Идеальная грешница. Глава 10

Глава 10. СЛУЧАЙНОСТИ И ЗАКОНОМЕРНОСТИ


- Антон? – со лба на висок скользнула капля пота.
- Ты все время звала какого-то Антона. Твой любовник?
- Я не знаю никакого Антона. Давай спать, а?
Ева закрыла глаза. Дыхания Ильи не было слышно, и ей на миг показалось – она одна в чужой квартире, в чужой постели. Плечи непроизвольно дернулись.
- Замерзла? Иди ко мне.
Секса не хотелось, и Ева напряглась, когда Илья обнял ее. Где-то чуть слышно отсчитывали время часы. В такт им тяжело бухало в груди сердце. Минута. Другая. Илья тихонько сопел. Спит! Ей бы так легко отдаться Морфею! Ева скосила глаза, но лица Ильи не видно, его рука сделалась тяжелой и сейчас походила на камень, мешающий дышать.
Какого черта она здесь делает?! «Тварь. Тварь. Тварь», – продолжали отстукивать часы, и Ева прикусила губу. Казалось, с нее сползала пелена тихого помешательства, как старая кожа со змеи. Неужели она так боялась одиночества, что прыгнула в кровать первого встречного? То, что они провели в детстве несколько счастливых дней, не повод провести ночь в объятиях чужого мужчины.
- И пусть! – Ева случайно произнесла это вслух, Илья пошевелился, сунул руку под подушку. Дышать стало легче. Она прижала кончики пальцев к губам. Почему-то не получалось так, как раньше – легко, просто, без каких-либо сомнений, сошлись – разошлись без взаимных упреков. Что-то ныло внутри. Обычно так бывает, когда кровоточит глубокая, трудно заживающая рана. Нет, Антон, конечно, здесь ни при чем. Просто совпало. Звезды сошлись. Карты легли. Хреново легли совпавшие звезды! Надо срочно перетасовать что-нибудь. В висках запульсировала боль. Вспышки фейерверка закрутились перед глазами, сворачиваясь в спирали и, подобно кометам, уносясь в черное небо и оставляя за собой тающий свет.

Она стояла возле входной двери. Илья смотрел на нее как на Мадонну Рафаэля:
- Это было божественно! Я люблю тебя, Ева!
- Мне пора, – улыбнулась она и взялась за ручку двери. Взгляд скользнул по фотографиям, висевшим на стене в холле. – Родственники?
- Да.
Ева шагнула и застыла. С одного из снимков на нее смотрел Антон! «Нет, это невозможно! Я просто схожу с ума!» – решила она и повернулась к Илье.
- А это кто?
- Мой двоюродный брат. Классный парень. Только мы очень редко видимся. Кстати, спортсмен. Айкидо занимается. Это его маме бабушка не захотела отдать меня на воспитание. Мой отец и тетя Марина – родные брат и сестра.
- Фигасе! – не удержалась Ева.
- Ты что, знакома с ним?
- Встречались пару раз на тусовках.
- На тусовках? – Илья засмеялся. – Да Тоху куда-то вытащить нереально даже за миллион баксов. А вообще он очень скромный и тихий, вот только с девушками ему не очень везет: не видят они, какое богатство рядом ходит: надежный, верный, веселый. С таким всю жизнь будешь как за каменной стеной. Хочешь, организую встречу с ним?
- Зачем?
- Ну… надо же с чего-то начинать знакомство с моими родственниками.
- Мне кажется, сейчас не самое подходящее время.
- Почему? – Илья округлил глаза, став похожим на большого обиженного ребенка.
- Думаю, сначала нам надо получше узнать друг друга. Верно?
- И все-таки…
- Мне пора, – перебила Ева. Привстав на цыпочки, она легонько поцеловала Илью в губы, улыбнулась и выскользнула за дверь.
«Это же надо было так вляпаться! – думала она, голосуя на обочине. – Спала с одним братом, переключилась на другого… Бред сумасшедшего! А, впрочем, пофиг. Не моя головная боль. Антон не из тех, кто на каждом углу свистит друзьям о своих победах над бабами. Илья тоже… Хотя, кто его знает, этого Илью. Но ведь талантлив, сволочь, как Бог! И красив. Не так, чтоб до изнеможения, но все-таки. Правда, в некоторых вопросах он весьма уступает своему братцу. Даже больше, чем весьма!»

