Всё из Ничего. Книга Вторая. 0234

(Книга вторая "Уроки боговедения". Круг Третий. глава четырнадцатая)

  Ууто-Айоа в Палате Монхат Угира, казался жалким нищим просящим подаяния. Хотя в Палате ничего особо яркого и великого не наблюдалось, ибо сам Монхат Угир был по старой памяти более сторонником спартанского образа жизни. Ууто-Айоа оставил в Балик-Маго свою палату куда более богато и красочно уставленную, ибо теперь каждый Вай-Баши, должен был считаться со своим положением. И вести скромный образ жизни было подобно греху. Он очень хорошо пристроился при новом положении Духов и Богов, и был счастливее, чем во времена своего правления в Балик-Ули. Но Хурш-Ош должен был быть доступен каждому смертному, как и само Солнце, и ему не надо было набивать свою обитель роскошными, по критериям Каменного Века, вещами. Однако тут царил тот неповторимый дух величия Хурш-Оша, что принимал решения всего Мира Базуки, что носил в себе дурманящий запах божественного Неба. И Ууто-Айоа страшно завидовал Монхат Угиру, зная, что ему никогда не дано подняться до Хурш-Оша. Единственное яркое, что привлекало зрение, это были два больших расписных чана с растущими в них красивыми диковинными цветами, стоящие на полу по обе стороны от окна. Они источали в помещении какой-то уникальный аромат и свежесть. Это была затея Забавы. И такого еще, похоже, ни у кого в Мире Базуки не было.
– «Как ты уже догадался и сам, что я тебя не приглашал на открытый визит. А сделал это без лишней огласки. И речь будет касаемо немного прошлого, что как раз по твоей стезе. Успокойся и не смотри на меня, как затравленный зверь. Может тебе дать Ачхи для поднятия духа?», - начал Монхат Угир как-то пространно и ничего не выражая. Но прежде ждал, пока гость осмотрится и принюхается, чтоб чувствовал себя привычнее. Пауза уже и так затянулась. Ууто-Айоа, похоже, обдумывал слова Монхат Угира, как сложнейшую теорему, хотя тут и думать было нечего.
– «Может, пожалуй, и можно немного промочить горло с пути!», - наконец осторожно предложил Ууто-Айоа. Монхат Угир хлопнул в ладоши, и Ууто-Айоа отчего вздрогнул, чем выдал себя сидящим на иголках нервов. Да уж, ему не мешало бы расслабиться. Из-за шкуры дверного пролога высунулась физиономия Забавы.
– «Принеси немного лёгкой Ачхи и что-либо сладкого для гостя», - сделал заказ Монхат Угир и расслабленно откинулся в ожидании заказа. Он сидел на излюбленном месте на скамье у окна, отчего его лицо оставалось немного в тени. И рассматривал не менее удивительно оба чана с цветами по обеим сторонам от своей скамьи.
– «Хм, я не совсем понял, отчего Буруй-Утао покинул пост Вождя?», - решил немного разрядить обет молчания Ууто-Айоа. Монхат Угир со смутным взором отчего-то посмотрел за окно, обернувшись назад, словно там кто-то мог их подслушивать. Потом нехотя сказал, -
– «Ну, из него Вождь был так себе. Просто привыкли, что он несколько легендарная личность в Племени. И он знал об этом и сам, что ведёт Вождя с натяжкой. Потому при таком веском поводе с Тишай-Уйо, он не упустил случая сойти с данного поста. Только и всего».
Ууто-Айоа подозрительно посмотрел на Монхат Угира, не шутит ли тот, но ничего подобного на нём не обнаружил. Монхат Угир саркастично хмыкнул, -
– «Ты полагаешь, что каждый за должность Вождя обязан драться кровь из носу!? Буруй-Утао врождённый Воевода, а воину нужна свобода действий. Развязанные руки. Что говорит о том, что ты и сам толком на шкуре сию должность Вождя так и не попробовал. А Тангай Маго он как был Воином, так и остался, даже на посту Вождя».
Ууто-Айоа удовлетворённо замычал, но сразу смолк. Видно он имел дурную привычку гадать зачем понадобился Монхат Угиру, вместо того чтоб спросить об этом прямо. А Монхат Угир не торопил события, -
– «А как бы ты посмотрел на то, что скажем Утай-Тумм отправится погостить в Монхат-Тау!?».
Ууто-Айоа казалось, вздрогнул, но сделал невинное лицо, мол, - пути Господни… Но видно тема «семейных разборок» в Балик-Маго, уже жила у Ууто-Айоа в жилах. И ему трудно было бы представить Балик-Маго без Утай-Тумма. Но предположить, что Монхат Угир позвал на тему «семьи» Тангай Маго, было бы весьма сомнительно, хотя чем Ааба-Тусту не шутит? Монхат Угир рассмеялся, заставив Ууто-Айоа вздрогнуть ещё раз, на этой «политике семьи» он стал каким-то нервным.
– «А тебе я уже вижу эта семейка, особо Утай-Тумм, стала поболее дорога, чем Заххайти!», - заявил Монхат Угир. Что заставило Ууто-Айоа смутиться. Тут вошла Забава и расставив угощение на столе пред гостем, так и не глянув на него, и кокетливо покрутив задом перед Монхат Угиром, убежала восвояси. Вот же Малахи, хлебом не корми, дай показать перед гостем, что она с самим Хурш-Ошем чуть ли не шуры-муры тут крутит! Ууто-Айоа проводил Забаву каким-то заинтригованным взглядом.
