Мишель. Маленькая трагедия

Дело происходило в Монако, да и где бы ему ещё было происходить.

Яхта скользила по бирюзовой глади залива...

Да, пожалуй, сначала – о яхте. Употребить кокетливый эвфемизм «лодка» по отношению к ней было уместно не более, чем величать потомственного аристократа эпитетом «любезнейший». Она и была в среде себе подобных потомственным аристократом. Не выделялась циклопическими размерами. Звёздные дизайнеры не бились над её интерьерами: кают-компания была обита давно вышедшим из моды морёным дубом. Да, она не вчера сошла со стапелей... да и, честно говоря, даже не позавчера. Но каждый, кто прогуливался по набережной под стенами княжеского дворца, у пирсов, невольно останавливал взгляд именно на этой яхте. Так глаз безошибочно выделяет потомственного графа в компании нуворишей.

Их было четверо. Хозяина яхты звали Бертран. В далёкой юности Бертран пытался промотать тётушкино наследство. Когда же стало ясно, что задача эта ему не по зубам, смирился и зажил скучной жизнью рантье, владельца нескольких доходных домов, видавшего виды Мазератти и маленькой аристократической яхты.

В шестьдесят лет Бертран сделал себе подарок: женился на русской красавице по имени, конечно, Наташа. Наташа была на полголовы выше Бертрана и ровно в два раза моложе. Как он и хотел. Её предыдущий брак распался после того, как прежний супруг, владелец яхты не в пример длиннее бертрановой, обнаружил неподдельный интерес к собственной персоне со стороны полиции сразу нескольких стран Европы и счёл за лучшее сменить монакские виды то ли на парагвайские, то ли на уругвайские. Наташа решила, что Монако дороже, и за проблемным супругом не последовала.

Третьей на борту была её школьная подруга. В силу каких-то семейных обязательств родители дали ей имя, несколько устаревшее уже на момент наречения: Антонина. Бертран имя подруги ни запомнить, ни воспроизвести не мог, как ни старался. Тем более старался не очень активно. Ему милостиво разрешили переименовать барышню в Тони.

Тони была успешной сэлф мейд вумен. Она руководила собственной фирмой, имела семь статусных знакомых и видела полмира из окна экскурсионного автобуса. Тони прилетела в гости к подруге на уикенд. Впрочем, по предположению Наташи (которая одна и ответственна за правдивость этого рассказа - я всего лишь пересказываю то, что услышал от неё однажды в маленьком французском ресторане на Маркаурельштрассе, где мы мирно ужинали), подруга была бы не против, если бы уикенд затянулся. Желательно – до победного конца.

В последний момент Бертран решил, что простоять весь день у штурвала после вчерашнего ужина, завершившегося на рассвете (дамы встретились после долгой разлуки), ему будет не в радость. И потому нужен помощник.

- Может, Мишель согласится, - сказал Бертран и принялся кому-то звонить.

Антонина попыталась выяснить, сколько стоит в Монако нанять помощника на день. Бертран сообщил, что Мишель удовлетворится тем, что разделит с ними трапезу, и платить ничего не надо.

Спустя несколько минут на корму запрыгнул субъект, полностью соответствующий образу работника, готового трудиться за еду. Возраст его не поддавался определению – с равным успехом он мог быть ровесником и Бертрана, и его почти юной жены. Мускулистый. Загоревший до черноты. С нечёсаными соломенными волосами. В выгоревших шортах. Тони, как показалось её школьной подруге, была слегка шокирована тем, что в княжестве Монако обретаются не только миллионеры, но и такие вот типы.

Мишель, впрочем, вёл себя так, будто лёгкий утренний косячок полностью избавил его от переживаний по поводу социального неравенства княжеских подданных. Вместо приветствия он фамильярно хлопнул по спине владельца яхты, чмокнул в щёчку его жену, пару секунд посвятил изучению их спутницы и отправился в рубку. На Тони помощник произвёл очень неприятное впечатление.

Гулко заработали моторы, корпус яхты сотрясла лёгкая дрожь – Мишель вёл её в открытое море.

- Он что же, будет есть… с нами? – шёпотом спросила гостья, и, получив удовлетворительный ответ, скорбно поджала губы. Дома, в престижном загородном посёлке, в отношениях с обслуживающим персоналом она привыкла держать дистанцию, и всех этих европейских вольностей явно не одобряла.

Когда Бертран сменил помощника у руля, тому был преподан урок хороших манер для прислуги.

- Майкл, - потребовала Антонина, - принесите вина!

Мишель сходил в каюту, принёс вина.

- Откройте, - распорядилась она.

Под пристальным взглядом гостьи Мишель откупорил бутылку, разумеется, нарушив сразу все правила винного этикета: не понюхав пробки, разлил по бокалам.

- Майкл, будьте добры. Подсыпьте льда в ведёрко. Вино согреется.

Мишель отправился в каюту, вернулся с пакетом льда. Насыпал в ведёрко.

- Спасибо, Майкл. Будьте добры, оставьте нас одних.

Мишель вместо почтительного лёгкого поклона одарил дам нетрезвой улыбкой и отправился к Бертрану, прихватив бутылку вина. Пить его он собирался, видимо, прямо из горлышка.

- У меня дома он бы не проработал и часа, - заявила Антонина подруге. Та попыталась представить Мишеля в качестве прислуги в подмосковной усадьбе, и вынуждена была согласиться, что Мишель явно не соответствовал высоким требованиям.

Несколько часов «Майкл» безропотно откупоривал бутылки, сервировал стол, мыл посуду, следил за тем, чтобы вино в бокалах было разлито в соответствии с требованиями политеса, -«Ровно четверть, Майкл, запомните, пожалуйста!» -, снова мыл бокалы, протирал их начисто , - «Майкл, запомните, ни капли воды не должно попасть в вино!»

К моменту, когда яхта пришвартовалась у причала под стенами княжеского замка, помощник обогатился такими знаниями, что мог бы претендовать на должность мажордома. Если, конечно, кто-нибудь согласился бы держать мажордома, отхлёбывающего Шассань-Монраше прямо из бутылки.

Увы, урок не пошёл впрок – церемония прощания была столь же развязной, как и встреча. Вместо благодарности за еду и питье Мишель снова хлопнул Бертрана по спине, облобызал Наташу, одарил гостью мутноватой улыбкой (она холодно кивнула в ответ) – и прыгнул на борт соседней яхты.

Яхта была длиннее, новее и очевидно дороже бертрановой. Мишель помахал рукой и скрылся в каюте.

Нехорошая догадка омрачила чело Антонины.

- А.., - выдавила она, - Мишель… он…?

Бертран, проспавший в шезлонге весь спектакль, сообщил, что – да, яхта принадлежит Мишелю, он её в прошлом году купил, и тот Бентли на причальной парковке принадлежит Мишелю, и вот тот дом на горе, видите, белый, на сваях, с застеклённой террасой, тоже принадлежит Мишелю, и ещё…

Наташа, барышня чувствительная и тактичная, послала супругу сигнал, что перечень принадлежащего Мишелю имущества было бы гуманно опустить. На подругу она старалась не смотреть.


***

Принесли десерт.

- Вот, вздохнула Наташа, - такая история.

- А счастье было так возможно, - сказал я.

- А скажи, - спросила моя жена, - а ты… знала?

Наташа загадочно улыбнулась и ничего не ответила.