Земля нет, не было и не нужно

Рассказ - финалист (один из 14) конкурса портала kvazar-fant.ru "Без Земли" (июль 2014 года).
Условие конкурса:
Представьте себе мир, в котором нет Земли. Или она была, но исчезла. Космическое одиночество всего человечества или отдельных его представителей.Тема широка, как космос, и просторна, как Вселенная, – фантастика о космосе, про космос, с большим или средним количеством космоса, а также про людей в этом космосе. Галактики, скопления, астероидные пояса, туманности, двойные, тройные, нейтронные и просто разноцветные звёзды, пульсары, черные дыры, планеты, кометы, новые, сверхновые, потерянные в пространстве звездолеты и прочее – всё, не должно быть только её – Земли.

*****
*****
*****
– Земли нет. Повторяю: Земли нет!
– Возможно! Возможно да, вы правы. Земли нет. Сейчас нет. Но это не значит, что Земля не существовала.
– Нет, нет и нет! Никакой Земли нет и никогда не было!

Зингер украдкой вздохнул. Он терпеть не мог непреклонную категоричность поповского сословия, уверенного в незыблемом авторитете Библии, Священного писания или других «божественных откровений», а также толкований «священных» произведений патриархами, папами и прочими далай-ламами. Понтифики меняли толкования в угоду злободневности, в «священные» тексты вносились правки и поправки (под предлогом, например, более точного перевода), иной раз появлялись и новые версии «откровений», и не все из них оставались апокрифами. Но клирики сохраняли беспощадную уверенность в неизменной правоте изменчивых канонов.

Немолодой уже, но ещё не старый мужчина в очках, бороде и чёрной рясе, стоявший сейчас за противоположной кафедрой, был таким же. Безжалостно непоколебимым адептом. Хотя его и рекомендовали Зингеру как человека образованного, мыслящего, с юмором. Злые языки страшнее пистолета.

Зингер мысленно сосчитал до десяти (для зрителей это выглядело искусной паузой, чтобы собеседник успокоился), выдавил на лицо доброжелательную улыбку и сказал:
– В таком случае ответьте на такой вопрос, … - Зингер на мгновение замешкался, потому что привычно забыл, как корректно титуловать этого попа, – батюшка.

Опять моментальная, практически незаметная пауза – правильно/неправильно назвал? Может быть, надо было «святой отец» или «отче», или «ваше преосвященство»? Священник в паузу немедленно вклинился:
– Хоть сто вопросов, сын мой, хоть тысяча. У Церкви на все вопросы есть ответ. Это у вас, мирян не хватает эфирного времени, чтобы спрашивать, а мы-то всегда готовы отвечать, - и благодушно рассмеялся, довольный, как ловко удалось ввернуть рекламу своей фирмы.

Зрители в студии, повинуясь появившейся на спрятанном от камер экране подсказке, реагировали смехом и редкими аплодисментами. Поп окинул аудиторию взглядом победителя и даже, кажется, задорно подмигнул в ближайшую камеру, знай, мол, наших. Какой-нибудь оператор одной из многочисленных станций, ретранслировавших сейчас прямой эфир на сотни планет, обязательно выберет этот кадр и отправит своим зрителям именно его. Может, и не один оператор не одной станции, момент, что и говорить, удачный, эмоциональности добавляет, зрителям нравится.

Да, признал про себя Зингер, пресс-служба Патриархии подогнала тёртого калача, одеяло на себя тянет. Зингер несколько рассердился – такого поведения собеседников он тоже не любил, не только в эфире, а и вообще по жизни. Эх, накажу, подумал Зингер, благо, как правильно поименовывать, теперь проверено. Батюшка, значит. Ну-ну, папаша. Зингер улыбнулся шире и заговорил вкрадчиво:
– Конечно, батюшка, никто не сомневается в том, что Церковь знает всё. Итак, вопрос. Если Земли нет и не было, то как Церковь объясняет полное биологическое сходство, я бы сказал, прямое биологическое родство миллиардов людей, которые живут в самых разных условиях, на разных планетах, под разными солнцами, за тысячи парсеков друг от друга?

Зингер, пока говорил, неторопливо, от плеча, театральным жестом распрямлял руку в сторону иерея и на последнем слове полностью вытянул её раскрытой ладонью вверх, будто преподнося на ладошке вопрос. Однако, едва священник шевельнул губами, Зингер показал ладонью стоп-сигнал и продолжал:
– Определённые различия, безусловно, существуют, они известны и наглядны. Узкоглазые тау-китайцы, чернокожие Намибии и других африканских планет, низкорослые гномы Мории, синие глаза фрименов Арракиса и так далее, далее, далее. Да, люди, живущие на одной планете, отличаются от людей на других планетах. Да. Но! - Зингер воздел палец к потолку. – Но в общем и целом, мы, люди – один и тот же биологический вид. Это доказано наукой и признаётся Церковью. Во всяком случае, православная Церковь это признаёт. Я правильно помню? Признаёт?

Зингер ткнул указующим перстом в батюшку, дождался кивка и, снова не позволив собеседнику раскрыть рта, заговорил дальше:
– Признаёт. Мы, люди - один биологический вид, несмотря на самые разные условия жизни. Чем же Церковь, в нашем случае в вашем лице - православная Церковь, духовный пастырь Великой России, чем Церковь может объяснить это сходство, я бы даже сказал, родство? Чем? Ответьте нам, батюшка! Миряне, как нас называете, ждут!

Зингер обвёл широким жестом аудиторию в студии и показал пальцем в каждую из установленных в студии камер – чтобы и телезрители могли ощутить себя теми мирянами, от имени которых вопрошает Зингер.

Всё это время церковник, казалось со стороны, пританцовывал на месте, что называется, бил копытом в нетерпеливом ожидании возможности сказать. Лишь сорбонские правила дискуссий и нежелание выставить себя грубияном (а в своём лице и православную Церковь) удерживали попа от того, чтобы перебить велеречивого прекословщика, который тратит драгоценное время на один простой вопрос. Но даже когда Зингер замолк, посланец Патриархии решил выждать пару секунд – чтобы краткая тишина не оказалась вновь театральной паузой умелого ритора, чтобы не заткнул ему собеседник опять рот жестом, мол, позвольте завершить мысль.

Зингер приглашающе взмахнул руками. Священник глубоко вдохнул. Слова ответа или, может даже, отповеди уже готовы были сорваться с уполномоченного и благословлённого Патриархом языка. Зингер сказал:
– Ответ на этот вопрос мы узнаем через минуту. А сейчас реклама. С вами Алан Зингер и вы смотрите передачу «Галактика заблуждений». Не переключайтесь! - он вытянул указательный палец в одну из камер, зная, что со всех экранов сейчас указывает прямо на сидящего перед телевизором человека, и глядит ему в глаза. На каждого в отдельности.

Этот простенький приёмчик всегда нравился Алану, несмотря на снобистские усмешки коллег, считавших такое – пальцем с экрана – заигрывание со зрителями дешёвой уловкой. Зритель давно вырос из детских штанишек, полагали коллеги, зритель – не дурак, он прекрасно понимает, что ты вещаешь не для него одного, а для миллионов, для сотен миллионов таких же как он. Ну ты, Алан, может, не для миллионов, а для сотен тысяч, но это всё равно. Не надо оскорблять разум зрителя!

Алан Зингер доводы понимал, справедливость их сознавал, – в одних техникумах и институтах учились, у одних и тех же преподавателей узнавали, что такое хорошо и что такое правильно, – но имел собственные резоны.

