Изгоев. Переходная диктатура

Продолжение беседы с автором статьи "Социализм, культура и большевизм".

Поговорим сегодня, уважаемый Арон, о роли личности в истории государства. Нынешний, XXI, век преподносит нам достаточно своих примеров. Как и у вас, на наших глазах образуются некие протогосударственные образования со своими харизматическими лидерами. Как и в начале прошлого века они подчиняются общим законам диалектики. После насильственного захвата власти, под каким бы соусом это не подавалось, наступает некий переходный период. В классовом обществе при неустойчивых социальных отношениях он неизбежно приводит к диктатуре определенной группы людей над остальными. Как наиболее жестокая форма правления, её история пишется кровью и страданиями ни в чем не повинных людей, вольно или невольно вовлеченных в общий водоворот.

Через полгода после Октябрьских событий Вы пишете страшные слова: "Никогда Русь не осквернялась таким количеством злодеяний, лжи, предательства, низости, бездушия, как в год революции". Речь, как я понял, идет о захвате власти большевиками. Возьму на себя смелость чуть возразить Вам. Думаю, в год любой российской революции прорывается некий нравственный нарыв, накопленный предыдущими противоречиями в обществе. В такие эпохи кровавый гной от подобных фурункулов, окончательно топя всякую нравственность, заливает все вокруг. Идет некий отбор, усиление злодеяний и лжи. Самое прискорбное, что такие качества, думаю, передаются уже на генном уровне, создавая условия для возникновения особого подвида homo. Эти генотипические изменения неизбежно проявляются в нашем фенотипе.

Сузим пока проблему. Итак, характерная для протогосударства и не зависимая от века диктатура. Нам, советскому, стремительно вымирающему, поколению хорошо известно из единственного тогда учебника истории словосочетание "диктатура пролетариата". А совсем недавно я откопал в нете малоизвестную статью В.И.Ленина, напрямую затрагивающую "наших" мешочников. Вы, уважаемый Арон, за год до Владимира Ильича писали о положительной роли миллионов людей, стихийно включенный в зачастую примитивный товарный обмен. Огромная армия мешочников невольно затормозила ход красного локомотива. Обреченные полуторапудницы, оставляя детей в обездоленных городах и деревнях, метались по уездам и губерниям. А в это время вождь большевиков пишет примечательную статью "Экономика и политика в эпоху диктатуры пролетариата". Материал размещен не только в главной газете страны Советов, но и в печатном органе руководящих органов страны-"Известиях".

В статье Ленин продолжает идеологическую линию, начатую им в работе "Государство и революция". В семнадцатом: "Демократия для гигантского большинства народа и подавление силой, то есть исключение из демократии, эксплуататоров, угнетателей народа, — вот каково видоизменение демократии при переходе от капитализма к коммунизму". В советское время и думать было нельзя о явном противоречии понятий демократии и подавлении силой. Очевидно, что большинство последователей тех лет буквально принимали установку на исключение определенного класса, постоянно расширяя границы социальных изгоев, не вписывающихся в рамки новой концепции бесклассового общества. Знаете, некие элементы подобного подхода вижу и сейчас, когда довольно неуклюже характеризуют не принимающих некую концепцию, якобы сформированную большинством. Но вернемся к советскому первоисточнику.

К двухлетию победы Октября Ленин задумывает написать брошюру на обозначенную в статье тему диктатуры пролетариата. Судя по содержанию "правдинской" передовицы, взгляды Владимира Ильича на этот тип правления не изменились. Рефреном звучит мысль о неизбежном переходном периоде между умирающим капитализмом и рождающимся коммунизмом. Не вызывает сомнения, что инструментом воздействия служит все то же уничтожение социальных изгоев. Тут же Ленин "ставит на место" мелкобуржуазных демократов, отвергающих такие методы или пытающихся примирить противоборствующие стороны. Вот и выходит, Арон, что товарищ Сталин в последующий этап формирования протогосударства лишь усовершенствовал методы классовой борьбы.

Ленин после революции расширяет мелкобуржуазный слой социума, относя к нему уже и крестьянство. Приведу, дабы не быть обвиненным, выдержку из статьи: "Эти основные силы: буржуазия, мелкая буржуазия (особенно крестьянство), пролетариат.
Экономика России в эпоху диктатуры пролетариата представляет из себя борьбу первых шагов коммунистически объединенного, — в едином масштабе громадного государства, — труда с мелким товарным производством и с сохраняющимся, а равно с возрождающимся на его базе капитализмом."

