Тайна Феофана Книга вторая, Глава 18

Глава 18. Ялта. Пакостников. Кому помогает милиция…
4 апреля 2002 г., четверг. Итак, Света и Артур прибыли в Уфу. И начали поиски иконы. Мы с Сашей Олешко в Ялте продолжали готовиться к неминуемой встрече с противником. Пока ожидали письмо из Москвы, занимались подготовкой липового изображения пергамента.
В пятницу с утра я поехал в компьютерный клуб, в котором побывал недавно Пакостников. Хозяин этого клуба мне знаком. Я еще не так давно ремонтировал ему копировальный аппарат. Но шефа с утра нет. Я взял себе компьютерное время и устроился за компьютером. За тем компьютером, где недавно сидел Пакостников. Сразу проверил журнал Internet explorer. И очень обрадовался, потому что ссылки на ресурсы в Интернете сохранились. Это говорило о том, что наш противник не очень разбирается в этих вопросах, иначе он бы почистил журнал. Я попытался посетить странички, которые посещались примерно в то время, когда Пакостников сидел за этим компьютером. На Mail.ru у Пакостникова был почтовый ящик. Но он побывал и на другом сайте. Этот ресурс был посвящен всякой дьявольщине, имел очень мрачный и злобный вид. Там были выложены различные рассказы о почитателях дьявола, всякие заклинания и т.д. Похоже, что наш соглядатай очень интересуется сатанизмом. Я зашел и на другой сайт - эта страница также была посвящена всякому колдовству и магии. Я не стал дальше просматривать сайты, но переписал их названия. Мое часовое время подходило к концу.
Программная защита компьютеров была здесь очень слабая. Поэтому я смог проверить разные папки на жестком диске. Проверил и корзину, особо обращая внимание на время создания документов. Мне снова повезло. Я нашел заготовку - электронное письмо, которое было отправлено в корзину. Это письмо - Пакостникову. Я сохранил его на свою дискету. Больше ничего найти не удалось. Но у меня не оставалось никаких сомнений: Пакостников в компьютерных вопросах очень слаб. Может быть, как-то я смогу это использовать.
Хозяина клуба я не дождался, хотя администратор сказал, что он вот-вот должен приехать.
Вернулся домой. И первым делом прочитал письмо. Имён там не было, только ники (псевдонимы). И написано с чрезмерным пафосом.
 «Дорогой друг, Psih (прим. автора: ну и выбрал себе Пакостников прозвище!).
Ты действуешь очень правильно и решительно. Твоя моральная сила не вызывает у меня никакого сомнения. Успехи твои будут оплачены с лихвой. Мы обязательно победим, потому что нас поддерживает Великий князь тьмы. Ты добился больших результатов, но главного мы не получили.  Помни, нам очень нужно найти этот пергамент. Он приведет к обладанию тем, что должно нам принадлежать по праву. Наш повелитель не любит нерешительных, слабых людей. Но будь и впредь предельно осторожен. Чтобы тебе было легче сражаться с нашими врагами (прим. автора: интересно, почему это мы для них враги?), я посылаю тебе немного денег. Ты получишь их в любом отделении Укрсоцбанка на свое имя. Код для получения: 45673455331021.
Ты должен активизировать свои действия. Ничего не бойся, ни о чем не думай. Веди себя напористо и нагло - от этого все мелкие людишки падают на колени, сами готовы распластаться под подошвой твоего ботинка, когда ты их будешь давить. Действуй жестко и уверенно -  твою спину прикрывает великая сила. С этой уверенностью тебе ничего не страшно. Ни один плебей не заслуживает жалости.
Тебе незачем любить людей - за тебя это делает бог. Тебе не надо ненавидеть людей - за тебя это делает владыка тьмы. В аду и в раю все равны. Страдание и удовольствие - две стороны одной монеты.
Жду скорых вестей и результатов. Maxhell.»
Письмо достаточно примитивное и злое. Но теперь не оставалось сомнений, что Пакостников - это мальчик на побегушках. А тот, кто за ним стоит, либо хороший психолог и знает, что надо писать, либо сам такой же примитивный, как текст его письма. Но этот Максхелл - достаточно богатый и самоуверенный человек, чтобы неизвестно куда, неизвестно кому отправлять деньги.
Саша Олешко уехал домой в Бахчисарай 9 апреля. Он параллельно с моими делами занимался и своими. Снял размеры, осмотрел место, где будет заниматься строительством дома на заказ. Теперь в Бахчисарае подготовит эскизный проект, наберет бригаду для строительных работ.
Но перед отъездом мы с ним утром ездили в монастырь. Там батюшка написал рекомендательное письмо. Когда вернулись в Ялту, пообедали вместе, и Саша уехал, чтобы пораньше вернуться в Бахчисарай.
Я остался один. И теперь готовить приходилось самому. Раньше мы это делали вместе с Олешко. И он готовит очень хорошо. А теперь я стал питаться как попало, редко готовил что-то серьезное.
Но у меня было много времени подумать. Я вспоминал историю пергамента.