Им легко рассуждать и высоко нести профессиональные штандарты. У Аркаши Зверева – реалити-шоу «Незваный гость лучше», пятый год первое место в топе, да и сам Аркаша превратился из мальчика на побегушках в маститого бронтозавра, его не то, что из эфира не выкинешь, к нему любой продюсер на цыпочках подходит. Саида; Ганди – секс-символ политической аналитики, на её программу «За кулисами Вселенной» подписаны сотни планет, все политики всех цветов кожи и всех религиозно-политических ориентаций смотрят (говорят, на Корусанте просмотр программы Ганди вменён в обязанность каждому чиновнику), а количество подписчиков её личного видеоблога перевалило за сотню миллионов. Санька Рокфеллер сам по себе – Рокфеллер, он вообще половину стоимости своих проектов из своего же кармана оплачивает (потом, понятно, с лихвой отбивает, но первоначальные-то вложения – его), может творить, что душе угодно. Красавчик Жерар де Гиш и красавица Джуди Маюмба вообще хорошо устроились – с вице-продюсерами близко … живут. То ли каждый со своим, то ли с одним на двоих (кому была охота копаться в грязном белье высокого начальства?), и поэтому всегда на экране.  Все устроены, все при деле и у всех перспективы радужные.

А Зингеру каждый зритель важен. Важен рейтинг. Потому что сплетни про еврейскую мафию – сплетни и есть, а на самом деле покровителей у Зингера нет, так и не нажил… из-за особенностей характера, а статус ветерана телевидения и определённый авторитет, конечно, обрёл, однако не настолько, чтобы нельзя было коленкой под зад. Тоже – из-за особенностей характера. С самого начала карьеры Алан предпочитал работать те проекты, которые интересны ему лично, а не телебонзам. Что же до зрительского интереса, то Зингер считал необходимым поднимать зрителя до своего уровня, а не опускаться самому до зрительского. По итогу Алан Зингер имел несколько – даже не десяток – тысяч  преданных поклонников, рассеянных по всем планетам, куда достигают сигналы Останкино, и авторскую программу «Галактика заблуждений», рейтинг которой неуклонно падал, уже находился в группе риска, а в скором будущем мог достичь и редлайна, за которым продюсерский центр скажет: амба.

Останкино – планета бесплодная, не имеющая полезных ископаемых, и вообще ничего не имеющая, кроме выгодного местоположения в галактической Ойкумене (весьма удобного для трансляции сигнала) и некоторых (позволяющих сигнал усиливать) физических особенностей планетной коры и звезды, вокруг которой Останкино вращается. Всё остальное, даже дёрн для карликовых садов и воду для миниатюрных прудов, не говоря уже про люксоген для реакторов атмосферы, Останкино импортирует. Основной же источник дохода планеты, основная статья экспорта – производство и продажа телепрограмм, производство и продажа видеоблогов журналистов, продажа рекламы в рейтинговых передачах и видеоблогах (ну, ещё некоторый доход приносит сдача журналистов внаём, например, поисковым корпорациям в исследовательские экспедиции к новым звёздам, или политикам удалённых от останкинского сигнала планет, желающим прославиться на всю Галактику). Короче, телевидение – единственный источник доходов планеты.

Древние продюсеры пытались использовать достоинства Останкино и сделать планету межзвёздным узлом связи. Но планетарные правительства, да и не только планетарные, а даже самые местечковые, да и не только правительства, а и корпорации, даже самые захудалые, даже те, кто с Монголии на Сибирь коров перевозит, чтобы потом с Сибири на Тау-Кита везти пушнину, а потом – тау-китайский рис на Монголию, сочли идею опасной.  Если известно, через какое место в Галактике транслируется вся информация, добыть её – дело техники, значит есть риск утечки информации к конкурентам. Но ещё выше был риск превращения Останкино в галактического диктатора, контролирующего все информационные потоки. Словом, диверсифицировать источники существования планеты не получилось и Останкино осталась (извините невольный каламбур) тем, чем и была изначально – межзвёздным телецентром. Который не может себе позволить расходовать средства, а самое главное – эфирное время и передающие мощности на программу с низким рейтингом.

Ася, бывшая Ассоль Зингер, удачно вышедшая после Алана замуж за гофсекретаря нынешнего Генерального продюсера планеты (на самом деле, и предыдущего, и предпредыдущего, но при Эрнесте XII старый пройдоха набрал очень большое влияние, … а вот Аська его самого окрутила), не так давно вызвонила бывшего супружника «кофе попить». За кофе и разговором про «как дела? – нормально – всё, как всегда» Ася обмолвилась, что Генеральный уже интересовался. В связи с вёрсткой бюджета, в общем списке, невзначай, мельком, но «Галактику заблуждений» упомянул. Мне Серёжа сказал, больше ничего не говорил, ну, ты имей в виду, подумала – тебе приятно будет услышать, может, тебя на повышение, всё пока-пока, чмоки-чмоки.

Ага, на повышение… Двадцать пятым кадром. Скорее, неприятный звоночек, сигнал, пусть мельком и невзначай. Не исключено даже, что и не мельком, и очень даже взначай интересовался, зная, что Зингеру передадут. То есть, намекал. Сам Генеральный продюсер намекал! Или это гофсекретарь через Асю намекал – то ли по ревнивой злобе;, то ли наоборот, из чувства солидарности к бывшему мужу своей жены (Аська – та ещё особа, Алан тоже к её прошлому, до него, супругу испытывал симпатию), не суть. Важно было, что судьба «Галактики заблуждений» повисла на волоске. Судьба самого Зингера повисла.

Потому что – закроют программу и куда деваться? Полста плюс два десятка лет – вполне трудоспособный возраст, можно сказать, самый расцвет творческих сил, ум нажит, а физическое здоровье, благодаря молодильным технологиям, не растеряно, ещё полвека можно работать, работать и работать. Или хотя бы лет тридцать, до пенсии, которую Останкино выплачивает своим гражданам по достижении столетнего возраста. Можно работать. Но! Но продюсеры предпочитают молодёжь. Зубастую, здоровую, согласную на любое жалованье лишь бы в телевизоры Галактики попасть – на всех планетах у иммиграционных консульств Останкино очередь стоит, с рождения записываются.

А Зингеру куда? Покровителей среди продюсеров нет – новый проект не поручат. Старые приятели из жалости не возьмут, даже на подхват – из жалости к себе не возьмут, чтобы не видеть, как заслуженный ветеран на побегушках позорится. Даже в репортёры не переведут. Алан и сам бы не хотел вспоминать журналистскую юность и мотаться с камерой по чрезвычайным происшествиям на хвосте дорожных патрулей, так ведь не переведут! Ибо нафиг не нужен новостийщикам корреспондент с известным именем Известным, да, несмотря на нынешние рейтинги, а в историю галактической журналистики имя Алана Зингера вписано. Одного фильма-расследования на Вулкане было бы достаточно, чтобы в эту историю попасть, а  Вулканом карьера Зингера лишь начиналась, были потом и Клендату, и Салуза Секундус, и Пирр, и… В общем, сейчас было что вспомнить, было, кому помнить. И помнили. Вот поэтому Зингер нафиг не был нужен новостным фабрикам Останкино.

На-фиг не ну-жен.

Тогда что? Консультантом на провинциальную планетку типа Татуина, местное телевидение с колен поднимать? Делать репортажи о гонках краулеров и брать интервью у тускенов? Вариант, который на Останкино предлагают всем оказавшимся не у дел, – пойти преподавателем профессионального училища, Зингер даже гипотетически не рассматривал. Уж лучше на Татуин, больше шансов дожить до пенсии хотя бы инвалидом.

Но пока час Х не наступил. У Алана Зингера оставался шанс. Поэтому он пользовался всеми приёмами и приёмчиками, вплоть до самых дешёвых и примитивных. И на каждое письмо зрителя отвечал. И автографы по запросу отсылал. И комментировал комментаторов в своём видеоблоге – комментаторов было немного, но они были, и Зингер на них рассчитывал, как на свою личную гвардию, на всех, включая отъявленных флудеров и троллей, без различия пола, возраста, расовой и религиозной принадлежности.

