Мои бедные любимые котики

      







               Если  коты результат эволюции, то это высшая точка,
             если Бог, то на котах он выдохся.



В юношестве я был влюблен в соседку по парте  по фамилии Кошек. Нина Кошек. Из наших с Ниной отношений  родилась шутка  о том, что я не обращаю внимания на девчонок,  потому что люблю Кошек.
Но кошек я тогда не любил,  вернее, был к ним безразличен. 
Я помню как я с уверенностью начинающего интеллигента на вопрос, что бы я делал во время пожара, спасал  Мону Лизу или кошку, ответил, не задумываясь, конечно, Мону Лизу.
Боже, думаю я теперь, какая Мона Лиза,  пусть бы  горела, бежал бы спасать любую кошку, пусть даже сам бы сгорел. О, как бы меня осудило прогрессивное человечество.
Все же история с Ниной Кошек даром для меня не прошла,  судьба  меня отметила и кошек, вернее, двух котов, я завел.
Дело было так.  Прочли мы статью, где  рекомендовалось иметь в доме животных, потому что они снимают стресс. Завести собак?  Маленькую собачку  заводить смешно, – и собака не собака. А большую настоящую собаку –  больно хлопотно.
Так и сошлись на кошке.  Только заикнулись, назавтра  же соседка принесла корзинку с кучей котят.
   Один был черный с белыми лапками,  морда белая, а нос черный – замечательный котик.  Мы его  и выбрали. Пока мы  с ним возились, другой малыш, серенький зауряд, глаз не на что положить, выпрыгнул из корзинки  и  быстро юркнул куда-то под стол. Бросились ловить, но сын   сказал – пусть остается. Два кота больше удовольствия, а расходы те же. Так и остался.
Мучились с именами. Чего только не придумывали. Грета Горбом, Карлсон, Князь Мышкин, Малыш, Кусик, Мусик, Пусик, Барсик. Ничего не прилипло, как сначала стали звать одного  – Серенький, а другого – Черненький, так и осталось с ними.

Как быстро эти чудики становятся членами семьи и очеловечиваются.  Просто удивительно. Они приобретают привычки хозяев и навязывают им свои.  Они понимают вас с полуслова или даже с полужеста. И вы их.

И как же преданны они становятся без всякой хитрости и обмана, бескорыстно и навсегда.

Они ходят сами по себе. О, какие глупости, кто это придумал?
Да, он ходит маленький котик с поднятым вверх хвостом по дому сам по себе, потому что никто на него не обращает внимания. Что же ему остается бедному делать?  А если с ним поговорить, он весь вам откроется с большой охотой, и будет неразлучен с вами.

Мои сами по себе ходят,  когда я на работе, ходят, бродят по дому или просто спят. Котики спят по 18 часов в сутки. Такие лежебоки.
А если я дома, они ходят за мной  по пятам, я к компьютеру,  они устраиваются     с разных сторон,  я к телевизору,   эти по краям кушетки. Серый вообще как собака.
Взаимная привязанность, ты им что-то делаешь, главное,  даешь вкусное поесть, и они от тебя уже ни на шаг. С работы придешь, серый - охотник мотается где-то в лесу (у нас сразу со двора вниз ручей и лес, полон невиданных зверей, белок, сурков, оленей, и разных диковинных красных и синих птиц). Серенький,  как только  услышит гаражные ворота открываются, сразу стремглав рысью бежит встречать.

Характеры у Черного и Серого разные. Вообще, у котиков все как у людей, и те же болезни, к сожалению, и стрессы и переживания. Бедные котики. Я-то думал поначалу, что  они часть природы и бессмертны и саморемонтируемы как природа. Оказалось,  ужасно уязвимы как люди, даже больше, по неумению сказать, где болит, и что на душе.
Серый-охотник, худой поджарый , по лестнице  бежит  каждой лапкой по следующей ступеньке, а когда бежит рысью, то и по две. Черный прыгает двумя лапками со ступеньки на ступеньку, как кролик. Один раз сижу на кухне, вдруг кто-то протопал со второго этажа по лестнице, окликнул  –  никого, потом Черный появляется – такой увалень.
 Когда оба бегут по лестнице, уже как  стая (два уже стая), как тигры в цирке из загона выбегают на сцену.
Во дворе Серый летит прямо по воздуху, как стрела, как гепард, не с чем сравнить более, вытягивается в прямую линию, а черный сзади побежит сначала медленно   и, наконец, пойдет пешком с лапки на лапку переваливаясь.
Зайдешь в комнату, а там Черный   сидит в темноте на столе и смотрит куда-то и думает, или спит посредине комнаты.
Тепка-растрепка,  ноги растопырит, и ушки  всторону, или вилкой пластмассовой  в одиночестве играет себе тихонько.

