Истории Жоры Пенкина. Армия 14. Скверный анекдот

 


В офицерский коллектив 2-й механической роты старший лейтенант Пенкин влился легко.  Да и перед кем было выпендриваться или прогибаться?   
Его ротой командовал старлей по фамилии Незовибатько. Был он родом откуда-то из-под Полтавы, где воспитывался в детском доме, там и фамилию получил.
В русских детских домах, куда поступали дети без документов, им часто присваивали фамилии: Пугачёв, Разин, по фамилиям знаменитых разбойников или Комиссаров, Старшинов, Майоров, Солдатов – в зависимости от того, кто по званию доставил малютку в детский дом, а то и просто- Найденов.
В украинских домах малютки всё было то же самое, только со спецификой своей лексики. Поэтому по Украине во множестве имели место: Втратний, Ситка или Ситко, Бусел, Лалэка и Черногуз — это те, кого аист принёс, а то и просто Безхвамильний.
Фамилия комроты вызывала легкую улыбку у окружения, когда его вызывали на совещаниях, где-нибудь в бригаде или корпусе, но в своем батальоне он был как все.  Кстати, он окончил высшее военное училище тыла и транспорта и поэтому по-русски говорил, если нужно, абсолютно без акцента и был вполне нормальным мужиком и офицером.  Зампотехом роты был Долгопольский, о котором упоминалось в предыдущей главе, командирами взводов лейтенанты: Рощин, Куспангалиев и Алексеев, старшиной Паляныця, техноспец- Сыромяк.               
Пенкин к концу дня уже сообразил, где ему довелось теперь служить. Это был, как его потом в округе называли, «хохляцкий батальон». Сформирован он был   в городе Казатине, что под Киевом.   Всё его руководство было украинского происхождения, т. е комбат и его замы, все командиры рот, все прапорщики тоже были из украинцев, а такие должности как:  бухгалтер, секретчик, писарь штаба, библиотекарь были укомплектованы хохлушками, являющимися жёнами офицерского состава.  Командиры взводов были детьми разных народов, более половины из которых, были призваны, как и Жора на два года.  Поэтому в хозяйстве Бурлаченко процветала «украиньска мова».
 Как говорится: вот проблема, каждый имеет право говорить на том языке, который знает. Так- то, оно так, да вот еще тебя должны понимать окружающие.
Пошел Жора Пенкин сдавать свои аттестаты, денежный, вещевой и продовольственный в штабной вагончик.  Зайдя туда, он увидел, как в отсеке, на котором была надпись «Бухгалтерия», за столом сидят две женщины в форме. Одна была с погонами младшего сержанта, другая старшего сержанта.  Одна что-то писала в разложенных книгах, другая пила чай, обмакивая бублик в чашку.
- Здравствуйте, - поприветствовал их с порога Жора, - разрешите войти, - и, не дожидаясь ответа, вошел к ним в отсек.
Та, что писала, не оторвала головы от своей писанины, та, что звучно хлебала чай из чашки разродилась фразой глядя на свою товарку, а не на вошедшего.
              - Галю, шо там той москаль мове?  Увийшов без дозволу и щось вин хоче?
(Галя, что говорит этот москаль? Вошел без разрешения и что он хочет?)
               - Оно тоби надо? Вин по кацапски щось калякае, а я розмовляты повинна? (Он по русацки что-то бормочет, а я должна это понимать?) – ответила ей подруга, так как будто никого рядом  и не было.
Надо сказать, что Жора Пенкин всё свое детство провёл у деда в посёлке Чертково, что в Ростовской области, а Украина была от их дома в двухстах метрах через дорогу. Так что говорил Жора на украинском весьма сносно, а уж понимал полностью. Ситуация его взбесила.
- Эй, Вы, как вас там? Вставать надо, когда офицер входит. Извольте принять у меня документы и оформить, как полагается.
Обе вскочили, но не потому, что решили выполнить Жорино замечание, а как Пенкин решил с явным намерением вцепиться ему в лицо.
-И что ж що охвицер?  Що я под охвицером не була? Вибачся негайно, а то пошкодуєш!( Извинись немедленно, а то пожалеешь!) Завизжала с перекошенным лицом полная дама в жилете из овчины.
- З  якого переляку? (С какого перепугу?)- заорал уже Жора. – Две хохлушки или хохлатки, как вас там, будут кудахтать и изгиляться,  вместо того, чтоб дело делать, а я еще  и «вибачиться» должен?
- А ну, гэть видселя, (а ну, убирайся  отсюда) -заорала старший сержант в юбке и Жора, швырнув документы ей на стол, счёл за должное отправиться к себе в роту.
Готовясь к политзанятиям,  Пенкин сидел и размышлял.