Поэтому Зингер и выбрал для сегодняшней программы сомнительную, очень сомнительную тему Земли. Мифологической прародины человечества.

*****
Чиполлино, Буратино, Пиноккио, Бильбо, Иванушка, Русалочка, Ахиллес, Хрустальный дворец, Серый волк, Малефисента, Золушка, Три поросёнка, Колобок… На самом деле Земля не входила ни в перечень бабушкиных сказок, ни в список популярных или, хотя бы, известных легенд, собранных и изданных этнографами. Ни народным фольклором, ни псевдофольклорным литературным сочинением Земля не была. Земля вообще никогда и нигде не упоминалась. Даже в монументальной «Энциклопедии Ойкумены», переведённой практически на все человеческие языки и многократно изданной и переизданной едва ли не на всех цивилизованных планетах (Зингеру однажды довелось держать в руках том Энциклопедии на суахили, причём произошло это не на самой Суахили, а на расположенной в той же звёздной системе Аляске), про Землю не было ни словечка.

Земля обетованная, крик марсового матроса «Земля!» и тому подобное на всех языках и на всех планетах имело одно значение: суша. Не более того.

Впервые – покопавшись в Сети и опросив солидных исследователей, Алан установил точно – Земля, как планета - прародина всего человечества, появилась в одной из глав скандального философско-религиозно-фанастического романа Аристотеля Платонова «Диалоги вокруг Солнца», первое издание которого состоялось двадцать лет назад. Платонов родился в небольшом городке Москва на Великой России, занялся писательством и дописательствовался до того, что был объявлен сумасшедшим и принудительно помещён в психиатрическую лечебницу. Но неведомым образом бежал, сумел покинуть планету и перебрался на Элладу, где и написал, и издал свой роман.

Поначалу роман не произвёл фурора. То есть, фурор был, но в узких кругах немногочисленных, в сравнении с многомиллиардным человечеством, кругах интеллектуалов. Тем не менее потребовалось второе издание. Затем появились переводы, начались издания на других планетах. В историю распространения романа Зингер особо не вдавался, да оно ему не было особо нужно – в качестве темы для своей программы Алан выбрал Землю по очень практической причине. По причине политической. То есть по причине, которая могла привлечь внимание к ему и его программе не только широких зрительских масс, но и власть имущих.

На идею Зингер наткнулся случайно, когда в поиске клёвой темы перелистывал новостные ленты этого месяца, прошлых месяцев, прошлого года…  Алан вдруг понял, что в последнее время годы в различных уголках Галактики стали появляться, проявлять всякого рода активность, в том числе и политическую, секты «землян». Так называли себя люди, впечатлившиеся «Диалогами» и принявшие на веру писательскую выдумку. «Землян» было немного, но число их росло, и росло их влияние. Идея, что все люди – негры, тау-китайцы, европейцы, великороссийцы, британцы, эллины, иудеи, морийские гномы, ривендейлские эльфы – братья, и раньше жили на одной планете, оказалась очень привлекательной для населения Ойкумены, измученной войнами и кризисами, пиратством и рабством, эксплуатацией и дискриминацией.

Зингер, естественно, нашёл экземпляр романа, прочитал и должен был согласиться: да, написано хорошо. Убедительно. Возможно, заподозрил Зингер, автор использовал некие методики нейролингвистического программирования, за которые, вероятно, его и упекли в психушку. К сожалению, уточнить данный вопрос у самого Аристотеля Платонова, а тем более, пригласить его в студию (вот было бы шоу: психованный романист против фанатичного церковника!) не было возможности, писатель умер незадолго до первого переиздания.

Впрочем, без писателя было даже лучше. Зингер решил обсуждать не роман, это не было бы интересно. На половине населённых планет «Диалоги вокруг Солнца» попали в список запрещённой литературы, а примерно на трети из этого числа за роман Платонова грозило тюремное заключение. Словом, людей, реально прочитавших книгу, было немного, дискуссия превратилась бы в беседу узких специалистов. Зингер решил обсуждать идеи. То есть, одну идею, главную идею «Диалогов» (или казалось, что главную, – неизвестно, что об этом думал сам Платонов) – Землю. Гипотетическую прародину человечества.


– … спасибо, что были с нами, дорогой зритель, а с вами был я, Алан Зингер, вы смотрели программу «Галактика заблуждений». Увидимся через неделю!

Зингер дождался, пока погаснут зрачки камер (значит, на экранах пошла заставка) и бросил взгляд на оператора, следившего за показаниями пиплометра, счётчика рейтинга. Оператор… операторша – молодая симпатичная брюнетка с короткой стрижкой (имени её Зингер не знал, наверное, из новичков, техперсонал меняется часто) взгляд поймала, улыбнулась (у неё оказалась очаровательная улыбка) и показала большой палец вверх.

Хорошо, подумал Зингер, очень хорошо. Значит, рейтинг вырос. Впервые за последний год. Подойти, узнать на сколько вырос? Потом можно пригласить девушку к себе, на палку чая, она, наверняка, не откажет, вон, всё ещё смотрит, улыбается, и в глазах её написано согласие.

Алан внезапно почувствовал дикую – физическую и душевную – усталость и решил: нет, завтра. Всё завтра, уточнение рейтингов, разбор полётов, планирование. Завтра. На сегодня всё. Время уже – скоро утро. А что делать? Чем ниже рейтинг у программы, тем позднее она выходит в эфир. Чем позднее она выходит в эфир, тем ниже у неё рейтинг, и вырваться из этого порочного круга возможно лишь чудом, героическим усилием. Сегодня Зингер героическое усилие сделал и чудо сотворил, но истратил, похоже, все силы, поэтому – никаких девушек, домой, горячую ванну (на оплату воды уйдёт четверть зарплаты, но сегодняшний успех нужно отметить) и спать.

– Всем спасибо, - громко сказал Зингер. – На сегодня всё. Все свободны.

И тут раздались аплодисменты. Операторы, рабочие студии, декораторы, помощники режиссёра, гримёры, некоторые, не успевшие покинуть студию, зрители аплодировали. Стоя. Ему, Алану Зингеру. Без всякой подсказки с экрана.

Алан в растерянности помедлил, потом смущённо поклонился на три стороны и поспешил в свою гримёрку. Выдумают же. Однако, зайдя в гримёрку, закрыв за собой дверь и глянув в зеркало, Зингер обнаружил, что улыбается. Просто улыбается. Просто от того, что всё хорошо и настроение - тоже. Он давно так не улыбался.

Позвонила Ася и долго, почти четверть часа, поздравляла бывшего супруга с успехом и передавала поздравления от супруга нынешнего, гофсекретарь смотрел всю передачу от начала до конца, а потом запросил данные пиплометров, он говорил цифры, только я забыла, но какие-то хорошие цифры, я завтра переспрошу, тебе перезвоню, не надо, ну как знаешь, пока-пока, чмоки-чмоки.

Позвонил продюсер, сухо сказал: «Поздравляю» и прервал коннект.

Позвонила Саида; – оказывается, она регулярно смотрит «Заблуждения», – пригласила зайти завтра на чашечку кофе, после сегодняшней передачи у неё родилась одна замечательная идея, и ты, Алик, очень мог бы помочь…

Позвонил Гнатюк с Малой России, верный фанат «Галактики заблуждений», разузнавший некогда телефон Зингера и считавший себя вправе названивать в любое время дня и ночи с критикой и замечаниями. Обычно Гнатюк звонил, когда прилетал на Останкино (он был коммивояжером, а Останкино –  не только телецентр, а ещё и пункт пересадки на многих маршрутах), а сейчас не утерпел, раскошелился на межзвёздный звонок. Слышно Гнатюка было плохо, но Зингер понял: хвалит. И мысленно поблагодарил состояние галактической экономики за то, что межзвёздная связь – дорогое удовольствие (слишком уж Гнатюк был сумбурен, непонятно, как ему удавалась коммерция)…

Позвонил Эраст, давно потерявшийся однокурсник, про которого думали, что погиб в заварушке на Грозном…

Гримёрку Алан Зингер смог покинуть лишь через два часа после завершения программы, выключив, наконец, мобильник (иначе до утра будут мучить). Девушка-оператор пиплометра ждала его в вестибюле. Когда он вышел из лифта, она подошла и сказала, глядя снизу вверх, в лицо:
– Вы, наверное, не помните. Меня зовут Алиса. Я работаю в вашей программе шестой месяц. Если вы хотите, я могу поехать с вами. К вам.

