В. Ерофеев Москва - Петушки скрытый текст. Рассвет

Сагит Фаизов

В. Ерофеев Москва – Петушки: скрытый текст. Рассвет*

«Ничего, ничего, - сказал я сам себе, - ничего. Вот - аптека, видишь? А вон - этот пидор в коричневой куртке скребет тротуар».

Аптека – Третьяковская галерея: за лексемой «аптека» скрывается другая – «пинакотека». Веничка с наступлением рассвета вышел из подъезда Дома писателей, или Драмлита (по Булгакову), Третьяковка, старое здание – наискосок. Пидор в коричневой куртке – одна из картин Третьяковской галереи, довольно известная**.

«Если хочешь идти направо - иди направо. Я пошел направо, чуть покачиваясь от холода и от горя, да, от холода и от горя. О, эта утренняя ноша в сердце! О, иллюзорность бедствия. О, непоправимость! Чего в ней больше, в этой ноше, которую еще никто не назвал по имени? Чего в ней больше: паралича или тошноты? Истощения нервов или смертной тоски где-то неподалеку от сердца? А если всего поровну, то в этом во всем чего же все-таки больше: столбняка или лихорадки?»

Веничка, пойдя направо, вышел к набережной рукава Москва-реки (Водоотводного канала), на противоположном берегу – Болотная площадь. Смертная тоска где-то неподалеку от сердца – припоминание казни Степана Разина и Емельяна Пугачева на Болотной площади, она неподалеку от «сердца Родины» – Кремля. Столбняк – напоминание о столбе, на который была водружена голова Пугачева. Лихорадка – напоминание о «лихих» людях, Разине и Пугачеве.

«Москва. Площадь Курского вокзала. Ну вот, я же знал, что говорил: пойдешь направо - обязательно попадешь на Курский вокзал».

Веничка находится у Кремля, на Красной площади. Пойдя направо от подъезда Дома писателей, он пересек Москва-реку по Большому Каменному мосту, дойдя до моста по Кадашевской набережной (Лужкова, или Третьяковского, моста в 1968 г. не было). Об отождествлении Кремля и Курского вокзала в повести см. в предшествующей публикации [1].

«Я лучше прислонюсь к колонне и зажмурюсь, чтобы не так тошнило...»
Отсылка к колоннам «грибоедовского колонного зала», находящихся в семантическом поле Кремля, Красной площади и Колонного зала Дома Союзов, упоминаемого в романе М. Булгакова «Мастер и Маргарита» [2]. В. Ерофеев дает понять, что знаком со скрытом текстом булгаковского романа.

«- А ты вот чего: ты зайди в ресторан вокзальный. Может, там чего и есть. Там вчера вечером херес был. Не могли же выпить за вечер весь херес!..»

Ресторан вокзальный – буфет в Мавзолее В.И. Ленина и сам Мавзолей. Так же, как М. Булгаков, В. Ерофеев видит семантическое родство между словами «ресторан» и «мавзолей» (возможно, здесь наблюдается скрытое цитирование романа «Мастер и Маргарита») [3]. Отдельное присутствие в подразумеваемом семантическом поле «вокзального ресторана» буфета в Мавзолее В.И. Ленина предопределено действительным существованием такого буфета [4].

«Москва. Ресторан Курского вокзала. Нет, только не между пивом и альб-де-дессертом, там уж решительно не было никакой паузы. А вот до кориандровой - это очень может быть. Скорее даже так: орехи я купил до кориандровой, а уж конфеты - после. А может быть, и наоборот: выпив кориандровой, я...».

Веничка, действительно, находится в ресторане. Не обязательно Курского вокзала. Пытается вспомнить, когда, в каком промежутке времени вчерашнего дня, он купил подарки в дорогу. На самом деле он ничего не покупал. «Орехи» - монеты, в лексеме «орехи» соединены «орел» и «решка», то есть стороны монеты,  поэтому «р е ш ительно» не было никакой паузы и поэтому Веничка ни разу не пояснил, какие орехи он купил, и поэтому номинал «орехов» по мере развертывания сюжета меняется: стакан, два стакана, 200 граммов. В числовой структуре лексемы видны два элемента: буква «о», напоминающая монету, с числовым значением 7, и формант «рехи» с конечным числовым значением 2, указание на двусторонность монеты [5]. Числовые значения упоминаний орехов: «стакана (6) орехов (1)» (7), «два (5) стакана (6) орехов (1)» (3) и «орехов (1) двести (6) грамм (4)» (2), конечное числовое значение 3. В двух упоминаниях повторяется словосочетание «стакана орехов» с числовым значением 7, «орехов двести» тоже 7. Доминирование семерки в упоминаниях орехов является актуализацией надписи «СССР», с числовым значением 7, на стороне «орел» советских монет. Конфет у Венички тоже нет, конечное числовое значение лексемы «конфет» равно 9, числу, которое в вербально-числовой энигматике способно подменять ноль: прибавление 9 к любому числу не меняет его конечного значения (например, 8 и 9 вместе 17, сумма 1 и 7 равна 8). Но подумать о конфетах Веничка мог: за формантом «кон» скрывается татарское слово, звучащее с мягким «о» («о» с умлаутом) между «к» и «н», значение слова - «день», а за «феты» скрывается «фиты», или «фита», буква древнерусского алфавита с числовым значением 9; «конфеты» - «день фиты», или сентябрьский день, и еще точнее, 22-й сентябрьский день (поскольку формант «феты» наделен конечным числовым значением 4). Фита – буква для Ерофеева дорогая, в старину имя Ерофей писали через «фиту», а не через «ферт», поэтому «день фиты» - «день фамилии Ерофеев».

