнотой словно маской.
   -Не мешай мне досмотреть путь великого послания, - снова обратился к собаке человек. Эти слова он говорил с особой нежностью.
   Вскоре человек погрузился в видения. Он снова видел не себя…

   12 апреля 1940г., четверг, было объявлено о формировании польского соединения в Сирии под командованием полковника Станислава Копаньски. Это соединение подготавливали для боевых действий в горах. В соответствии с польско-французским соглашением от 4 января 1940г. бригада подчинялась польскому командованию и входила в состав  группировки французских войск ТОМО (Thearte d'Operation de Mediterraneen Orientale), которой командовал генерал Вейгана. Первое место дислокации бригады было в бывшем лагере Иностранного Легиона рядом с городом Хомс в Сирии. В конце апреля в Сирию прибыли первые двести пятьдесят польских солдат и офицеров. В середине мая были доставлены на корабле «Варшава» еще 600 человек из Пирея. А 21 мая греческий корабль «Патрис» доставил еще 600 военных. Многие добровольцы добирались на румынских кораблях. В Бейруте был создан концентрационный пункт, где все прибывающие проходили медицинское обследование. Военнослужащие польской бригады были разнородные, но 70% состава были поляки, покинувшие страну в сентябре 1939г. Кто-то прибыл непосредственно из оккупированной Польши, остальные собирались из разных уголков Земли. Из-за отсутствия экипировки в первое время подготовку приходилось проходить без вооружения и техники.
   События лета 1940г, произошедшие в Западной Европе, кардинально изменили положение бригады. Франция подписала акт о капитуляции 21 июня 1940г. Но французские войска под командованием Миттельхаузера не собирались сдаваться. Поступил приказ перевести польскую бригаду в состав англичан. Новый приказ разрешил польской бригаде оставаться в составе французской стороны. Французские войска раскололись на две части, одна из которых не собиралась складывать оружие. В результате междоусобных выяснений среди французских военных, польская бригада под командованием Копаньски  в полном составе была передислоцирована в Раяк. И вооружение, которым к этому времени уже снабдили поляков, возвращено не было. В дальнейшем путь бригады пролегал через Дамаск до местечка Самах на берегу Тиберийского озера. К бригаде присоединились несколько французов, не пожелавших подчиняться правительству Виши и намеревавшихся продолжить войну с немцами и итальянцами.
   Когда бригада пополнилась прибывшими из Турции и Югославии, её лагерь был перенесен в местечко Латрун, которое находится на полпути от Иерусалима в Тель-Авив.
Этот городок был известен тем, что по приданию воры, казненные вместе с Иисусом Христом, были родом из Латруна. Кроме того, в местечке был знаменитый замок французских монахов, которые славились своим виноделием. А еще в этом местечке были развалины старинного замка-крепости крестоносцев.
   20 июля 1940г., пятница, принято решение о реорганизации польской бригады для боевых действий в пустыне.
    Ежи Левински и Лех Рыбчински подружились уже здесь в Латруне. А раньше в Польше они хоть и жили в одном городе – Гданьске, но знакомы не были. Зато теперь им было интересно и приятно вспоминать свой город и искать общих знакомых.