Когда в 1917 году в октябре в России произошел переворот, то армейские части воевали на фронте с Германией и Австро-Венгрией.   А к февралю 1918 года у генерала Скоропадского, который объявил Украину независимой,  были уже украинские полки, полностью сформированные по национальному признаку и даже обмундированные в национальную форму. Как он мог это успеть сделать? Всё очень просто. Этот отбор начался сразу после февральской революции. Русских офицеров отправляли служить в другие части, чаще всего отправлявшиеся в зону боевых действий, в тоже время украинские кадры берегли как зеницу ока, оставляя в частях возле Киева. Они то и составили основу армии независимой Украины. А потом уже сработала мобилизация.
- Чего смурной сидишь, замполит? – прервал его раздумья голос его ротного командира Незовибатько.
- А, с бухгалтершей полаялся.
- Это с Галиной, что ли?
- Ага, и со второй, что с ней сидит.
- Я тебя поздравляю. Галина это жена начштаба, Чуприна её фамилия, как и мужа, а вторая, Зося Линкевич,  любовница зама по тылу. Попал ты дальше некуда.
В это время вбежал в палатку солдатик.
_- Товарищ старший лейтенант,- обратился он к Пенкину, - Вас в штаб к замполиту, майору Терещенко вызывают.
-Ну, ни пуха.
Жора только махнул рукой и отправился в штаб. Штабом назывались два рядом стоящих вагончика, в одном из которых была бухгалтерия, где Жора уже побывал, а в другом, кабинеты начштаба , замполита и зампотеха, а также кабинет комбата - он же был комнатой для совещаний.
Жора вошел в комнату, где уже сидели начштаба, зам по тылу и замполит.
-Здравствуйте, разрешите войти?- молодцевато произнес он, пытаясь угадать, в каком русле будет протекать предстоящий разговор, поскольку тема была ему понятна.
- Вы, почему грубо с женщинами разговариваете?- начал разговор майор Терещенко.
- Это, с какими, - прикинулся непонятливым Пенкин.
- Старший лейтенант, - вступил в разговор, начальник штаба,- не крутите нам мозги, речь идет о сотрудницах штаба, которые хоть и младше Вас по званию, зато старше по возрасту и заслуживают вежливого к себе обращения. Какое ты имел право обзывать их хохлушками, хохлатками и другими обидными словами с националистическим душком.
- Может они спутали?  Я в штаб заходил и в бухгалтерии был, но там мне всё пытались втолковать: « Что ни с москалями, ни с кацапами они общаться не хотят».
Я хотел было выяснить, что означают эти слова, а они разнервничались. Может,  Вы мне объясните,  что эти слова значат? Боюсь,  они опять у меня спросят, а я не смогу ответить как надо.
- Ты, умник, - взревел майор Палий, зам по тылу, - тут предлагали на суд офицерской чести тебя вытащить и там взгреть как следует, а я тебе вот что скажу, если Зосю еще раз обидишь, я без суда тебе морду набью.- Для убедительности он продемонстрировал свой волосатый кулак весьма большого размера, соответствующий своему семипудовому хозяину.
             Жора усмехнулся.
- Что, не веришь?- снова заорал тот, заметив усмешку.
- Господь с Вами, конечно верю. Я просто подумал, вот если на эти разборки вашу жену пригласить, как думаете, она в бой пойдёт за меня, за вас или за Зосю?
Два других командира переглянулись и усмехнулись.
- Ты, всё-таки Пенкин, повежливее с руководством и служащими, это же Ваши товарищи по службе. А женщины в части все очень вежливые, порядочные и требуют к себе такого же отношения.
Их переглядывание не осталось незамеченным для зам. по тылу и он, ткнув указательным пальцем в замполита, с чувством произнёс,
- Зря Вы ему это Тарас Карпыч, на тормозах спустить хотите. Хоть на суд офицерской чести его бы вытащили, там заставили бы его поёжиться.
- Я не сомневаюсь, что суд у вас в части, весь одной национальности, как и служащие штаба, - понятливо произнёс Пенкин.
-А причём тут это? - заорал уже капитан Чуприна, - чем тебе наша национальность не нравится?
- Очень нравится, - утвердительно заявил Жора, - только для своей защиты я решил кого-нибудь из бригады пригласить. Надеюсь, Вы не будете против?  Вот только думаю кого лучше: из политотдела или из контрразведки.
Все трое переглянулись, и замполит переспросил,
-  А это- то зачем?
- Так на каждом суде, есть обвинители, а есть защитники. Да и пусть посмотрят, что здесь твориться.
- А что твориться?
- Вы что, сами не видите? Солдаты в сорокоградусный мороз в кирзачах вместо валенок ходят.  Шинельки носят по европейскому южному варианту, а им даже зимнее бельё не выдали.  У узбеков и таджиков от обморожения уже струпья на щеках отваливаются, а им помощи медицинской практически не оказывают.  Зато у самих полушубки нулевые, валенки прошитые, рукавицы шубные.  Не по справедливости получается господа командиры. При том. Что не все из вас с личным составом вместе лес заготавливают.
