На веранде

   Ночь после утомительного перелета выдалась на удивление прохладной. Однако это не мешало мне сидеть на внезапно обнаруженной веранде и наслаждаться долгожданной тишиной, которой мне так не хватало в вечно шумном и суетливом Петербурге, где каждую ночь какой-нибудь пьяница нарушает покой бедных жителей близлежащих домов своими разговорами с невидимым собеседником. 
   Эта веранда была приятным дополнением к той идиллии, которая скрывалась, казалось бы, за не предвещающим ничего хорошего двухэтажным, простым на вид каменным домом, находившимся на расстоянии полутора километров от дорогих фешенебельных отелей около моря. Здесь было все, что мне только нужно: и маленький садик, с любимой малиной и грушами, и даже фонтанчик, в котором плавали две маленькие золотые рыбки; но главным достоянием этого дома был вид на древнюю Ниццу, основанную когда-то греками – с башней-колокольней, с ее захватывающими дух Альпами и маленькими, бесконечными улочками… Я даже в шутку стала сравнивать свое временное жилище с домом Мастера и Маргариты. В этом была доля правды – я могла видеть практически весь город, однако этот город совершенно не доставлял мне никаких неудобств. По ночам было удивительно тихо, и только ближе к рассвету эту тишину нарушало пение парочки соловьев. Единственным минусом была лишь некоторая удаленность от моря, однако и это было с легкостью преодолено одним лишь желанием наконец-то увидеть заветный берег.
   Если раньше в этом городе я была только лишь проездом из любимого Ментона, то сейчас у меня появилось в распоряжении целых две недели, чтобы изучить его вдоль и поперек. Приняли нас на удивление радушно  – впоследствии стало понятно, почему – в Ницце мы были далеко не единственными русскими. Любимых соотечественников вскоре стало настолько много, что мне даже пришлось тщательно выбирать места, где не была бы слышна родная речь. Нет, не потому, что я не люблю свой язык, мне просто хотелось провести эту пару недель вдали от той суеты, которая присуща нашему народу.
   Кого я только ни встретила за время своего пребывания там – и золотую молодежь Франции, скручивающую очередной косячок прямо на берегу моря, и молодую пару, сбежавшую прямиком с Украины, и русскую бизнеследи, безуспешно пытающуюся научить своего молодого французского любовника говорить по-русски. Все они здесь что-то искали – кто-то забытье, кто-то спокойствие, а кто-то любовь.
   Я же, находясь на расстоянии в две с половиной тысячи километров и в другом часовом поясе, наконец-то смогла взглянуть на все несколько иначе, и, если можно так сказать, даже объективно. Здесь не было той информационной агитации, которая развернулась в нашей стране в последние несколько месяцев и которая сбивала с толку миллионы людей, в том числе и меня. Так как все знакомые мне французы относятся практически безразлично к политической ситуации в мире и беспечны, когда речь заходит о них самих, то это отношение ко всему с легкой руки моей знакомой Бриджит и ее друзей передалось и мне. Большинство новостей я, конечно, по-французски беспечно пропустила, однако последние несколько трагедий не смогли не прогреметь даже здесь. И как бы я ни старалась не придавать этому значения, связь с Родиной порвать мне не удалось даже на время, особенно в преддверии грядущей беды. Именно поэтому каждый из нас прислушивается ночью то к тишине и соловьиным предрассветным трелям, то, как сейчас, к уже слегка полузабытой мною ругани обычного русского мужика за окном. Не знаю, на кого он столь обижен, но, надеюсь, что новый день принесет ему не только похмелье, но и трезвое осознание реальности происходящего вокруг.