Водоворот - глава 6

6. MAHAMAYA || ВЕЛИКАЯ ИЛЛЮЗИЯ (85)


Я даже не заметила, как Она появилась из пустоты — и теперь стояла прямо передо мной. Она почти не отличалась от рисунка, который я раньше видела на нашем домашнем алтаре.

Рисунок был небольшой, но когда я долго на него смотрела, мне становилось страшно.

В нем два основных цвета — красный и черный. Черный — это сама Кали — потому что тело у нее иссиня-черное. А красный... красный — это кровь.

Горячими каплями она падает с поблескивающего острого меча, который Кали держит в руке. В ее левой руке - отрубленная голова; она тоже истекает кровью. Язык Кали — он тоже красный... от крови.

Но даже больше, чем эта кровь, меня пугает ее ожерелье — оно длинное и белое... Кали надела его на шею, но оно свисает ей до самых колен.

И если бы это была обычная мала с обычными бусинами ... но нет, на свою малу Она нанизала выбеленные черепа.

Так вот Она и стоит — в гирлянду черепов облаченная.

В гирлянду черепов... а раньше ведь это были люди.

… когда я долго смотрела на это изображение, стоящее на нашем домашнем алтаре, то мне начинало казаться, что эти черепа смотрят на меня в ответ — смотрят своими несуществующими глазами, силясь что-то сказать — а иногда один из них даже подмигивал мне своей провалившейся глазницей. Каждый раз от этого у меня мурашки по спине пробегали и дыхание останавливалось.

Тогда я быстро переводила глаза с пугающей меня белой малы вверх — туда, где находились руки Кали. Но лучше бы я этого не делала — за длинные черные волосы она держала только что отрубленную голову; из нее крупными каплями на землю падала красная кровь.

Смотреть на все это страшно — но как я могу это не видеть? Ведь глаза у меня и так закрыты — и даже плотно зажмурены — и все равно... как от этих видений можно спрятаться? Куда?

И если бы только от видений... я еще слышу ее смех. Сначала он звучит в отдалении, а потом, словно приближаясь, звучит все громе и громче и, наконец, заглушает далекие звуки бхаджана.

Отражаясь громким эхом от стен моей кельи, смех Кали грохочет у меня в голове. Я зажимаю уши руками — но догадываюсь, что мне это не поможет. Так и есть...

... и продолжаю думать: а чьи это головы висят на ее мале? И вообще, чьи головы она отрубает?

Но на самом деле меня всегда волновал более конкретный вопрос. Я всегда хотела спросить маму — и никогда не решалась: в один день Кали явится передо мной, чтобы отрубить и мою голову тоже?

Нет, лучше я буду смотреть в самый низ картины. Там — божественно прекрасный Шива: в одежде из тигровой шкуры, с сияющим полумесяцем в длинных волосах — а его белое тело прямо светится - наверное, еще и от того, что натерто священным пеплом-вибхути.

Вот на Вамадеву, на прекрасного Шиву, можно смотреть не со страхом, а с восхищением. Но больше всего — с удивлением. Он невозмутимо лежит под ногами яростной Кали. Пока она без устали потрясает своим мечом и рубит головы, он пребывает словно во сне. Как будто это его совсем не касается. Интересно, почему?

Я уже знаю, что проведу всю жизнь в этом храме и что всю жизнь буду служить Кали. И еще я знаю, в чем заключается главная добродетель — мне об этом родители всегда говорили. Она — в подчинении их воле. И,конечно,в выполнении воли Кали.

Потом и смех Кали, и она тоже растворились в черной пустоте, откуда раньше и возникли. Ко мне снова вернулись далекие звуки бхаджана, звучавшего в храме, и вскоре в своей келье я присоединилась к доносящемуся до меня пению — стала сначала тихонько повторять знакомые мне шлоки, а потом - во весь голос.

От пения мне становится спокойней, а главное - теплей. Звуки стотры дрожат у меня в груди, поднимаются к горлу, потом еще выше... выше... и там, где-то высоко, они превращаются в тишину. А потом незаметно для себя я тоже куда-то провалилась... где-то исчезла. Я заснула.

И вот сейчас стою рядом со ступеньками, ведущими в храм, и жрица говорит мне, что вся моя жизнь изменится. Это я как раз знаю — я же была старшей из сестер. Знаю, что изменится. Только не знаю, как... не знаю, куда дальше потечет река, после того, как на ней поставили запруду... не знаю, где теперь будет пролегать ее новое русло. Нет, знаю, конечно - и нет, конечно, не знаю.

Еще вчера я думала: ничего хорошего во всем, что произошло со мной, нет. А сегодня... сегодня стоя рядом с жрицей, я смотрю, как горизонт расцвечивают первые лучи солнца — предвестники светлого и ясного утра.