   Ежи сам добирался из Польши, нелегально пересекая границы. Он оставил на родине отца и мать, они были немолоды, и нуждались в помощи. Но для Ежи было важнее воевать с фашистами. Ему довелось увидеть, как немцы расправились с их соседями – евреями. И прежде, чем отправить в концлагерь, садистски издевались. А потом, ночью Ежи выследил одного из фрицев. Это был молодой парень, еще почти мальчик, И он не принимал участие в издевательствах, но воспрепятствовать не мог и не хотел. Молча, наблюдал. Теперь Ежи напал на него со спины в темном переулке. Он накинул ему на шею удавку. Парень был мертвецки пьян. Ежи не задушил его сразу. И одному богу известно, почему поляку сопутствовала в этот вечер удача. И его переполненного злобой, с искаженным от ярости лицом не остановил патруль, иначе он бы не сдержался и ему несдобровать. Прежде, чем убить немца, Ежи притащил его в уединенное место, связал и засунул в рот кляп. Немец очнулся и мгновенно протрезвел, перепуганный с широко раскрытыми глазами умоляюще смотрел на Ежи. Он пытался что-то промычать, надеясь на чудо. Но чуда не произошло. Левински достал какой-то стальной прут, даже не заточенный. И, наоборот, с рваными краями ржавый. Этот прут Ежи долго водил перед глазами немца давая понять, что будет дальше. Несчастный перепугался и стонал. Он дергал связанными ногами и руками, но безрезультатно. Вскоре немец затих, устав и приняв неизбежность. Но в глазах его был ужас от бессилия и предстоящей страшной боли. Ежи решил наказать его, за то, что немец, молча, только наблюдал, и не воспрепятствовал остальным фашистам. Мальчишка жалостно плакал, он не знал и не мог вспомнить своего мучителя, слезы стекали по лицу, он опять рвался изо всех сил и стонал. А Ежи довольно улыбался. Потом он не спеша выколол левый глаз. Стоны немца стали настолько истошными, что громко разносились в темноте над пустырем. Ждать, пока немец потеряет сознание от болевого шока, садист не стал. Выколол второй глаз, и ударил этим  окровавленным прутом в сердце, с большим трудом разрывая ткань одежды и вонзая, а точнее ввинчивая, тупую железяку в человеческую плоть. Господь сжалился над мальчишкой немцем и подарил ему смерть за долго до окончания экзекуции.  На лице застыло детское удивление и недетская гримаса боли. Пустые окровавленные глазницы беспомощно взирали в высокое небо. Этот фашист еще не успел никого обидеть и не познал девичьей любви.
   После этого Левински оставалось только бежать. И домой он уже не вернулся.
   Ежи с гордостью и каким-то особым удовольствием рассказывал своему другу об этом случае, считая себя героем-мстителем. Лех был другого мнения, но не спорил. Ему тоже пришлось повидать на этом свете крови и боли и не только чужой. И, что сделано – то сделано. Война без крови и жестокости не обходится никогда.
  -Как здесь скучно, - сказал Ежи. Они вдвоем вечером сидели на обломках стены.
  -Ничего, скоро повеселимся, - ответил Лех с иронией.
  -Слушай, я припрятал здесь пару гранат, давай побалуемся?
  -Тебе что не терпится поиграть в войну? – Лех не скрывал свой скепсис.
  -Да брось ты. Надо проверить эти английские игрушки.
  -А откуда их взял?
  -Какая разница. Взял… Плохо лежали. Если не хочешь то  и сиди здесь, - Ежи повернулся, не дожидаясь ответа друга, и пошел вглубь развалин.
   -Ты что рехнулся, - крикнул ему вслед Лех, - через пять минут за тобой приедут и арестуют, как провокатора.
   Лех побежал догонять и кричал на ходу:
   -Ты что не понимаешь? – товарищ не обращал внимания на его слова, - Или вообще не будут разбираться и пристрелят на месте, как шпиона.
   Но Ежи его не слушал. Он уже держал гранату в руке.
   -Сюрприз, - улыбаясь, сказал Ежи и показал в угол. Там был привязан щенок. Его нетрудно было рассмотреть в свете луны и звезд. Хотя луна была в своей последней фазе. Но увидев приближающихся людей щенок радостно завилял хвостом и с надеждой жалобно скулил.
  Лех еще не успел ничего сообразить, а Ежи бросил в щенка гранату. Потом они вместе бросились за соседнюю стену. Взрыв и яркая вспышка. Пыль осела быстро, или так только показалось. Ежи с фонариком, который он взял неизвестно где пошел к месту взрыва. А Лех не выдержал и обиженно пошел к дороге. Ему было жалко невинную собачонку, которую Левински обрек на заклание.
