Уборщица в НИИ и Копи Царя Соломона

По распределению после института Александр, со своей радиоэлектронной специальностью, попал на работу в крупный НИИ, разрабатывавший множество устройств для танков. Прицелы, радиостанции связи, радиолокаторы – всё здесь было специальное, сложное, секретное. Но работали обычные люди – весёлые, разговорчивые, и даже болтливые. Девушек и женщин тоже было много, так что скучать не приходилось. Правда, все основные «весёлые» разговоры происходили после работы, и рабочие темы не затрагивались.

Только один раз, в полу-пьяном застолье, затронута была серьезная тема.
- Вот вы тут, все, на войну работаете. Да, и мне в пацанстве пришлось на военном заводе работать, потом в армии три года отпахать, в тайге, на точке. Но теперь презираю всё связанное с этой темой. Лучшие умы, огромные деньги – всё отнимается у народа, всё коту под хвост, - говорил среди сплоченной компании сокурсников-сослуживцев случайный гость.
Над столом повисли поднятые стаканы и недоуменные взгляды. Пригласивший одноклассника хозяин квартиры смущенно потупился. Оживлённое приготовление к танцам чуть не сошло на нет. Хозяин вызвал одноклассника в коридор, они там долго шептались, и гость ушел.

Каждый день Александр замечал в коридоре пожилую женщину, появляющуюся за час до конца работы. Сухонькая, маленького роста, с аккуратно уложенными седыми буклями, обычно она сидела в  уголке, на стульчике, легонько сложив руки на подоле черного халата, своей обычной одежды. И улыбалась всем проходящим мимо, стоило им взглянуть в её сторону.

Александру часто приходилось задерживаться после работы. Старушка-уборщица тихонько заходила в кабинет, не спеша и молча делала своё дело: протирала пыль, передвигала стулья и подметала под столами. Однажды Александр, допив последний «рабочий» стакан чая, вдруг вспомнил о намеченной на вечер встрече, и выскочил из кабинета, едва убрав документы в металлический шкаф. Утром, зайдя в кабинет, первое, что он увидел – был его стакан из-под чая, стоявший на средине стола. Было видно, что стакан чисто вымыт. Он был накрыт бумажкой, плотно обнимавшей стакан сверху. Ложечка тоже стояла в стакане, высовываясь кончиком через дырочку в бумаге.

Александр был удивлён и смущен этим вымытым после него стаканом. И особенно, этой заботливо укрытой ложечкой. К вечеру он уже знал имя-отчество уборщицы, и когда она вошла в комнату со своей шваброй, он вскочил, стал сбивчиво благодарить её:
- Мария Александровна, Вы меня извините за стакан, Вы не должны тут за нами стаканы мыть (хотя стакан оставил только он один).
- Ничего, Саша, мне не трудно, и даже приятно за вами ухаживать. Я одна живу, потому и прихожу пораньше, мне интересно на вас смотреть.

С этого дня Мария Александровна и Саша стали иногда разговаривать накоротке, а пару раз в месяц – и засиживаться за разговором. Александр узнал, что ей уже 83 года, что дома она скучает, дожидаясь возможности отправиться на несколько часов на работу. Здесь она работает уже двадцать лет, зарплата - хорошее дополнение к небольшой пенсии. Раньше она была секретарем в каком-то учреждении, потом работала уборщицей сразу в нескольких конторах, потом сил стало хватать только на одно место – в этом НИИ. К ней все привыкли, ею все довольны, а она и рада.

Однажды, вернувшись с Омского танкового полигона, возбуждённый первыми успешными испытаниями своего маленького радиолокатора, Александр стал вечером об этом рассказывать Марии Александровне. Она с улыбкой покачала головой:
-  Сашенька, я в этом ничего не понимаю, мне это не интересно.
- Как же, как же, Мария Александровна, - всё не мог остановиться Александр, - ведь наши танки теперь смогут…
- Нет-нет, Саша, не нужно. Да Вам ведь и нельзя никому об этом рассказывать? – всё ещё с улыбкой спросила она.
- Вам? Нельзя? – запнулся Александр. Сообразил, замолчал, стал собирать бумаги, направился к шкафу. Когда поставил пластилиновую печать на железную дверь и обернулся, Марии Александровны уже в комнате не было.

Вымытые стаканы у Александра и других сотрудников в их кабинете появлялись иногда и дальше. Забытые вечером, утром они стояли на столах чисто вымытые. Ложечки пронзали чистую белую бумажку, укрывающую стакан от пыли.
Александр иногда сбивался в мимолетных вечерних разговорах с Марией Александровной на яркие детали своей работы. Но она всегда его останавливала, строго покачивая головой.

За пару лет работы Александр уже полностью вошел в тематику и в рабочие ритмы. Сдал в производство несколько моделей «изделий». Увлёкся одной черноволосой хохотушкой в соседнем отделе. Отношения с ней развивались, дело шло к свадьбе. Контакты с Марией Александровной постепенно превратились в «Здррассте» и «Доссданья». А однажды Мария Александровна не пришла на работу. Вместо неё стала работать другая пожилая женщина. Александр и коллеги спохватились только через месяц, стали спрашивать про заботливую старушку, но ответов не нашли.

