Дочь Анастасии гл. 37

ГЛАВА 37


"Ты сильная? Сильная? " - прозвучал голос внутри. Этот голос Зоя, не могла спутать ни с каким другим голосом на Земле. Это был ее голос. Голова девушки болела и гудела. Она была ватная. Звуки под окном, но они так далеко. О, как трудно забыть прошлое. Как прошлое привязывает! Это невозможно. Нельзя забыть или вырезать часть себя. А как хочется, иногда вырезать боль, боль, которая была в прошлом, но она преследует тебя и в настоящем. Зоя закрыла глаза. Темнота, ночь. Легкий ветерок колышет нежные волосы. Из окна пахнет чем-то очень знакомым. Пахнет  детством! Дети - вот поистине счастливые люди. Дети... Но они вырастают, и становятся взрослыми. А в мире взрослых столько забот, столько лжи и боли. 
"Я сильная …" Зоя открыла глаза. Она не останется здесь. С рассветом она уйдет, уйдет и не вернется.  Ей не помогут в этом доме. Ее не поняли. Как хочется рассказать все, рассказать, что ей пришлось пережить. Сказать как ей больно. Но, поймут ли ее? Люди родные, иногда бывают такими жестокими! Кого любишь, с тем и обращаешься строже всех. Почему мы так поступаем? Почему причиняем боль любимым людям? Тем, кто нас любит, тому, кого любим? Людская загадка. Кто ее разгадает, тот будет или полным дураком, или мудрец из самых мудрых. В человечестве нет середины. У человечества крайности. Белое или черное.
Зоя посмотрела в окно, очертания деревьев напоминали ей людей, и каждое из них имело свою судьбу, свою боль и радость. Деревья, стоящие у дороги так похожи на людей. Нет одинакового дерева, как нет и нет одинаковых судеб. Каждому хочется жить, даже дереву.
Занавески легко качнулись от ветра, лицо Зои окунулось  в прохладу ночи. Она встала с кровати, ноги не хотели уходить, ее тело, гладкое и нежное, протестовало, оно хотело спать, но ее душа кричала, и хотела бежать вперед. И только вперед, не оборачиваясь. Ноги почувствовали холодный студеный пол, по телу прошла легкая дрожь. Она прошла  в коридор, где  находились ее вещи и не спеша, оделась.
Все спали, кроме сестры Зои. Маша лежала на кровати и смотрела в окно. Посторонний шорох ее поднял, и молодая девушка одела тапки. Мать спала крепким сном, отец лежал рядом, отвернувшись лицом к стене. Маша подумала, что он тоже спит. Но, отец не спал. Он тоже услышал шорох в спальне старшей дочери, а потом младшей дочери, но повернуться, означало разбудить мать. Владимир понимал чувства дочери, он ее любил, но не мог этого сказать. Шорохи сменились тихим шепотом в прихожей дома.
Зоя оделась и взяла чемодан. Ее лицо скрывала тьма, рассвет должен  был быть только через полчаса.

-    Зоя? Зоя, это ты? - Маша пошла навстречу сестре. Ничего не видно, и она вытянула руку вперед, чтобы узнать предмет.
-    Ты чего не спишь? - перепугалась Белова.
-    Ты куда? - не ответила  Маша.
-    Иди, спи. - строго ответила  молодая женщина, поправляя волосы.
-    Ты куда? - повторила вопрос Маша.
-    Я уезжаю, но если ты сейчас их разбудишь… - начала Зоя.
-    Не бойся, ты, правда, уезжаешь?
-    Да.
-    Но…
-    Я не могу этого сделать. Не спрашивай почему, я просто не могу.
-    Но почему ты уезжаешь ночью? Боишься, что… - начала Мария.
-    Нет! Я не боюсь.  Я бы ушла и днем, только что это изменит? Будет только хуже.
-    Но, ты сбегаешь? - подходя вплотную,   и ставя руку в проем, загораживая путь, спросила младшая сестра.
-    Нет! Я не хочу делать больно ни маме, ни отцу, ни тебе. Так будет лучше.
-    Я понимаю, тебя. Напиши записку хоть. - и Маша дала ручку и бумагу.

Зоя написала на листе бумаги, который ей показался прозрачным в темноте ночи. "Простите меня. Я вас люблю, но я не могу сделать этого. Надеюсь, вы поймете". Ее гладкий и красивый почерк аккуратно ложился на призрачную бумагу. Горячая слеза упала на лист и размыла последнюю часть предложения. По щекам катились обжигающие слезы. Их не было видно, но Маша чувствовала, что ее сестра плачет. Безмолвные тихие слезы. Детские слезы. Слезы не всегда признак слабости, порой это просто слёзы.
Зоя написала записку и отложила ручку. Маша подошла к сестре крепко обняла её. Маша тоже плакала, она знала, что ее сестра, может быть уже не вернется в дом, никогда. Не говори никогда, потому что однажды ты можешь нарушить свое обещание.

-    Я пойду. - взявшись за чемоданы, тихо сказала Зоя.
-    Я провожу … - помогая сестре, прошептала Маша. В спальне родителей  послышался шорох. Зоя приостановилась, Маша врезалась в ее спину.
-    Что такое? - наклоняясь к Зое спросила Маша.
-    Ничего. Послышалось. Отец девушек все слышал, слышал только что прозвучавший вопрос старшей дочери. Ему очень хотелось встать, и проводить дочь, сказать ей как он любит, что он очень сожалеет о своих словах, что это не правда. Но не мог. Гордость самый большой грех, с которым неосознанно живут многие.
Липкая темнота обволакивала дом. Где-то сзади просыпалось солнце, лениво открывало свои сонные глаза. Лучи были маленькими,  но темнота отступала перед таким соперником. Через час будет пять  часов.  Зоя шла с Машей по сонным улочкам города.