Простите, мадмуазель, но сегодня… ан нет, что-то шевельнулось, какие-то неизвестные резервы организма пришли в действие…

– Едем, - сказал он.

*****
– Стоимость воды спишем с моего счёта, - шепнула Алиса. – Ты прелесть. Если честно, не ожидала.

Я и сам от себя не ожидал, хотел сказать Алан, но девушка запечатала ему губы долгим горячим поцелуем, пощекотала внизу живота и поблагодарила – поцелуем же – … хм, ну, вы поняли, и ушла мыться, оставив мужчину одного на разворошенной постели.

Алан потянулся, удовлетворённо хлопнул ладонями по постели. Под руку попался пульт и Зингер не утерпел, включил телевизор.

Шёл уже последний ночной или первый утренний выпуск новостей. Юсэй послала боевой звездолёт в Орион. Эвиал вводит на Каладан войска для заключения торгового договора. На Арракисе продолжается гражданская война, Совет Безопасности Объединённых Планет предупреждает против попыток вмешательства. Корабль беженцев с Пирра прибыл в систему Тау-Кита, правительство Народной Республики отказало беженцам в разрешении на посадку, сославшись на перенаселённость всех тау-китайских планет. Великая Русь отозвала своего посла с Великой России для консультаций. Через двадцать четыре стандартных часа в полярной зоне Олимпии состоится открытие XXXVIII Олимпийских игр. Курс валют. Зверское убийство восьми человек на Трооне…

Зингер набрал код и увидел, наконец, на экране самого себя.
– Здравствуйте! Вы смотрите программу «Галактика заблуждений», с вами я, Алан Зингер.

Обычно Зингер смотрел повтор дня через три, когда спадёт напряжение, улягутся эмоции и можно проанализировать спокойно. Но не сегодня, не сейчас. Сейчас Зингеру хотелось вновь насладиться собственным успехом, снова его пережить, увидеть, услышать, пронаблюдать, как он вытягивал собеседников на разговор, откровения, аргументацию.

Поповские, например, доводы были незатейливы. Не без фразеологической изюминки, конечно, но по сути: я верю в это, потому что это верно, а верно оно, потому что я верю, значит, всё иное неверно. Из зрительской почты Зингер знал, как скептически относятся ЕГО зрители к подобным тезисам. Бог един, но Акт творения свершался для каждой планеты в индивидуальном порядке, но по общему плану, ибо Бог творил человека по своему образу и подобию, но наделял жителей каждой планеты оптимальными для этой планеты особенностями и способностями, и в этом состоит доказательство Божьей благости, а кстати, и объяснение, почему на разных планетах различны Священные Писания. Коран – для Мекки, Бутлерианский Коран – для Арракиса и Каладана, Тора – для Иерусалима, Библия – для христианских планет… А вот население планет, на которых господствует политеизм, сотворил, безусловно, Дьявол, в противовес Замыслу…

Зингер хохотнул, глядя на то, как он (Алан Зингер) пытался унять разошедшегося клирика. Не очень получилось – церковник вещал до самой рекламной паузы. Не, нормальный мужик на самом-то деле. Во время паузы – когда всех гостей и ведущего выпускают за границу трансляции, – поп задрал рясу (под рясой обнаружились джинсы), одной рукой вытащил пачку сигарет и фляжку, уточнил: мне ещё надо будет выступать? получил отрицательный ответ, обрадовался, из фляжки засосал, потом вытер губы и извинился:
– Волнуюсь всегда, когда камеры на меня нацелены. Только дьявольское зелье и помогает. Патриарх в курсе, ну так и накладывает каждый раз после таких мероприятий епитимью. Один раз попробовал не пить, всё одно наложил. Не поверил, что не грешен.

Клирик подмигнул и снова засосал дьявольского зелья из фляжки, закусив затем длинной сигаретной затяжкой.

– … и мы продолжаем наш разговор о Земле. С нами в студии доктор естественных наук, почётный член-корреспондент Академий тринадцати звёздных систем, почётный профессор Троонского галактического университета, вице-председатель Высшего Научного совета планеты Академия…

Зазвать в прямой эфир на Останкино светило современной науки, широко известного не только в узких кругах учёного, постоянно проживающего на Академии, третьей планеты системы Сириуса, получилось удивительно легко. Помогли случай и добрый приятель на таможне космопорта Останкино-Транзит, поделившийся с Зингером новостью, какой знаменитый человек из-за пространственной бури возле Сириуса (у академиков опять коллайдер взорвался) застрял на Останкино по дороге с Антареса, и скучает теперь в космопортовской гостинице.

Учёный – Зингер время от времени посматривал на «скамейку запасных», примечая реакцию гостей, – речи церковника слушал с нескрываемой насмешкой, в некоторые моменты беззвучно хохотал и мотал головой. И когда пришла его очередь встать под камеры, начал с глумления над поповскими выдумками.

На какой-нибудь Великой России за такие слова академику бы впаяли десять лет строгого режима на лесоповале, а на Православной Руси, пожалуй, сожгли бы, на Мекке забили бы камнями, впрочем, и власти Святого Рима не стали бы слушать и смотреть на кощунство сквозь пальцы. Поэтому, собственно, шпионам Академии так легко удаётся сманивать с этих планет смышлёную молодёжь, а их правительствам приходится покупать технологии втридорога через третьи звёзды (напрямую Академия торгует только с избранными, список которых утверждает Научный Совет планеты). Впрочем, академик и сам, понятно, не дурак, в пределах досягаемости озабоченных духовностью государств не только рта бы не раскрыл, но и не очутился бы.

На Останкино же свобода слова и информации возведены в абсолют, гарантируются вооружёнными силами планеты. А заодно (если для кого служба охраны межзвёздного телецентра не кажется убедительной силой) Организацией Объединённых Планет с её миротворческим флотом, Гильдией Свободы межзвёздной торговли с её антипиратскими эскадрами, Межпланетным Судом на Гааге с его судебными приставами, способными привести любой приговор в исполнение (как недавно был приведён в исполнение смертный приговор за преступления против человечества Верховному Правителю Румынии в системе Бета Центавра) и рядом других структур, может быть, менее известных, но не менее авторитетных. Поэтому здесь, в студии «Галактики заблуждений» академик говорил легко, свободно и очень, очень глумливо.

Возможно, корифей галактической науки недавно имел неприятный инцидент с церковниками, может, даже с каким-то понтификом обсудил устройство мироздания, – Зингеру показалось, что главной целью выступления корифея была именно антирелигиозная, или точнее, антицерковная пропаганда. Когда академик добрался до темы передачи, тон его стал спокойнее, почти не издевательским, пожалуй, что и серьёзным, во всяком случае, терпеливым. Таким тоном он, наверное, объяснял бы детишкам в академических яслях, что это не солнце вращается вокруг их планеты, а все планеты вращаются вокруг своих солнц.

