Офицерское собрание

               


 Власть – самая заразная
 болезнь на свете,
да и сильнее всего
уродующая людей.
               
        Автор Известен


       EM: 105. Bytecon «Robots Ready For». Тем временем, в штабе администрации проводилось экстренное совещание. Собрались все лучшие и прочие умы всех рангов. Офицеры внутренних войск, всех возможных чинов, стояли и сидели в кабинете начальника колонии – подполковника Льва Яковлевича Задонского.
         Наскоро прослушали рапорт, обречённого на разжалование, дежурного начальника помощника колонии. Когда папка захлопнулась, народ закивал. С глубоким пониманием затрясли головами умудренные опытом психологи спец. бригады ОМОНа. Закусил губу и сдвинул брови Станислав Викторович Малышев, некогда мой лечащий врач из местного ПНД*, специально разысканный и доставленный в эпицентр. Кроме него было доставлено много и других гражданских, в частности, консультант по  трудным подросткам, из местного заведения по борьбе с этими самыми трудными подростками (меня, видимо не смотря на мои  девятнадцать, администрация исходя из каких-то там своих соображений, которые возможно были подсказаны им моим поведением, относила к последним). Вот только моего старенького папу так и не нашли, хотя за ним посылали машину. Не нашли и маму, она в это время как раз была пациенткой Станислава Викторовича, и проводила время в его заведении. Ну а папа, просто таки ударился в бега, ведь маме не просто так вдруг вздумалось полечиться.…Как женщина дальновидная, написав заявление на мужа, она трезво рассудила, что в психиатрической клинике у неё будет гораздо меньше шансов столкнуться с жаждущим отмщения супругом.
     - И так,… наконец все мы дождались ЧП. – Так начал свою речь Лев Яковлевич, обведя страшными глазами всех присутствующих. Дождавшись нужного эффекта, а именно расширения зрачков и массового побледнения подчинённых, он продолжил. – За что мы особенно благодарны нашему оперативному отделу в лице майора Евтюнина, заместителю по политической подготовке старшему лейтенанту Ухову и особая благодарность, ДПНК Акулову Генриху Добиясовичу, за то, что во время проверки он не был занят выполнением своего долга. Я надеюсь всем понятно, что виновные будут наказаны…
         Лев Яковлевич выразительно посмотрел на обреченных, давая понять, что их судьбы отныне изменяться.
     - Ну, я думаю это и так всем понятно. – Снова продолжил он. – Для начала прослушаем рапорт начальника местного ПНД, психотерапевта Станислава Викторовича, некогда лечащего врача осужденного, из-за которого все мы здесь, как говориться, сегодня собрались. – Закончив фразу, Задонский кивнул в сторону психотерапевта. Тот, тут же вскочил и вытянулся по струнке.
     - Больной… – С воодушевлением начал он, но почему-то вдруг обломался и, кашлянув в кулачёк, продолжил другим тоном. – Осужденный, с четырнадцатилетнего возраста состоит на учёте в нашем учреждении. Страдает шизофренией мозаического круга, кроме того, когда ему исполнилось шестнадцать лет, мы диагностировали неврастению, хотя были также зарегистрированы приступы психопатии, что в данном случае является кризисом периодов мозаической шизофрении, проходящей как рецидив психастенического синдрома, то есть раздвоения личности.
         Тут Станислав Викторович замолчал, глядя на всех с таким видом, словно ляпнул что-то не то. Однако, присутствующие закивали с понимающим видом, и чуть ли не с восторгом глядя в лицо психотерапевта. Хотя некоторые посматривали на сжимавшие серебряную пепельницу руки «хозяина».
     - По-нят-но. – Угрожающе произнёс тот, исподлобья оглядывая публику. Тем не менее, хоть и медленнее всех, но и он кивнул в сторону доктора, шумно набирая в лёгкие воздух. Выказывая тем самым свою компетенцию в подобных вопросах. Затем, шумно выдохнув, он произнёс. – И так, судя по всему, больной, как выражается Станислав Викторович, вполне может пойти на убийство своего заложника.
         Психотерапевт, для начала, пожал плечами. Затем, окунул подбородок в грудь, качнул туда-сюда пару раз головой и, наконец, подняв голову, произнёс с тем выражением лица, с каким врачи сообщают родственникам пациента о летальном исходе операции.
     - Дело в том, что больные, страдающие психастенией, они считают… ну, в общем, что в них вселился дьявол.
     - Я понял. – Неожиданно громко констатировал «хозяин», словно стараясь заглушить последние слова Малышева.
         Для большей убедительности, Лев Яковлевич слегка наклонился в сторону врача и, как будто в этот момент их спрятала от остальных невидимая стена, прошипел.
     - Поспокойней, пожалуйста, вы!
     -Вполне возможно, что я… – Хотел было объяснить психотерапевт, но зычный голос «хозяина» пресёк его намерение.
     - Ясно. – Рявкнул Лев Яковлевич.  Психотерапевт посмотрел в его глаза, и всё понял: надо молчать.
     - Что вы можете сказать, Александр Сергеевич? – На этот раз честь дошла до моего отрядника, занимавшегося дисциплиной в отряде, в котором уже несколько лет тянул свою лямку будущий сумасшедший террорист.
     - На самом деле, я просто недоумеваю. – Поднялся отрядника, всплеснув руками.
     - Это я вижу. – Поднялся в свою очередь хозяин. – А надо было бы - доумевать. По существу, давайте, по существу.
     - Так, ну что. Вообще парень спокойный, уживчивый, начитанный, стихи пишет, э-э на путь исправления не встал, пользуется определённым авторитетом. – Последние слова Александр Сергеевич сказал полу шёпотом, стыдливо опустив глаза.
     - Вы! – Затыкая отрядника, бросил «хозяин» замполиту Ухову, который в данный момент заменял занятого неотложными делами Сергея Николаевича.
     - Максим Аврелиевич Кровнин, осуждён на шесть лет по ст. 146 ч. 2 пункты А и Б, как организатор разбойного нападения. При нападении было применено холодное оружие: нож и кусок стальной арматуры, чем потерпевшему были нанесены многочисленные ранения. Находясь в ВТК и затем ИТК общего режима, неуклонно придерживался преступных воровских взглядов, так называемых «понятий». Авторитетами, был поставлен смотрящим за отрядом. Однако сотрудничать с администрацией не стал, и возглавил аппозицию официальным лагерным авторитетам. В 1993 году, объявил зону беспредельной и предпринял попытку организации массового побега, за что был осуждён на присовокупление к оставшемуся сроку ещё года лишения свободы и переведён с общего на строгий режим, то есть к нам в лагерь. Здесь вошёл в среду наркоманов, перестал поддерживать отношения с авторитетами и, наконец, предпринял ещё одну попытку побега, за что был водворён в БУР. Там заявил, что болен и требовал перевести себя в санчасть… Добиваясь своих требований, написал заявление о голодовке. Мы были вынуждены предоставить ему одиночную камеру в ДИЗО для ее проведения. На пятый день голодовки, осужденный забил себе гвоздь в брюшную полость и вскрыл вены. После чего, был переведён в санчасть, где ему была сделана операция по удалению гвоздя. После операции осужденный предпринял попытку захвата заложника…
     - Которая оказалась удачной? Не так ли? – Оборвал хозяин Ухова и продолжил, мрачно обведя подчинённых взглядом холодных уставших глаз. – И так, шизофреник, психопат, организатор разбоев, побегов и голодовок, в то же время склонный к суициду наркоман. А так же, художник и поэт, двадцатилетний З/к Кровнин, по кличке «Кровник» - воплощённый «Бунтарь» Камю, к тому же философствующий молотом, в данном случае зажигалкой в жопе нашего коллеги, начальника санчасти, капитана внутренних войск Алексея Дмитриевича Коновалова, теперь может диктовать нам свои условия, не так ли?
         Всё это хозяин выпалил на одном дыхании, а когда закончил, стало так тихо, что было слышно, как что-то хлюпает в его запыхавшихся лёгких. Господа офицеры, тогда товарищи, все кроме провинившегося ДПНК преданно смотрели в лицо своего «военного» босса – своего «генерала».               
         В этот момент в дверь постучали. Затем она открылась, и из-за нее показался кланяющийся человекосвин.
        -Выйдите! - вскочил один из военных.
        -Пошел вон! - рявкнул Задонский.
        -Там…Сергей Николаич, просили передать…
        - Что?
        - Сергей Николаевич просили передать, что Кровнин требует человека с телевидения, этого…
       - Что?! Какого ещё человека, вашу мать?
       - Телекомментатора, Катаева Руслана Альбертовича.













