Глава 6

Как только королева захлопнула дверь своей комнаты и осталась совсем одна, на нее сразу обрушился шквал тяжелых эмоций и переживаний. Как подкошенная, она опустилась на пол и долго просидела в таком необъяснимом для нее самой состоянии. Слуги несколько раз стучались к ней, чтобы приготовить ее ко сну, но Милиса прогоняла их самым грубым образом и требовала к себе своего советника Возгаря.
Наступила глубокая ночь, но королева даже не зажгла свеч, она продолжала сидеть на полу в темноте и в раздумьях. И когда Возгарь постучался в дверь, она не сразу услышала его приход.
- Госпожа? – настойчиво произнес советник, продолжая стучать в дверь – Госпожа, что у вас случилось?
«Ах, наконец-то» - подумала Милиса и привстала, чтобы открыть ему дверь.
Возгарь был человеком пожилым, худощавым, с вечно грустными глазами и какой-то потерянной улыбкой. Независимо от погоды, он всегда носил перчатки и тяжелый плащ, будто желал от чего оградиться. Он был самым близким другом короля, и после его смерти безвозмездно отдал себя служению королеве. Милиса доверяла ему многие свои дела и тайны, он был ее правой рукой, а она для него была всем…
Как только Возгарь вошел в комнату и посмотрел на свою королеву, он сразу понял, что случилось что-то страшное. Кроме того, он тоже нес ей одно крайне неприятное известие с северных границ. Он замер на месте и, как казни, стал ждать слов Милисы.
- Она никогда не оставит меня в покое, - тихо произнесла королева – Она снилась Алинсу, она хочет убить и его тоже!
Возгарь вздрогнул больше не от слов Милисы, а от ее голоса. Казалось, она была полностью убита горем и напугана сильнее, чем когда-либо в жизни. Не зная, что ответить ей и куда деваться, советник стал молча зажигать свечи, желая рассеять обступивший их со всех сторон мрак. Как только он зажег первую свечу, он сразу увидел дрожь во всем теле королевы и злость, перемешанную с отчаянием, на лице, но ни намека на слезы.
- Расскажите мне подробнее, - спокойно сказал он.
- Вчера Алинсу приснился сон, - начала королева – Ему снилась Кайен! Он описал ее как черноволосую красавицу в синем платье, которая своим смехом разорвала ему уши, а затем познакомила с Олией! Понимаешь, Возгарь, что это значит!? Понимаешь, что дух ее не угомонится до тех пор, пока не отомстит мне!? Она желает забрать моих детей! Она добралась до Алинса, она доберется до Зефрины! Она сломает мне всю мою жизнь…
- Как вы когда-то сломали ее. Не стоит забывать об этом.
- Об этом ты ничего не знаешь, Возгарь! Я тебе ничего не рассказывала! Ты не знаешь, как все было на самом деле!
- Зато я знаю исход, - так же спокойно отвечал советник -  Знаю, что Кайен погибла и в своей смерти обвинила вас. Ее останки не похоронены, и поэтому она не может успокоиться. Я еще тринадцать лет назад сказал вам об этом, но вы меня не послушали, и теперь все повторяется.
- Нет! – Милиса со злость ударила по столу – Ничего не повторяется! Я не допущу смерти моих детей! Мой род не может быть уничтожен каким-то сумасшедшим духом! Да будь же проклята эта Кайен!
- Она уже проклята, если вы не заметили. В наших интересах помочь ей.
- О чем вы вообще?!
- Я о том, что ее нужно похоронить, или хотя бы попросить у нее прощения на месте ее смерти.
У Милисы все лицо перекосило от бешенства.
- За что просить прощения!? – возопила она – За то, что она не смогла себя сдержать и убила всех, кто рядом с ней находился? Среди этих «всех» были моя мать! Кайен умерла от опустошения, как любая другая ведьма при таком безграничном использовании магии! Она убила себя сама!
- Я не буду спорить, так как не знаю всей этой истории. Об одном лишь вас прошу: прибегните к вере, попросите помощи у Элизы, пусть она упокоит душу несчастной Кайен…
- К чертям вашу богиню! – резко закричала Милиса, заставив Возгаря побледнеть – Какие глупости ты говоришь! Хоть раз, скажи мне, твоя Элиза помогла тебе!? Хоть раз услышала она твои молитвы!? А мои? Ах, как отчаянно молилась я ей над телом умирающей Олии! Разве услышала она меня?! Не верю я больше ни в Элизу, ни в Софию, ни в кого-либо из всех этих выдуманных богов! Не верю!
- Да как вы можете такое говорить?! – изумился советник, побледнев еще сильнее – Не богохульствуйте, Милиса. Олия уже была мертва, когда вы молились над ней, не могла же она воскреснуть! Таких чудес…
- Таких чудес не бывает? – перебила королева, кидая на советника гневный взгляд – А я не буду верить, пока не увижу чуда! Пусть хоть один человек в этом мире воскреснет в доказательство существования богов! Или пусть ко мне явится ангел белокрылый, чтобы я поверила!
Возгарь помолчал мгновение, пытаясь осознать все сказанное королевой, затем ровно и тихо начал говорить:
- Вы не в себе, госпожа. Вы озлоблены и вы в отчаянии. Я уже предложил вам решение этой проблемы. Если вы сделаете все, как я сказал, Кайен успокоится; в моей жизни уже был подобный случай. Сделайте так, и, обещаю вам, с вашими детьми ничего не случится…
В глазах королевы показалось нечто, похожее на доверие. Возгарь слегка улыбнулся и подошел к королеве чуть ближе.