  В комнату осторожно всунул свой острый нос военфельдшер части, прапорщик Палий.
- Товарищи офицеры, там подполковник замполит бригады приехал, сказал, летучее совещание будут проводить в офицерской палатке.
Все быстро встали и через минуту уже занимали места в первом ряду.
- Где вы ходите? - шикнул на них комбат, - не успели приехать, уже отличились.
Замполит бригады ждать себя долго не заставил, а сразу взял, что называется «быка за рога».
- Я вынужден был созвать сегодняшнее совещание, поскольку дальнейшее продолжение событий становится невозможным далее терпеть. Никогда в жизни я не думал, что мне когда-либо придётся собирать совещание на эту тему. Речь идёт о том, что некоторые члены семей военнослужащих вашей части предались оголтелому разврату.  Ладно, мы пошли на то, чтобы из чувства сострадания и целесообразности семьи не сопровождали эшелон части от Тынды и сюда, в Зейск. Доставили всех вертолетом. Пришлось долго уговаривать  Алмазова, чтобы он разместил у себя в части два десятка женщин и десять детей, в том числе грудных, хотя у него не было ни лишних отапливаемых жилых площадей, ни лишней обслуги, а ведь всю эту ораву нужно кормить, умывать, обстирывать и пр. Всё для одной цели, чтобы без помех и  потерь ваш батальон совершил марш - передислокацию и приступил в срок к  собственному обеспечению, а вскоре и к выполнению боевой задачи.  А что мы поимели? До меня начали доходить уже почти на второй день слухи о том, как и где ваших женщин разместили, и что они, мягко говоря, в основном, легкодоступны.
     После этих слов присутствующие начали переглядываться и перешептываться. Лейтенанты откровенно веселились, поскольку в массе своей или были не женаты или, будучи призваны на два года, оставили своих жен на Большой земле в уютных квартирах с родителями. Так что эта пикантная информация касалась впрямую не всех. Мужья тех, кто был поселен в злосчастной палатке у Алмазова, краснели, бледнели, но явно чувствовали себя не в своей тарелке. Раздался даже голос из задних рядов,
- Нельзя ли полегче, ведь в палатке со всеми и порядочные женщины были.
- Наверное, были. И даже наверняка были. Но ваша часть сегодня ночью прославилась на весь БАМ, а вместе с вашим батальоном и вся бригада, политическим руководителем которой я являюсь. Так что будьте добры выслушайте, сделайте выводы и, я надеюсь, подобных совещаний больше не будет. Слушайте, что удалось установить.
           Он достал из кармана листочек и стал читать.
- Сегодня ночью капитан Смирнов, будучи дежурным по части в хозяйстве Алмазова, совершал обход наиболее уязвимых  для нарушения воинской дисциплины мест в своей части, зашел в автопарк для осмотра и обнаружил нарушение. В одном из самосвалов «Магирус» в кабине горел свет. Желая устранить выявленный недостаток, Смирнов вызвал дежурного по автопарку, а сам открыл кабину автомобиля, где сержант Красовский совершал половой акт с неизвестной гражданкой и не заметил, что случайно задел выключатель света в кабине.  Это безобразие было капитаном Смирновым пресечено, а задержанные доставлены в дежурное помещение части.   Сержант был препровожден в свою казарму, а женщина отказалась сначала называть свои данные, но под угрозой передачи её в контрразведку созналась, что является женой одного из прапорщиков вашей, Бурлаченко, части.
 Капитан Смирнов, доложив о случившемся замполиту части, вызвал начальника караула и взял двух караульных из отдыхающей смены. С ними он совершил обход наиболее подходящих мест, где могли так же творится подобные безобразия. В прачечной он наткнулся на старослужащего Карабердыева, совершавшего половой акт с неизвестной гражданкой, а старослужащий Петров, наблюдая это, стоял в очереди.   В бане, которую, как потом оказалось, открыл, имевшимся у него ключом младший сержант Черненко, в позе  «лотос» была застигнута гражданка Л., являющаяся женой прапорщика также из хозяйства Бурлаченко. Она и три солдата, которые уже совершили с ней половой акт.  были доставлены в дежурное помещение. Всего в течение ночи в дежурное помещение были доставлены пять женщин, застигнутые во время  половой близости с солдатами,  все из этой же части.
В общем, так, товарищи офицеры, прищемите хвосты своим супругам, сами догадываетесь, кого это касается. Хватит позорить железнодорожные войска. Если кто сомневается, принимала ли его жена в этом участие, подойдите ко мне после совещания. У меня пофамильный список задержанных дам имеется.
