Ты будешь смеяться

- Ну, что ты всё молчишь? Поговори со мной, Казя!

- Я не молчу. Я приняла капли.

- Но ты же молчишь, молчишь! Хорошо, я сам буду говорить. Садись и слушай.

- Да, я слушаю, Исидор. Подожди, прикрою дверь.

- Зачем её прикрывать? От кого ты прячешься? Ты ждёшь гостей и не хочешь, чтобы они меня тоже слышали?

- Успокойся, я никого не жду. Просто сквозняк.

- Казя, ты всегда была скрытная, с тобой очень трудно! Помнишь, я выступал в Лунном зале, а ты не хотела приехать за час до концерта?

- Не было такого, Исидор, ты всё выдумываешь.

- Я? Выдумываю? Ты не хотела, ты не отвечала на телефонные звонки, я весь извёлся, Марцевич, глядя на меня, уже плакал!

- Какой Марцевич?

- Да тот самый, который договорился о концерте. Правда, он заломил такой гонорар, что я тоже плакал, но это сейчас неважно.

- Зачем я должна была ехать в твой Лунный зал так рано?

- Затем! Я же никогда не мог играть нигде, если ты не приезжала заранее и не грела скрипку.

- Скрипку? У тебя когда-нибудь была скрипка? Исидор, прекрати!

- Вот, я же говорю, с тобой так трудно… Хорошо, у меня не было скрипки. И не было Лунного зала. Но Марцевич-то был! Он не организовывал скрипичные концерты, он гонял дорогие автомобили. И мне пригнал тоже. Не сам, конечно, ему сделали одолжение через уважение ко мне. Но ты, Казя, ты такая вредная, ты сказала, что этот автомобиль тебе не подходит, у него мрачный цвет.

- Исидор, если бы какой-то Марцевич, которому сделали это странное уважение, одолжил тебе автомобиль, у него не было бы никакого мрачного цвета. И знаешь почему? Потому что мрачность с тобой никак не согласуется. Она тебя боится.

- Казя, ты меня не понимаешь, хотя, кажется, сделала комплимент. Ладно, не было мрачного дорогого автомобиля. Но ты, разумеется, помнишь, когда я вынужден был задержаться в Замбии? О, Казя, чего я там натерпелся!

- В Замбии? Ты правильно назвал это место?

- А почему ты сомневаешься? Хочешь, я покажу тебе на карте Замбию? Ты не учила в школе географию? Боже мой, я столько лет отдал невежественной женщине! Слушай теперь. Я натерпелся ужасных мук и страданий. Меня не кормили, мне не разрешали выходить в соседнюю комнату, а из неё всё время доносились приглушённые голоса. Они шипели то на французском, то на английском. Я напряг весь свой блестящий слух и понял, что они хотят миллион. Казя, если бы ты тогда не придумала весь этот форте-мортале с похоронами кенийского президента…

- Почему я решила его похоронить? У меня нет родственников ни в Замбии, ни в Кении.

- О, дорогая моя, никогда нельзя быть уверенным, что у тебя нет родственников среди президентов самых разных материков!

- Подожди, Исидор, там, кажется, звонит телефон. И это может быть Лея…

- Лея? Девочка может прилететь?

- Да. Или Гарик. Они волнуются, не могут договориться о нужных рейсах.

- И Гарик прилетит? Ты не шутишь?

- Да, Исидор, они прилетят. Они не вынесут томиться без новостей от нас. (Выходит, через несколько минут возвращается.) Что ты? У тебя мокрое лицо…

- Я смеюсь, Казя, я извергаю счастье. Я скоро увижу наших детей…

- Не плачь, Исидор. Когда завтра доктора сделают своё благое дело, мы сразу же попросим свидание.

- И всё будет хорошо? Ты полагаешь, я выдержу, я буду молодец?

- Всё будет так, что лучше не бывает. Я расскажу тебе, как грела скрипку, какой цвет должен быть у автомобиля и когда нужно хоронить президентов, чтобы не терять миллионы. А ты будешь смеяться. И Лея с Гариком тоже…


30 июля 2014 года