Разумеется, жизнь зародилась на каждой планете самостоятельно и каждое человечество самостоятельно развилось на материнской планете, которая для каждого человечества – своя.  Речь, конечно, не идёт о планетах, которые были заселены позднее, как, например, тау-китайцы заселили свою звёздную систему и несколько других, и продолжают звёздную экспансию. Но появилось тау-китайское человечество на планете Хань. На данный момент ещё не установлены достоверно материнские планеты для всех человечеств, очень часто в процесс научного познания вмешивается политика, – так, например, каждая русская планета оспаривает право первородства, – и наверняка существует ещё множество планет, населённых неизвестными нам человечествами, но принципиально это ничего не меняет. Именно разностью происхождения, разностью условий, в которых зарождались все известные и неизвестные человечества объясняются физические различия между ними – цвет кожи, разрез глаз, даже нюансы строения скелетов, рост и остальное.

– Трудно, согласитесь, представить, - говорил академик, – чтобы на одной планете имелось такое же разнообразие природных, климатических, геологических условий, какое мы имеем возможность наблюдать только в известной нам части Вселенной. Соответственно, невозможно, чтобы все известные нам человечества происходили с одной планеты.

– Ну, а какое-нибудь одно? - предположил Зингер, потому что надо было что-нибудь предположить.

– Какое же? - насмешливо спросил академик. – Европейцы? Тау-китайцы? Эфиопы? Румынцы? Гномы? Евреи, это рассеянное по всем планетам человечество, не имеющее даже возможности назвать материнскую планету (Иерусалим не считается, мы все знаем, что он был заселён уже в эпоху межзвёздных перелётов)? Какое человечество вы назовёте самым первым и самым древним человечеством, которое происходило с нашей общей прародины?

– Да! - воскликнул Зингер, понимая, что, с учётом его собственного происхождения, вступает сейчас на скользкую дорожку, некоторым зрителям может не понравиться. – Например, евреи! Почему нет?

– Потому что, дорогой мой, - учёный улыбался снисходительно, – если одно человечество зародилось на, хорошо, будем называть так, Земле, а остальные появились самостоятельно на своих материнских планетах, то сия мифическая Земля - никакая не прародина. Всего лишь ещё одна материнская планета. Одна из многих. Да, может быть, это та самая прародина евреев, которую они тысячелетия не могут обрести. Как учёный, я допускаю такую вероятность. Может быть, когда-нибудь евреи её найдут, пожелаем евреям успеха. Но это не сделает Землю прародиной всех людей, всех человечеств в Галактике. Никак не сделает.

– Ну, а как же биологическое сходство? - вставил Зингер. – Даже родство?

– Эволюция, дорогой мой, развивается одинаковым путём, по одним и тем же законам. Появление человека разумного неизбежно в любом случае, и человек разумный, возникший в результате эволюции на одной планете, неизбежно похож на человека разумного, возникшего в результате эволюции на другой планете, хотя бы за две тысячи парсеков. Я полагаю, что по мере освоения Галактики мы будем находить всё новые и новые планеты, уже заселённые человечествами, такими же, как и нам известные. Или, не исключаю, они найдут нас сами. Вы же понимаете, Вселенная бесконечна и, может быть, другое человечество, зародившееся за мириады парсеков от Ойкумены уже осваивает межзвёздное пространство, но до нас ещё не добралось. В конце концов, мы с ними встретимся. Но для этого нам не нужна никакая выдуманная Земля. Как, впрочем, не нужны выдумки про Господа-Бога, Аллаха, Иисуса, Будду или Бабу Ягу, - завершил академик.

– Штирлиц знал, что всегда запоминается последняя фраза, - со смехом процитировал Зингер известную на половине населённых планет сказку и объявил рекламную паузу.

Из ванной вернулась Алиса, прилегла рядом, её шаловливые пальчики и ласковые губки стали отвлекать, но Алану (возраст всё-таки имеет своё преимущество) удалось досмотреть программу до конца.
Геолог с Мории убедительно рассказал, что для развития производства на одной планете (которое позволило бы в дальнейшем расселяться по Галактике) необходимо невозможное сочетание в недрах этой планеты всего многообразия полезных ископаемых Вселенной. Между тем, на всех известных планетах в недрах преобладает (и, соответственно, добывается) лишь один элемент, максимум, два. Таков закон природы. На Намибии - алмазы, на Мории - железо, на Мекке - нефть и так далее. Лишь обмен полезными ископаемыми между планетами обеспечивает современное производство и, в том числе, возможность межзвёздных перелётов, дальнейшее освоение Галактики. Успех тау-китайской экспансии объясняется тем, что в их звёздной системе и других освоенных тау-китайцами систем много планет с различными ископаемыми, обеспечивающими почти полную автономию от остальной Ойкумены, но и они не могут обойтись без верениц танкеров с природным газом, которые плывут к Тау-Кита с Сибири.

Выступивший после геолога химик геолога поддержал, высказался кратко, объяснив различия химического состава атмосфер населённых планет – если бы мы допустили возможность существования человеческой прародины, то, имея в виду эти, известные нам, различия, должны были бы допустить и каталитическую изменчивость атмосферы на прародительской планете. А это противоречит законам природы.

Языковед, специально прилетевший на Останкино с Корусанта для участия в программе Алана Зингера (это было ещё проще, чем с академиком, – Алан и филолог учились в одной школе ещё до того, как Зингер решил перебраться на планету телевизионщиков), указал на множество человеческих языков, на каждой планете свой, а иногда и несколько языков на одной планете. Несколько, но не так много, как велико лингвистическое разнообразие народов Ойкумены. А ведь, если бы все человечества имели общую прародину, сходство имелось бы между всеми языками. Однако различие настолько велико, что слова, скажем, русских языков оказываются чисто физически непроизносимы для жителей, например, Америки. А можно вспомнить, например, язык планеты Вьетнам в системе Гамма Кассиопеи, когда смысл одного и того же слова изменяется в зависимости от тональности, в которой слово сказано, и тональностей в этом языке – семь, как нот в гамме, и ни в каком другом языке этого явления больше не наблюдается. Обратил лингвист внимание и на различия письменности, алфавиты, иероглифы, клинописи, верёвочное письмо, и на очевидную разницу – чисто этимологическую – названий планет и звёзд.

А политолог (этот был доморощенный, то есть, с Останкино, часто гостил – за большие гонорары, естественно, – в передачах Саиды Ганди, но к Зингеру пришёл бесплатно) рассудил совершенно просто и логически: даже нынешние человечества, расселённые на многопарсечном пространстве, обречённые на экономическую кооперацию (как верно заметил уважаемый оратор с Мории), не могут ужиться в мире и согласии. Конфликты и войны происходят постоянно, перманентно и повсеместно. Причём человечества враждуют и друг с другом, и сами с собой, даже нескончаемое противостояние Российской Федерации Планет и Соединённых Штатов Галактики – детская забава в сравнении со столетней войной шиитов и суннитов за планету Мекка в системе Шиира.

Только хрупкая система межпланетных структур и организаций, отметил политолог, позволяет избежать уничтожения целых планет и звёздных систем в результате этих конфликтов. Поэтому совершенно невозможно, чтобы все современные человечества некогда уживались на одной планете, уживались настолько, что смогли выйти в космос и заселить Галактику. А государственные устройства? Возможно ли, чтобы на одной планете рядом существовала президентская республика, как на Америке, конституционная монархия, как на Британии, теократия как на Святом Риме, социалистическая диктатура как на Тау-Кита? А могли бы существовать рядом, на одной планете с патриархальными социумами вроде Великой Руси, гомосексуальные народы, которые населяют, как известно, планеты Лесбос и Адонис в системе Капеллы?

– Аристотель Платонов в своём романе, - сказал политолог, это было первое и единственное упоминание романа за всю программу, – выразил свою, чисто по-человечески понятную мечту, о едином человечестве, о мире без войн и конфликтов, на уютной планете, где есть всё необходимое для мирной и спокойной жизни. Но мечты мечтами, а реальность такова, какова она есть и больше никакова.

Да, повторил мысленно Зингер, реальность такова и больше никакова. Сегодняшняя программа, безусловно, имела успех. Это хороший плацдарм, но успех нужно развивать. Коренной перелом рейтинга ещё не произошёл, нужны новые, такие же горячие темы, и отработать их нужно так же хорошо, на высоком уровне, как получилось с Землёй.