-Его видели несколько человек, исключая нас самих: это Игорь Савченко, который возил Артура в монастырь; Макс, ради которого и была организована поездка; служители монастыря, - думал я, - служителей можно исключить. У них был свободный доступ к пергаменту всегда. И если бы кто-то из них был заинтересован в нём, то мог бы заблокировать доступ Артуру или воспользоваться пергаментом до его приезда. Кроме того, Артур собирался пергамент вернуть, но батюшка не взял его.
Наверно, можно найти аргументы против того, чтобы исключать служителей монастыря, но что-то мне подсказывало, что Максхелл - посторонний человек.
-Игорь видел пергамент мельком и практически не рассматривал его. Во всяком случае, никакой заинтересованности он не проявил, - размышлял я далее. - Я сомневаюсь, что он вообще видел обратную сторону послания Феофана. Макс, напротив, очень заинтересовался пергаментом. Но, надо отдать ему должное, легко отступился. Кроме того, Максхелл и Макс Вайт созвучно. А может быть, совсем наоборот, такая созвучность уменьшает подозрения в его адрес. Максхелл - Макс из ада. Макс Вайт - это Макс Белый.
-В любом случае, - продолжал я размышления, - пергамент лежал без движения много лет, до приезда Артура. Значит, Максхелл узнал о пергаменте только после того, как пергамент попал в руки Артура. Если учесть, что преследователь появился вскоре после поездки в монастырь, то число претендентов на имя Максхелл сужается - это Игорь Савченко, Макс Вайт, служители монастыря. Больше никто пергамент в этот период не видел. И остаются две кандидатуры: Игорь и Макс. В пользу Макса говорит то, что он очень интересуется всякими сверхъестественными случаями. Впрочем, это может быть не основной его интерес. А такие случаи интересны почти всем людям. Тем более, когда рассказ почти из первоисточника. Игорь очень набожный человек. Он соблюдает все каноны церкви вместе с женой. Они православные. И как-то не вяжется с этим дьявольщина. И мы их знаем задолго до пергамента. Все-таки наиболее вероятная фигура на роль Максхелла - Макс Вайт.
-Кстати, - вспомнил я, - что-то он давно не присылал мне e-mail. Стоп! Макс пользуется электронкой! Но у Игоря тоже есть компьютер, и он подключен к Интернету. Нет, в этом вопросе у них, пожалуй, поровну.
Я повторял свои размышления, пытался подробнее вспомнить события. И все больше склонялся к тому, что Макс Вайт и Максхелл одно и то же лицо. Но для чего ему нужен этот пергамент? Для чего он так истово его добивается? Он бы не мог за несколько минут понять весь смысл послания Феофана. И пускаться из-за мимолетного просмотра во все тяжкие - как-то странно. Совсем не было никакой уверенности, что пергамент - это не бред какой-то или чья-то шутка. Нет, всё это очень странно. Этот Максхелл тратит деньги, нанимает какого-то психа, действует на грани преступления. И все это ради куска кожи с буквами. Он бы мог предложить нам деньги. Раз он так богат, то и сумму мог бы назначить солидную. У нас со средствами проблема… Но он почему-то действует по-другому. Это может быть в том случае, если он знает ценность пергамента и камня. И эта ценность достаточно велика. И он должен предполагать, что она известна и нам. В пергаменте нет никакого упоминания дьявольщины. Почему этот чертов сатанист решил, что все это так важно, что ЭТО должно принадлежать ему?
Но мысли пришлось прервать. Подступил вечер. Надо отнести письмо для батюшки Светиной подруге Вале, чтобы она отвезла его в Уфу. Я проверил почтовый ящик - наконец пришло письмо из Москвы от Светы и Артура. Я внимательно его осмотрел - письмо кто-то вскрывал. Значит, оно подверглось перлюстрации, что нам и было нужно. Но в конверте меня ждал сюрприз. Кроме фотографий у храмов, внутри лежала фотография, снятая в каком-то московском дворике. Света на скамеечке сидит и разговаривает с бабушками. Рядом пакеты - явно со снедью. Артур позади скамейки оживленно разговаривает с каким-то мальчиком. А вдали хорошо виден большой магазин и его вывеска. Это придумали Света с Артуром. Теперь их в Москве будут искать по этому адресу. Я посмеялся над преследователями, которые безуспешно опрашивают всех соседей.
Но надо ехать к Вале. Завтра она отправляется в Уфу.
Я поехал на Дражинку и передал письмо. Потом мне хотелось поскорее оказаться в своей квартире, хотя от места, где живет Валя, до нашего дома на Слободской совсем близко, но меня тянуло домой на Цветочную.
Когда-то мой дедушка переехал с семьей жить в Ялту. А после войны купил развалины греческого дома. В то время своими руками, недоедая, всей семьей сами строили дом. Стройматериалы брали тут же из развалин. А вместо цемента использовали землю, размоченную водой. Но к дому еще прилегал двор. И там, в этом доме, как говорится, я и родился. Там и жила долгое время наша семья. Пока мама не купила кооперативную квартиру, в которой мы живем сейчас. Умер мой дедушка, умерла бабушка, сестра и мама. И мы со Светой едва не продали этот дом. Тогда он был в запустении. Саша Олешко нам очень помог. Он со своим другом сделал там полный ремонт и перестройку. Теперь дом стал совсем иным. Но мы по-прежнему живем в квартире на Цветочной улице. А дом, по возможности, сдаем внаем квартирантам. Вот и сейчас там живет молодая пара из России. Они достаточно богатые. Но вскоре они уедут.