   Как и предполагал Лех, вскоре к развалинам примчался джип. К счастью патруль был польский. Ежи еще не появился. Леха нашли сразу и взяли под охрану, а двое солдат пошли к развалинам. Они вскоре вернулись, но без Левински. Больше никого не нашли. Это было удивительно, - там негде спрятаться, - но предавать друга Лех не стал. Его отвезли в город под арест одного.

   Ежи, подойдя к месту взрыва, неожиданно провалился. Это был подвал замка. Левински не сразу опомнился и осмотрелся. Над ним отверстие, в которое он сорвался, видно не было. Позднее выбираясь, он узнал, что отверстие было настолько узким, что легко засыпалось мусором и камнями, которые перекрыли создавшуюся дыру.
   Ежи испугался. Он хотел позвать на помощь, но сначала решил разобраться в том, что произошло. Ему повезло. Он легко дотянулся до потолка, откуда свалился. А когда стал трогать пошатывающиеся камни, то понял, что отверстие можно расчистить.
   Вскоре Ежи услышал шум солдат. Он понял, что уже приехал патруль. Левински затаился и дождался, когда солдаты уйдут. А потом стал изучать подвал.
   Здесь было пыльно и грязно. Ничего интересного, только стены и следы запустения и развалин. Даже паутины нигде не видно. Если когда-то здесь что-нибудь и было ценное, то уже давно все найдено другими.
   Когда Левински попытался выбраться наружу, то оказалось, что он ошибся в своей оценке раньше. Убрать камень перекрывший выход никак не удавалось. Он шатался, но не поддавался. Его нельзя было затянуть внутрь. И не хватало силы, чтобы вытолкнуть наружу.
   У Левински оставалась еще одна граната, и он решил её использовать для своего спасения. В подвале было легко спрятаться от взрыва за поворотом, который кончался тупиком. Ежи подвесил гранату поближе к провалу и вытащил чеку. Он прыгнул в сторону, споткнулся, но успел упасть за большой кусок каменной стены, которая едва только прикрывала тело. От взрыва в закрытом помещении Левински немного контузило, но сознание он не потерял. Пересиливая себя добрался до отверстия. На этот раз все было замечательно. С помощью взрыва образовалась горка, по которой не трудно выбраться из плена и огромная дыра со сверкающими звездами в вышине.
   Ежи спешил, чтобы скорее покинуть развалины, иначе опять может приехать патруль и поймать его. Рука ухватила в пыли какой-то цилиндрический предмет. Он был укутан чем-то мягким. Мало ли какой мусор может валяться в развалинах. Но рука помимо сознания вцепилась в это нечто. И Ежи даже подумал, что это происходит не с его рукой. Но разбираться было некогда. Он вылез наружу. И убежал подальше от крепости. Он видел, как снова приехала машина. Патруль долго обыскивал развалины и ближайшие окрестности, но на этот раз людей не нашли. Зато нашли провал от взрыва. Двоих солдат, на всякий случай, оставили в крепости. Они замаскировались, а машина уехала. Ежи спокойно добрался до лагеря. По пути он насколько смог привел себя в порядок.
   Леху Рыбчински пришлось отдуваться за двоих, но друга он не предал.
   Опять потянулось время ожидания…
   До конца сентября бригаду так и не удалось реорганизовать. Не было получено и необходимое вооружение. Англичане и сами испытывали нехватку. С 1 по 7 октября бригада была передислоцирована в Александрию по железной дороге, на автомобилях и кораблях. Новый лагерь был разбит в местечке Дихейла. В этот период польская бригада входила в состав  английской группировки в Египте под командованием генерала Уилсона.
  Но военная обстановка для антифашистов становилась очень неблагоприятной. Авиация противника бомбила пригороды Александрии и Каира, Суэцкий канал. Итальянские войска активно наступали в Восточной Африке. Во время авиа налетов поляки понесли свои первые потери. Среди этих потерь оказался и Лех Рыбчински. Ежи очень переживал и жалел друга: Лех немного не дожил до победных событий.
