Жара

В некоторые дни очень хочется найти хотя бы одно солнечное место, чтобы зайти туда и наконец согреться. Можно конечно одеться по погоде, но никакая одежда не согреет вашу душу так, как это сделает редкое солнышко в промозглый денек.
А вот когда жарко, то спрятаться невозможно и солнце напротив создает сильный дискомфорт. Ничто не спасет от такой жары, в которой погружаясь в воду чувствуешь себя вареным раком.
В этот день было очень жарко. Правда совершенно не из-за солнца. Его как раз не было. Спрятанное за тучами оно смеялось над людьми которые пытались прятаться от тепла. Оно это делало не со зла, просто город накрыло странное облако смога, образовавшегося на огромной высоте.
Никто не мог дать точного ответа, как оно появилось, но большинство людей, даже дружащих с логикой предпочитали думать, что это игры правительства, потому, что будь это природным образованием – винить никого нельзя было.
Воздух наполнился запахом горящей травы и испаряющейся воды. Все вокруг настолько высохло, насколько только могло, а температура, как в парилке продолжала вытягивать спасительную влагу из людей, слава богу, что водоснабжение работало как надо.
Кондиционеры и вентиляторы вытягивали всю свободную энергетическую мощность из города, но работники станций и электромонтеры знали – начнутся перебои со светом – начнется хаос. Пока люди могут бороться с жарой – они будут довольны, они будут стабильны.
А когда люди спокойны – все еще можно ждать.
Рэнди работал на электростанции в третью смену. Ему пришлось заменять троих людей, потому, что они не выдержали, потому что они взяли свои семьи и убежали из города и их Рэнди винить не мог, он сам поступил бы так же, если бы мог. Другие – просто попрятались в своих подвалах, в окружении кондиционеров, а вот они были попросту глупыми трусами… если станция отключиться, то никто не справится.
Немного автономности могла позволить любая станция, но при таких напряжениях и перегрузах кто-то всегда должен был контролировать потоки и прочее, чтобы станция выдержала.
Рэнди не спал очень давно, нервное напряжение превысило все нормы, и местный психолог подтвердил это при личном разговоре с начальством еще три дня назад, но не было никакого другого выхода. Людей было очень мало, все работали день, через день, иногда оставаясь на целых три.
Дома были любимая дочь и жена, Рэнди надеялся, что они понимают.
Любимые девочки не могут не понимать, что папа делает важную работу, - думал он, - но где же конец этой работы? Где же выходные? Что я должен обещать своей семье? Что умру здесь на станции и тогда все кончится?
Ничего не кончится. Напротив – все станет еще хуже, и он оставит их наедине с умирающим городом. Теперь он хотел уйти. Хотел уйти и быть рядом со своей семьей, когда электричество отключится… быть может удастся уехать из города достаточно далеко, чтобы не находиться в середине растущего хаоса.
Нет. Он не такой, он будет работать и стараться… дожидаться – когда же тучи разойдутся, а солнце будет греть вдвое меньше. Нужно продержаться до зимы… сколько времени до зимы… желательно в минутах…
 - Мы в некотором роде последний рубеж товарищи, - сказал начальник станции, заходя в комнату контроля, - потому я хочу, чтобы вы были со мной до конца, а если все начнет подводить, то мы отключим тут все.
Люди, находящиеся в зале управления согласно, хором сказали да, но речь уже не работала так же, как несколько недель назад. Рабочие устали, а начальник действительно ничем не мог помочь, кроме повторяющейся речи.
 - Ты работаешь по двое суток, через один, - сказал начальник, подойдя к Рэнди, - это невыносимая нагрузка, я думаю, что ты должен отправиться домой прямо сейчас.
 - Босс… спасибо конечно, но кто же будет сидеть за этим пультом вместо меня? – спросил Ренди и постарался усмехнуться. Конечно кофе, выпиваемый по пять-десять кружек в день помогал, но сон все равно не отступал.
 - Ты прав, сидеть некому, - проглотив слюну сказал босс, - знаешь, я хотел сказать, что твой последний сменщик… он умер.
У Ренди все внутри упало. Как Джеймс умер? Если он умер, то теперь нужно будет работать вообще без остановки, или все оборудование может подвести.
 - Надо отключать систему, - заключил начальник, увидев испуганный взгляд Ренди, - мы сдаемся.
Ренди проглотил слюну и поднял взгляд. После этого он отрицательно покачал головой. Нужно было срочно что-то придумать, и в некотором роде вообще все висело на его плечах. Сотни тысяч жизней, целый город.
 - Я позвоню своей семье и скажу ехать из города. Я смогу проработать еще два-три дня… нам надо начинать полную эвакуацию, - сказал Рэнди.
И почему только никто не стал эвакуировать людей раньше, а ответ был прост: «Эвакуация из-за того, что в одном городе стало слишком тепло?»
Босс кивнул и побежал в свой кабинет к телефону, а Рэнди трясущимися руками, потянулся к мобильному телефону и щелкнул по единственному номеру, который набирался за последний месяц. Его жена. Глаза слипались, а мощности невозможно было контролировать.
Не отключать.
Она уехала, послушавшись его, а он – сгорел на работе. Пожар начался от неудачно упавшей сигареты одного из специалистов, поджигая все вокруг, но Ренди уже заснул. Его жена и дочь уехали из города раньше, чем начался хаос в погруженным в жару и темноту городе. Машины разбивались, люди убивали друг друга, а правительство даже не стало вводить национальную гвардию.
После того, как станция сгорела, прошло две недели и жара отступила. Врятли это было как-то связанно, ведь город так и не смог вернуться в нормальное состояние. Все, кто смог переехали, оставив важный город на карте – призраком.