Ingert fun - 012

Ингерт "бяка". острый психологический роман

Что сделаешь с этими своими упрямцами и Ингерт заиграл. Сначала так балуясь и наигрывая, но девчонки крутились возле него настраивая на чувства и он порой выдавал такое, что все заслушивались его, открыв рты. Это был не талант – это был почти как гений, но сам Ингерт ничего не соображал и не чувствовал при этом, кроме желания своей публики. Его авторитет в глазах мальчишек сразу вырос, а о девчонках уж и говорить не приходилось и они стали чаще висеть у него на шее и ласкаться к нему, выражая так свою признательность. И мальчишки уже открыто говорили – вот что значит мальчишке иметь своё настоящее дело, а не прозябание или кувыркание в кровати с девицами. Тут гонором рисоваться стало пустым делом, ибо гитара – это уже что-то конкретное и стоящее для парня. И Марек отчасти был прав. Хуго и Сантос (испанского происхождения), стали брать у Ингерта уроки игры, но он просто показывал аккорды и говорил что при том чувствовал, ибо и сам никакой школы игры не имел и ребята старались сами. Вновь явили посёлку свои игры Нелли и Веста, но теперь они приглашали к себе мальчишку, раздевались начинали вдвоём любовные игры, пока тот не удержавшись, скидывал штаны и начинал овладевать той или иной или обеими по очереди. И хоть такие игры были не часты, слухи о них как о лесбиянках, никто не распускал и даже стало модой среди мальчишек, попасть на их «театр девичьей любви». Второе, что они привнесли – это некую «сексапильную» моду одеваясь так, что уже этим притягивали внимание мальчишек и девчонки стали следовать их примеру. Не одна Лили оставалась независима от общества и моды, но и Николь и доселе неведомая тихоня Сандра, не смотрели на на моду девчонок и вели себя автономно и сами по себе, как некие фривольные кошки. Но могли и одеться так сексуально, что это отчасти шокировало мальчишек. Одним словом – они были словно без всяких комплексов и стеснений и тем ещё больше интриговали мальчишескую среду, кроме Ингерта и наверное Клода. Был тут и авторитет из бывших неприкаянных Барт (или чаще его называли по полному имени – Бартоломей) и он теперь порой в наглую заигрывал с девчонками, но это был по натуре не Симс и кривотолков о нём не ходило. Бартоломей порой задирался и к Ингерту, но так, зная меру, однако он видать хотел обострить атмосферу доводя её до порога «зверя». И так, девчонки чувствовали и острее мальчишек, и претенциознее, и цена к сексу повышалась. И это было в его натуре лидера. Но больше царствовала некая расслабленность и интимная скрытность, чувствовавшаяся где-то рядом и ждущая своего момента. И всё вроде наладилось в отношениях придя к некоему равновесию, которое никто нарушать не хотел, пока однажды...