Алан вдруг обратил внимание, что Алиса уже не лежит рядом, а сидит – впрочем, не одевшись, – в кресле у стены. Сидит и внимательно на него, Зингера смотрит.

– Что, малышка? - спросил, улыбнувшись Алан. – Да, вот такой я скучный. Даже дома думаю о работе. Прости.
– Не в этом дело, - неожиданно серьёзно сказала девушка. – У меня есть к тебе просьба.
– Что за просьба? Для тебя - всё, что в моих силах. Хочешь, сделаю тебя ассистентом режиссёра? Или, может быть, желаешь попробовать операторскую работу, с камерой? Или…
– Нет. Я хочу, чтобы ты встретился с одним человеком.
– Что за человек? Брат, сват, друг? А, неважно. Конечно, малышка, обязательно встречусь. Дай ему номер моего мобильника…
¬ – Он знает номер твоего мобильника. Но ты выключил телефон, он не может тебе сейчас позвонить.
– Ты хочешь, чтобы я встретился с ним сейчас??? - Зингер не был возмущён, десятилетия жизни на Останкино приучили ко всему относиться без лишних обид, но удивлён был безмерно. – Прямо сейчас, да?
– Да, - спокойно сказала Алиса. – Именно сейчас. Он ждёт внизу, в вестибюле дома. Я ему позвоню, скажу, чтобы он поднялся? - Алан только сейчас заметил, что девушка вертит в руках телефон, и понял, что конкретно попал.
– Надеюсь, ты не засланка преступной группировки? - криво усмехнувшись, попробовал пошутить Зингер. – Грабить у меня нечего, сама видишь.

Не дождавшись ответа, ведущий программы «Галактика заблуждений» вздохнул, сел на постели, и сказал:
– Дай мне минут пятнадцать. Я приму душ и оденусь, хорошо? Или,… - в нём вдруг проснулась надежда на чудо, – этот человек - твоя лучшая подруга, и она хочет к нам присоединиться?

Алиса улыбнулась и отрицательно покачала головой.

******
Если при первом знакомстве человек окидывает вас взглядом с ног до головы, внимательно изучает ваше лицо и продолжает без стеснения рассматривать ещё несколько минут, пока вы двигаетесь и меняется падающее на вас освещение, не сомневайтесь – вы познакомились с режиссёром или оператором, словом, с человеком, чья работа – телевидение. Если входящий в приличный дом гость (ожидавший этого визита, считавший эту встречу чрезвычайно важной) одет, как огородное пугало, а ведёт себя, словно именно он, а не вы - владелец дома, можете быть уверенны – перед вами астронавт. Таковы профессиональные деформации поведения.

Поэтому взаимных сомнений в профессиональной принадлежности друг друга не возникло ни у Алана Зингера, ни у худощавого, очень небритого, одетого как охламон, мужчины, которого пригласила Алиса. С небольшой разницей – незваный гость (незваный Аланом, но званый Алисой) заранее знал, к кому идёт, а Зингер, естественно, нет. Правда, лицо мужчины показалось Алану отдалённо знакомым… Очень отдалённо, припомнить подробности Зингер не смог.

Проблема решилась быстро и – для Зингера – неожиданно, сразу уравняв его и гостя в статусе. По крайней мере, в социальном статусе и в степени взаимной заинтересованности.

– Меня зовут Малдер, - назвался худощавый, заняв кресло, освобождённое для него Алисой. Сама девушка отошла в угол и опустилась на корточки.

– Малдер? - машинально переспросил Алан, делая Алисе знак, чтобы та села рядом с ним, на заправленную уже постель (других кресел в квартире не имелось). Алиса помотала головой. Логично, подумал Зингер, со мной она только что, хм, любилась, а с ним, судя по всему, давно знакома, поэтому заняла позицию, нейтральную к обоим мужчинам. Значит, для неё важен и этот разговор, и он, и я тоже. Придя к такому выводу, Зингер демонстративно кашлянул и стал глядеть прямо в небритое, отдалённо знакомое лицо. – Значит, вас зовут Малдер?

– Да, - подтвердил Малдер. – Роберт Хайнлайн Шекли Малдер.

Зингер вспомнил это имя, и это лицо, а вспомним, охнул. Один из самых знаменитых астронавтов последнего столетия. Командир поискового звездолёта «Правдоискатель». Прототип главных героев нескольких блокбастеров и мыльной оперы. Герой, чьё имя и фотографии постоянно мелькали на всех каналах, всех сайтах, во всех газетах. Человек, внезапно канувший в небытие – по крайней мере, в информационное небытие, – более двадцати лет назад. Сенсации тогда не случилось и разбирательств не было, исчезновение знаменитого астронавта из информационной повестки произошло как-то буднично, незаметно. Некоторые, конечно, задавались вопросом, и Алан Зингер тоже, когда запускал «Галактику заблуждений», но было это много позднее, и не казалось слишком уж актуальным. Тем не менее, это была одна из тех загадок, которые можно раскрутить.

Да, это удача, это большая удача, подумал Зингер, испытывая теперь сплошную благодарность к Алисе. Теперь «Галактика заблуждений» абсолютно точно воспрянет. Может быть, даже удастся заманить Малдера вторым ведущим… Всё Останкино обзавидуется.

– Рад познакомиться, командор Малдер, - сказал Зингер, сдерживая радость. В конце концов, неизвестно, с какой целью астронавт напросился в гости столь таинственным способом. – Много о вас наслышан. Считаю за честь…

– Боб, - ровным голосом сказал Малдер. – Зовите меня просто Боб, никакой я давно уже не командор. Я тоже о вас много наслышан и внимательно смотрю ваши передачи, господин Зингер.

– Алан, зовите меня просто Алан. Я польщён…

– Оставим церемонии, Алан, у нас мало времени, - перебил Малдер. – Я должен извиниться перед вами за эту… кхм… историю и способ, которым мы воспользовались, чтобы попасть к вам домой. Тому были… кхм… веские причины.

– Это была моя идея, - подала голос Алиса. – Вы мне всегда нравились, Алан, и я решила совместить приятное с полезным.

– Мы снова на «вы»? - Зингер криво усмехнулся.

– Я внимательно смотрел ваши передачи, Алан, - бывший астронавт, очевидно, не был настроен выслушивать выяснение сентиментальных отношений. – И давно задумал вступить с вами в контакт. А когда вы занялись темой Земли, понял: время пришло. Тогда Алиса и устроилась работать в вашу студию.

– Вот как? - Зингер, прищурившись, посмотрел на девушку, она спокойно выдержала взгляд, не отводя глаз. – Значит, ты… вы… ты просто шпионка-диверсантка?

– Не мелите чушь, Алан, - сказал Малдер. – Она просто наблюдала за вашей работой, через неё мы знали, в правильном ли направлении вы движетесь, и выбирали самый удобный момент для контакта с вами. Сегодня этот момент настал. Поэтому я здесь.

– Вы всё время говорите о себе во множественном числе, Боб, - Зингер решил, что разобраться с девушкой (в конце концов, она работает в его же студии, никуда не денется) можно потом, и нужно сосредоточиться на бывшем астронавте. Тем более, Алана не оставляла надежда залучить легенду глубокого космоса в программу, если не соведущим, то хотя бы в качестве приглашённого эксперта. – Кто это «мы», то есть, вы? Это вы и Алиса?

– Мы - это земляне, - ответил Малдер. – Я один из лидеров землян Ойкумены.

– Ах вот что! - в голосе Зингера прозвучало нескрываемое разочарование. – Так вот почему легендарный командор Малдер ушёл в тень, на вас тоже слишком сильно подействовал роман Аристотеля Платонова! Вы ушли в секту!