Я за компьютер,  а Серый забирается на клавиатуру и лапкой меня осторожно по носу потрогает и лобиком ударит в мой и потрется мордочкой о мою щеку..  А если  газету читаешь, то по газете лапкой сначала, а потом  зубами за край  и начнет рвать – не читай, давай играть.

Серенький  наловчился впрыгивать на кухонный стол, а уж с него на холодильник, и сидит там, наблюдая за всем сверху. Если подойдешь к нему, посмотрит  в глаза, а потом так головку наклонит, что означает – ну? А если это не помогает, то следующий шаг потереться  мордочкой об угол холодильника. А уже потом весь сам вывернется,  – весь из себя.

Иногда едят с нами за столом, оба сидят на стуле чинно, молча ждут. Вдруг Черный начинает мяукать, и Серый,  раз, его лапкой по морде – веди себя прилично.
Наливаем им молока в длинные стаканы, куда мордочку не просунешь. Тогда они сначала подвинут лапкой стакан поближе, а потому окунут лапку в молоко и облизывают. Ужасные хитрюги  и  приспособленцы.

Котячье достоинство копия человеческого, если прогонишь по какой-либо причине, обижается и уходит от тебя. Надо с ними очень деликатно, не прогонять, а вежливо мягко объяснить причину и погладить и только потом сказать – давай проваливай. И тогда  никакой обиды. Спокойно оба перемещаются на диван и мирно там задремывают.
Если потревожишь их потом, то Серенький глазки откроет и тихонько иркнет – чего мол?
Я поглажу его и скажу – ничего, ничего, спи дальше.
Серенький лег в маленькую коробку из-под кед, а когда я зашел в комнату, он поднял головку и иркнул – ну ничего, что я в коробке, не выгоняй, с явно просящим взглядом.
Я погладил его по головке за ушком и сказал - ничего, ничего маленький, лежи,  все нормально.

Когда я сижу долго за компьютером, Серенький обязательно спит рядом на столе или в чемоданчике, называемом кейс, но, в конце концов, бездействие ему надоедает, он встает, потягивается и садится передо мной, пристально глядя мне в глаза. Ну, сколько можно? 
Я смотрю ему в мордочку и наслаждаюсь . Смотреть на переносицу, где шерсть струится завораживающим ручейком ко лбу, и на кошачьи глаза – вещь  ни с чем несравнимая,  попросту говоря, умопомрачительная.

Если я не обращаю внимания, то сбрасывается что-нибудь со стола, карандашик, например,  и снова взгляд на меня – ну, что?
Приходится бросать компьютер и идти играть с маленьким.

Еда –  веселое дело. По тарелке постучишь – бегут как угорелые. Серенького учил лапку мне подавать, а за это давал ему сгущенку полизать с ложки, и доигрался. Нельзя маленьким котикам сгущенку. Закристаллизовался у него мочеточный канал. Лежал бедный не ел ничего, не пил, пока я не сообразил и бегом к ветеринару. Сделали ему операцию. Давно дело было  всего – 300 долларов стоило, притом, пять дней продержали его в больнице. Сейчас за такую операцию уже нужно 1000 долларов заплатить.
Когда пришел забирать, ух, он шипел на меня и царапался. Почему такое предательство – отдал куда-то  к чужим, где  плохо обращались.
А когда в отпуск уезжали, сын приходил покормить и поменять все, что надо. Когда мы через неделю возвращались, Серенький встречал нас всегда с диким мяуканьем, полным возмущения. Почему бросили меня? Но на руки возьмешь, и чучело маленькое постепенно успокаивается.

Черный  пропал. Окончательно. Уже пять дней прошло. И холодно  на улице. И ходили  везде объявления повесили, которые никогда никому не помогали. Просто вопль отчаяния.
Тоска смертельная, и никому не пожалуешься, потому что повод не серьезный,  подумаешь, кот пропал.
А еще в ночь перед пропажей приснилось мне, что его собаки загрызли с той стороны ручья.
Когда в день пропажи  уходил на работу, он стоял у входа в лес довольно далеко, и мне бы загнать его домой – уж больно он разгулялся. Но знаки не для меня. Судьба всегда баловала меня, давая знаки, но я никогда им не следовал.
И дерево засохло у соседей.
Теперь кота нет. Что с ним неизвестно. Может, украли. Черный был  необыкновенно красивый.  Наверняка его могли просто украсть.  Он был чудик, такой беззащитный, типично домашний кот. Толстый,  неповоротливый. Вечно нос заложен. Хромал на одну ногу. Глаз слезился – такая тепа-растепа, и я не держал его дома взаперти. Какие-то соображения, что ему будет хорошо, если его выпускать, когда он проситься. Не ему должно было быть хорошо, а мне.
Боже, такой роскоши я лишился. Сидеть смотреть телевизор, а рядом на полу свернулся Черный, а Серый лежит рядом на диване. Потом Черный встанет, подойдет, встанет на задние лапки и  заглянет на диван, что там делается, кто где, и, выглядев себе место в уголке, аккуратненько туда заберется. Серый или убежит или станет лизать его в головку, а потом лапкой раз по морде и стали драться. За это можно все отдать, а я   отпускал его на целый день гулять.
Станет на задние лапки передо мной, вернее, сядет на тяжелый зад и передними лапками начинает махать.

