Ода Серебряному веку

   Представь… Серебряный век. Изысканное умирание. Тонкий перламутр рук, легкий шелк одеяний, едва видный дымок сигареты. Бледность, украшенная чахоточным румянцем, пьяный блеск глаз.

   Приятная собеседница–Смерть пришла на чашечку кофе. Все утонченно-изысканно. Надломленный жест руки. Капли крови на платке. И белый порошок кокаина полоской на коже.

    О, эти нежные мотыльки призрачной северной столицы! Нет, они не умерли – превратились в видение, туманный мираж над темной рекой. Последние ангелы взмахнули крыльями и улетели.

    Вам не вернуть ни золота, ни серебра ушедших веков. Люди грубые, простые – другие. Как описать вас одним росчерком карандаша? Отгремели гимны и марши. Подгнило и рухнуло здание. Руины судеб, обломки людей.

    Не оценить, не взвесить того, что досталось в наследство. Да и к чему? В музей, под стекло – пусть пылятся в витринах хрупкие крылья. Летать некому.

    Ах, разбежаться бы, полететь, так, чтобы ветер в лицо, да свист в ушах! Отряхнуть бы одежды от городской суеты! Закружиться, заблудиться, найти на свалке забытые кем-то крылья. Пусть в пыли, паутине, но – крылья. Примерить. А вдруг – мои?

    Но куда девать эту крылатость? Конец века. Сверхзвуковой лайнер доставит вас в любую точку мира. Не трепещите бумажными крыльями – это смешно.

    Железо… Такое холодное, тяжелое. Но ведь рыцарь не ощущал тяжести своих доспехов. Слабые, тепличные растения двадцатого века! Мы так сильны, что единым взмахом руки можем все уничтожить. Мы так слабы, что не можем создать ничего нового. Извечная толчея воды в ступе.

    Золото и серебро поэзии превратились в бряцание металла. А что будет, когда ржавчина разъест в кружево железо?

    Пепел, пепел под ногами. Что ты сжег? Письмо? Первые стихи? Как легко и красиво горит бумага! Почему твои слова не горели так ярко? Ты был вынужден взять спички и зажечь то, что было написано тобою. О, если бы ты мог частицу своего огненного сердца положить на бумагу! Как ярко осветила бы она мир!

    Всякий металл выплавляется в форму огнем твоей души. Нам суждено вспыхнуть яркой искрой и погаснуть навек. Межвековье. По тонкому мостику с одного берега на другой. Смотри, сколько примет уходящего века теряем мы ежедневно. Тебе жаль? Мне тоже. Но иначе, видимо, нельзя. Впереди – новые люди. А мы вспыхнем и погаснем у них на глазах. Погаснем навек. И звонкое горло превратится в пепел, перевитый тонкой серебряной цепочкой...

1996г.