Но, похоже, вождь здесь не видит явного противоречия. Объединенный труд государства, как некая желанная, но пока неосуществленная величина. Не сразу она материализуется в парадоксальную прибавочную стоимость от новых, а фактически чуть адаптированных под новую идеологию, производственных отношений. Но для этого потребуется железный кулак святого для многих и ныне Иосифа. Ленин же в девятнадцатом сужает тему, замечая возрождение капитализма в деятельности мелких перекупщиков. Конкретно он говорит следующее: "Формы этой борьбы: мешочничество и спекуляция против государственной заготовки хлеба (а равно и других продуктов), - вообще против государственного распределения продуктов."

 Думаю, Арон, что логически это утверждение Ленина можно объяснить. Стремление к монополизации права на распределение продовольствия подобен в этих условиях инстинкту самосохранения. Беря под контроль последнюю надежду на спасение от голодной смерти, руководство станы фактически руководит первобытными инстинктами стремительно деградирующего социума. Не зря же Вы сами произнесли фразу про мелкие бытовые ячейки, в которые государство вносит свой меч. Рушились последние связки-семейные отношения. И в этих условиях большевики выбрали самое слабое звено. Крестьяне, ещё не освободившиеся от многовекового фактического рабства помещиков, сначала слепо уничтожают своих бывших поработителей, а затем остервенело начинают истреблять друг друга. И тут Владимир Ильич умело манипулируя цифрами. Он возмущен, что передовой класс получает меньшую пайку хлеба. Именно об этом буквально кричат цифры в его передовице.

 Проанализируем предоставленные вождю данные. Думаю, они не учитывают всей сложности экономической ситуации страны. И все же попытаемся найти в них некий побудительный момент для действия властей. Владимир Ильич замечает, что Центральное статистическое управление подготовило данные о заготовке и потреблении хлеба не по всей советской России, а только по 26 губерниям. Для сравнения, к 1914 году только в европейской части России было 50 губерний плюс Область Войска Донского. К девятнадцатому году значительная территория бывшей империи находилась под контролем белого движения и оккупантов. Сомневаюсь, что и подконтрольные большевикам области могли предоставить объективную информацию о реальном положении дел. Думаю, Владимир Ильич прекрасно осознавал это и все же озвучил предоставленные статистами цифры. Вопрос, зачем. Для консолидации общества? Или типичная манипуляция сознанием масс, так характерная, кстати, и сейчас. Подумайте, Арон, сами. Похоже, у большевиков не было иного выбора, как "списать" это самое слабое звено социума.

 А теперь к цифрам из передовицы. Они хоть и вызывают сомнения, но сами по себе говорят о преддверии смерти миллионов россиян. Без указания числа губернии делятся на производящие зерно и потребляющие. Условно, соотносительно нашему времени, можно говорить о дотационных и находящихся в зоне убыточности областях. Думаю, довольно актуально и сейчас, но вернемся к вашему, Арон, времени. Читатель сам может провести анализ положения дел с продовольствием. Поможем ему, уважаемый Арон, если вдруг заленится. Итак, в 1918 году 26 губерний советской России с населением в 52,7 миллиона человек располагали 739,4 миллионами пудов хлеба. В эти цифры не входило посевное и фуражное зерно. По отчетности на каждого жителя приходилось по 13,6 пудов. Возможно, небольшое расхождение связано с неким стратегическим запасом. Переведем непривычную сейчас меру на нынешние величины. Почти 218 килограммов хлеба на душу населения. Вроде бы не так все и плохо. Но если самому посчитать, то получается меньше-по полкило хлеба в день на человека. Фактически эти данные совпадают, Арон, с нынешними показателями. Это нормально, Россия традиционно отличается от других стран бОльшим потреблением хлеба.

 А теперь главное, на что указывает приведенная в статье таблица. По статистическим данным городской житель убыточных губерний потребляет всего 300 граммов в день, а крестьянин в производящей-в два с лишним раза больше. Вот такой социальный перекос, вызывающий не желание смычки города с деревней, а праведный гнев и желание наказать мироеда, скрывающего от трудового народа стратегические запасы. Воплощение -продолжение риттиховской продразверстки более жесткими методами, обличенной при этом идеологической оберткой.  Хороший стимул для главного производителя зерна, только что освободившегося от гнета помещиков. Весной, товарищ, посей, а осенью отвези излишки на заготовительный пункт, получив взамен некие денежные единицы в фиксированных ценах. Для убедительности Владимир Ильич приводит в своей статье данные Компрода по заготовкам хлеба. С августа семнадцатого по август восемнадцатого всего 30 миллионов пудов. А вот на следующий отчетный период уже 110. А за три месяца намечающейся заготовительной кампании планируется 45 миллионов. Реально, головокружение от успехов на фоне социальной деградации российской деревни, стремительно перешедшей в невиданный до сей поры голод.