Стабильность домашнего уклада рухнула в одночасье. Оказалось, что все это надо было очень тщательно беречь.  Это было дано даром, без всяких усилий и, казалось, что это не столь уж важно для тщательного сбережения.
Приходишь домой  – встречают тебя . Сидят на подоконнике, завидев машину, стремглав несутся к двери. Ты видишь это, когда въезжаешь в гараж. Ходят вокруг горбом спины и хвосты трубой, тяжелыми  лапками теп-теп.  Серый трется о ногу  спиной и мордой и мяукают оба. Дай поесть. Первым делом наложить мяса из консервов  и перемешать с  сухой пищей.

И все это оказалось ужасно хрупко.  Черный,  казалось за данность, что он всегда дома.  А вот  однажды  не пришел,  и все рухнуло все домашнее счастье и равновесие. Дом пуст и Серый не радует, тоска , Серый сам какой-то потерянный ходит.
Смешно вроде бы – тоска по коту, но ничего не поделаешь. Тоска есть тоска..
Всегда смотрел в дверь  стеклянную с веранды своими удивленными глазами – почему не впускаете, почему дверь закрыта?
Теперь с Серым хожу по утрам гулять на полчаса, но ему это капля в море, и может и наверняка с ним охотником ничего и не случится , но мне теперь только его потерять, и я его не пускаю, запираю на целый день дома –  опять катастрофа для маленького.
Вот заводите кота для того, чтобы стресс снимать. Еще хуже будет.

Котики приходил ко мне как к большому зверю, как к маме, которая кормит и которая защитит. Если какой шум, лай собак , незнакомец, они стремглав бежали -хвост трубой домой  прятаться. А большой зверь-мама – я  думал, что они звери сами с усами и спасут себя, когда надо. Понадеялись друг на друга дураки.
Вот классический пример, как мы в ответе за того, кого мы приручили.
Дома держать под замком, никакой улицы, или только вместе погуляли и загнать назад.
Если сбила его машина или загрызла собака, то хорошо хоть, что не у меня на глазах, и я не видел ничего, и надеюсь, что он или приблудился к кому-нибудь или украли просто. Тогда, слава Богу. Пусть живет хоть не у меня, но живет.
Теперь Серый   придет вечером впрыгнет на плечо и сидит. Только он один и знает, что случилось,  да сказать не может.
Съездил несколько раз  в Прибежище для котов посмотреть, может он туда как-нибудь попал. Посмотрел на два десятка бедных котиков. Одни спят или лежат клубочком безучастно, в одной клетке  три котика, а другие стараются лапкой тебя достать, просятся к тебе.
Я все себя ругаю. Вспоминаю из Звездного билета, когда мальчику стрела попала в лоб, и он спрашивал – ну почему точно в меня? И потом у него брат умер. Проводя параллель со случайной смертью человека  – смерть, которая была Божьим перстом, и можно было жаловаться , спрашивая горестно – за что, почему именно меня?
Но в моем-то случае это не перст Божий, это моя халатность.
 И еще я стараюсь себя успокоить рассуждением, что все  же это просто кот, в конце концов. Ну, пойди другого возьми, если тебе так  неймется. И вроде бы эта железная логика работает. В конце концов, из-за людей-то  не очень  убиваются.
И не могу себя уговорить, все напоминает о котике. Пойдешь Серенького кормить , а Черненького толстячка нет.
Серый орет по утрам покоя не дает, а Черненький лежал себе сфинксиком тихонько у двери и никогда не шумел, пока не выйдешь сам из спальни.
Дальше мы жили много лет с Сереньким душа в душу. Он завел привычку приходить ко мне, когда я ложился на диван отдохнуть, забираться ко мне на грудь и долго долго перебирать передними лапками, как бы топая по груди, и потом ложился на грудь. И так мы с ним долго недвижно отдыхали, чтобы не потревожить друг друга....
 Потом он заболел и умер....
Больше я котов не заводил.