«- А херес? - А хересу нет. - Интересно. Вымя есть, а хересу нет!»
Веничка заказывает не херес, а то, что по поводу трех первых буквах слова «херес», говорит, в известных обстоятельствах: «yes». «Вымя» маркирует должный контекст действительных вопроса и ответа. (Так же и следующий фрагмент диалога: «- Да ведь я... почти и не прошу. Ну и пусть, что хересу нет, я подожду... я так... - Это как то-есть «так»!.. Чего это вы «подождете»?!) Последовавшее выпровождение Венички из ресторана «на воздух» тремя лицами – заключительный штрих сценки, в которой проблема заключалась, собственно, в недостаче «орехов» у клиента (лексемы «орех» и «херес» имеют одно и то же числовое значение, формант «рех» является ретроинскрипцией форманта «хер»).

«И опять меня оставили. Я вслед этой женщине посмотрел с отвращением. В особенности на белые чулки безо всякого шва: шов бы меня смерил, может быть, разгрузил бы душу и совесть...»

 «Шов», который мог бы или должен был бы украшать ноги официантки и который бы «смерил», «разгрузил душу и совесть» Венички, – мечта Венички об официантке, или о «девять» (конечное числовое значение лексемы «шов» - 9); «девять», однако, - не числительное, а действие, заключенное в том, чтобы «ять дев» или «ять деву». «Безо всякого шва» - обозначение безнадежности желаний Венички: конечное числовое значение «шва» - «три» (не видать Веничке никакого «три»). В контексте заказа Венички находятся и его размышления о «люстре» над головой, когда официантка его оставила: эта лексема объединяет в себе немецкое слово «die Lust» («желание», «удовольствие») и глагол «три», заключенный в числовом значении форманта «ра», равном 3.

Вторая проекция «люстры» древнеегипетский бог солнца Ра, источник света. Падение люстры в воображении Венички – предвосхищение затмения солнца, произошедшего в дальнейшем, когда после рассвета наступил день.


Cноски и примечания

*Предшествующие публикации о повести «Москва - Петушки»: Сагит Фаизов Довлатов и Солженицын хоронят чекушку Ерофеева // http://www.proza.ru/2014/07/26/670: Он же В. Ерофеев Москва – Петушки: скрытый текст. Начало // http://www.proza.ru/2014/07/28/60; те же ст-и опубликованы в ЖЖ sagitfaizov
**Василий Тропинин Автопортрет на фоне окна с видом на Кремль. 1846. Художник одет в халат приглушенно-вишневого (коричневого) цвета, фамилия художника и слово  «тротуар» начинаются с одного и того же слога из трех букв.



1. В. Ерофеев Москва – Петушки: скрытый текст. Начало // http://www.proza.ru/2014/07/28/60; та же ст-я опубликована в ЖЖ sagitfaizov
2. См. о колоннах: Сагит Фаизов Дом Грибоедова в СССР // http://sagitfaizov.livejournal.com/61625.html 
3. «Ресторан скрытого текста то же, что и сугроб, под ним подразумевается Мавзолей: формант «рест» является замещением английской лексемы «rest» со значениями «покой» и «смерть», формант «оран» - замещение латинской лексемы «oran» (моление) добавляет новый смысл к образу Мавзолея: в нем слышно моление Ленина похоронить его», - в ст-е «Дом Грибоедова в СССР» о мавзолее (ресторане) скрытого текста романа «Мастер и Маргарита»
4. О буфете в мавзолее см., в частности: ru.wikipedia.org/wiki/Мавзолей_Ленина
5. О числовых значениях букв см. в Википедии, ст-и «Кириллица», «Греческий алфавит». В текстах мистификационного происхождения буквы функционируют как носители чисел, но ряд букв древнерусского русского алфавита не имеют числового значения. Сумма числовых значений букв слова, задействованного в поле кодировок, составляет первичное числовое значение этого слова (например, 5, 2 и 1 вместе составят 8, в имени Ева, в частности). Последовательное суммирование чисел осуществляется, в большинстве случаев, до получения показателя из одного числа. Сумма чисел первичного значения, если она больше десяти, составляет промежуточное числовое значение слова, если она двузначная (например, 11 или 99), сумма двух чисел промежуточного значения является конечным числовым значением слова, если она не больше десяти (например, 11-2, но 99-18, следующее преобразование приводит к конечному числовому значению, равному 9). Числовые значения словосочетаний, предложений и дат учитываются точно таким же образом. Нули в вербально-числовой энигматике имеют факультативное значение и учитываются только по предписанию контекста. В отдельных случаях числовой ряд букв слова не требует суммирования, как правило, при кодировке числовых данных самостоятельного значения. Например, слово «арка» с числовым рядом 1121 может подразумевать дату 1121-й год. Написание одного и того же слова в старинных текстах или текстах «под старину» может варьироваться в зависимости от того, какое числовое значение следует получить, за счет применения той или иной графемы (графем) одной и той фонемы («и» или «i», «о» или «омега», «е» или «ять», «ф» или «ферт», «кс» или «кси», «пс» или «пси») или нарочитых ошибок.

Опубликована 29 июля 2014 г.