 Понимал ли ситуацию Ленин? Думаю, прекрасно. Но для удержания власти нужно разделить народ. Типа социал-предатели, бандерлоги и т.д. Правда, тогда это называлось несколько иначе, но сути не меняет. И вождь делает следующий ход. Оказывается, больше всех от диктатуры пролетариата выиграло крестьянство. Конкретно: "Впервые при диктатуре пролетариата крестьянин работал на себя и питался лучше горожанина. Впервые крестьянин увидал свободу на деле: свободу есть свой хлеб, свободу от голода." Рискну, Арон, добавить от себя, свободу от собственного продукта труда. Его, по мерам социальной справедливости будет распределять более сознательный и продвинутый класс. А Вы, уважаемый товарищ Изгоев, ревизионист. Разве можно в это нелегкое время утверждать в своей статье о схожести психики "буржуа" и "пролетария"?  Разве можно писать, что и тем, и другим присущ эгоизм, самоутверждение человеческой особи. Это, товарищ, попахивает неким социодарвинизмом. Вы, Арон, на наших, современных нардепов посмотрите из вашего далека. Разве они похожи на продукт этой враждебной нам лженауки? Это же венец социальной справедливости, выбор самого народа!

 Но продолжим изучать ленинское наследие. Из приведенной в статье таблицы видно, как снабжалось население хлебом. Оказывается они составляют серьезную конкуренцию госорганам, в данном случае Компродому. В города производящих губерний мешочники привезли почти такое же количество хлеба. Получается, что они спасли горожан от голодной смерти. Но не все так просто. Мешочникам рабочий платит в десять раз больше, чем государству. Учитывая бардак в финансовой системе первых лет советской власти, можно представить эти расчеты.  И вновь тактический ход, думаю, циничный по своей направленности. Оказывается, что в деревни потребляющих губерний мешочники везли хлеба в два раза больше, чем Компродом. Фактически это означало перетекание стратегического продовольствия из наиболее нуждающихся государственных структур. В складывающихся условиях, говорит Ленин, пролетариат должен отделить крестьянина трудящегося от крестьянина собственника, крестьянина-торгаша и спекулянта. Вот и нарисовался, Арон, новый враг Советской власти, которому Вы выражаете благодарность. Вы же утверждаете, что именно мешочники не допустили катастрофической смерти миллионов русских людей, поддерживая обмен продуктов. А в это время социалистическая власть, по Вашему мнению, делала все, чтобы не допустить этого обмена. Ох, Арон, Арон, наивный вы человек. Думаю, прилагательное в Вашем утверждении менее значимо, чем существительное, обозначающее превосходство одних над другими. Думаю, власть не слишком далеко эволюционировала за прошедшие сто лет. Но это мое личное, оценочное мнение.

 Ленин в своих рассуждениях понимает мотивационные причины перехода крестьянина производителя в крестьянина-торгаша. Экономика, товарное производство толкает деревенского труженика к мешочничеству. Вы же, уважаемый Арон, пишите по этому поводу довольно оптимистично: "Многомиллионная Русь с сильными мышцами и крепкими ногами двинулась в путь и заторговала". И тут же критикуете советскую торговлю, прекрасно оплачиваемую государством, ничего в своем деле не понимающую. Короче, новая бюрократия, невежественная и нечестная. Вы думаете, Арон, что за сто прошедших с этих слов она стала более образованной и честной? Суть-то, думаю, даже не в уровне IQ  новой номенклатуры, независимо от того, социалистическая она или капиталистическая. Просто у этих чуваков есть возможность распоряжаться не принадлежащей им собственностью. А здесь, предполагаю, включаются законы дедушки Дарвина, а не Маркса-Энгельса. Кстати, похоже, и Ленин рисовал в своих планах некое сообщество, напоминающее биологический объект-муравейник или улей. А пока шла жесткая борьба за выживание новой власти. И счет жертв социального выравнивания за счет самого трудолюбивого крестьянина шел уже на миллионы.

 Примечательно, Арон, что статья Ленина не была закончена. Возможно, ужасающие последствия новой диктатуры остановили перо кремлевского мечтателя. Предполагаю, что страшные мучения миллионов загубленных душ, лучшего генофонда России как-то повлияли на судьбу и самого вождя. А у меня невольно возникает другой вопрос. Как же складываются взаимоотношения нынешних харизматических лидеров и простого населения в современных, на наших глазах формирующихся протогосударствах? Похоже, переходная диктатура имеет перманентный характер. Правда, к упомянутому Лениным пролетариату процесс не имеет никакого отношения. Он, особенно без стабильной работы и заработка, лишь орудие в умелых руках.

 Фото из случайной интернет-выборки, впрочем, как и субъективное мнение одного из участников приведенного диалога.