Всё из Ничего. Книга Вторая. 0232

(Книга вторая "Уроки боговедения". Круг Третий. глава четырнадцатая)

Но до своего Тишай-Уйо она не дошла, ибо её грубо толкнул один из Ханши, а другой ущипнул за зад и загоготал. По знакам регалий на ней они не имели право этого делать, но кто станет считаться с Малахой. Однако тут попытался встрять, вступившись за неё один из знатных гостей Монхат-Тау. Поднялся шум. Имра решила идти напролом к своему Тишай-Уйо и ей было сейчас не до почтений и регалий к своей персоне, и она окрикнула своего «мужа» по имени. Тишай-Уйо уже обернулся на шум и силился понять что происходил, когда увидел порывающуюся к нему Имру, которой всячески препятствовали Ханши. И он пошёл напролом к ней. Возможно, дело было и в том, что Тишай-Уйо был одет довольно-таки просто, ибо не любил рисоваться своим положением Баши, хотя и знаки на нём тоже были. А спор с двумя Баши Скопища стал принимать довольно нервозный характер, ибо ему уже было невтерпёж уйти от этого наваждения. И оттого кто-то из Ханши решил «наказать» строптивого Аборигена Монхат-Тау, выслуживаясь перед своим Баши. Можно было бы представить дело и так, если бы не удар ножом сбоку в спину….  В момент весь данный участок был оцеплен Воинами. Притом Воины били всех Ханши без разбору и по военному грубо и безжалостно. Один из северных Баши, окружённых в сбившуюся кучку, подле чана с бодягой, не сдержался духом и разъярился не на шутку, он стал черпаком плескать бодягу норовя попасть в лица Воинов и кричать им оскорбления. Двое из Ангай-Дерши сбили его с ног  и наддав хорошо Кангаями, поволокли куда-то в сторону. Еще двое из Баши попытались отбить у Воинов своего сотоварища, и тогда Воины стали лупить и всех Баши без разбору. Пока их не погнали всем сбившимся с ног стадом куда-то в сторону юга Палатина. При помощи местных Аборигенов были обезврежены и скручены и все Ханши, которых поволокли следом. Возле Тишай-Уйо уже орудовал лекарь, перевязывая ему рану, и голосила, подвывая Имра. Праздник был сорван.
– «Значит, говорите, что по вашим там порядкам Скопища, которыми и не пахнет, каждый ваш Ханша волен, делать все, что ему заблагорассудится!? Главное чтобы не трогали вас Ваха-уй-Баши!? Нет уж, теперь каждый из вас будет платить в десять крат больше за то, что сделал каждый из ваших холопов, раз вы не способны их держать в своих руках!!! И так платить, что до конца времён своих жалеть станете!!! Это вам не то срамное восстание в Орде! И то, что тогда по вашей указке был избит Тишай-Уйо, я вам тоже припишу до кучи, да так, что и не унесёте!», - Буруй-Утао не кричал, разбрызгивая слюни и не размахивал руками, на северных Баши. А он говорил сдавленным ледяным полуголосом, со спокойным каменным холодным лицом, глядя в их сторону пустыми глазами. И даже лицо его было белым, как сама смерть. И от такого обращения шерсть, даже на заднице, у Баши, непроизвольно начинала вставать дыбом. Это было не угроза и не запугивание, а уже безжалостный непреложный факт.
– «А надо будет, коль очень напроситесь, Воины пойдут и сравняют ваш Стан ровно с землёй, что бы и следа от него не осталось!», - и Буруй-Утао ушёл в сторону от кучки сбившихся вместе северных Баши. Они сидели взаперти на южной заставе, а их Ханши держали в грубо сколоченном загоне как для скота. Потом пришёл спокойный и равнодушный Воевода Дериш Тарша Айго с одним Воином, который разложил на столике предметы изъятые от Ханши.
– «Ну, дорогие мои гости, как вы мне расскажите о том, что ваши Ханши идут на праздник, вооружившись длинными ножами!? И к тому, если приглядитесь, один из ножей орошён кровью Тишай-Уйо, который по своей скромной должности стоит почти одной ногой с Вождём!», - прошлое Кочевника выдавало в Тарша Айго какое-то снисходительное посредничество. Баши Скопища немного оживились после леденящей дух речи Буруй-Утао. Да это уже не тот Буруй-Ута, это уже не Ихти-Бурра, но почти Монстр, и таким власть нельзя доверять в грубые руки! – Думали многие из Баши севера. Отговорки сводились к тому, что на территории их Стана ходить безоружным порой небезопасно, и Ханши их носят более в силу привычки, как средство защиты.