Впрочем, подумал Зингер, программу это никак не поломает, такой сюжет – астронавт, ставший сектантом после прочтения книги, – тоже будет хорош. Пожалуй, даже круче сегодняшней передачи. Можно пригласить психиатра, можно пригласить литературоведа… попа, опять же, можно пригласить, только не сегодняшнего, православного, а, наверное, со Святого Рима можно выписать, паписты любят поговорить об одержимостях…

– Я был знаком с Аристотелем Платоновым, - сказал Малдер, не обратив, казалось, внимания на разочарование собеседника, – мы с ним много общались. Свой роман он написал на основе моих рассказов и предоставленных мной документов. Дело в том, что Земля действительно существует.

*****
– Их было два. Наверное, это случайность, но мой корабль в течение одного рейса нашёл два космических аппарата. Их конструкция показалась мне древней, очень древней, но не было сомнений, что оба они - дело рук человеческих, - ровным голосом рассказывал астронавт. – Поначалу я решил, что это творения наших далёких предков… Так, собственно, и оказалось, только предки были ещё более далёкими, чем я поначалу подумал. Один назывался «Вояджер-1», его название было написано на борту латинским алфавитом. Другой назывался «Пионер-10» и название было написано кириллицей. На них была уйма материалов о Земле, аудиозаписи, картинки, и таблички. На «Пионере» - алюминиевая, с изображением мужчины и женщины и другой информацией, на «Вояджере» - позолоченная. И на обеих табличках были указаны координаты Земли. Самой настоящей, подлинной Земли, прародины человечества. Они называют свою звёздную систему - Солнечная…

– И что же?

– Координаты нужно было соотнести с нашей современной сеткой. Кроме того, я возвращался из дальнего поиска, только что открыл, вы, вероятно, слышали, планетную систему Олдераан вблизи Альдебарана…

Зингер кивнул, мол, да, что-то слышал, хотя в действительности не помнил ничего такого, Малдер продолжал:
– В общем, мне нужно было, как минимум, горючее. И вообще, я полагал, что по случаю такого эпохального открытия необходимо организовывать специальную экспедицию. Большую экспедицию. Я доложил о находках и вернулся на базу. Там меня встретили…

– Кто?

– Галактическая безопасность. Земные аппараты сразу изъяли, меня посадили под замок и около года держали на Ангаре-18. Знаете такую планету?

Зингер знал. Краем уха - кусочки правды и много-много ужасных невероятностей из приключенческих блокбастеров. Суровая, суперохраняемая, засекреченная планета Ангар-18 в одной из звёздных систем Кассиопеи (точное местонахождение держалось в глубокой тайне), где загадочный, могущественный Комитет Галактической Безопасности хранит свои мрачные тайны.

– Н-да, - по лицу Малдера пробежала тень неприятных воспоминаний. – Через год меня выпустили, взяв подписку о неразглашении, и оставили под негласным наблюдением. Выход в космос был для меня теперь закрыт, меня отправили на пенсию, запретив общаться с журналистами и вообще с кем бы то ни было, у кого есть выход к публике. Мне выделили приятный домик на морском берегу в уединённом уголке Великой России… Эта планета, знаете ли, часто используется для ссылки неблагонадёжных элементов, у них очень удобное политическое устройство, КГБ его поддерживает…

– Но почему? Во-первых, почему решили спрятать ваше открытие? - не сдержал удивления Зингер. – А во-вторых, почему вас просто не… не убрали?

– Насчёт первого не могу сказать точно. Мне не объяснили. Могу лишь предположить, что нынешним хозяевам Галактики совсем не нужна правда о том, кто мы, откуда мы взялись. Совсем не нужна правда о Земле. Что же насчёт второго, - Малдер скривил рот в подобии улыбки, и улыбка эта была очень неприятной. – Во время переговоров с базой о моих находках, когда я связался с базой уже второй раз, что-то меня насторожило. Я скопировал все или почти все материалы с обоих аппаратов, заложил в несколько капсул и отправил космической почтой по одному мне известным адресам. Я предупредил кагэбешников, что если не буду в определённое время подавать сигнал, капсулы будут вскрыты и информация пойдёт гулять по Галактике. Словом, они были вынуждены меня выпустить, надеясь, что, наблюдая за мной, выйдут на получателей моих посланий. Нескольких им и в самом деле удалось вычислить. А потом я скрылся из-под наблюдения и смог передать одну капсулу со всей информацией Аристотелю. Его вычислили, капсулу изъяли, самого поместили в психушку, я помог ему бежать на Элладу, где он по памяти написал свой роман. Последнюю капсулу я ему не стал передавать, тогда я уже пришёл к выводу, что нужно иметь единомышленников. В общем, как-то так. Теперь вам всё понятно, Алан?

– Не очень, - Зингер помедлил, прежде чем отвечать. – Не очень понятно, чего вы хотите от меня, Боб.

– Ваша сегодняшняя, – Малдер взглянул на часы и поправился, –  ваша вчерашняя передача наделала много шума и привлекла к вам внимание. При этом вы вещаете в прямом эфире. Это то, что нужно. Я передам вам последнюю капсулу и вы, в вашей следующей передаче, или через передачу, когда основательно подготовитесь, выдадите всю правду в эфир. Тогда процесс будет уже не остановить. Земляне по всей Галактике поднимут голову, правительства не смогут более ничего скрывать, заинтересуются корпорации, мы вернём единому человечеству Землю. Вы вернёте, Алан. Именно вы. Время пришло.

Может быть, осторожный Алан Зингер и хотел взять время на размышление, хотя бы минуту, как предлагает обычно Фил Донахью в своей передаче для развлечения интеллектуалов. Может быть, Зингер даже хотел бы отказаться, чтобы не связываться… вообще ни с кем не связываться, и поискать какой-нибудь менее рискованный способ поднять рейтинг «Галактики заблуждений». Всё, может быть. Но Алан Зингер практически сразу ответил, внезапно бодро, как в глубоком детстве кричал скаутские девизы:
– Всегда готов! - и добавил, негромко и смущённо. – Я согласен.

*****
Самое комфортное место в космопорте Останкино-Транзит – зал ожидания. Девиз «Всё для блага человека» реализуется здесь в самой полной мере, и, прибыв в космопорт и попав в зал ожидания, вы сразу узнаёте этого человека. То есть, вы знали его и раньше, вы видите этого человека каждый день, в зеркале, но именно в космопорте Останкино-Транзит вы узнаёте, что в принципе возможно для вашего блага. То есть, в принципе оно возможно где угодно, но здесь, именно в космопорте Останкино-Транзит оно реализовано в полной мере. Бары, шмары, крытые бульвары, комнаты отдыха, комнаты развлечений, комнаты для деловых свиданий, пектопа и забегаловки, бильярдные, пейнтбольные, бейсбольные, рулеточные, карточные, нюхательные, курительные, предупредительный персонал и всё, что душе угодно, всё, что вы можете себе вообразить. Лас-Вегас в миниатюре – продюсеры Останкино при строительстве транзитного космопорта брали за образец именно эту злачную планету.

Даже если у вас нет сколько-нибудь приличной суммы денег и вы наскребли лишь несколько монет, чтобы оплатить проезд до космопорта монорельсом, вам всё равно будут здесь рады, вы просто сможете насладиться здесь атмосферой вечного праздника и удовольствия. Кстати, библиотеки и кинозалы в Останкино-Транзит бесплатные.

А ещё здесь есть камера хранения.

Алан Зингер сидел в комнате деловых встреч на пятом этаже космопортовского комплекса и ждал, когда Боб Малдер и Алиса, фамилию которой Алан так и не спросил, вернутся из камеры хранения. Это казалось нелепым – самая ценная в Галактике информация лежала в одной из автоматических ячеек камеры хранения космопорта Останкино-Транзит, словно баул с со снедью и сувенирами с какой-нибудь банальной Конго или Канады. Впрочем, так, наверное, и надо, вероятно, так и правильно. Не зря же Бобу Малдеру удавалось двадцать лет водить за нос все спецслужбы, и секты землян распространились по всем населённым планетам. Зингер решил довериться профессионалам.