Ева захлопнула дверь, прижалась к ней спиной. Ключи выскользнули из руки и звякнули о пол. Чертыхнувшись, она нагнулась и замерла. Под комодом на изогнутых ножках что-то блестело. Сев на корточки, Ева вытащила из-под него CD-диск. Черным маркером на нем было написано «Инфа 2 Ш». «А это еще откуда? Здесь же материалы на Шишкина!» – догадка осенила мгновенно, брови поползли вверх: в квартире кто-то был. Ступая осторожно, словно шла среди осколков стекла, Ева заглянула в кухню. Идеальный порядок. Только чашка невыпитого кофе так и стоит на столе. В гостиной явного бардака нет, но очевидно, что незваный гость заглянул в каждый ящичек, порылся на всех полках. Сейф с драгоценностями и деньгами не вскрыт, а вот диски, с которыми она работала, готовя информацию для Светы, пропали. «Твою мать! – Ева бросилась к тайнику, где лежали оригиналы компромата и несколько накопителей , куда скидывалась вся добытая информация на тех, кого она называла «лицами нежелательной масти». – Слава Богу, все на месте! Значит, пропали диски, которые лежали в столе. Выходит, искали целенаправленно. Что за сволочь? И как эта сволочь попала в квартиру?» У Евы было много вопросов, но ни на один не находился ответ. Хотя…
Вынув из сумочки телефон, она прошла на кухню, налила холодного чаю, залпом выпила и только потом позвонила подруге:
- Светка, привет. Как дела?
- Ой, Ева, – зашептала та, – тут тако-о-е творится! Я сорвалась немного, и Шишкин с ума сошел… В общем, не телефонный разговор. Я могу к тебе приехать?
- Приезжай. Еды какой-нибудь привези, а то у меня холодильник пустой.
- Слушай… – Света замялась.
- Ну?
- У тебя можно будет переночевать?
- Да без проблем.
- Отлично, а то я думала, придется в гостиницу ехать.
- Сдурела? Какая гостиница?
- Все! Уже лечу!
Ева пила кофе и раздумывала – поменять замок на входной двери или нет. Следуя стандартной логике, следовало немедленно это сделать. Но как показывала мировая практика, если кому-то очень хочется порыться в твоей квартире, он найдет способ это сделать, меняй замок или не меняй. Вор, посетивший Еву, скорее всего, нашел то, что искал, и вряд ли вернется. «Зачем менять замок в двери, когда можно поменять квартиру? – усмехнулась она. – А что? Я же давно собиралась дом за городом купить, а тут такой повод нарисовался…»
В дверь позвонили. Света приехала на удивление быстро. Вид подруги Еву озадачил:
- Ты не из дома? Что это за стрёмные штаны цвета вяленой морковки? Футболку на рынке купила?
- Говорю же – Шишкин совсем сдурел. Я к тетке заезжала, пришлось у нее тряпки позаимствовать. На! Здесь продукты, – Света отдала Еве большой пакет и покрутила головой. – Хорошая квартирка. Ты одна?
- Увы.
- Да лан! Наоборот, хорошо. Можем спокойно поговорить.
- Есть хочешь?
- Нет, а от кофе не откажусь.
- Давай рассказывай, что у тебя произошло.
- Я когда от тебя в понедельник ехала, не удержалась, прямо в машине посмотрела то, что ты мне дала про Шишкина. Тут звонит этот козел и говорит, что ему надо со мной какие-то дела обсудить, и он ждет меня в «Колорадском жуке». Я туда. Еду, а меня колотит, как отбойный молоток.
- Можно подумать, ты знаешь, что такое отбойный молоток.
- Представь себе. Так вот. У меня, значит, нутро выворачивается, а тут этот ублюдок. Так еще и лапать стал. Ну, я и не сдержалась, сказала ему все, что думаю, и по роже дала. Ты бы видела, что началось! Я из клуба драпала без оглядки. Он за мной своих церберов послал. Пришлось к тетке завалиться. У нее и переночевала.