– «И от кого же такого страшного ваши холопы собрались защищаться на празднике в Монхат-Тау? И потом, вы все прекрасно понимаете, что такие порядки в Стане созданы по вашей же милости, или наплевательству к порядкам вообще. И потом сам Монхат Угир предлагал вам и помощь, и посредство для становления нормальной Орды. Вы же свой Стан превратили в сброд всякой нечисти по духам, что для нормального Базуки куда опаснее хищного Зверя. А потому либо вы – Орда, либо… вас надо истреблять как заразную Айха-оя или ядовитого клеща, несущего болезни в Племя! К вам же относились как к нормальным Базуки! Или вы пришли навести свои «порядки» теперь и у нас!?», - говорил Тарша Айго это как-то отстранёно, словно о чём-то незначительным и постороннем. И опять Баши стали говорить, что просто произошло какое-то недоразумение и совсем случайно, а не специальное убийство, и возможно кто-то перепил бодяги сверх меры. Так что ж всё стадо теперь марать из-за паршивой овцы.
– «Случайно, говорите!? По недоразумению!? Так откуда ж ему то, уразумению при ваших порядках взяться? Такое с бухты-барахты не бывает, что нечаянно всадить нож в Баши!? А как вы полагаете? Или Тишай-Уйо для вас мельче Мала-йи? Ибо если холоп ваш почитает вас как Баши, то всегда и уважит иного Баши кто бы тот ни был. Значит, ваши холопы есть ни что иное, как ваше личное оружие убийства, иначе, увы, не получается!? Ибо случайного по недоразумению, в таком роде может только у Ааба-Тусту найтись! А во-вторых, Монхат-Тау – есть общее достояние всего Мира Базуки! Из того выходит, что вы уже и не Базуки, так кто же вы!?», - продолжил нудно тянуть свою пластинку Тарша Айго. Баши разгорячились, начиная доказывать, что произошёл ажиотаж, при котором голова особо под бодягой работать перестаёт, и кому-то их Ханши показалось, что ему грозит опасность, и он в горячке суматохи пустил в дело нож.
– «И прямо в спину Баши!? У того, что, на спине рога росли? Значит, мы уже отказываемся признавать тот факт, что весь так называемый ажиотаж устроили сами же ваши преданные холопы!? Сами же напали на почтенную Малаху, ибо для них идите ли, тут в Столице Мира никто не авторитет, и дозволено попирать все законы Племени!? Сами же набросились на почтенного гостя Монхат-Тау!? Или мне продолжать перечень услуг ваших холопов!?», - продолжал апатично добивать Баши, Тарша Айго. 
– «Ещё пару необдуманных слов и я лично отдаю команду своим Воинам - Дубьём и Огнём снести ваш Стан в пух и прах! Вместо того, чтобы хотя бы перед Богами найти в себе смелости духа и признать и без того уже доказанную вашу вину!».
– «Но мы то сами не устраивали ажиотажа и ни кого не убивали», - начали, было, Баши, когда Тарша Айго стал из-за стола.
– «И так по вашей милости и соизволению были преданы Огню и разрушению хозяйства Орды Монхат-Тау во время отсутствия Вождя. Итак, не ваши же холопы по вашей указке поджигали тогда хижины и разрушали хозяйство? Не по вашей милости был разворован весь Инструмент принадлежащий Племени? Ваша милость была на стороне похода Скопища против Монхат-Тау! И вам все попытались простить и забыть, и более предлагали помощь стать нормальной Ордой! И, кроме того, тут кроме ножей, лежат наворованные вещи от гостей и местных жителей, и даже сорванные знаки!? Значит, не вы создали себе таких холопов!?», - и Тарша Айго с каким-то облегчением вышел из помещения заставы, где держали арестантов. А затем вошли Воины, размахивая Кангаями…
...Грязные, полу драные бывшие Баши строили новый канал лопатами и мотыгами долбя землю, вместе со своими Ханша, от которых их было не отличить. Одно условие, что поставил Тарша Айго, было в том, что они сами должны разобраться, кто нанёс тогда этот роковой удар ножом Тишай-Уйо. И это сильно разорило их меж собою, а Ханша перестали их почитать вообще, и даже несколько раз избивали сообща по одному Баши за попытку обвинения кого-либо из Ханша в том преступлении. В Стан Скопища был опредёлен отряд Воинов для наведения порядка, и от которых зависело быть Стану или не быть, ибо любое покушение на них грозило полным уничтожением Стана. Однако низы в Стане уже тоже делились на две касты, одни были грубее, сильнее и наглее и держали тех, кто был послабее и поскромнее. Однако, те наглецы себе титулов не присваивали, и старались себя казать столь же рядовыми Архаровцами. И если теперь разборки или потасовки продолжались, то где-либо в стороне от Воинов Монхат-Тау. Сами «лидеры» к Воинам не лезли придерживаясь тени, а вот их служки всячески клянчили и заискивали перед Воинами, стараясь себя представить несчастными. И всё ради того, чтобы не дать кануть в лету Стану Скопища. Ибо знали, что тронь Воина и придёт целая Орда воинства и снесёт всё тут к Ааба-Тусту в отместку за одного. Однажды, Тарша Айго делал обход владений Палатина, который, всё более стал расти в сторону севера из-за мигрантов желающих поселиться в Монхат-Тау. И по пути Тарша Айго проведал арестантов, трудящихся на рытье нового канала, туда где решили возвести новые Сады плодовых культур. После небольших переговоров с арестантами, экс-Баши попросили Тарша Айго с ним уединиться для разговора, от своих Ханши.