От улыбки станет

– Улыбнитесь!
Громкий голос перекрыл грохот в вагоне метро.
– Надо улыбаться! – настаивал мужчина с нежно-белым, налитым молочной спелостью лицом и пепельным цветом прически.
Я его еще раньше приметил. Он читал книгу и вдруг принялся подчеркивать какой-то абзац тонкой шариковой ручкой. И не успокоился, пока весь не подчеркнул. А теперь вот внезапно обратился с требованием улыбнуться к сидящей напротив девушке.
– Ну вот, хорошо! – заулыбался мужчина.
Она и впрямь улыбнулась.
– От того, что у нас тут, – он показал на лицо, – зависит, что у нас тут! – Он прикоснулся к груди и что-то еще рассказывал, перекрикивая рев поезда.
По бокам от него сидели тетки с одинаково осторожным выражением толстых щек. Они тщательно не обращали на мужчину внимания. Когда же он встал и пошел к двери, тетки вдруг переглянулись и захихикали, взблеснув золотыми зубами.
А девушка опять не улыбалась. На лбу у нее напряглись мышцы и застыло горестное выражение. Внушение не помогло.
На следующей станции и она направилась к выходу вместе со своими бровями домиком. Интересно, подумал я, а если бы он пошел с ней и продолжал тормошить своими улыбками, помогло бы?
В переходе между станциями на полу сидел и играл на гармони музыкант. На платочке перед ним лежала мелочь и стояла картонная табличка «Венгерские чардаши».