- И что теперь?
- Хрен знает! Думаю, может, в Германию обратно свалить? Так ведь найдет, козел облезлый.
- Хорошо бы на него кого-нибудь науськать.
- Хорошо бы. Только кого?
- Мне кроме Бауэра никто на ум не идет.
- И как это сделать? Да нас к нему даже не пустят.
- Надо подумать. Хорошо бы тебе куда-нибудь уехать. В ту же Исландию, например. Бери своего чела – и вперед.
- А что? Это мысль, – Света улыбнулась, подергала прядь волос, накрученную на палец. – Надо с Игорем поговорить.
- Заведи себе новый телефон, номер только папе-маме, а этот дома оставь. Думаю, Шишкин какое-то время тебя не найдет. Отдохнешь, развеешься, а там, глядишь, все разрешится.
- Кстати, да. Хорошая идея.
Они проболтали до позднего вечера. Ева не удержалась и рассказала про Илью и ночь, проведенную с ним.
- Мама дорогая! – Света восхищенно посмотрела на подругу. – Неужели такое бывает? Кай и Герда в современном варианте.
- Только у нас как-то наоборот получилось.
- В каком смысле?
- Понимаешь… мне в тот момент было так хреново, хоть волком вой. А тут Илья – этот мальчик из детства. Единственные светлые воспоминания из той жизни… Так что в нашем варианте не Герда спасла Кая, а Кай спас Герду от депрессняка.
- Не важно. Главное – кто-то кого-то спас… Слушай, а как он? Ну, в постели я имею в виду?
- Нормально, – впервые подобный вопрос Еву покоробил.
- Ну вот, а я уж понадеялась, что тебе достался половой гигант, – Света поморщилась. – Наверно, таких уже не бывает.
- Ага, перемёрли, как мамонты, – подхватила Ева и взялась за бутылку с виски. – Налить?      
- Канэшна, слюшай да! И спать. Ты мне тряпочку кинула, куда мона прилечь?
- Я тебе коврик соткала собственными ручками.
- Ах, ты ж моя золотая-серебрянная!
- Кстати, – вспомнила Ева. – А Шишкин знает, откуда у тебя информация на него?
- Ну… – Света пожала плечами. – Это надо у Шишкина спросить.
- Мало ли, какие дела у двух симпатишных гёрлов. Может, у нас с тобой любовь. Мог он так подумать?
- И позвать меня замуж? Не, мне кажется, он все про нас знает. И в Германии видел на выставке фотографа Валеры Лебедева. Помнишь, мы потом еще на фуршет ходили?
- Точно, ходили. Фигово, если он догадается, что инфу тебе слила я.
- Не боись, прорвемся! Все. Я почапала в люлю. Не будить до лета.
- Дорогу-то до дивана найдешь?
- Наверно. Ну, что? На посошок?.. Я думаю… Слушай, о чем я думаю? Ты не знаешь? Нет? Жалко. Эх, сейчас бы хороший конец!
- Ты о чем?
- О конце, – Света пыталась сосредоточиться на лице подруги, она поводила руками по воздуху, словно стараясь нащупать ориентир для взгляда, – мужском… Да я когда выпью, меня на секс все время тянет.
- Не-не-не, это не ко мне! – засмеялась Ева.
- Черт! Жаль, при покупке алкоголя к бутылке дорогущего виски не прилагается мужчина.
- С ума сошла? Какой мужчина? У тебя Игорь есть.
- Есть. Только тут нету. То есть рядом. А я, знаешь, как скучаю?
- И поэтому готова лечь в постель к первому встречному?
- К какому встречному?
- Так, понятно: мозг отключился.
- У кого?
- Ну, ты, Светка, и наклюкалась.
- Я? Да я… да я… как хрустальные звуки упавшей росы!
- Все, дорогая поэтесса, давай-ка спать.
Ева уложила подругу и вышла на кухню. Неуверенной рукой отодвинула бутылку с остатками виски и плюхнулась на стул. Одурманенная алкоголем голова думать не хотела. Только одна мысль настойчиво стучалась в больные виски: «Шишкин знает, что это ты! Знает!» Горечь наполнила рот, свело скулы. Как оказалась в своей кровати, Ева не помнила. Тело медленно куда-то плыло, вызывая легкое подташнивание. Тихим полночным занавесом опустилась темнота.