- Не обманывайте себя, - сказал он – Как бы сильно не старались вы быть холодной и равнодушной, вы все равно любите своих детей. И вы сделаете все ради их спасения. Верно? Вы попросите прощения у Кайен, и неважно будет, кто виноват в этой истории, а кто прав. Она успокоится и перестанет мстить вам. Давно уже пора исправить ошибки прошлого.
- А смерть Олии тоже была ошибкой? – со злостной улыбкой спросила королева – Ее тоже можно исправить?
Возгарь глубоко вздохнул:
- Прекратите злорадствовать и цепляться к моим словам. Я вам искренне пытаюсь помочь, а вы в силу своего упрямства и высокомерия, не хотите меня слушать! Подумайте о своих детях и сделайте для них все возможное. Я знаю, что вы их любите; я знаю, что они значат для вас. От меня вы этого не скроете под маской равнодушия.
Милиса ничего не смогла ответить. В ее голове царил хаос, порождающий острую головную боль. Она подошла к креслу и медленно опустилась в него, подперев рукой голову.
- Как мне страшно, Возгарь, - зашептала она – Я начинаю чувствовать приход чего-то непоправимого, чего-то жуткого. Мне кажется, что Кайен не единственная моя проблема, что она лишь начало моих бед, что близится время расплаты за все мои грехи.
- А много ли у вас грехов?
- Достаточно, чтобы попасть в Ад, - Милиса устало подняла глаза на советника – Ведь тебе есть, что сказать мне? Я чувствую, что произошло нечто…
- Да, вы правы, - Возгарь опустил голову. Так сильно не хотелось ему раздавить королеву до конца вестью о падении Снежной Тюрьмы. Но делать было нечего, он пришел к ней с этой вестью, и не сказать об этом он не может. Набрав в грудь побольше воздуха, он заговорил:
- Снежная Тюрьма разрушена. Почти все тюремщики погибли: кто-то в пожаре, кто-то был буквально разорван на части каким-то неизвестным существом.
Милиса закрыла лицо руками и тяжело вздохнула. Возгарь мимолетно обратил на это внимание и продолжил говорить.
- Выжившие во всем обвиняют некоего Марфуста – одного из заключенных. Я, конечно, все более подробно записал вот здесь…
Советник достал из-за пазухи бумагу и протянул ее королеве, но та на нее даже не взглянула. Казалось, что ее совсем никак не тронула эта весть. Она встала и направилась к двери. На недоуменный взгляд Возгаря она ответила лишь одним словом: «Завтра!».
- Но куда же вы? – спросил советник.
- Я к Шимаре.
Королева остановилась в дверях, будто решила вдруг что-то сказать. Возгарь не отрывал от нее взгляда.
- Госпожа?
- Знаешь, - сказала она после недолгих раздумий – Я сделаю, как ты сказал. Но не из-за любви к детям. Поверь, Возгарь, мне любовь не ведома.
Она хлопнула дверью со всей силы и быстрым шагом двинулась по коридору. Ей казалось, что все ее тело горит огнем от невыносимой злобы. Если бы сейчас пред ней появилась Кайен, она не раздумывая, применила бы все свои умения, чтобы ее уничтожить. Свое решение отправиться к русалке она сама себе никак не могла объяснить. Она почувствовала в себе дикое желание побыть наедине с тем, кто совсем ничего об ее жизни и проблемах не знает, с тем, кому можно сказать все, что угодно, и это не будет потом рассказано тем, кому это знать не следует.
Когда Милиса зашла в темную и холодную обитель русалки, ее пронзил резкий озноб. На мгновенье она почувствовала чье-то присутствие, помимо Шимары. По спине ее поползли мурашки от мысли, что это может быть призрак Кайен. Сама того не ожидая, королева вскрикнула:
- Кайен!
В ответ ей послышался плеск воды, и вскоре над бассейном возвысилась тонкая фигура утопленницы. Несколько минут они обе смотрели друг на друга так, словно были старыми врагами и встретились спустя десяток лет. Милиса маленькими шажками стала приближаться к бассейну, не спуская с русалки своего взгляда. Хотелось бы ей поговорить с ней о чем-то обыденном и простом, но в голове ее были лишь Кайен и Олия…
«Никогда в эти глаза не смотрела, - вдруг подумала королева – Я считала, что ничего не найду в них. Но что же я в них вижу сейчас? Что это? Страх? Печаль? Или гнев? Как много в этих глазах эмоций…»
- Шимара, - промолвила Милиса – Ты бы хотела, чтобы я страдала?
- Всем сердцем.
- А пожелала бы ты мне смерти?
- Конечно, нет. Вы смерти не заслуживаете.
Королева быстро подскочила к своей пленнице и сжала ее руку до хруста. Ее сердце бешено забилось и дыхание стало частым и тяжелым. Русалка же ничуть не изменилась в лице.
- Скажи мне! – взволнованно зашептала королева – Сможете ли вы, мертвецы, добраться до меня? Переплывете ли вы море когда-нибудь, погубите ли вы мое королевство?! Отомстите ли вы мне когда-нибудь за ту войну?!
- Крылатые Сестры могут все, - раздался холодный ответ.
- Я сожгла ваших королев в тот день, когда тебя пленила! Они уничтожены!
Шимара без особых усилий высвободила свою руку и посмотрела на королеву с торжествующей улыбкой. В глазах ее заблестели слезы, губы задрожали, но утопленница продолжала улыбаться и смотреть.
- Их было четверо, - сказала она дрогнувшим голосом – Одна из них выжила, вы ведь это знаете...