Женская логистика

Если прийти в хорошем настроении на ул. Московскую, взобраться на забор «ОАОшечного» завода «Красный Котельщик», встать во весь рост и взглянуть достойно на город, то первыми предстанут пред пытливыми глазами Артиллерийские переулки, сплошь засаженные фруктовыми и ореховыми деревьями. Почему они, эти переулки, называются артиллерийскими, а не фруктовыми, либо ореховыми, – Бог его знает. Местные старожилы тоже не ведают, пожимают плечами и иногда отвечают очень замысловато: «не знаем, кого это осенило артиллерией…. видно, в городе в те времена мэр по профессии был миномётчик или подрывник».

Некоторые бабушки с периферийных улиц - 2-я и3-я Котельные - поговаривали, что здесь когда-то царь Пётр вкопал большущие пушки – грады, самоходки, гаубицы, танки Т-60 и Т-70, и они били прямой наводкой в рощу «Дубки» по усатым туркам в белых штанах и узористых чалмах. Есть другая версия, которую озвучил Колька Сковородко, собственник углового, не обложенного кирпичом саманного пятистенка, вызывающе топорщащегося на стыке ул. Железнодорожной и пер. 7-Артиллерийского. Высказал он её на работе, в кругу товарищей, коим иногда приносил фрукты и орехи, сорванные наспех с соседских деревьев. Он прямо так товарищам в лицо и сказал:

- Здесь когда-то в царские времена артиллеристы с крепости «Троицкая» ходили по переулкам и воровским образом обносили с деревьев черешню, вишню. Солдатню потом бабки били палками и прутьями, а те, ополоумев, убегали и, спрятавшись за хозяйскими домами улицы Старопочтовой, издалека грозились: «Завтра мы вас обстреляем из орудий, падлы старые !»

Первой кому поведал эту версию была Верка Скамейкина, секретарь самого Виталия Фёдоровича. Она очень испугалась, но тем не мене не отказалась от колькиного угощения - трёхлитрового жбана, доверху набитого черешней. Пригласил он Верку Скамейкину вместе откушать в инвентарной подсобке свежие фрукты, собранные утром, по холодочку, с росящего дерева, растущего разлаписто и ветвисто во дворе соседа Игорёшки Цветоводова. И вот они, Верка и Колька, сидят голубками за столом друг против друга и резво кидают в рот блестящие, красно-румяные плоды, с наслаждением чавкают и сплёвывают косточки в кулачок. Колька пытается втянуть собеседницу в разговор об артиллерийской проблеме переулков. Но та мысленно сопротивляется и уводит диалог в сторону добродетельного:

- Колька, ты добрый и очень перспективный для карьеры человек, с тобой всегда приятно засидеться за одним столом. Ты не представляешь, как о тебе все сотрудники комплекс-управления хорошо отзываются. Моя подружка Анька, экономка с вирт-отдела, так и говорит: «Колька у нас – рубаха парень, ему для коллектива ничего не жалко и вообще он трудяга, в его руках всё горит и резвится. Он на хорошем счёту у самого Виталия Фёдоровича. Она ему о тебе только хорошее на уши шепчет ….»

-Эхе-хе-хе, - застенчиво вздыхает Колька. – Артиллерийские переулки богаты на историю….Через пару недель я принесу абрикосу и жердёлу… Для хороших людей ничего не жалко. Пригласи Аньку, посидим, витаминчики потрескаем, я ей об эпохальной составляющей своей улицы расскажу.

- Приглашу, обязательно приглашу… Ты увидишь, какая она прекрасная женщина, в ней вся земная доброта, сердечность и феерическое благолепие….

Ровно через две недели они вновь сидят вдвоём за тем же столом и также трудятся над жбанчиком с переспелыми абрикосами, пахнущие мёдом и плодовой смолью. Добрососедские отношения вновь вспыхивают между ними и развиваются по восходящей:

- Не устаю говорить о тебе Колька, прекрасный ты человек, есть в тебе искорка… А вот Анька не чета тебе – подлейшая баба, сука, она конченная…

Колькины глаза учащённо мигают, а ум силится понять перемены в настроениях Верки.

- Эхе-хе-хе… нету её сейчас с нами, я б ей об артиллерии и турках рассказал….. – Бормочет он, сглатывая медовую мякоть вместе с косточкой .

Он давится, кашляет, краснеет ушами и жмурится от неудовольствия.

- Да ну её, дуру, щеблатую…. Кушлявкой дырявой оказалась… Сдала меня Виталию Фёдоровичу за то, что я позавчерася впопыхах опоздала на два часа. Настучала, падлючка…. Нормально, да? Когда я узнала об этом, то чуть её курчлявую рожу при всех не выцарапала… Теперь я с ней не разговариваю и в жизни никогда не заговорю… а если и заговорю, то - только о работе. Скажу по секрету, она о тебе Виталию Фёдоровичу много гадостей наговорила. Шептала ему на уши, что ты бездельник, бездарь, а ещё – губошлёп с дурью в голове, и тебя надо под сокращение подставить. Скажи, не сволочь, а ?

- Эх-хе-хе… А какие у нас лица на Артиллерийских живут, сплошь фруктоводы и ореховые специалисты. - Опустив взгляд к жбанчику с абрикосами, застенчиво хмурится Колька.

- Теперь я дружу со Светкой, - продолжает чавкать и говорить одновременно Верка. - Она очень воспитанный товарищ. Кстати, очень хорошо о тебе отзывается. Говорит, что ты, Колька, отличный работник и на тебя можно положиться. Анька же, сволочь и дура, о ней наши сотрудницы тоже гадко отзываются. Ничтожная мразь и паскуда. И как она могла, о тебе, таком святом человеке, ерунду наплести….. Колька, что ты с ней сделаешь ?
Колька отвернувшись от полупустого жбана, смотрит в окно, и думает о многом и жизненном.
Вытерев липкую ладошку платочком, он говорит:

- Что я с ней сделаю ? Гм….. Спешить не буду. Я подожду, покуда во дворе Цыгана слива поспеет…

- Причём здесь слива, если тебя святости и чести хотят лишить ? – Выпучив на Кольку глаза, недоумевает Верка.

- Слива поспеет, я её соберу до утренней росы, принесу на работу. К этому времени ты, Верка, успеешь помириться с Анькой и поругаться со Светкой. И тогда из твоих сахарных уст я узнаю, что на самом деле думает обо мне Светка. А сейчас я пойду, отнесу абрикосы Аньке, и та мне поведает, что говорит твой мозг о Светке, мне и самом Виталии Фёдоровиче…. .