Я возвращался домой. Не пройдя и двадцати шагов, я встретил своего однокашника - Павленко Витю. Мы видимся очень редко, но совместные воспоминания о школьных годах всегда приятны. Я хоть и спешил, но остановился поболтать. Оказывается, Витя работает сейчас в милиции. Я спросил у него о Пакостникове, не надеясь, что получу какую-то информацию. Но ошибся.
Витя хорошо знал Пакостникова, который еще недавно работал в отделе информации и считался программистом. Но как специалист он был очень слабый, просто он давно уже работает в милиции, и его переводят из отдела в отдел, сохраняют старые кадры с большим стажем. Я и сам уже знал, что в компьютерах Пакостников разбирается на детском уровне, а теперь мои догадки подтвердились.
Пакостников как человек был трусоват перед начальством и почитал любой чин выше себя, как святую истину. Кроме этого, ребята давно догадывались, что Пакостников докладывает начальству. Попросту говоря - закладывает остальных. Но делал он это так умело, что поймать его не удавалось. Случай помог. И из-за наушничества Пакостникова одного хорошего человека наказали. Фактов, что это по наводке Пакостникова, не было никаких, но уже никто не сомневался.
Был у Пакостникова грешок - он целыми днями с утра до вечера проводил за компьютером. Причем не в работе, а в играх компьютерных. Особенно любил всякие бои с нечистью, типа War Craft, Герои меча, Диабло. Когда он погружался в игру, то в силу своей азартности забывал обо всем на свете. Иногда вскакивал, кричал победные кличи, щелкал пальцами, подражал звукам игры. Пожалуй, это единственное занятие, в котором Пакостников преуспел. Когда он играл, то с большой неохотой переключался на свои обязанности, выражая сильное недовольство любому, кто его потревожил.
Это занятие Пакостникова и подвело. Ребята договорились и организовали, чтобы начальник милиции случайно и неожиданно попал в кабинет, где Пакостников издавал победные кличи. И начальник в этот раз зашел тихо, так что Саша его не сразу заметил. Не подозревая, что это начальник, ответил на его замечание грубо. А потом, когда оторвался от игрушки, было поздно. Известно было, что начальник сам по себе самодур и не терпит к себе другого отношения, нежели почитание. Никто Пакостникова защищать не стал, и он вынужден был написать рапорт и уйти.
Витя рассказывал мне всю историю с большим юмором. Он очень живо описал, как у Пакостникова округлились глаза и лицо покраснело, так что он стал очень похож на вареного рака с выпученными глазами. Так и остался минут пять стоять примороженный, когда начальник ушел, и не смог сказать ему ни слова в своё оправдание.
Мы расстались, и я поехал домой. Настроение было отличное. Входя в подъезд, я и не обратил внимания на человека, полубоком стоящего у почтовых ящиков, спиной к входу. К тому же, уже стемнело, а в нашем подъезде свет горит не на всех этажах. Да и не до того мне было, чтобы рассматривать всех по сторонам.
Я повернул один ключ, потом другой и открыл дверь. А дальше у меня был шок от неожиданности. Меня с силой затолкнули внутрь квартиры. Дверь захлопнулась. И я услышал сопение постороннего человека в нашей прихожей. Я испугался. А когда включил свет, мне стало еще страшнее.
У двери с очень злорадной улыбкой на меня смотрел Пакостников. Это не соответствовало моей информации. Я не мог предположить, что он пойдет на такой преступный шаг. В его правой руке, чуть поблескивая вороненой сталью, немного подрагивал дулом пистолет. Мои знания в этом вопросе нулевые, поэтому я не мог определить не только систему этого оружия, но даже настоящий он или игрушечный.
Ноги у меня затряслись, и я потерял дар речи.
-Ну что, старый козел, вот и встретились, - с противным смешком проговорил он, - я вижу, ты не очень рад приходу друга, - он открыто рассмеялся.
У нас дома живут кошка Алиса и спаниелька Ника. Ника молоденькая, ей нет года. Она очень добрая и ласковая собака. Но по-собачьи понимает, когда у людей проблемы. В это время подходит и жалеет по-своему. Она, услышав, что я вернулся домой, уже встречала у двери. И кинулась на Пакостникова смело, что за ней не очень водится. Она не успела ухватить его за ногу, потому что была отброшена ударом ноги и заскулила. Но опять ощерилась и хотела броситься на мою защиту. Пакостников прошипел:
-Если ты не уймешь эту тварь, то я её пристрелю.
Я с большим трудом загнал Нику в ближнюю комнату и закрыл дверь. Там уже сидела и наша кошка, которая тоже была недовольна приходом непрошеного гостя. Она ощетинила шерсть и подняла хвост трубой. Готова была защищаться или нападать.