* * * * *

Солнце с безоблачного неба протягивает лучи, словно теплые пальцы. Где-то незатейливо и весело щебечут птицы. Ева идет через луг, срывая метелки высокой травы. Сиренево-красные лепестки лесной герани прилипают к икрам. Мятлик щекочет колени. Она смеется. К ней навстречу бежит маленький мальчик и заливисто хохочет: «Мама! Мама! Ты похожа на лесную фею!» Ева протягивает руки, подхватывает его и кружит, кружит. А на краю луга стоит мужчина и машет им. Она почти различает черты его лица и хочет крикнуть, что любит, но порыв ветра забивает легкие запахом скошенной травы, слезы застилают глаза.
- У тебя не может быть детей. Разве ты забыла? – слышит Ева шепот. – Это не твой сын.
- Это мой сын! – отвечает она. Мальчик бежит к мужчине. Она шагает за ним. – Сынок! Куда ты? Осторожнее, не упади!
Ева изо всех сил спешит за мальчиком, но почему-то не двигается с места.
«У тебя не может быть детей…» – «Это мой сын!» – «Разве ты забыла?» – «Уйди прочь!»
Она бредет вслед за ушедшим мужчиной с мальчиком, осматривается. Вокруг безбрежное зеленое озеро цветущего луга. И рядом никого. Лишь из бездонной вышины, угасая, льется песня жаворонка, трепетная и одинокая. Последний звук сверкающей бусиной скатывается в траву.
Тишина. Темнота…

* * * * *

Света цедила кофе и морщилась, то и дело прикладывая пальцы к вискам:
- Чего это мы вчера так надрались?
- Стресс, – Ева глотала горячий чай, как панацею от дурной головы.
- Точно! Вчера стресс, сегодня больняк.
- Выдвини ящик стола, там аспирин. Вода в графине за твоей спиной.
- О! Удобно, самое главное – всегда под рукой и искать не надо. А то некоторые домохозяйки в таких ящичках крышки от банок держат и всякую там чепуху, включая полиэтиленовые пакеты. 
- Ну я же не домохозяйка. Сама знаешь: наша жизнь – тусня и ее последствия. Надо быть готовой ко всему.
- Верно. Только такое пустое существование что-то стало мне надоедать. Чего вылупилась? Да, я сошла с ума. Но надоело! Кругом люди живут как-то по-настоящему, а у нас пьянки-гулянки-обжиманки-траханки. Основная проблема – как не выйти замуж за Шишкина, что надеть и где отдохнуть.
- Другие за такую жизнь половину своей отдать готовы.
- Надоело! – Света хлопнула ладонью по столу и поднялась. – Все, еду в Исландию.
- А Игорь?
- С ним или без него, но терпеть выходки Шишкина я больше не намерена. Слушай, – она склонилась к подруге. – А давай вдвоем. А?
- Не могу.
- Ну, как знаешь. Ладно, поеду домой. Спасибо тебе за все.
- Не за что. Вызвать такси?
- Вызови. Я пока марафет наведу, а то синяки под глазами бесят.
- А если серьезно? Ты куда сейчас?
- А если серьезно… – Света подошла к окну, настежь распахнула створку, впуская свежий теплый воздух. – Сегодня вернусь в Германию, повидаюсь с Игорем, а там будет видно. Но в Исландию я все же съезжу. Хоть пару-тройку дней поживу в спокойствии, что Шишкин меня не достанет. Ты не представляешь, как я ненавижу этого старого вонючего козла с его слюнявыми губами! Фу! Мерзость! И как это бабы под него ложатся?
- А то ты не знаешь, как! Руки в стороны, ноги врозь. Или вообще не под него ложатся, а под его кошелек.
- Да я не про это.
- Слушай, у тебя сегодня что-то с юмором плоховато.
- Фигня. Отсутствие чувства юмора пройдет вместе с головной болью… Ну и где твое такси?
- Скоро будет. Сказали – через пятнадцать минут. Может, еще кофе?