© Copyright: Макс Аврелий, 2015
_________________________________________

ВНИМАНИЕ ДРУЗЬЯ!
Мой многострадальный роман "Моленсоух. История Одной Индивидуации" снова изъят комиссией Роскомнадзора из всех магазинов города Москвы по "Формуляру №ФИ 66-379120" вердикт которого гласит "Содержание романа некорректно по отношению к современной действительности".

Сейчас, я продаю свою книгу в Москве с рук.
Чаще всего меня можно увидеть на ступенях музея Владимира Маяковского на Лубянке.
Это соседний подъезд одного здания в котором находится пресловутый торговый дом. Видео, моих "чтений на ступенях" можно посмотреть по ссылке, о которой речь ниже.
Активным пользователям и-нета предлагается посетить страничку где есть и текст, и картинка и для прослушивания треков ЕМ расположенных под текстом достаточно нажать кнопку...Вот ссылка на официальную группу в Контакте.

https://vk.com/molensouhmaksavrely.

по этой же ссылке можно просмотреть фрагмент видеоспектакля Сергея Степанова снятого по книге, и прочесть книгу

книгу можно заказать здесь:
http://idbg.ru/catalog/molensouh-istoriya-odnoj-indiv..
если ссылка не высвечивается, скопируйте в браузер и вы сможете посетить
и-нет магазин "Библио-Глобус", где можно заказать книгу.

Спасибо, за Ваше внимание и поддержку в борьбе, за право на жизнь моей книги друзья!