Алиса очень гордая и дикая кошка. Она никого не боится и котов во дворе всех ставит по струнке. Но в брачный период её удержать нельзя, она собирает вокруг огромное количество самцов. А потом приносит многочисленное потомство. За котятами любит ухаживать Ника. Собака с котятами играет, осторожно поворачивает и подталкивает носом, вылизывает. А Алиса в это время гуляет где-то во дворе. А еще мы случайно узнали, что Алиска живет как бы на два дома. Света её увидела в милиции, новое здание УВД появилось недавно рядом с нашим домом. Там ей сказали, что это их кошка. Они её кормят, и она у них живет. Но все же это наша кошка. Когда-то холодной зимой Света привезла в Ялту из Бахчисарая эту дикарку. А спаниель нам привезли из Киевской области.  Ника и Алиса давно уже стали членами нашей семьи. Но пришлось закрыть их в отдельной комнате. Ника еще долго и громко лаяла. Потом затихала, но всякий раз реагировала на грубые слова Пакостникова и снова взвивалась громким лаем и царапанием двери. Но нам с Пакостниковым было сейчас не до них.
Я еще не совладал с собой и только тупо кивал головой. Он помахал дулом пистолета в сторону комнаты:
-Иди, поговорим.
Мне трудно было передвигаться, потому что ноги подкашивались. И казалось, что сердце вырвется из груди. А мозги еще не начали соображать. Поэтому я молча выполнял приказания. Когда я сел на диван, стало немного легче.
-Ты знаешь, зачем я пришел, - говорил Пакостников на «ты», хотя мы никогда не были друг другу представлены, и я был старше его. Он сел напротив меня на стул. Было как-то особенно тихо. Или у меня в ушах пропали все звуки. Кроме голоса Пакостникова.
Вдруг он почувствовал дуновение ветерка - сквозняк промчался по квартире от форточки к форточке. На лице у Пакостникова появился испуг. И он потребовал, чтобы я закрыл дверь в смежную комнату. Я бы предпочел, чтобы сквознячок оставался. Но он слишком боялся за свое здоровье и боялся сквозняка, иначе трудно себе представить, чтобы человек в такой момент заметил сквозняк.
-Мы знаем о тебе всё. - Эта фраза была его ошибкой. Ко мне стал возвращаться дар мыслить. Фраза была явно из плохого детектива. Мозг зашевелился: «Что значит «всё»? И, вообще, зачем ему знать о нас всё? Если он пришел с оружием и имеет такое преимущество, то зачем сейчас еще и убеждать меня в своем могуществе? И какая мне разница, что он о нас знает? Если бы мы были преступники, то чужие знания были бы опасны. А сейчас: ну и знай себе на здоровье. И какие здесь, наконец, мы?». В голове начали шевелиться извилины, и оцепенение проходило. Но страх, пожалуй, даже панический страх оставался. Я никогда не был в подобных ситуациях. И я не знаю, что на уме у этого психически больного сатаниста. Прошло едва ли несколько секунд.
-Мне нужен документ, - не стал он более церемониться.
-Какой документ? - едва пролепетал я, стараясь выиграть время и запинаясь. А Пакостников упивался своим величием и могуществом. Его взгляд был грозен и насмешлив. Он жеманно простер левую руку:
-Мне нужен документ Феофана, или ты такой осел, что еще ничего не понял!? Ты соображаешь, кто перед тобой?
-У меня нет этого документа, - отвечал я сдавленно и испуганно. Диалог уже завязался, и мне становилось всё легче. Но пока еще не настолько, чтобы найти выход из положения. Пергамента у меня действительно не было. Света и Артур увезли его с собой в Уфу.
-Ну-ка повтори, что ты сказал. И не трясись, как бородавка, - вставил он как-то невпопад бородавку, - что, дар речи потерял? Это правильно, что ты меня боишься. Ты против меня слизняк, я могу раздавить тебя и не заметить, - он с особым удовольствием мне тыкал.
-У меня нет документа Феофана, - повторил я жалобно.
Пакостников неожиданно стукнул кулаком по столу и, нагло улыбаясь мне в лицо, хихикнул. Но я понял: он и сам догадывается, что пергамента у меня нет. Он ни разу не спросил, где этот документ. Значит, он знает, что пергамент для него недосягаем. Значит, зря он так старается меня напугать - руки коротки.
-Если ты будешь говорить мне то, что мне не нравится, то я тебя накажу. Ты думаешь, что мы не знаем, где твоя семья? Или ты думаешь, что в России мы их не достанем?
-Но у меня нет пергамента, - на этот раз я пергамент назвал пергаментом. Пакостников не сводил с меня дуло пистолета, которое подергивалось.
-Мы знаем, что у тебя есть изображение этого… - он замялся. Видимо, слово пергамент для него было новое, и выговорить это для него было сложно. Продолжил: - Документа Феофана.
Пакостников мотнул головой в сторону моего компьютера, который был выключен. Я еще испытывал дрожь. И мне даже не пришлось ничего разыгрывать. Я с трудом попал пальцем по кнопке включения. А когда компьютер заработал, то я не мог ничего сделать. Пальцы попадали на другие клавиши. А сзади мне в спину уперся ствол пистолета.
Изображение он сказал открыть и, осмотрев обе стороны, остался доволен. Я сбросил файлы на дискету. И опять показал ему изображение, уже с дискеты.
Он сам достал дискету, как будто боялся, что я её подменю. И пошел к двери.