- Давай. Все равно делать больше нечего. Кстати, твоя идея с покупкой нового телефона мне понравилась. Как появится номер, я тебе скину.
- А я думала – ты забыла.
- Щаз-з! Не, хорошая идея.
- Только направо-налево номер не раздавай. Папе, маме, Игорю и мне.
- Я что, маленькая безголовая девочка?
- Нет. Ты большая головастая тетенька, – засмеялась Ева, и, глядя на нее, Света захохотала.
Прощались они недолго, но с обильными слезами, объятиями и поцелуями. Таксист невозмутимо смотрел в сторону и слегка постукивал пальцами по рулю. Усевшись на заднее сидение, Света вытерла глаза и улыбнулась. Получилось у нее так грустно, что Ева чуть не заревела. Помахав вслед машине, она вернулась домой. Ну вот. Теперь у нее и подруги нет. Теперь она окончательно одна.

Ева не замечала, как летело время. Чтобы забыться и развеяться, она теперь проводила дни в элитном загородном клубе «Лунный пес», где была отличная конюшня, и оставалась ночевать в крохотном уютном отеле на берегу дивного лесного озера. Большой теннис, велосипед, бассейн с морской водой, верховая езда – вначале это было забавно, но через несколько дней стало надоедать. Еще больше ее раздражало чрезмерное внимание избалованных мажоров, швыряющих на барную стойку платиновые и золотые банковские карты с деньгами, заработанными папашками и мамашками.
- Слышь, ты, недомерок, – презрительно приподнятая губа должна была продемонстрировать обслуге, что им оказывают честь своим визитом, – налей-ка мне виски. Да шевелись, криворукий!
- Эй, курица толстоногая, долго мне еще ждать? – шлепок по заднице молоденькая официантка обязана принимать с улыбкой на лице и робостью во взгляде.
Они входили в бар с таким видом, словно только что спустились с Олимпа. Вальяжная походка, кокаиновый взгляд, в каждом жесте снобизм и презрение к низшему сословию. «И какого черта они сюда затесались? Грузили бы персонал где-нибудь на Бали или в Доминикане!» – злилась Ева. Заметив одинокую красавицу, детишки богатых предков тут же подходили и без лишних слов лапали за коленки и грудь. Встретив уничижительный взгляд холодных карих глаз, быстренько ретировались или же продолжали настойчиво донимать.
- Слышь, ты, креакл , – как-то не выдержала Ева, когда тощий обкурившийся парень с зализанными жидкими волосенками противно обмусолил ей ухо, – а ну вали отсюда, пока я на твою задницу своих церберов не спустила.
На следующий день она собралась, заказала такси и без сожаления уехала домой. Подходя к двери, вдруг замерла, прижав руки к груди, где сумасшедше стучало сердце: «Сейчас войду, а там… Антон». Пальцы так дрожали, когда Ева вставляла ключи в замочную скважину, что она тихонько засмеялась. Еще капельку… еще чуть-чуть… Ну?! Ты ждешь?
Квартира встретила ее пустотой ямы одиночества. Захотелось напиться, но не пошло. Ей было так хреново, что она не выдержала, набрала номер Ильи, долго ждала ответа. Услышав его голос, задрожала, словно пойманная за воровством.
- Ева? Привет. Рад тебя слышать.
- Привет. Как дела?
- Нормально. Работаю. Представляешь, у меня выросли крылья вдохновения, и это твоя заслуга.
- Правда?.. Слушай… Приезжай ко мне, а?
- Извини, не могу. Надо работать. Я ведь только наброски сделал.
- А хочешь, я сама приеду?
- Давай чуть позже? Думаю, через недельку-другую. Вдохновение – штука ранимая: сегодня оно есть, завтра – нет. Надо собирать желуди, пока их не сожрали свиньи.
Ева узнала любимую поговорку Аньки Морозовой. Похоже, та все-таки протоптала дорожку в мастерскую Ильи. Пока одна развлекалась верховой ездой, другая мостила тротуарную плитку к талантливому художнику. Интересно, ее он тоже считает своей музой? И сколько у одного творца может быть таких муз?
- Ты прав.