Диафрагма входной двери бесшумно раскрылась, в комнату вошёл, лучезарно улыбаясь, плечистый молодой человек. В хорошем костюме, с галстуком на белоснежной рубашке, аккуратно стриженый, аккуратно выбритый, пахнущий дорогим одеколоном, вызвавший у Зингера резкую неприязнь. Неприятный молодой человек прошёл к столу, за которым сидел Зингер, сел напротив и сказал:
– Здравствуйте, господин Зингер. Я пришёл вам сообщить, что они не придут.

– Кто «они»? - Зингер не счёл нужным скрывать неприязнь, тем более, что уже догадался, о чём речь, но правила игры обязывали и Зингер решил им следовать.

– Роберт Хайнлайн Шекли Малдер и Алиса Дрейк, которых вы здесь и сейчас ждёте. Они не придут. Некоторое время будут заняты, им будет не до вас. Полагаю, вам не имеет смысла ждать. Если они захотят, сами свяжутся с вами позже. Но я полагаю, у них не будет такого желания.

– Что с ними? Кто вы? - теперь Зингер решил, что не имеет смысла играть в прятки.

– С ними всё в порядке. Благодаря им… и, разумеется, благодаря вам, господин Зингер, мы получили…

– Благодаря мне?

– Конечно, благодаря вам, - молодой человек продолжал улыбаться. Так лучезарно, что у Алана возникло желание треснуть по морде кулаком, сдержался Алан лишь потому, что сознавал неравенство сил. – Именно благодаря вам. Именно ваша программа выманила Роберта Хайнлайна Шекли Малдера из его укрытия и стимулировала его достать то, что нужно нам. Теперь это, вы, наверняка, понимаете, о чём речь у нас. У господина Малдера и госпожи Дрейк сейчас берут показания, а затем отправят обоих к месту постоянного проживания. Куда конкретно, сказать не могу, не знаю. Но думаю, довольно далеко, межзвёздная связь оттуда сюда будет очень дорого стоить. Так что, на вашем месте, я бы отправился преспокойно домой, забыл бы об этой истории и начал готовить следующую передачу. Не связанную с бреднями полоумных писателей.

– Вы из Ка-Гэ-Бэ? - уже не с неприязнью, а с отвращением в голосе спросил Зингер. – Останкино -  свободная планета, у нас свобода слова, я поставлю на уши все каналы, я…

– Вам нужно заботиться о себе, господин Зингер, - улыбка оставалась лучезарной. – Вашей программе очень нужен рейтинг, иначе вам не выжить в этом мире телевизионных джунглей. Мы уже обсудили этот вопрос с Генеральным продюсером, Эрнестом… Одиннадцатым?

– Двенадцатым, - машинально уточнил Зингер.

– Тем более. Мы уже обсудили, он нисколько не возражает против нашей помощи вам, господин Зингер, в создании следующих передач. Наша помощь, смею заверить, будет очень, очень активной. Вам ни к чему втягиваться в бессмысленный конфликт по совершенно пустяшному поводу. Оно того не стоит. Никто не пострадал, никто не убит, не ограблен. Вам следует всего лишь,… - лучезарный кагэбешник помолчал, явно подбирая слова, – всего лишь воспринимать всю эту историю так, как она и есть. Сказка. Миф. Легенда. К вам пришёл человек из легенды, рассказал сказку и ушёл обратно в легенду. Вам незачем тратить на это силы и время. Или вы хотите стать ведущим передачи «В гостях у сказки»? Мы можем это устроить.

На сей раз пауза длилась долго. Кагэбешник молчал и улыбался, Зингер молчал насуплено и думал. Наконец, сказал:
– Хорошо. Надеюсь, наш разговор не записывается? - Зингер выразительно оглядел потолок и стены, перевёл взгляд на молодого человека.

Тот глаза не отвёл, а достал из кармана пиджака маленькую коробочку, нажал чуть заметную клавишу на ней, сказал:
– Теперь - нет.

– Предположим, я согласен, - начал Зингер, махнул рукой и уточнил, – чёрт с ним, я согласен со всеми вашими доводами. Выбор у меня, я так понимаю, всё равно невелик. Лично для меня ответьте. Всего один вопрос. Нет, два вопроса. Учтите, ответ на первый вопрос я знаю и по нему определю, насколько вы со мной искренни.

– Вы в своём репертуаре, господин Зингер, - если бы кагэбешник до сих пор не улыбался, он должен был бы улыбнуться сейчас. Впрочем, Зингеру показалось, что края красивых губ молодого человека раздвинулись ещё шире, буквально на миллиметр, но раздвинулись, а больше - не было возможности. – Я удивляюсь, господин Зингер, почему вас всё это время держали на второстепенных должностях, ведь вы можете душу из собеседника вытряхнуть.

– Первый мой вопрос такой, - настойчивым, отвергающим лесть, тоном проговорил Зингер (если всё-таки записывают, пусть «им» будет всё хорошо слышно). – Вся эта история, которую рассказал Малдер, про космические аппараты, координаты Земли и так далее, это всё правда?

– Да, - не раздумывая ответил кагэбешник. – Это всё правда, - помедлив, лучезарный молодой человек добавил. – Всё, что он вам рассказывал, господин Зингер, - вы, ведь, догадываетесь, что мы слышали весь ваш разговор? «жучок» был в сумке у вашей… девушки, - всё истинная правда. Командор Малдер физически не способен лгать.

– То есть, он нашёл координаты Земли, истинной Земли, настоящей Земли, прародины всего человечества? - уточнил Зингер.

– Да, - молодой человек, наконец, согнал улыбку с лица и стал совершенно серьёзен, даже суров. – Вы цените своё время, господин Зингер, я тоже своё время ценю, поэтому - второй вопрос, пожалуйста, и расходимся.
– Второй вопрос: почему? Почему это нужно скрывать? Почему нельзя рассказать правду? - спросил Зингер.

Молодой человек пожал плечами, картинно вскинул руку и посмотрел на часы, коротко улыбнулся, сказал:
– Я полагаю, господин Зингер, вы и сами сможете ответить на свой вопрос. Со своей стороны скажу лишь: представьте себе звёздные флоты, эскадры, а у кого нет флотов и эскадр, хотя бы маленькие, но снабжённые ядерными торпедами звездолёты, которые соберутся вокруг небольшой планетки, чтобы раз и навсегда решить вопрос, какая часть этой планеты принадлежала Великой России, какая – Халифату, какая – Юсэй, какая – тау-китайцам, какая – Намибии, какая – Уагадугу…  А ведь так и было бы, господин Зингер, так и было бы. Можете себе представить, чем бы оно кончилось для Ойкумены.

Молодой человек вернул на лицо лучезарную улыбку, встал, протянул Зингеру руку, Зингер руку пожал.

– Приятно было познакомиться, господин Зингер. Надеюсь, не раз ещё увижу вас в прямом эфире. Заблуждения, - молодой человек погрозил телеведущему пальцем, – надо развеивать! - и пошёл к двери.

У двери, пока раскрывалась диафрагма, кагэбешник вдруг обернулся, помолчал и сказал:
– Земли, ведь, господин Зингер, и в самом деле - нет. Получив информацию от Малдера, Комитет послал экспедицию по указанным координатам. Был обнаружен лишь метеорный пояс. Мириады мелких радиоактивных камней обращаются вокруг звезды, между второй и третьей планетами той звёздной системы. Если там и была когда-то планета, теперь её уже нет. Да оно и к лучшему, господин Зингер. К лучшему оно, без Земли.

Молодой человек помахал на прощанье рукой и ушёл.

Если вам понравилось произведение, сообщите об этом автору:
R861936957636
Z314524388182