-Ну что, слизняк, отбегался? Достали мы тебя. Я еще проверю, что ты мне подсунул. И, если ты меня подвел, то завтра приду снова. Но тогда мне придется тебя поучить уму- разуму. Понимаешь? - спросил он с деланой вежливостью.
-Понимаю, - сказал я. Мне не очень хотелось разговаривать. И я мечтал только об одном: чтобы Пакостников ушел.
-То-то же. Если будешь умницей, то мы тебя и твоих не тронем. Разве что чуть-чуть, - засмеялся Пакостников, - а если я буду недоволен, то накажу тебя и твоих отродьев. Так что не вздумай делать глупости. Ты уже побегал по милициям, - он опять засмеялся, - придурок, у нас все под контролем. Тебе только хуже будет. Завтра в 8 часов будь дома, иначе…
Пакостников не договорил фразу, посмотрел в дверной глазок и вышел. Только в подъезде он спрятал свой пистолет.
Первое, что я сделал - выпустил из заточения Алису и Нику. Ника меня облизала. А Алиса обошла и обнюхала всю квартиру. И как ни в чем не бывало попросилась во двор, даже не притронувшись к корму.
Я еще долго приходил в себя. А Свете и Артуру ничего рассказывать не стал. Ника все время была подле меня. Сегодня я не стал её одну выпускать во двор, а пошел с ней вместе прогуляться.
Есть не хотелось. Для Алисы оставил форточку открытой. И лег спать. Ника устроилась у меня в ногах.
Долго не мог уснуть. Анализировать было особо нечего. Все было понятно в этой ситуации, но уснуть удалось только под утро. А встал потом поздно - в полдень.
Мое оцепенение уже прошло. Я уже мог контролировать себя полностью. Прошла нервная дрожь. Я стал готовиться к вечернему приходу Пакостникова. Конечно, он может удовлетвориться пергаментом и не прийти. Тогда это будет значить, что… Впрочем я отмел сейчас эти мысли. Потом буду думать.
Рассчитывать на постороннюю серьезную помощь мне не приходилось. Денег не хватит, чтобы кого-то нанимать. Но я придумал, как мне быть. Мысль пришла внезапно, когда я вспомнил о том, как Пакостников боится сквозняка и переживает за свое драгоценное здоровье. К 20 часам всё было готово. На этот раз я чувствовал себя гораздо уверенней. Но мурашки все равно по телу пробегали. А пальцы тряслись, как с похмелья. Что-то мне подсказывало, что гость явится снова.
Он пришел пятнадцать минут спустя после восьми часов вечера. На улице еще мрак не опустился.
А я эти пятнадцать минут не мог найти себе места. Но чувства мои обострились до предела. Я заметил фигуру перед домом в кустах. Понял, что прежде чем прийти, недоделанный террорист проверял, один ли я дома. Видимо, с тыльной стороны дома он уже побывал.
В 20:16 Пакостников негромко, но уверенно постучал в дверь пять раз с равными промежутками.
Ника еще за минуту до этого начала лаять. Но я закрыл её в отдельную комнату. А Алиса вообще бродит где-то во дворе. А может быть, пошла в свой «второй» дом. Она у нас совершенно независимая дама.
Теперь о Нике на время придется забыть. И её вряд ли успокоит прекрасный ужин, который я ей уже приготовил в комнате, где закрыл. Так и получилось. Ника рвалась в дверь и периодически грозно лаяла при каждом изменении ситуации в квартире. Мне её было жаль, но думать о ней сейчас я не мог. Это для её же спасения, собака была надежно закрыта, и на неё никто не обращал внимания.
Я открыл дверь. И увидел лицо, перекошенное злобой. Как только дверь приоткрылась, в руках у него опять оказался тот же пистолет.
-Ты, старый болван, решил со мной поиграть, - вместо приветствия сказал Пакостников. И сильно толкнул меня. Это был почти удар, но затяжной. Я отлетел, но на ногах удержался. Он переложил пистолет в привычную правую руку.
-Ты что мне подсунул? На этот раз я тебя накажу, - сегодня он уже не улыбался и не смеялся. Я притворился совсем подавленным и сказал, почти скуля:
-Я не знаю… Что случилось… Я готов… - при этом отступая в комнату. А Пакостников надвигался глыбой по моим следам.
Мы услышали, как в подъезде хлопнула дверь. Пакостников вздрогнул, но продолжал наступать. Он вспомнил, что сам закрыл второй замок на двери, когда вошел. А первый защелкивается автоматически. В подъезде все было тихо.
-Ты думаешь, что мы не отличаем осень от весны? - он почти кричал. Я, конечно, понял, что он имеет в виду. Но сейчас некогда было проводить анализ моих ловушек. Лицо его покрылось капельками пота. Мне тоже было жарко.
Пакостников рукой вытер пот со лба. И только тут заметил, что в квартире очень жарко.
Он оглянулся. Окна и форточки закрыты. Но он не заметил, что под столом стоит электрообогреватель. И в комнате действительно нестерпимая жара. Пот с него катился градом.
-Слизняк, ты что, совсем с ума сбрендил? - спросил он зло. - Ты от кого тут закупорился? Не волнуйся, я в окно не улечу, - пошутил Пакостников и рассмеялся, довольный своей шуткой.