В самом начале своей работы в НИИ, на коллективной демонстрации в честь  очередной советской календарной даты, Александр шёл по проспекту в строю рядом с главным инженером НИИ, Валерием Павловичем. Они разговорились на равных, ввиду общего приподнятого настроения. Нашлись и общие интересы, и общие знакомые. Несмотря на разницу в возрасте и в положении, они постепенно стали общаться.

Через год после «пропажи» Марии Александровны, Валерий Павлович пригласил Александра  посидеть в кафе. Пригласил странно: сначала вызвал на работе в кабинет, где они обсудили мелкие детали очередного проекта. Потом Валерий Павлович приставил палец к губам, написал на бумажке: сегодня в восемь, в кафе «Березка», и показал глазами на дверь. Александр онемел и вышел, зацепив по дороге стул.

В кафе они пришли почти одновременно, взяли чай, сели в дальнем углу. Валерий Павлович начал почти сразу:
- В вашем отделе была с год назад старушка-уборщица, худенькая такая, Мария Александровна, помнишь её?
- Конечно помню, - вздохнул с оживлением Александр, - мы с ней много общались.
- Плохо, - закрутил головой Валерий Павлович, - ой, плохо, - он уперся взглядом в стол. Замолчал.
У Александра затряслись коленки, он не знал, что и как спросить.

Валерий Павлович посмотрел ему в глаза. Слова из сомкнутых губ главного инженера вываливались не сами, а будто выталкивались через силу.
- Меня сегодня вызывали в КГБ. Ты помнишь, как внезапно пропала Мария Александровна?
- Да … мы так и не узнали, что с ней случилось. Решили, что … возраст, и всё такое…
- Так вот, ничего с ней не случилось. Её вывезли за границу. Незаконно. В одной стране, мне не сказали в какой, её случайно встретил и опознал советский разведчик. Он как раз из нашего города, так уж случилось.
- Не может быть!
- Может, Александр, может! Они всё проверили. И они мне показали фотографию её дома, который ей подарило правительство той страны. Интересный ракурс на фотографии: большой заросший участок,  низенький заборчик, окон на задней стене дома нет, но видно, что дом двухэтажный, большой, на семью, а вдали пальмы и море. КГБэшник ещё поиздевался надо мной: у тебя, говорит, такого дома никогда не будет.

Помолчали оба.

- Александр, у нас на днях начнётся массовая проверка: кто и о чём общался с Марией Александровной. Наверное, за все двадцать два года её работы на фирме. Это сладкий кусок для КГБ. Заработают на нас себе звёзды. Я уже узнал, что она часто и охотно подменяла уборщиц в других отделах, и даже в туалетах убирала, причем бесплатно. А по их нормам - за туалеты отдельная большая доплата положена. Зачем эта бесплатная работа такой пожилой женщине? А затем, что хотя всё секретное делопроизводство ведётся в прошнурованных тетрадях, и в основном, в секретной библиотеке, многие выбрасывают свои черновики, да и в туалет с ними бегают.

- У нас такого в отделе нет, - сказал Александр, вспоминая, как всегда запирал свой железный шкаф, и как Мария Александровна обрывала его разговоры на служебные темы.
- Особое внимание будет уделено вашему отделу, - не слушая его, продолжал Валерий Павлович.  Она ведь все вечера проводила у вас.
Он помолчал.
- Я не хочу спрашивать, и ты мне ничего не говори – о чём вы там с ней  … часто общались. Но мой тебе совет: срочно увольняйся, и лучше – уезжай из города.
- Как … Валерий Павлович? Подождите!
- И мы с тобой здесь сегодня не встречались! Ты понял меня?
Александр кивнул. Валерий Павлович вышел не прощаясь.
Два стакана остывшего чая остались стоять на сером пластике.
С нетронутыми, сиротливо торчащими ложечками в стаканах.

Утром Александр оформил отпуск по семейным обстоятельствам. Сидел дома, составлял списки друзей, к которым можно обратиться насчёт работы. Но никому не звонил, помня совет: уехать из города. И даже родителям, от которых несколько лет жил отдельно, ничего не сказал.
Вдруг в один из вечеров раздался звонок от отца его друга по детскому радиокружку в Доме пионеров. Александр несколько раз помог этой семье, когда у его друга-ровесника начались неприятности с учёбой в институте.
- Александр, я бы хотел с тобой встретиться, срочно.

Договорились погулять у метро.
- Саша, я слышал, что в вашей организации возникли какие-то проблемы?
- Да, есть, - удивленно подтвердил Александр.
- На тебе это сильно отражается?
- Да, есть и такое.
- Так послушай, Саша. Мне вчера позвонил друг из Москвы, и в разговоре выяснилось, что на крупном подмосковном НИИ вашего профиля, открылось новое направление, и требуются специалисты твоей квалификации.
- Как это, в Москве нет специалистов, что ли?
- Саша, ты неправильный вопрос задаешь. Ты лучше спроси меня: прислушается ли мой друг к моей рекомендации? А я тебя рекомендую!
На следующий день Александр отправил по почте заявление на работу об увольнении, с просьбой выслать ему трудовую книжку так же, по почте. Было потом много хлопот с обменом квартиры на Москву, с возобновлением допуска к секретам, но больше он про Марию Александровну не слышал.

Продолжение на   http://www.proza.ru/2014/07/26/727