– «Ну, я бы не стал так сразу «семью» Тангай Маго с Заххайти равнять! Просто по старой памяти, мне всегда был Тангай Маго не безразличен. А Утай-Тумм – мальчишка! Спеси да гонору полно, а проку мало. Я вот и пытаюсь ему вроде Пачь быть. Да и то не очень то стараюсь. Но ведь кто же живёт в Балик-Маго без разговоров об этой семейке!? Тут и поневоле заразишься всей этой кутерьмой!», - стал оправдываться Ууто-Айоа. Хлебнули бодяги с Монхат Угиром, помолчали. Добавили ещё, малость полегчало на духу у Ууто-Айоа.
– «Каждый, а особо кто при положении в Массах, типа тебя Вай-Баши, живёт прежде актуальным Миром, а не, поди, какими там некому толком неизвестными – Заххайти! Так ведь!? А ты тут стесняешься предо мной, как Малаха. Да майся ты этой семейкой на здоровье! Только чую, что ты уж, как и поделить её с Заххайти не можешь, вот оттого и высказался», - пояснил Монхат Угир.
– «Ну, ведь это ж какая история-то!», - начал крутить свою пластинку Ууто-Айоа.
– «Этим ты мне уже давно как все уши прожужжал! А ты вот можешь по простому без всяких там соплей великих, сказать мне, что такого в этом Заххайти, просто и понятно. Ведь я же никогда врагом Заххайти и не был. Но когда старый Гарх, моё Племя в омут потянул, то, что мне оставалось делать!? То-то же! И кроме Хайту Изайо у меня выбора не было, ибо у него хоть без всего этого мутилова. А то, что муть вокруг Заххайти развели, вместо того чтоб понятным его сделать, так то и ваша на то вина. Видать каждой вещи, а особенно святой, приходит время, когда надо открыто о ней дать знать что-то определённое. Иначе она просто вымрет сама по себе. А вы же Заххайти ещё глубже закапывать от смысла начали! Скажи теперь, что я не прав!? Нельзя отрываться от родного коллектива, сам Бог не велел! А то, зарылись как кроты по норам, а потом обиженные ходите!», - дал тему для разговора Монхат Угир. Ууто-Айоа насупился задумавшись. Да крыть такую карту было сложно, и видать, Монхат Угир во многом прав, но что сказать в защиту Заххайти!? Но начать опять мудрить или кидать лозунги это тут неуместно. Да и Монхат Угир сам дал понять, что ему этого не надо. Но и молчать ещё неуместнее.
– «Как тебе это передать на словах? Когда берёшь его в руки и чувствуешь его приятный небесный холод, который ты согреваешь своими ладонями… Нет, это конечно не то. Он как живой, он как дитя играет с тобой то бликами света то отражением Мира Духов, то… Я не знаю, как сказать, это надо чувствовать. И тогда в тебе открываются двери ума с Неба, и ты начинаешь всё понимать…», - Ууто-Айоа тянул, ища правильные слова.
– «Как - Сунс-Пейса!», - помог Монхат Угир. Ууто-Айоа вдруг сильно вздрогнул, словно его ударили по щеке. А Монхат Угир как ласковый садист-учёный, с любопытством рассматривал ответную реакцию лабораторного кролика. Ведь вид Ууто-Айоа прямо кричал – Нет! Только ни это!
– «Да брось ты играть великого мученика. Дело прозаичней, если дитю внушить с детства, что эта вещь священна, то он будет в неё верить всю жизнь. Но. Но только при прикосновении к ней, всё остальное чудо от её обладания, он будет внушать сам себе и порождать только своими иллюзиями. И потом, ты можешь доказывать всему миру, что это правда, истина, что это именно так!», - утешал его Монхат Угир. И Ууто-Айоа сник, ища оправдания святости Заххайти, но и сам, уже не веря в то, что что-то в нём и было.
– «Ведь тогда мне Тангай Маго всё рассказал, когда привёл тебя с остатками твоего похода. Он рассказал, как во время правления Асду-Тумм, его позвал духом, Сунс-Пейса в Дебри. Как некто «во всём белом» или весь «белый». Он ему тогда не поверил и даже бросился на него с дубьём. Но тут вмешался Ихти-Бурра, на чьей территории они встретились. Ибо зверь вдруг потерял над собой контроль. Ты бы поверил в такое!? Нет ни за что! А ведь Тангай Маго врать как ты не научился. Ну, пусть не врать, а фантазировать на Заххайти. Ты ведь и сам превратился в это Заххайти, перестав быть Базуки! А вот в Заххайти ты отчего-то веришь, несмотря на всю его противоречивость!? Потому и Тангай Маго никому не рассказал про этого «в белом» и тебе в том числе. Но все знаки, что напророчил ему Сунс-Пейса, даже против желания Тангай Маго сбылись! И птица Шунда-ампу и Монстр Урга-Мога, и даже ливень во время вторжения Монстра в Орду. И как не хотел Тангай Маго этого делать он сделал. И как не хотел он погибнуть от Урга-Мога, он не погиб! И как он вдруг понял, что Асду-Тумм сам устроил пожар в твоей хижине и украл Заххайти. И как он понял, где Асду-Тумм сей Заххайти, спрятал....