Я тоже, желая его умаслить, засмеялся с ним по-подхалимски. Он резко оборвал свой смех. Видимо, новая мысль посетила его не отягощённую умом голову:
-Ах ты, старый козел. Это ты хочешь, чтобы у меня мозги от жары плохо работали. Или ты думаешь, что я из твоей бани поскорее уйду? Ишь, что удумал, черт тебя побери, - он придвинулся ко мне. И прошипел, как змея:
-У нас еще долгий будет разговорчик, - потряс оружием, - открой окно, но чтобы сквозняка не было. Понял?
И Пакостников замахнулся на меня. Я отбежал и открыл окно. Что будет в следующие несколько минут в квартире, меня уже не интересовало, лишь бы не произошло какой-нибудь глупости. Я стал ныть какую-то ерунду, извинялся, просил чего-то. А Пакостников меня ругал матом и пугал оружием. Можно сказать, что я уже привык к его оскорблениям, хотя каждое из них унижало и ранило. Конечно, я и сегодня очень боялся и переживал. Но у меня сегодня был план, и, как бы там ни было, но надо сохранять контроль над собой и выполнять намеченное. И я не зря старался ускорить развязку этой жарой, которую создал с помощью электрообогревателей в не самый холодный период года.
Окно гостиной выходит на веранду. А там окна раскрыты нараспашку. В комнату хлынул освежающий и ободряющий воздух. Стало легче дышать. Пакостников тоже наслаждался свежим воздухом. А я внимательно наблюдал за его рукой, держащей пистолет.
Где-то негромкий шум автомобиля. Тормоза, хлопки двери. Ника в комнате притихла, но снова разразилась лаем. И это было как-то неожиданно. Потому что от притока свежего воздуха затих и Пакостников. Ника залаяла очень кстати и очень неистово, опять кидаясь на дверь.
Я не мог расслышать шагов, а тем более сам Пакостников. Поэтому я примерно отсчитывал время в уме. И вдруг я бросился, просто прыгнул на диван. И скатился за его боковую спинку. Упал на пол так, что Пакостникову видны были только мои ноги. Я его в этот момент уже не видел. Но, думаю, он не ожидал такого и не сообразил еще, что делать.
Пока все это происходило, входная дверь в квартиру отворилась. И вбежали два крупных, одетых в форму милиционера из вневедомственной охраны. В руках у каждого был автомат Калашникова - уж его-то я сумею отличить. Но пока я не спешил вставать из-за дивана.
Пакостников был ошеломлен, и у него из руки легко забрали пистолет, который явно был направлен в мою сторону. Он успел только вскрикнуть:
-Что это! Что вам надо?
Я выбрался из своего укрытия, которое тоже приготовил заранее. За боковиной дивана стоял один из металлических электрообогревателей, на него я и надеялся, как на броню, если бы Пакостников начал палить.
Дальше мои приготовления состояли в том, чтобы подготовить невыносимо жаркую атмосферу в квартире. Я расставил обогреватели в гостиной и планировал, что именно там все произойдет. Комнаты остальные закрыл, чтобы жар был в гостиной посильнее.
А главное, я договорился со своей соседкой из квартиры напротив Асей Станиславовной, что в нужный момент она позвонит на пульт охраны и сдаст нашу квартиру под сигнализацию. Я ей подробно написал инструкцию. С восьми вечера она прислушивалась к звукам в подъезде и выглядывала в глазок. А когда за моим гостем закрылась дверь, то позвонила на пульт и, назвав нашу фамилию, сказала цифровой код. На пульте на всякий случай я предупредил дежурную, что вечером квартиру под охрану будет ставить моя соседка. Она же выступает и доверенным нашим лицом.
А дальше все просто. Когда Пакостников пришел и захлопнул за собой дверь, он оказался в ловушке. И мне нужно было, чтобы как можно скорее открылась форточка, окно или дверь нашей квартиры. Наша вневедомственная охрана работает прекрасно. И я точно знал, что не позднее, чем через пять минут приедут милиционеры. Дубликаты ключей от квартиры хранятся у них на пульте. И им не надо будет стучать. Этим я добивался и другой цели: вневедомственная охрана в милиции стоит как-то особняком. Они четко и честно выполняют свои обязанности и не очень контактируют с остальными. Значит, Пакостников на них не будет иметь никакого влияния, как бывший сотрудник милиции.
Я выглянул и выбрался из-за дивана. А Пакостников уже стоял в наручниках, сам белее мела. Губы его дрожали. И было похоже, что он сейчас рухнет на пол.
Я раньше как-то его не рассматривал. И у меня отпечатался образ сильного, крепкого человека, очень грозного и высокого. Как говорится, у страха глаза велики. Но теперь я увидел почти мальчишку, который нашкодил и панически бооится наказания. У него был острый нос, он худощав и никакой силой не обладает. Рост ниже моего. И я никак не мог понять, почему раньше он мне казался высоким и плечистым.