  Ребята под вечер развели костёр на окраине посёлка и стали делать барбекю к лёгкому крестьянскому вину, что принесли сюда на продажу из соседнего села молодые подружки Милана (Мила) и Раймона (Рая). Вина было две бутыли по три литра, но оно было лёгкое как эль и даже пиво и то наверное было крепче на градус. Но главное достояние было в выдержке этого вина, которое выстаивалось лет десять в холодных погребах и это придавало вину некий особый аромат. Немного разгорячившись от вина, Барт стал в шутку приставать к Деззи и она отбившись от него пошла и села на колени Ингерту, который немного поиграв отложил гитару и настроение было вроде как не для игры. Но сельские девчонки оказались простушки, не то что городские цацы, ибо им за свой девичьий рейтинг в малом кругу мальчишек воевать не приходилось. И вот тогда словно повторяя пример с Матильдой, не думая, спонтанно, Ингерт чувствуя её некую раздражительность после Барта, стал поглаживать её по ноге и она похоже стала утешаться. И тут... .
– «Смотрите какие у нашего демона тайной страсти, куколки. Как она ему предана. Ингерт, давай махнёмся – ты мне отдашь свой гарем, а я тебе пару своих самых острых кошечек. Не боись не прогадаешь, они тебе весь гарем заменят. Уж в весёлой компании не стоило бы распалять интимность», - поддел Барт сцену Ингерта с Деззи, на которых все стали таращиться всё чаще и это видать задевало его натуру лидера, быть в центре внимания и задавать общую погоду для компашки. Ингерт же не отрываясь от своего занятия, молвил в сторону весельчака, так, как бы говоря в пространство, -
– «Тебе видать вино не в ту глотку попало. Что ты хочешь тут стать тамадой компашки я ещё пойму, но ты ведь всегда был из неприкаянных. И потому не выступай тут за всю компанию. У нас тут по-моему анархия и расслабуха, и мы может последний раз видим друг друга. И у Деззи немного чувствительная натура, если ты не в курсе. Ты тут хочешь разжечь страсти, а потом по старой памяти, я опять окажусь в крайних. Не мешай мне утешить подругу, а не мою наложницу из гарема. Даже шутки ради, нечего меня тут выставлять половым извращенцем, поминая прошлое. Утешься компании ради»;
– «Натура – натурой, но мальчишке не мешало бы её порой держать в руках. Я так не поняла, чего ты на меня полез задираться? Или на деле по-твоему, мы все от Ингерта потаскушки и нас по рукам пускать можно. Только настроение испортил, индюк. Что-то шуточки у тебя порой непонятные. Компанию за мой счёт решил повеселить? И не тявкай на Ингерта, я тебе могу и глаза выцарапать за это. У девчонок тоже между прочим честь какая, да имеется. Вон распоряжайся в своём гареме, куколка», - вдруг слегка вспыхнула, уже успокоившаяся Деззи и Барт пристально воззрился на эту пассию Ингерта, - «Вот незадача и поиграть нельзя. У меня так наоборот весёлое настроение и я к тебе в женихи ни набивался. Да и ты сама вырядилась как-то странно для вечеринки, такой разрез в платье. У меня вроде тоже чувства имеются и к девичьему племени. Я может наоборот хотел оценить такой наряд для мальчишек, но не подумал что ты такая преданная своему пассию. Только объясни мне дураку, что за честь такая девичья, на которую я покушался? У вас там и на деле монастырь, а не гарем. Ошибся»;
– «К вечеринке никто специально и не готовился и не наряжался, и в чём была, в том и пришла. Но есть понятие расслабленность или романтика если хочешь, а есть напруга. Тебе вот остренького чего-то тут к вину захотелось, раз оно так не крепко на градус. Ладно, что тебя хлебом не корми – дай натуру свою показать, лидер. Но по мне так, девицу тоже чувствовать надо, прежде чем лапы распускать. Ингерт прав, тебе нужен был остренький момент, чтоб привлечь к себе компанию и потому ты стал лапать не свою киску, а меня. Я тоже кое-что научена разбираться в колкостях мальчишек, ибо сама себя дурочкой не считаю. То, что ты можешь задираться с Ингертом – это ваши дела мальчишек, но я тут причём? А честь девчонки – я могу тут перед Ингертом и срам свой обнажить, ибо мальчишка и есть моя честь. Но он мне свой мальчишка, а вот ты мне кто? Судья тоже моему платью нашёлся», - дала отповедь Деззи, уже вроде утешаясь и призывая завязать эту тему, но Барт был неприкаянный, - «Ну если у тебя есть честь, то чего тут чести стесняться – покажи свой срам! И я что делал, может честь твою оценить пожелал? Разве я враг девчонкам? Чего ты на меня так взъелась? Я тут ни демон и не козёл отпущения. Но просто могу посоветовать на будущее – умей тоже язык держать при мальчишках, а то тебя поймут ещё неправильно и по части такой чести. Это перед Ингертом выступай»;
– «Мальчишки! Девчонки! Что вы и на самом деле? У нас в селе парней раз-два обчёлся и никаких проблем нету. Это у вас городских все какие-то нервные и на амбициях. Надо вести здоровый образ жизни, веселье – так веселье. А то и честь, и проститутки, и шлюхи – это всё у вас в городе. Расслабьтесь хотя бы тут на природе. Ведь даже секс – что это такое? Обыденное, как руки помыть перед едой. У вас городских из всего хотят проблему сотворить, оттого и нервные все такие. Вино же – доброе, оно как раз помогает и расслабиться и чувства какие-никакие настроить друг к дружке – добрые. Подумаешь девчонка подол задерёт – тело же её от бога, естественное, а тут о сраме каком-то уже речи заводят. Кончайте, а то не на шутку злого духа сюда привлечёте! Это не сельские сказки. Духи кругом есть!», - вдруг решила разрядить обстановку Мила, как более решительная и переживающая за компанию.
– «Правильно подруга! Так их, так, этих козлов городских! Уж на лоне матери природы себя вести не умеют! Бесов тут разводить завелись. Не гладь Ингерт ногу у Деззи, а то бесов толпа понабежит!», - обратила всё в немыслимую шутку Лили, скорее провоцируя чем разряжая обстановку.
– «Тихо! Её Высочество голос подала! Вот у кого о чести девичьей поучиться надо, а то, даже ради веселья, девицу полапать нельзя, какие все на честь нервные. Срам свой рьяно оберегают. Давай бесов гонять!», - тут же нашёлся Барт, посмеиваясь над несколько взбудораженной компанией, но это была Лили, -
«А тебе кто слова вообще давал антихрист, раз я царица? В царские времена такие в бунтарях или в опале ходили, неприкаянный. Я хоть и себе на уме, но из этой компании. Нашёлся тут арабский террорист провокатор. Пусть у Деззи и срам под юбкой – это её дело и в лучшем случае Ингерта. Пусть он её срамом и распоряжается. Но любая дева – кошка. И смотри как бы тебе и на деле Деззи зенки не выцарапала. Она ведь по имени Дездемона, а это равносильно что Отелло, но в юбке. Учитесь у села, у них всё естественно и понятно по природе, не то что мы плоды искусственного быта и цивилизации. А может ты неприкаянный, свой срам покажешь? Может у тебя там вообще хвост как у чёрта растёт? Больно горазды тут из чести балаган устраивать. Я бы на твоём месте язык бы прикусила. Поучает тут»;