Дочь Анастасии гл. 23

ГЛАВА 23


Ночь. Все ушли. Помещение больницы полностью захватывал и обволакивал мрак. Лишь где-то мерцали кварцевые лампы на одиноких столах дежурных медсестер. Аня осталась одна с девочкой, которую привезли сегодня вечером. Ей не было страшно, не смотря на пронзительную тишину стоявшую вокруг. Такую тишину раньше называли "белой", белая тишина обычно стояла на болотах, где изредка  выходил из поверхности природный газ.
Анастасия  не спала. Девочка спокойно лежала на спине и, смотрела на Анну своими большими светлыми глазами. Она была похожа на куклу, куклу Мальвину из сказки "Буратино". Девушка потянула руку к ребенку, но тут же отдернула. В темноте ей показалось, что Анастасия сверкнула глазами, приняла  более ожесточенный вид. Смутившись своего поведения, Анна снисходительно произнесла:
- Детка, не надо меня пугать. Ладно?

Она не ожидала ответа от девочки, и говорила сама с собой, чтобы не пугаться в этой тишине, когда даже собаки объявили бойкот всему городу. Аня знала, что кроме нее здесь есть еще две старшие медсестры, которые несут свою службу за своими столами, на которых стоят зеленые лампы с черным металлическим ободком и, из-под них льется какой - то неестественный желтый свет. Ей было хорошо на душе, девушка знала, что кроме нее здесь есть и другие люди, и если что, то можно будет позвать на помощь. Вообще-то девушка была не из трусих, но как говорил  Никулин: "Я не трус, но я боюсь". Сидеть одной в комнате в 15 кв. метров, в полумраке и полной тишине, было не очень-то приятно. Девочка продолжала смотреть своим большими, в темноте кажущимся черными глазами на девушку - Анну. Чтобы полностью не проникнуться страхом в этом не отопляемом помещении, Аня стала рассказывать сказки ребенку, который смотрел на неё, и как казалось, оценивал. Удивительное спокойствие Анастасии больше всего волновало молодого врача, практиканта, учившегося всего на втором курсе МГУ. Она знала много детей, но такого удивительно спокойного ребенка, видела впервые. Аня снова попыталась протянуть руку к больной, чтобы дотронуться до лба маленькой пациентки, попытка увенчалась успехом. Мягкая ладонь девушки легла на лоб девочки.

- Детка, да ты снова вся горишь! - Отдернув руку, спешно проговорила Аня. Она быстро встала и подошла к выключателю, включила его. Послышался щелчок. Зажегся яркий свет люминесцентных ламп. - Ой, прости, - извинилась она перед ребенком, яркий свет сильно бил в глаза, привыкшие за несколько часов к полумраку - Я не думала, что он такой яркий - щурясь, сказала девушка, и тут же половина ламп потухла. Комната была погружена  в мягкий свет. - Сейчас я найду твои таблетки, жар снимем, а то смотри какая ты горячая. - Разговаривала с девочкой медсестра. Аня знала, что малютка могла говорить, но сейчас она молчала. Но так ей было легче, по крайне мере она была не одна, а раз не одна, то ей не так уж и страшно. - Вот, нашли твое лекарство, - сказала  медсестра, - ну, вот, открывай ротик, будь хорошей девочкой, смотри какая красивая штучка у тебя, - и Аня достала крестик из-под распашонки Анастасии. Крестик висел на обыкновенной  веревке, и Аня взяла его в руки, чтобы показать маленькой девочке. Анастасия засмотрелась и открыла рот, пользуясь, случаем, Аня быстро  запихнула ей таблетку и поднесла стакан воды.
- Вот, теперь запьем водичкой. - Неожиданно, девочка начала кашлять. Она поперхнулась лекарством. Таблетка оказалась слишком большой, и застрял в трахее ребенка, перекрывая кислород.
     Аня с ужасом наблюдала, как ребенок задыхается, и она не может нечего сделать. Ступор охватил медсестру с ног до головы.
- Помогите!!! Помогите! Скорее! Кто-нибудь!! - На ее крик почти сразу откликнулась  медсестра, которая сидела не далеко от палаты, где находились Аня с Анастасией. Опытная медработник прибежала через минуту, но Анне показалось, что время остановилось. Что эти секунды были невероятно долгими. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем торопливые шаги по коридору стали приближаться к палате.
    Ребенок синел. Губы Насти обрели фиолетовый оттенок. Малышка стала трогать горло, и ужасно хрипела. Из глаз протекли слезы, и взгляд ее умоляющий смотрел на молоденькую медсестру.
-    Боже мой, что я сделала? Что я сделала? - В ужасе, схватившись за голову,  прокричала Анна, отходя от маленького ребенка.
-    Что ты ей дала? - Повысив голос, спросила дежурная медсестра. - Что ты ей дала?  - повторила  медсестра, но Анна была не в состоянии что- либо отвечать. Она с ужасом в глазах смотрела, как ребенок умирает. Ее речь парализовало, и кроме слов: " что я сделала?", от нее ничего нельзя было добиться. Анна была  в шоке.

Еще минуты ребенок боролся за жизнь из последних сил. Прибежавшая медсестра пыталась реанимировать девочку. Практикантка сидела, обхватив руками голову. Взгляд ее был направлен в одну точку, и был неподвижен. Ум ее уже заранее принял решение, и это решение было принято решительно и бесповоротно. «Уйду! Уйду из больницы, из института. Брошу все! Как? Как так вышло? Как?» Наверно меня посадят теперь?»
Рядом беспокоились дежурные, а чуть позже прибежали и другие врачи, появился и Леонид Николаевич. Оказывается он еще не вышел из здания. Он внимательно осмотрел ребенка, и строгий взгляд упал на Анну. Он говорил: " Аня, что же ты наделала?", Аня опустила голову, и больше не смотрела ни на кого. Девушка опять уставилась в одну точку, и сейчас отчитывать и винить ее в произошедшем, не было бы смысла. Он  бы все равно  ничего не услышала.