Я поздоровался с ребятами из милиции. Они были довольны - поймали вооруженного преступника, а это им зачтется. Выезд был плодотворный. Двери квартиры так и оставались открытыми, и в них медленно и вальяжно вплыла Алиса. Она, не спеша, обнюхала милиционеров, потерлась о мою ногу. А потом распушила высоко поднятый хвост и подошла к Пакостникову. Все молча наблюдали за кошкой. Она ощетинилась. А Пакостников, не зная, что делать, нагнулся, чтобы её погладить. Я дернулся спасать Алису. А милиционеры уже начали движение, чтобы Пакостникова остановить. Но этого не понадобилось. Алиса зашипела и вцепилась всеми когтями и зубами в его руки, протянутые к ней. Пакостникова схватили милиционеры. И он отдернул руки, но Алиса отпустила его не сразу. Потом осторожно спрыгнула на пол, повернулась к Пакостникову хвостом и очень важно направилась к дивану. А там спокойно разлеглась, наблюдая за происходящим.
Все это произошло за какие-то мгновения. Все, кроме Пакостникова, засмеялись. Напряжение исчезло. За дверью разрывалась лаем Ника.
-Ну что? Кто из нас гнида? - спросил я у Пакостникова. Он силился что-то ответить, но не мог - во рту у него все пересохло, и между губами появилась липкая пена слюны.
Составили протокол. Его подписала и Ася Станиславовна, которая видела в глазок, как входил ко мне Пакостников. На него было жалко смотреть. Куда делась его свирепость! Теперь это был тихий ягненок. Он был так перепуган, что стул под ним ходил ходуном от дрожи.
Я ему дал воды. И он смог говорить.
Он отвечал с готовностью и особой старательностью на все вопросы, которые задавали ему. Такие люди бывают смелы и свирепы только, когда чувствуют, что сильнее. Но перед силой сами становятся жалкими трусами.
Я узнал, что он много времени провел в Интернете. Он искал всякие сайты с дьявольщиной. И однажды натолкнулся на особый сайт. Он написал письмо. Началась переписка. Он никогда не видел в глаза Максхелла. Но тот присылал деньги и задания, которые Пакостников выполнял и отправлял отчет.
Никаких сведений о своем адресате у Пакостникова нет. Он только сообщил мне все электронные адреса, которые помнил и многие из которых я уже знал. Но главное, я получил от него пароль его почтового ящика в Интернете. Этих знаний мне будет достаточно, чтобы поиграть в игру с Максхеллом. Единственное, что очень мешало - Пакостников отправил через Интернет свою фотографию и остальные сведения о себе, иначе не смог бы получать денежное довольствие от своего, как он считал, благодетеля. И при встрече сыграть роль Пакостникова у меня не получится. Тогда я почему-то не подумал, чтобы использовать самого Пакостникова. А он готов был на все, даже ползал на коленях и умолял всех присутствующих, чтобы его простили.
Милиционеров не интересовала наша белиберда. Сделав свое дело, они этого трусливого глупого пацана увезли. И его судьба меня больше не интересовала. А пистолет оказался пневматическим – «Беретта»- так, кажется. И купил его Пакостников совершенно законно в магазине напротив морвокзала.
Теперь я хотел найти Максхелла.
Немного успокоившись, в тот же вечер я поменял пароль и кодовое слово - теперь ящик Psih-а  стал моим.
Потом я проверил неизвестные мне ссылки, которые сообщил Пакостников.
Всё это были сайты со всякой чертовщиной. Для меня все они были похожи друг на друга. Но один всё-таки выделялся.
Здесь почти не было разной болтологии и мусора. В основном фото разных старинных рукописей и книг. Большинство из них на непонятном мне языке.
Перелистнув очередную страничку, я вдруг замер. Там было изображение какой-то книги. И на обложке нанесен рисунок. Изображены два овальных граненых камня. Они совершенно одинаковые, только отличаются тем, что на одном из них шипы - это было точное изображение с пергамента Феофана.
Значит, существует еще и книга. И мне очень не понравилось, что изображение этой книги на сайте, который имеет явную продьявольскую направленность. На этом портале я нашел и имя Максхелл. Круг замкнулся. Некто раньше нас знал о существовании камня или даже камней. Может быть, у него есть эта книга. И тогда он знает и предназначение этих камней. А если эта книга у сатаниста, то не значит ли это, что книга о какой-нибудь черной магии? Но кто же тогда Феофан? Почему его история так тесно связана не с какой-то там станистской сектой, а с православием? Кто такой этот Максхелл?
Эта находка сильно меня разочаровала. Я стал сомневаться. Может быть, мы теперь, разыскивая этот колючий камень, помогаем темным силам?
Руки опустились. И я с трудом заставил себя подготовить и отправить победный отчет от имени Пакостникова.
Свете и Артуру я ничего не рассказал. Но сам решил поехать в монастырь и поговорить с батюшкой.
На следующий день я почти ничем не занимался. Заставил себя сходить в кинотеатр. Но фильма даже и не запомнил.
Купил себе пива и водки. А вечером, после разговора с Артуром и Светой, изрядно выпил. Готовить ничего не хотелось. И я закусывал всухомятку. Это вообще было похоже на трапезу алкоголика - ведь я пил в одиночку. Но мне хотелось побыть одному и избавиться от собственных мыслей. Тогда я и написал это…

Закат багровым покрывалом
Повис над городом моим.
В душе любовь тоскою стала.
Мечта растаяла, как дым.

Возьму, из сердца вырву слово
Плодом тяжелого труда.
