Тайна озера камышей. Часть1. Глава 22

Тузов проснулся, обнаружив, что рядом нет Ольги. На ее подушке лежала тонкая прядь рыжих волос, длинных, как будто, насильственно выдранных. Холодок пробежал по телу Георгия. Он привстал и двумя пальцами взял пучок ярко выкрашенных волос. Не понимая, что с ней произошло, Гоша взял телефон и набрал номер Ольги. Последовали длительные долгие гудки. Видно, она не собиралась отвечать. Смутная тревога стала пробиваться в его сознание. Он быстро оделся и вышел из дома. "Где она может быть", - думал Тузов, по дороге заглядывая в бар, где он, однажды, ее встретил. Рыжеволосая девица тогда скандалила с каким-то франтом, выбив у него из руки кружку с пивом, а напоследок плюнув в него, выскочила на улицу. Эта особа его просто позабавила и, чего скрывать, понравилась. Необыкновенное  огненно-рыжее диво. Георгий продолжал вспоминать, как на улице ее догнал, сделал комплимент, который ей стал по душе, и девица была не против того, чтобы он ее проводил до дома. По дороге они разговорились. Гоша представился ей, сказав,что художник, и предложил позировать ему. Ольга откинула свои роскошные волосы назад и, подумав, ответила, что не прочь таким образом прославиться, хотя, один уже сделал это, и она, конечно, благодарна ему, но тот художник просто надоел ей своими придирками. Она - свободная личность и никто не в праве ею распоряжаться, даже, самый влюбленный человек на свете, каким был ее бывший Сева.
- И что, вы с ним навеки разругались? - полюбопытствовал тогда Георгий, формируя к ней свои цели.
- Да! - выкрикнула подвыпившая Ольга, - больше месяца не виделись.
Посмотрев на него зелеными мутными глазами, она подметила, что у нее никогда не было друга блондина.
- А ты - ничего... - высказалась она, - где живешь? Ко мне нельзя. Пошли к тебе...
- Пошли... - согласился Гоша.

Он привел ее к себе и пока ставил чайник, она плюхнулась на его кровать и заснула. Огненно-рыжие волосы разбросались по подушке и картинно выглядели. Георгий взял бумагу, карандаш и сделал набросок, подписав внизу "Спящая дева".
Она, действительно, стала ему позировать. Вот уже несколько дней он писал ее портреты. Ольга приходила к нему домой совершенно трезвой и позволяла ему командовать над выбором поз. Гоша восхищался ею. Природная красота затрагивала его душевную раскованность, и он чувствовал себя невольником ее чар. Она давала ему ту жизненную струю, под действием которой он не мог себя видеть обычным художником и мужчиной. Георгий утопал в ней и в этих рыжих волосах, запах которых напоминал ему какую-то пряность. Ее восхитительные волосы...
Тузов зашел, именно, в тот бар, где он впервые встретил Ольгу. Оглядевшись, он увидел в углу зала девицу с подстриженными до плеч волосами, сидящую к нему спиной и пьющую пиво. Рыже-огненная копна взлохмаченных волос торчала в разные стороны. Георгий подошел к ней поближе. Сомнений не осталось, когда он заглянул в лицо девушки, сердито бормочущей и ни на кого не обращающей внимания. Тузов тронул ее за плечо.
- Оля, я тебе звонил, а ты вот где... - начал он, силясь ей улыбнуться.

Она посмотрела на него, как-то безразлично, как будто, увидела не человека, знакомого ей, а памятник неизвестного героя.
- Садись, - сказала ему Ольга, - пить будешь? Сейчас все устроим, у меня знакомый бармен. Васек! Кружку пива!..

Она выпалила привычным дерзким голосом, потом обратила внимание на Гошу, дотрагиваясь до его подбородка.
- Бороду отращиваешь? - спросила рыжее диво, глядя ему в глаза с улыбкой, вызывающей отвращение, - а у меня - листопад, осень пришла...

Девица дотронулась до своих волос. Глядя в упор на Георгия, она зацепила тонкими пальцами огненно-рыжую прядь и потянула ее в сторону, легко отрывая от кожи головы.
- Оля, зачем... тебе же больно, ну, что за дурь в тебе?
Тузова охватил наплывающий ужас.
- Нисколько, - заговорила она, - а ты зачем здесь?..
- Пойдем отсюда, - попросил он, глядя на зияющую плешину среди рыжих волос. 

Ольга мотнула головой и отвернулась.
Ей было не интересно с ним. она, вообще, никого не хотела слушать. Гоша смотрел на эту, когда-то, красивую женщину с прелестными густыми волосами, теперь заметно поредевшими. Он видел перед собой угнетенную, уставшую,
обиженную девицу легкого поведения. "Что с ней происходит? Что с волосами? Она ничего не хочет говорить. Кто я ей, собственно... И чем могу помочь... Пусть решает сама, раз не хочет моей помощи", - рассуждал Георгий, поднимаясь с места.
Ольга не обращала на него внимания. Глядя в пустой угол зала, девушка молчала. Услышав за собой скрип отодвинутого стула, она оглянулась все также дерзко и противно оттопырив нижнюю тонкую губу.
- Чего ты ждешь?! Иди! Ты разве ничего не понял? Ты мне не нужен! И никогда не был! - громко, почти, криком произнесла она, потом, вдруг, изменившимся до хрипоты голосом, как плевок, девица швырнула ему в лицо несколько слов, - написал с меня картинки и будет с тебя, мазилка, я ухожу от тебя, чтобы ты не смотрел, как я лысею. Чего уставился?!
Следом раздался истерический крик со звоном разбивающейся стеклянной кружки. Ольга бесновалась. Ее глаза зло сверкали и готовы были выкатиться из орбит.
Тузов отвернулся и вышел из бара. Он шел по улице опустошенным. Обиды Гоша на нее не держал. Здесь было другое: боль за не умение понять, принять, может, посочувствовать терзала его изнутри. Он винил себя, что не разобрался в ней, не подумал, как помочь. Да она и сама не хотела. Твердо выставила его. Она не нуждалась в его поддержке, раз выгнала его, наговорив много оскорбительных слов, которые до сих пор крутились в его голове, не желая угомониться.
Дерзкая женщина-загадка всплывала у него перед глазами и только теперь вызывала к себе отвращение.




продолжение следует...