И еще: Бурлаченко примите меры, чтобы в течение суток этот табор из хозяйства Алмазова переехал в свою родную часть и на этом ваш скверный анекдот был закончен.
На этом совещание было окончено.
— Вот тебе и «самые порядочные, самые воспитанные…», - вспоминая, рассуждал сам с собой Жора Пенкин, идя в свою роту, - «и требуют такого же к себе отношения».
Когда он уселся заполнять журнал политподготовки, в закуток к нему завернул Слава Сыромяк.
- Оторвись от бумаг, Георгий, исповедаться хочу.
- Ох, каша у тебя в голове, я же не священник.
- А если исповедаться надо, а священника нет, то к кому мне идти, к начштаба, что ли?
- Ладно, - отложил бумаги в сторону Пенкин, -исповедайся.
- Хочу я убить человека.
— Вот те на, -у Пенкина даже загривок вспотел, — это кого и за что?
- Есть такой сержант срочной службы Красовский.
- Опаньки. Это не из хозяйства ли Алмазова?
- Он самый.
- И чем он провинился?
— Это ведь его с моей женой в кабине «Магирус» застукали.
- Н-да. Невеселая история.
- Я теперь перед всей частью на всю жизнь опозорен.
-Господи, - подумал про себя Жора, - хоть бы правда не вздумал убить, а то он может.
Ровно вчера его новый товарищ, прапорщик Сыромяк , подняв личный состав роты на физзарядку, показывал перед изумленными воинами чудеса на перекладине: тридцать пять раз подтянулся, раз двадцать сделал «выход силой» и раз десяток «подъем переворотом», зажав при этом казарменную табуретку ступнями ног. Потом он молодцевато спрыгнул и улыбнувшись сказал, обращаясь к строю: «Вот так примерно и продолжайте». С любопытством разглядывая это почти цирковое представление, Жора разглядел какого размера мышцы покрывают тело прапорщика словно броней.
-Где срочную служил? -спросил он Славку.
- Войска Дяди Васи.  Диверсионная группа разведбата ВДВ, Псковской воздушно-десантной дивизии. Про Печоры слыхал когда-нибудь?
- Слыхал. Там древний монастырь.
- Там еще много всего, кроме монастыря, - усмехнулся Сыромяк.
Замполит молча оценивал ситуацию и рассуждал: правильно - прапорщик его роты вполне мог быстро, голыми руками отправить человека в мир иной, и угроза эта была весьма реальная.
— Вот что, Слава, ты себя солдатом помнишь?
- Конечно, не так давно это было. Шесть лет назад.
-А ты девчонок имел во время службы, я имею в виду по-взрослому, как жену.
- Было два раза.
- Если видишь, что симпатичная девчонка не против, неужели отказался бы?
- Да, что я, больной что ли? Кто откажется?
- И он не отказался.
— Значит, считаешь его вины в том, что случилось, нет?
- Может сколько-то и есть, но за это убивать не надо.
- Так мне что, теперь её грохнуть?
- Ну, вот, опять - снова здорова. Что ты этим достигнешь? О ее грехе, итак, все знают, это уже из жизни не вычеркнешь. За убийство ты сядешь, сядешь на долго, оно тебе надо?
- Что же, так и оставить всё?
- Думай сам, только убийство — это точно не выход. Не для того тебя в спецназе учили, чтобы советских граждан на тот свет отправлял.
- Ладно, спасибо за совет.
На этом они расстались. На следующий день была суббота.
Был, как велит традиция,  объявлен парко- хозяйственный день. А он всегда начинается с общего построения части на плацу. Понятие плаца здесь было весьма условным. В тайге выпилен квадрат 400Х400 метров и в центре между палаток и вагончиков – площадка с утоптанным сапогами снегом.
 Когда подразделения были построены, а руководство из штабного вагончика еще не вышло на плацу появился с небольшим чемоданом в руке прапорщик Сыромяк. Чуть поодаль за ним шла, опустив голову и шагая красивыми ножками в меховых сапогах, его девятнадцатилетняя жена Ганна.  В молчании миновав строй, они вышли на грунтовое шоссе Тында-Ургал. Прапорщик поставил чемодан на дорогу и громко сказал: «Мадам, мы с вами больше не знакомы».
- Слава, а как же я доберусь до Украины?
Он пожал плечами, потом указал рукой в перчатке налево и сказал,
- Тында там!
После этого пошел в сторону построения войск, а она осталась стоять возле чемодана.
Впрочем, ждала она не долго. Первый же «Магирус» встал как вкопанный возле этой симпатяшки и она, помахав рукой тем, кто стоял на плацу, с чемоданчиком впорхнула в кабину самосвала, который брызнув щебенкой, рванул с места как на гонках в Монте-Карло.
Заиграла «славянка» и войска неровными рядами, ёжась в тощих шинелях от БАМовского мороза зашагали под марш, расходясь по местам работ.