- Не обижайся. Я очень скучаю по тебе, но…
- Да-да, я помню: вдохновение – штука ранимая, – подхватила Ева, лишь бы не молчать и не выдать отчаяния.
- Я всегда знал, что ты – умница и тонкая, чуткая душа. Мне пора.
- До встречи? – это прозвучало вопросом, но она не успела изменить интонацию, в которой проскользнула надежда. Вдобавок ко всему дрогнул голос.
- Да, дорогая. Я тебе позвоню, как только освобожусь. Целую.
Это была катастрофа. Провести остаток дня в одиночестве? Нет, это слишком! Надо куда-то пойти, иначе в тишине она просто сойдет с ума. Решение пришло само, и пальцы уверенно пробежались по кнопкам телефона.
- Только не говори, что у тебя появилось время для меня! – обрадовался Соломатин.
- Привет талантам от поклонников.
- Слушай, я так рад, что ты позвонила! Ты видела новый фильм с моим участием?
- А что, он уже вышел на экраны?
- Ну, ты даешь! Конечно, вышел! Все, бери такси и приезжай. Хотя, нет, сделаем не так. Я беру такси и еду за тобой. Сегодня в кинозале «Колорадского жука» премьера, закрытый показ. Мне оставлена вип-ложа. Одевайся во все блестящее и жди меня. После сеанса намечен фуршет в мою честь, так что нас ждет незабываемый вечер. Сегодня ты будешь моей прекрасной леди. Ради тебя я отодвину всех своих поклонниц.
- Боже, какая честь!
- Не ерничай, я серьезно говорю. Ты же знаешь – только позови… В общем, собирайся.
Идти никуда не хотелось, но перспектива унылого вечера радовала еще меньше. «Ладно! Хоть развеюсь, – Ева посмотрела на себя в зеркало. – Да, свежий воздух творит чудеса! Красота не требует огромных слоев косметики. Красота требует хорошего спутника и отличного настроения». Когда Соломатин позвонил в дверь, Ева была готова.
- Ты – богиня! – он восхищенно закатил глаза. – Может, мы успеем разок? А что? Давай прямо тут? Ты ослепительна, и я тебя хочу!
- У меня помнется платье.
- Черт! – Соломатин потер ширинку. – Видишь, уже встал. А, может, в ротик? Ну, давай! Пожалуйста! У тебя такие нежные губки, такой шаловливый язычок! Ева! Богиня моя! Ну?!
- Еще не хватает испортить дорогие брюки! – отмахнулась она. От мысли, что он чуть не настоял на минете, ее передернуло, к горлу подступила тошнота. – Как ты будешь выглядеть с пятнами перед зрителями? Милый, у нас с тобой целый вечер впереди. Мы даже можем пошалить где-нибудь в клубе, если ты захочешь.
- Ладно, – Соломатин кинул быстрый взгляд на ванную комнату. – Надо напряжение снять. Подожди пару сек, я сейчас.
Представив, как он наяривает рукой член и постанывает, запрокинув голову и закрыв глаза, Ева поморщилась и пошла на кухню. Глоток холодного вишневого сока приятно освежил горло. Подойдя к ванной, она заглянула за приоткрытую дверь. Раздевшись догола, Соломатин стоял возле ванны и мастурбировал. Брюки аккуратно свисали с вешалки для банного полотенца.
- Малыш, я сейчас… уже… а-а-а…
Когда он вышел, на лице его сияла глупая блаженная улыбка. Хмыкнув, Ева внимательно осмотрела довольного приятеля:
- Готов?
- Еще как! Но за тобой пара раз.
- С чего вдруг пара?
- За контрамарку и виповскую ложу.
- Смотри, тебя за язык никто не тянул, – засмеялась Ева и зажмурилась: ей показалось, что в зеркале отражается не она, а кто-то другой – красивый, развязный и очень чужой.
- Может, винца на ход ноги?
- В клубе догоним.
- Какая ты вредная бываешь, просто ужас.
Соломатин придержал дверь подъезда и взял Еву под локоть. Они были такой роскошной парой, что прохожие останавливались, разглядывая их.
- Зря ты отказалась выйти за меня замуж.
- Давай не будем ворошить старую пыль.