   Итальянцы не смогли воспользоваться своим перевесом в количестве. 9 декабря 1940г., воскресение, английские войска начали операцию «Компас», в результате которой была полностью разгромлена итальянская военная группировка в Северной Африке. Польская бригада не принимала участия в боях, ей было поручено охранять лагеря военнопленных, склады и аэродромы от Александрии до Тобрука.
   Ежи в свободное время рассматривал, найденный в развалинах, свиток. Судя по рисункам, речь шла о каких-то камнях и книге. Левински предположил, что в свитке описано, где и как отыскать клад. О своей находке он рассказал только Рыбчински, которого уже нет в живых. Раньше Ежи не очень волновался за свою жизнь, у него было только одно жгучее желание мстить врагам. Но теперь у него появилось другое не менее сильное желание – разгадать тайну свитка.
   Долгое время полякам не приходилось участвовать в боевых действиях. Но и их война не могла обойти стороной. К весне 1941 года на Балканах резко обострилась ситуация. И английское командование принимает решение о создании второго фронта. И уже артиллерия бригады грузится на судно. Но приходит новый приказ и польская бригада возвращается в район Дихейла.
   К этому времени Роммель совершил неожиданный прорыв Киренаике. 25 мая бригада Карпатских стрелков (польская бригада) по железной дороге перебрасывается  в район форта Мерса-Матрух в 300км западнее Александрии. Этот район имеет очень важное  значение, поэтому не только поляки выполняют здесь задачу по восстановлению оборонительных позиций. Когда Альпийская бригада прибыла в форт, там уже находилась 1-ая южноафриканская дивизия. Мерса-Матрух является главным пунктом снабжения  ливийского фронта, т.к. к нему не только подходит автомобильная и железная дороги, но здесь крупный порт с портовыми сооружениями.
   В середине июня англичане начинают операцию «Беттлэкс» с целью деблокировать Тобрук. Но операция проваливается. Во время военных действий несколько солдат польской бригады попадают в плен.
   Ежи Левински во время этой операции не вернулся. Он в последнее время был очень смел и отчаянно шел вперед, показывая остальным образец героизма. Никто не догадывался, что силы ему придавал свиток, который всегда был с Ежи. Он висел у него за пазухой на тесемке. Ежи заметил, что с этой находкой он стал везучим. В тот день во время бомбежки, когда погиб его друг, они были совсем рядом. И Лех звал Ежи поскорее спрятаться в убежище. Но Ежи в это время показывал другу свой свиток и хвастался. Он держал свиток в руке, когда рядом прогремел взрыв. Леха не спас старый полуразрушенный дом, в котором они сидели. Осколки изрешетили его тело, не оставляя надежды на жизнь. А Ежи, находясь всего в метре, не получил и царапины. Он бросился на помощь другу, но было поздно. И спасти друга было невозможно. После этого случая Ежи был уверен, что свиток его спасет в любой ситуации.
   Он не знал, что этот свиток движется по трупам к своей цели, оставляя за собой кровавый след из подлецов и человекомонстров, выбирая каждый раз еще более страшного.
   Поэтому Ежи держа в руках свой свиток, прочитать который он не мог, без страха шел в атаку. В этот день началась песчаная буря – Хамсин. И в этот день Ежи Левински не вернулся в расположение своей части.

   Кресло закачалось, человек в темной комнате снова проснулся.
   -Ты знаешь, кого я сейчас видел? - спросил он собаку. И, не дожидаясь ответа,  продолжил, - Впрочем, какая разница. Эти люди нужны были только для того, чтобы свиток попал в мои руки. Они все выполнили свою миссию.
    Человек поднял правую руку и обвел ей комнату, будто хотел показать на весь мир:
   -Теперь, Вельзевул, дело за мной…
    Гордость переполняла человека. А в камине потрескивали дрова. Человек внимательно смотрел на преданного пса, будто ждал от него ответ.