9. Аристофан и Плавт

В первую же сессию выяснилось, что ВГИК, хоть и творческий вуз, но
в учебную программу и даже для заочников, которые уже имели по
одному, а то и по два высших образования и следовательно все это
сдавали не раз, были включены все общественные науки от истории
КПСС до научного атеизма. Так, на научный атеизм во время сессии 
нам отпускалось столько же часов, сколько на дисциплины по их
основной специальности. Это был самый настоящий грабеж: приезжать
на месяц в Москву и слушать всякий бред вместо того, чтобы
посмотреть побольше фильмов.

В первый год я пыталась честно и самостоятельно осилить все, но в
летнюю сессию получила "двойку" по истории КПСС (из-за чего
партия размежевалась на большевиков и меньшевиков, я никак не
могла запомнить), всплакнула и решила пойти другим путем.

Со второго курса я негласно ввела разделение труда. Естественно, что
все контрольные работы по русскому и зарубежному искусству,
русской и зарубежной литературе я делала сама - уж очень интересные
давались темы. Понятное дело, сама писала зачетные рецензии на
фильмы и спектакли - иначе зачем учиться? Выискивала и
зачитывалась книгами по драматургии, режиссуре, операторскому
искусству - их катастрофически не хватало. Вот пожалуй, и все что я
оставила себе.

Контрольные по политэкономии, марксизму-ленинизму и всяческой
истории я покупала или перекупала через кого-нибудь у
преподавателей местных вузов за бутылку коньяка (а стоил он тогда
десять рублей). Английский язык по очереди делали моя школьная
подруга Марго, закончившая наш инфак, и ее приятельница. Благодаря
22-й школе, словарный запас у меня был большой, так что ответить на
экзамене на вопросы была в состоянии. Ну, и так далее.

Но весьма преклонных лет дама, преподававшая во ВГИКе античную
литературу, видимо, слишком хорошо думала о заочниках и загнула
такой список тем для контрольных, что ни за одну из них нельзя было
взяться даже при огромном желании - для этого пришлось бы отложить
все прочие дела. Многие зарубежные произведения, а тем более,
литературу по ним, в Вятке вообще было найти трудно, для этого надо
было ехать в Москву.

Как-то я поделилась этим горем с одной своей приятельницей, и она, к
моему изумлению, вызвалась мне помочь.

- Принеси мне список тем, я посмотрю - может что-нибудь выберу, -
предложила она.

- Зачем тебе эта морока?

- Да так. Интересно взглянуть, что там от вас хотят, - все-таки
творческий вуз...

Из недлинного списка тем она выбрала самую первую - "Комедии
Аристофана и Плавта" и засела в "Герценку". Через пару месяцев звонит
- приходи, забирай. Захватив с собой в качестве презента бутылку сухого
и в качестве расчета банку кофе с банкой сгущенки, которые, несмотря
на дефицит продуктов, Ольга никак не хотела взять, я завалилась к ней в
гости. Мы выпили (был какой-то праздник), и я уже собралась было
откланяться, как Ольга спрашивает:

- А ты их читала?

- Кого?

- Как, кого? Аристофана и Плавта!

- Честно говоря, нет, не успела.

- Ну, тогда раздевайся и пойдем обратно, я тебе хотя бы вкратце
расскажу суть.

- Слушай, я уже не успеваю, некогда, надо бежать.

Однако она настояла на своем, и я мучительно пыталась вместить
проблемы, которые одолевали великих писателей древности, и
особенности их драматургии, хотя мало что из этого усвоила.

При первой же встрече с группой преподавательница античной
литературы принялась с чувством анализировать наши курсовые.

Вначале назвала слабые - моей фамилии не прозвучало. Потом
перешла к хорошим - и там про меня ничего не сказано. Наконец я
услышала восторженно-счастливый голос старушки, которую, видимо,
мало кто радовал искренним интересом к античной литературе:

- "Отлично" - даже "отлично" с плюсом! - я поставила только за одну
работу (тут я с ужасом услышала свою фамилию). Покажитесь,
пожалуйста!

Я показалась, но уже в следующий момент готова была провалиться
сквозь землю. Мало того, что она начала меня активно нахваливать, она
еще и попыталась выяснить мою точку зрения на целый ряд
интересующих ее вопросов, связанных с творчеством Аристофана и
Плавта, и литературоведением в этой области.

Я поднатужилась и вдруг вспомнила, что, оказывается, у меня на это
время заказан "межгород", деликатно извинилась и пулей вылетела из
аудитории. Зачет по античной за отличную курсовую мне был
обеспечен "автоматом". Но завидев в коридоре института полную
фигуру старушки-преподавательницы, что так прониклась ко мне, я
скоренько куда-нибудь сворачивала, чтобы она не приперла меня к
стенке и не начала с жаром пытать про то, за что я так люблю
Аристофана и Плавта.

История же той самой Ольги, которая выручила меня с Аристофаном и Плавтом, Ольги Симоненко- закончилась трагически. Это отдельный рассказ и отдельная очень печальная глава.