- Но ты все-таки подумай, еще есть время, пока я не влюбился в какую-нибудь Марусю.
- Влюбляйся на здоровье. А я никогда не буду женой при муже, и ты это знаешь.
- Ой, такси!
Всю дорогу до клуба они шутливо бранились, пихая друг друга локтями. Машина подъехала к центральному входу, возле которого толпилась группа девчонок.
- Соломатин приехал! – завизжала одна из них, и сумасшедшие фанатки бросились им навстречу.
Ева смотрела на довольного Соломатина, раздающего автографы с чарующей улыбкой. «Дождался своего звездного часа, – хмыкнула она. – Да, на талантливых людей мне везет. Привалило бы теперь настоящего мужика. Любовник – это одно, муж – другое. Все-таки хорошо, что я не вышла за него замуж. Он бы витал в облаках, а я подрезала ему крылья, чтоб далеко не улетал, и отгоняла этих глупых гусынь. Смешно».
      
Фильм Еве неожиданно понравился.
- Ну как? – то и дело спрашивал Соломатин, сжимая ей колено.
- Тс! Помолчи. Дай посмотреть спокойно.
В главной роли он оказался чертовски хорош. Его игра была настолько проникновенна и талантлива, что она едва не всплакнула в конце. Зал встретил Соломатина овациями, и тот минут тридцать отвечал на вопросы зрителей и давал автографы. «А ведь он играет даже сейчас! – Ева удивленно вскинула брови. – Ну, конечно… Вот его фирменная улыбка… Сейчас он поправит волосы… нервно взмахнет рукой… Да, актер – это нутро, а не профессия!»
Ей надоело предугадывать игру Соломатина, и она откровенно зевала, пока он, наконец, не спустился со сцены. Потом был фуршет с обилием закусок и вина, кучей знакомых лиц и привычной для подобной тусовки скукой.
- Малыш, я соскучился! – шептал Соломатин и тащил ее в кабинку.
- Не сейчас. Вон, к тебе поклонница идет.
Этот диалог повторялся каждые пятнадцать минут. Какая-то безбашенная девица в полупрозрачном платье затеяла танцы, и народ, одуревший от халявной выпивки, тут же ринулся веселиться. Ева дернула Соломатина:
- Я устала.
- Ну, давай еще немножко потусим!
- Ты как хочешь, а я домой.
- Я же не могу оставить гостей, ведь все это, – он сделал широкий жест, – для меня и за счет заведения. Когда еще такое случится?
- Пожалуй, ты прав. Вот что. Ты остаешься тусить, а я поеду домой.
- Не обидишься?
- Отвали.
- Я оплачу тебе такси.
- Нет уж, я как-нибудь сама.
На пороге зала она обернулась. Соломатин кружил в танце девицу в полупрозрачном платье и, не стесняясь, тискал ее за грудь. «Горбатого… – усмехнулась Ева. – Да и черт с ним!» Она так устала, что в такси задремала. «Дожила! – пришла в голову мысль, когда лифт с огромными зеркалами нес ее вверх. – Как бабка старая стала. Осталось найти завалинку и клюку. Нет, что-то со мной не так. Надо на обследование лечь. Профессор Леманн давно зовет в свою клинику. Кажется, пришла пора… Да что ж он не открывается?» Последние слова относились к дверному замку, который заело. Мелькнула шальная надежда, что вернулся Антон, но в квартире стояла могильная тишина одиночества. Включив свет, Ева положила ключи на комод, туда же кинула клатч . На мгновение ей показалось, что пахнуло ароматом дорогого парфюма. «Ну это уж вообще ни в какие ворота! – тряхнула она головой. – Мне для полного счастья только глюков не хватает. Наверно, после Соломатина остался запах – он всегда любил стойкий одеколон… А это что за свет в гостиной? У меня не только глюки, но еще и амнезия?»
Ева распахнула дверь. Роскошные бра на стенах сверкали хрустальными подвесами, отбрасывая причудливые тени. В кресле сидел мужик и потягивал виски. По комнате плыл аромат душистого табака.
- Вы… кто? – спросила она и шагнула назад.





Продолжение: http://www.proza.ru/2014/07/27/17