На всей Земле еще такого
Не выстрадалось никогда.

Как слёзы, буквы на бумагу
Раскапает моя рука.
Про бешеного бедолагу
Струною раззвенит строка.

Хохочет идиот, сдыхая,
Испивши боль из своих ран.
И мне, видать, судьба такая:
От нестерпимой боли пьян.

Душа, как в топке паровоза
Живое существо, горит в груди.
А смех сквозь слёзы
Взрывается, как динамит.

Разбив башку, мозги разрушу,
Чтоб думать больше не суметь,
Чтоб не терзать, не мучить душу
И ничего бы не хотеть!

Только Ника и Алиса разделили мою тоску. Ника вообще старалась меня успокоить. А Алиса громко урчала, сидя на табуретке рядом со мной на кухне.
На следующий день, 12 апреля 2002 г, в среду, я долго отсыпался. Но Ника стала проситься на двор, и пришлось встать. Потом я снова лег и проспал до 2 часов дня. В этот день я только проверил почту. Пакостникову пришло письмо. В этом послании Максхелл сообщал, что очень рад успехам. И просил срочно прислать ему изображение пергамента. Это я и сделал.
А на следующий день, 13 апреля 2002 г., в четверг, с самого утра я отправился в монастырь. На троллейбусе доехал да Алушты. Там узнал, как добраться до монастыря. Но изрядное расстояние пришлось преодолеть пешком. Меня уже знали в храме, поэтому монах у калитки безропотно пропустил:
-Проходите, пожалуйста, батюшка повелел вас к нему всегда пропускать.
Мне и провожатый не был нужен. Но один из послушек пошел впереди меня. И прежде чем меня впустил настоятель, зашел к нему сам.
-Слава господу, - приветствовал меня настоятель, - проходите, присаживайтесь.
После обмена приветствиями батюшка приготовился меня выслушать. Я рассказал о том, что нашел в Интернете. Рассказал о Пакостникове и Максхелле. Рассказал о своих сомнениях.
-Сын мой, ты веришь в бога? - спросил батюшка.
-Я верю в бога, но не так, как другие.
-Что это значит? - батюшка насторожился.
-Я верю, что бог есть. Но я не соблюдаю каноны церкви. Я не умею молиться, редко посещаю церковь, даже креститься не научился, - я говорил покаянно, а батюшка не перебивал, он смотрел мне прямо в глаза. Мне трудно было выдерживать этот прямой и пронизывающий насквозь взгляд. Я говорил, не останавливаясь. - Не осуждайте меня, батюшка, я стараюсь жить по законам божьим.
-Ты, сын мой, считаешь себя безгрешным? - неожиданно жестко задал вопрос настоятель.
-Нет, что вы, безгрешных людей не бывает. Но больших грехов я не совершаю. И стараюсь оставаться порядочным человеком. И мне кажется, что богу угоднее будет человек, живущий по его законам, но не соблюдающий канонов церкви, нежели человек, соблюдающий посты, посещающий храмы, молящийся, но который при этом грешит безбожно. Даже если этот человек искренне верует, когда совершает молитву и т.д. Все равно, по-моему, этот человек верует не по-настоящему, а фальшиво.
-Господь наш любит всех нас - своих детей. Я понял тебя, - сказал батюшка опять мягким вкрадчивым голосом, - но человек верующий должен соблюдать правила, установленные божьей церковью. И это очень важно. Во время посещения церкви, во время молитвы, даже в одиночестве твоя душа общается с другими душами, с богом. Твоя душа совершенствуется. Но ты, сын мой, уже не молод. У тебя сформировалось мировоззрение. Мы не будем сейчас с тобой обсуждать эту тему. Я знаю, что многие, даже закостенелые безбожники перед дорогой в вечную жизнь принимали своей душой веру. Помни, господь бог всемогущ и всепрощающ. Если душа твоя стремится к добру и свету, то ты неизбежно придешь к господу богу нашему. Только не виляй, идя по этой дороге, тогда путь твой будет короче и правильнее.
-Батюшка, но скажите мне, какой путь ждет мою семью. Идем ли мы правильной дорогой? Не помогаем ли мы сейчас нечистому? - спросил я.
Батюшка процитировал:
- Они сказали ему: вопроси Бога, чтобы знать нам, успешен ли будет путь наш, в который мы идем. Священник сказал им: идите с миром; пред Господом путь ваш, в который вы идете (глава 18. Книга судей Израилевых).
Батюшка продолжил:
-Верующий человек не задал бы мне сейчас такой вопрос. Но я отвечу тебе, пока не укрепился ты еще в вере. Господь на вашей стороне. И дело, которое вы выполняете, светлое. И не вы сами, но бог наш ведет вас. Феофан был святым старцем. Он берег от темных сил свою тайну, и не случайно Артуру пергамент достался. На него теперь возложено трудное борение. Сомнений не должно быть у вас, если души ваши останутся чистыми. Впереди вас идет господь и дорогу вам кажет, - батюшка сказал очень уверенно и торжественно. Видимо, он хотел, чтобы никаких сомнений у меня не осталось. И мне действительно стало легче. И я верил ему. Но душа моя мятущаяся без сомнений, увы, жить не может.